— Я ухожу, Сергей. Больше я не вернусь, — голос Марины звучал непривычно твердо.
— Что ты несешь? Ты с ума сошла? Куда ты собралась?
Сергей стоял в дверном проеме кухни, его массивная фигура словно заполняла все пространство. Он смотрел на свою жену так, будто не узнавал ее — эту хрупкую женщину с решительным взглядом и чемоданом у ног.
— Я подала на развод сегодня. Документы уже оформлены.
Марина почувствовала, как эти слова, наконец произнесенные вслух, освобождают что-то внутри нее. Двадцать пять лет. Двадцать пять долгих лет она жила в этих стенах, думая, что так и должно быть. Что семья — это компромисс. Вечный компромисс с собой.
— Ты что творишь? В свой день рождения устраиваешь этот цирк? — Сергей шагнул к ней, но остановился, увидев, как она отшатнулась. — Ты хоть понимаешь, что без меня пропадешь?
Марина улыбнулась. Впервые за долгое время это была настоящая улыбка.
— Не пропаду, Сережа. Уже не пропаду.
Все началось за несколько часов до этого. Марина стояла перед зеркалом в ванной, разглядывая морщинки у глаз. Сегодня ей исполнилось пятьдесят. Полвека. Странная отметка, заставляющая задуматься о времени.
Сергей уже встал и, как обычно, не обмолвился ни словом о ее дне рождения. За двадцать пять лет брака она привыкла к тому, что он не помнит даты. Лишь дочь Лиза прислала сообщение с поздравлением и обещанием позвонить вечером из своего университетского городка.
Марина провела пальцами по щеке. Когда-то она считалась красивой женщиной. Сергей ухаживал за ней так настойчиво, что все подруги завидовали. «Он на тебя смотрит так, будто ты — сокровище», — говорила Анна, ее лучшая подруга. Тогда ей было двадцать пять — ровно половина ее нынешнего возраста. Молодая, наивная, полная надежд.
Телефонный звонок вырвал ее из размышлений.
— С днем рождения, родная! — голос Анны звучал так же бодро, как и двадцать пять лет назад. — Как планируешь отмечать свой юбилей?
— Никак, — Марина села на край ванны. — Сергей, как обычно, забыл. Лиза далеко. Заказала себе торт, буду праздновать сама с собой.
— Мариш, ну сколько можно? Двадцать пять лет ты с ним мучаешься. Я помню, как ты плакала на своем двадцатилетии брака, когда он напился и уснул прямо за столом.
— Тогда все было иначе, — машинально возразила Марина, хотя сама не верила своим словам.
— Иначе? А когда он пропил деньги на Лизину поездку в лагерь? Ей тогда было двенадцать, сейчас ей двадцать четыре — прошло двенадцать лет, а ничего не изменилось!
Марина закрыла глаза. Память услужливо подкинула картинку: заплаканное лицо двенадцатилетней дочери, которая так мечтала поехать на море с одноклассниками.
— Я не для этого звоню, — смягчилась Анна. — Я хочу тебя поздравить. И сказать, что ты заслуживаешь счастья, Марина. В пятьдесят жизнь только начинается.
После разговора Марина долго сидела, глядя в одну точку. Пятьдесят лет. Половину из них она прожила с человеком, который давно перестал ее замечать. Сначала были страсть, нежность, большие планы. Потом родилась Лиза, и все силы уходили на ребенка и работу. Когда дочери исполнилось пять, Марина впервые заметила, как изменился Сергей — раздражительный, вечно недовольный. К тридцати она поняла, что живёт с чужим человеком, но продолжала надеяться на лучшее. В сорок смирилась с мыслью, что ничего не изменится, но оставалась ради дочери. Два года назад Лиза уехала учиться в другой город, и дом опустел окончательно.
День тянулся медленно. Сергей ушел на работу, даже не попрощавшись. Марина привычно прибралась в квартире, сходила в магазин. В кондитерской ей упаковали небольшой торт, на который она долго смотрела перед покупкой. «С юбилеем!» — гласила надпись розовым кремом.
К вечеру она накрыла на стол. Поставила бутылку шампанского, которую купила сама себе, зажгла свечу. В этот момент позвонила Лиза.
— Мамочка, с днем рождения! Я так тебя люблю! Жаль, что не могу приехать, у нас сессия.
— Ничего, милая, — Марина слушала родной голос, борясь со слезами. — Как твои дела?
— Хорошо, мам. А ты как? Папа подарил что-нибудь?
Марина помолчала.
— Нет, солнышко. Он забыл.
— Опять? — в голосе дочери звучало недоумение и горечь. — Мам, я знаю, что ты не любишь эти разговоры, но почему ты с ним? Я уже взрослая, мне двадцать четыре. Я вижу, как ты несчастна с ним все эти годы.
— Знаешь, Лиза… — Марина посмотрела на торт с одинокой свечой. — Иногда я сама не понимаю.
После разговора с дочерью она села за стол и впервые за многие годы позволила себе подумать о том, чего действительно хочет. Не о том, чего от нее ждут другие, не о том, как сохранить семью любой ценой, а о своих желаниях.
Вспомнились мечты юности — путешествовать, писать книги, жить полной жизнью. Когда-то она собиралась стать журналисткой, но отказалась от поездки на стажировку из-за Сергея. «Без тебя не могу», — говорил он тогда. А теперь они неделями могли не произносить ни слова.
Марина зажгла свечу на торте и загадала желание. Впервые за двадцать пять лет брака она пожелала себе свободы.
Когда хлопнула входная дверь, она уже знала, что скажет мужу.
— С днем рождения меня, — тихо произнесла Марина, входя в коридор.
Сергей замер с ключами в руках. От него пахло алкоголем.
— А, точно. День рождения у тебя, — он неловко улыбнулся. — Я завтра что-нибудь придумаю с подарком.
— Не нужно, — ответила она. — Я уже себе сделала подарок.
— Какой еще подарок?
— Я подала на развод, Сергей.
Он рассмеялся, считая это шуткой. Но Марина продолжала смотреть на него спокойно и решительно.
— Ты серьезно? — его лицо начало краснеть. — Из-за какого-то дня рождения?
— Не из-за дня рождения. Из-за двадцати пяти лет, в которых было слишком мало любви и слишком много боли. Сегодня я поняла, что не хочу провести вторую половину своей жизни так же, как первую.
— Да кому ты нужна в свои пятьдесят! — воскликнул он. — Думаешь, найдешь кого-то лучше?
— Я не ищу никого другого, — спокойно ответила Марина. — Я хочу найти себя. Ту, которую потеряла, выйдя за тебя замуж.
— Я ухожу, Сергей. Больше я не вернусь, — повторила Марина, глядя на мужа, который не верил происходящему.
— Куда? — он смотрел на чемодан. — К кому ты уходишь?
— К себе, — просто ответила она.
Марина взяла чемодан и прошла мимо застывшего мужа. На столе остался недоеденный торт с потухшей свечой. Она не оглянулась.
Выйдя на улицу, Марина глубоко вдохнула. Весенний воздух пах свободой. Она набрала номер Анны.
— Можно я поживу у тебя несколько дней?
— Конечно, родная. Ты что, правда решилась?
— Да, — Марина улыбнулась. — Представляешь, я подарила себе развод на пятидесятилетие.
— Наконец-то! — в голосе подруги слышалось искреннее облегчение. — Я уже пятнадцать лет этого жду.
— А я двадцать пять лет терпела, — Марина рассмеялась. — Но теперь все будет иначе.
Она шла по вечернему городу, замечая, как красивы огни витрин, как приветливы улицы. Около торгового центра она остановилась и решительно вошла внутрь. В отделе женской одежды выбрала себе платье — яркое, совсем не похожее на те скромные вещи, что носила последние годы.
— Примерьте, — улыбнулась продавщица. — Вам очень подойдет.
Марина стояла перед зеркалом в примерочной и видела другую женщину — уверенную, с блеском в глазах. Двадцать пять лет назад она отказалась от платья цвета фуксии, потому что Сергей сказал, что оно слишком кричащее. А теперь она сама решает, что ей идет.
— Беру, — сказала она, доставая кошелек.
Пакет с новым платьем был первым приобретением ее новой жизни. Впереди было много дел — найти квартиру, возможно, сменить работу. Но страха не было. Был только легкий, пьянящий восторг от ощущения свободы.
По дороге к Анне она написала сообщение дочери:
«Лиза, я все-таки сделала себе подарок на день рождения. Я подала на развод. Не волнуйся, все будет хорошо. Теперь точно будет».
Ответ пришел почти мгновенно:
«Мама, я горжусь тобой! С днем рождения. С настоящим днем рождения!»
Марина улыбнулась. В пятьдесят лет ее жизнь только начиналась. И это было прекрасное начало.
