Квартира погрузилась в тишину только к одиннадцати вечера. Марина осторожно прикрыла дверь детской и устало прислонилась к стене. Кирилл наконец уснул, а значит, можно было выдохнуть — до утра оставалось целых восемь часов относительной свободы.
— Спит? — Андрей поднял голову от ноутбука.
— Да, намаялся сегодня, — она опустилась в кресло и потёрла виски. — Андрей, так больше не может продолжаться. Завтра начинаются каникулы, а у нас по-прежнему нет решения.
Муж отложил ноутбук и потянулся.
— Может, всё-таки попросить маму? Она же на пенсии.
Марина поморщилась. Наталья Сергеевна, несмотря на свой статус пенсионерки и бабушки, ни разу не проявила искреннего желания помогать с внуком.
— Твоя мама каждый раз находит причину отказаться. То давление, то спина, то планы какие-то неотложные.
— Ты несправедлива. Она просто…
— Что просто? — Марина почувствовала, как внутри закипает раздражение. — Скажи прямо: она просто не хочет сидеть с Кириллом. Каждый раз одно и то же. Я переживаю, что мы не успеем сделать всю работу. Ты сам знаешь, какой у меня сейчас аврал с годовым отчётом.
Андрей вздохнул. Этот разговор повторялся с пугающей регулярностью.
— Хорошо, я поговорю с ней. Но если она откажет, придётся искать другие варианты.
Наталья Сергеевна встретила сына в своей квартире с нескрываемым удовольствием. Со времени последнего визита прошло почти две недели.
— Проходи, я как раз чай поставила, — она суетилась вокруг стола. — Как Кирилл? Ещё не закончил учебный год?
— Завтра последний день, — Андрей присел к столу. — Мама, я по делу вообще-то.
— Да? — она насторожилась, хотя прекрасно понимала, о чём пойдёт речь.
— Нам с Мариной нужна твоя помощь. Можешь присмотреть за Кириллом хотя бы первый месяц каникул? Мы оба работаем, а лагерь только с июля.
Наталья Сергеевна медленно опустила чашку, и её лицо приобрело то самое выражение, которое Андрей помнил с детства — смесь обиды и праведного возмущения.
— Андрюша, но я же планировала на дачу уехать. Ты же знаешь, как мне важно там побыть. После смерти отца дача только на мне и держится.
— Мама, ты каждый год так говоришь, а по факту бываешь там раз в неделю.
— Неважно, как часто я там бываю! — повысила голос Наталья Сергеевна. — Это моё личное время. Я всю жизнь работала, неужели я не заслужила отдыха на пенсии?
Андрей подавил вздох.
— Тебе что, тяжело с внуком побыть? Он уже взрослый, сам себя развлекает. Просто присмотреть надо.
— А почему я должна? Почему ты к своей тёще не обратишься? Она что, занята чем-то? — в голосе Натальи Сергеевны прозвучал плохо скрываемый сарказм.
— Мама, перестань. Тамара Павловна в другом городе живёт. И у неё подработка.
— А я, значит, должна свои планы менять? — она отвернулась к окну. — В моё время бабушки за счастье считали с внуками сидеть. А сейчас что? Я тебя одна поднимала, между прочим, и никому не жаловалась.
Андрей почувствовал, как внутри поднимается раздражение.
— Хорошо, мама. Я понял. Извини, что побеспокоил, — он поднялся из-за стола. — Мы справимся как-нибудь сами.
— Андрюша, ну не обижайся ты сразу! — Наталья Сергеевна попыталась смягчить тон. — Просто я правда не могу сейчас. У меня планы.
— Я же говорила, — мрачно заметила Марина, когда муж рассказал о разговоре с матерью. — Это было предсказуемо.
— Но что нам теперь делать? Нянечку нанять — это минимум сорок тысяч.
Марина помолчала, нервно покусывая губу.
— Знаешь, может, позвонить моей маме? Да, у нас не самые простые отношения, но она всегда любила Кирилла.
Андрей удивлённо посмотрел на жену:
— Ты же клялась, что никогда её не попросишь ни о чём.
— Ситуация безвыходная, — Марина пожала плечами. — И потом, она всё равно говорила, что хочет провести с внуком больше времени.
Тамара Павловна ответила на звонок после третьего гудка. Голос у неё был настороженный — дочь звонила нечасто, а когда звонила, обычно это не сулило ничего хорошего.
— Мама, привет, — Марина старалась говорить спокойно и деловито. — У нас тут ситуация… Не могла бы ты приехать на лето? Помочь с Кириллом. Мы заплатим, конечно.
В трубке повисла пауза.
— Платить родной матери за помощь с внуком? — голос Тамары Павловны дрогнул. — До чего мы дожили.
— Мама, я просто хотела, чтобы всё было честно. Ты будешь тратить своё время, мы понимаем.
— А почему свекровь твоя не может? — в голосе Тамары Павловны прозвучала настороженность. — Она же рядом живёт.
— Она отказалась, — Марина не стала вдаваться в подробности. — У неё свои планы.
Снова пауза.
— А что, в лагерь нельзя отправить?
— Лагерь только с июля. Нам бы июнь перекрыть.
Тамара Павловна тяжело вздохнула.
— Ладно, приеду. Раз надо помочь, значит надо. С работы отпрошусь. Но ты же знаешь, мне нужна хоть какая-то компенсация…
— Я понимаю, мам. Мы заплатим, — Марина почувствовала одновременно облегчение и укол совести.
После звонка Марина долго смотрела в окно. Отношения с матерью всегда были сложными, но сейчас выбора не было. И, по крайней мере, Тамара Павловна не отказалась, в отличие от свекрови.
Неделя после приезда Тамары Павловны прошла на удивление гладко. Деньги она взяла, но, как оказалось, не только ради них согласилась помочь. Внука она искренне любила и быстро нашла с ним общий язык. Кирилл, обычно с опаской относившийся к новым людям, к бабушке привязался почти сразу — возможно, потому что та с первого дня начала баловать его домашней выпечкой.
Андрей сначала опасался, что между тёщей и женой снова начнутся конфликты — слишком много старых обид накопилось за годы. Но пока всё шло удивительно мирно.
— А вкусно у вашей мамы получается, — заметил он как-то вечером, уплетая пирог с вишней.
Марина пожала плечами:
— Готовить она всегда умела. Но знаешь, что странно? Она ведь и правда изменилась. Стала мягче что ли.
Кирилл, уже выпросивший второй кусок, энергично закивал:
— Бабушка Тома самая лучшая! Она мне обещала научить печь пряники!
Идиллия разрушилась на десятый день. Звонок в дверь раздался, когда вся семья была в сборе. Тамара Павловна как раз ставила на стол свой знаменитый борщ, у которого даже Андрей, поначалу относившийся к тёще настороженно, не мог найти изъянов.
На пороге стояла Наталья Сергеевна с тщательно выверенным выражением оскорблённого достоинства на лице.
— Здравствуйте, — она окинула взглядом присутствующих и принюхалась. — Ого, какие запахи! Праздник у вас?
— Проходи, мама, — Андрей постарался улыбнуться. — Мы как раз обедать собирались. Присоединишься?
— Ну что ты, я ненадолго, — Наталья Сергеевна проследовала в комнату. — Просто соскучилась по внуку. Мне же никто ничего не рассказывает, как вы тут.
Она демонстративно поцеловала Кирилла в макушку и сразу перевела взгляд на Тамару Павловну.
— А я так и не сообразила сначала, кто у вас гостит! Надо же, аж из другого города приехать пришлось.
Тамара Павловна спокойно протянула руку:
— Тамара Павловна, мать Марины. Мы, кажется, не были представлены раньше.
— Наталья Сергеевна, — сухо ответила та, едва касаясь протянутой руки. — Надолго к нам?
— На всё лето, — Тамара Павловна улыбнулась и повернулась к плите. — Вы точно не останетесь на обед? Борща на всех хватит.
— Нет-нет, что вы. У меня столько дел! — Наталья Сергеевна опустилась на краешек стула. — Просто заглянула узнать, как вы тут справляетесь. Мне ведь никто не рассказывает.
Марина старательно делала вид, что очень занята сервировкой стола, но от неё не укрылся намёк в словах свекрови.
— Мы прекрасно справляемся, — она не удержалась от колкости. — Вам не о чем беспокоиться.
Наталья Сергеевна поджала губы.
— Я, между прочим, с внуком погулять хотела. Если вы не против, конечно.
Кирилл, до этого момента с интересом наблюдавший за бабушками, вопросительно посмотрел на родителей.
— Я не хочу гулять, я есть хочу, — заявил он с детской непосредственностью. — Бабушка Тома борщ сварила.
Наталья Сергеевна вздрогнула как от удара.
— «Бабушка Тома»? — переспросила она с нажимом. — А меня как зовёшь?
— Бабушка Наташа, — Кирилл пожал плечами, явно не понимая, к чему весь этот допрос.
— А почему её — просто бабушка Тома, а меня — по имени?
— Ну так она же тут живёт, — Кирилл начал проявлять признаки нетерпения. — Па-ап, можно я пойду уже есть?
— Иди, сынок, — Андрей видел, как меняется в лице мать, и готовился к буре.
Едва Кирилл скрылся на кухне, Наталья Сергеевна перешла в наступление.
— Значит, так? — она понизила голос до свистящего шёпота. — Привозите какую-то чужую женщину в дом, платите ей деньги, а родную бабушку отодвигаете?
— Мама, перестань, — Андрей попытался взять её за руку, но она отдёрнула ладонь.
— Нет, ты послушай! Я тебя вырастила одна, я всю жизнь тебе отдала, а ты… Ты позволяешь, чтобы мой родной внук называл постороннюю женщину просто «бабушкой», а меня — по имени?
Марина не выдержала:
— Наталья Сергеевна, вы сами отказались помогать. Мы вас просили, вы сказали, что у вас свои планы. Что нам оставалось делать?
— Меня даже не поставили в известность! — Наталья Сергеевна повысила голос, забыв о своём намерении говорить тихо. — Я узнаю от соседки, что у вас какая-то пожилая женщина поселилась! Я мать или кто?
— Вам не всё ли равно? — Марина тоже начала заводиться. — Вы же на дачу собирались.
— При чём тут дача? Я имею право знать, что происходит в семье моего сына! А вы всё за моей спиной делаете!
С кухни появилась Тамара Павловна с полотенцем в руках.
— Может, вы всё-таки присоединитесь к обеду? — спросила она неожиданно миролюбиво. — За столом и поговорим.
— Нет уж, увольте, — Наталья Сергеевна поднялась со стула. — Не буду мешать вашей идиллии. Но запомните — я так этого не оставлю.
— Как она узнала? — спросила Марина, когда за Натальей Сергеевной закрылась дверь.
— Нетрудно догадаться, — пожал плечами Андрей. — Соседи, наверное. Я же говорил, что надо было её предупредить.
— Зачем? Чтобы она сразу начала вставлять палки в колёса? — Марина покачала головой. — Ты видел её реакцию. Она бы всё равно была против.
С кухни донёсся голос Тамары Павловны:
— Суп стынет! Идите есть.
За обедом Кирилл как ни в чём не бывало рассказывал о своих школьных приключениях, а Тамара Павловна с улыбкой подкладывала ему добавку. Андрей и Марина обменивались тревожными взглядами, понимая, что буря только начинается.
Продолжение не заставило себя ждать. На следующий день телефон Андрея разрывался от звонков матери, которая требовала немедленно приехать и поговорить. Когда он наконец нашёл время заглянуть к ней, Наталья Сергеевна встретила его с заплаканными глазами.
— Мам, ну что ты так переживаешь? — он сел рядом на диван.
— Как мне не переживать? — она промокнула глаза платком. — Вы всё решили за моей спиной. Наняли чужую бабушку, а меня даже не спросили.
— Мама, мы тебя спрашивали. Ты сказала, что не можешь.
— Не можем на тот момент! А потом, может, я бы и согласилась, если бы знала, что вы готовы деньги платить.
Андрей опешил.
— Погоди… Ты говоришь, что согласилась бы сидеть с внуком за деньги?
— Дело не в деньгах! — Наталья Сергеевна тут же пошла на попятную. — Дело в отношении. Вы даже не подумали, что я могла бы передумать. А мать Марины, значит, лучше меня?
Андрей потёр переносицу.
— Мам, она приехала из другого города, бросив работу. Ты даже не можешь через дорогу перейти, чтобы помочь.
— А что мне с твоей женой делать? Она же меня на дух не переносит. Только и ждёт случая, чтобы уколоть.
— Ты несправедлива к Марине.
— Это ты ослеп! — Наталья Сергеевна повысила голос. — Она всегда настраивала тебя против меня. А теперь ещё и внука отнимает!
— Никто никого не отнимает, — Андрей начал терять терпение. — Просто нам нужна была помощь, а ты отказалась.
— Да как ты разговариваешь с матерью? — Наталья Сергеевна вскочила с дивана. — Я двадцать пять лет на заводе отпахала, чтобы тебя поднять! А теперь получается, что какая-то приезжая важнее родной матери?
Андрей тоже поднялся.
— Знаешь, мам, когда ты так говоришь, мне становится не по себе. Если тебе в самом деле важен внук, а не просто позлить мою жену, приходи в гости. Но только без этих сцен. Ребёнку и так непросто.
Две недели прошли относительно спокойно. Кирилл проводил время с Тамарой Павловной, которая не только готовила вкусности, но и умудрялась заинтересовать внука чтением и самодельными игрушками из подручных материалов.
Наталья Сергеевна выдерживала гордую паузу, лишь изредка звоня сыну, чтобы сообщить о своём плохом самочувствии. Впрочем, ни разу за эти две недели её состояние не ухудшилось настолько, чтобы пришлось отложить запланированные встречи с подругами или поездки на дачу.
Всё изменилось в один из выходных, когда Андрей с семьёй возвращался с прогулки. У подъезда они столкнулись с Натальей Сергеевной, которая явно кого-то поджидала.
— А вот и вы! — её голос звучал слишком бодро. — А я тут мимо проходила, думаю, загляну к внуку.
— Привет, ба, — Кирилл не выглядел особенно обрадованным. — А мы в парке были, на аттракционах катались.
— Да? А меня, значит, не позвали, — Наталья Сергеевна изобразила обиду. — Ну что ж, пошли хоть чай попьём вместе.
Марина и Андрей переглянулись. Отказать было неловко.
В квартире их встретила Тамара Павловна, которая как раз заканчивала готовить ужин.
— Добрый вечер, — она приветливо кивнула Наталье Сергеевне. — Проходите, я как раз пирог с яблоками достала.
— А вы, я смотрю, уже как хозяйка тут распоряжаетесь, — заметила та. — Ничего не скажешь, обжились быстро.
Тамара Павловна предпочла не заметить колкость.
— Маришка, накрывай на стол, — скомандовала она. — А ты, Кирюша, руки помой.
Наталья Сергеевна фыркнула:
— Хозяйственная какая! А вы, простите за любопытство, сколько получаете за свои услуги?
Повисла неловкая пауза. Тамара Павловна медленно повернулась к гостье.
— А вас это интересует в качестве прайс-листа? — спросила она с неожиданной прямотой.
— Что? — Наталья Сергеевна опешила.
— Ну, если вы решите тоже подзаработать на внуке, вам же нужно знать расценки, — Тамара Павловна улыбнулась так сладко, что Марина невольно вздрогнула, почувствовав приближение бури.
— Как вы смеете? — Наталья Сергеевна вспыхнула. — Я бы никогда не взяла деньги с собственного сына!
— А вы и не берёте, — Тамара Павловна пожала плечами. — Вы вообще в сторонке стоите. Что вас так задело?
— А вы всё о деньгах думаете? — Наталья Сергеевна перешла в наступление. — Только о себе заботитесь?
— А почему нет? — Тамара Павловна невозмутимо нарезала пирог. — Я пенсионерка. Лишних денег у меня нет. И работу пришлось оставить, чтобы сюда приехать. Мне нечего стыдиться.
— Вот так вот запросто берёте деньги у родной дочери за то, что с внуком сидите?
— А вы запросто бросаете внука в сложной ситуации, хотя живёте через дорогу.
Андрей попытался вмешаться:
— Давайте успокоимся, бабушки. Кирилл сейчас придёт.
Но Наталья Сергеевна уже не могла остановиться:
— Да что вы понимаете? В мои времена семья была на первом месте! Мы для детей всё отдавали!
— Вы серьёзно? — Тамара Павловна прищурилась. — А по-моему, вы только о себе и думаете. О своей даче, о своих подругах, о своём комфорте.
— Как вы смеете судить? Вы ничего не знаете!
— Зато я вижу, как Марина выкручивается, пытаясь совместить работу и ребёнка, а вы — родная бабушка — даже пальцем не пошевелите, чтобы помочь.
Марина попыталась успокоить мать:
— Мама, пожалуйста, не надо…
Но Тамара Павловна была уже не остановить:
— В мои времена бабушки тоже помогали. И я помогала, хотя работала на двух работах. А вы на диване лежите и права качаете.
— Я всю жизнь пахала на заводе! — Наталья Сергеевна повысила голос. — Я имею право на отдых! Вы не смеете меня судить!
— А вы не смеете меня попрекать тем, что я беру деньги у дочери, — Тамара Павловна тоже не сдерживалась. — Я хоть что-то делаю, а не языком чешу!
— Что вы сказали?!
— То, что вы слышали! Я помогаю семье дочери, а вы только создаёте проблемы!
Немая сцена продолжалась несколько секунд. Потом Наталья Сергеевна молча схватила сумку и направилась к выходу. В дверях она обернулась:
— Запомни, Андрей. Ты позволил этой женщине оскорбить твою мать в твоём присутствии. Я этого не забуду.
Дверь захлопнулась с такой силой, что зазвенела посуда в шкафу.
Тамара Павловна медленно опустилась на стул.
— Извините, — пробормотала она, глядя в пол. — Я не сдержалась.
Марина положила руку ей на плечо:
— Всё в порядке, мам. Ты сказала только правду.
Андрей молча смотрел на закрытую дверь, не зная, что чувствует: гнев, стыд или облегчение.
— А где Кирилл? — вдруг спросила Тамара Павловна, оглядываясь.
— В ванной, — Марина понизила голос. — Надеюсь, он не слышал.
Но Кирилл всё слышал. Он сидел на краю ванны, зажав уши руками и раскачиваясь взад-вперёд. Когда Марина заглянула к нему, он поднял на неё заплаканные глаза.
— Почему они ругаются из-за меня? — его голос дрожал. — Я что-то сделал плохое?
Марина опустилась рядом и обняла сына.
— Нет, солнышко, ты ни в чём не виноват. Просто у взрослых иногда бывают сложности. Это не из-за тебя, честное слово.
— Бабушка Наташа не придёт больше? Она обиделась?
Марина не знала, что ответить. У неё самой ком стоял в горле. Как объяснить ребёнку то, чего она сама не понимала? Почему родные люди не могут найти общий язык? Почему женщина, которая должна была стать опорой для своих близких, предпочитает обижаться и обвинять?
— Она придёт, — Марина старалась говорить уверенно. — Ей просто нужно время, чтобы остыть.
Но Наталья Сергеевна не пришла ни на следующий день, ни через неделю. Андрей несколько раз пытался позвонить матери, но та сбрасывала звонки. Когда же он решил наведаться к ней без предупреждения, выяснилось, что Наталья Сергеевна уехала на дачу и, по словам соседки, не собиралась возвращаться в ближайшее время.
Лето подходило к концу. Тамара Павловна собиралась домой — её ждала подработка консьержем, от которой она не могла отказаться. Кирилл готовился идти во второй класс, а у Марины и Андрея наконец нормализовался рабочий график.
