— Ты не имеешь права так поступать! — Алина старалась говорить тихо, чтобы сын не услышал их разговор сквозь тонкие стены двухкомнатной квартиры.
Дмитрий смотрел на неё с той снисходительной усмешкой, которую она так возненавидела за последний год их совместной жизни. Нет, уже не совместной — разведённой жизни под одной крышей.
— Я имею полное право приводить кого захочу в собственную комнату, — он скрестил руки на груди, демонстративно опираясь о кухонную столешницу. — Или ты забыла, что у меня есть право собственности на ровно половину этой квартиры?
Алина сжала губы. Конечно, она не забыла. Именно из-за этой проклятой половины они и оказались в ловушке — вынужденные сосуществовать после развода, словно в коммунальной квартире. Денег на размен не хватало, продавать было некуда.
— Ты обещал, что будешь предупреждать, когда приводишь… гостей, — она с трудом удержалась, чтобы не назвать Елену другим словом. — Максиму всего двенадцать. Он не должен видеть, как…
— Как отец строит новую жизнь? — перебил Дмитрий. — Или тебе больше нравится, чтобы он считал меня вечно виноватым?
Алина отвернулась к окну. Вечерний двор утопал в мартовской слякоти. Виноватым? Нет, не виноватым. Предателем — вот кем он был и останется. Двенадцать лет брака, перечёркнутых интрижкой с коллегой, которая теперь уже третий раз за неделю ночевала в их бывшей общей квартире.
— Она перекладывала мои вещи в ванной, — тихо сказала Алина. — И выключила стиральную машину с моим бельём, чтобы постирать свои…
— О боже, какая трагедия! — наигранно всплеснул руками Дмитрий. — Возможно, она просто не поняла, что машинка работала. Или ты считаешь, что можешь единолично распоряжаться общей техникой?
В прихожей раздался шум — Максим вышел из своей комнаты.
— Мам, пап, вы опять?
Мальчик стоял, опустив плечи, с выражением усталой обречённости на лице. В свои одиннадцать с половиной он научился быть невидимым в собственном доме, чтобы не провоцировать очередную волну родительских споров.
— Всё хорошо, сынок, — Алина мгновенно переключилась, натянув улыбку. — Мы просто обсуждаем бытовые вопросы.
— За стенкой Елена, да? — тихо спросил Максим, глядя на отца.
Дмитрий кивнул, неловко переминаясь с ноги на ногу. Перед сыном его самоуверенность таяла.
— Она останется? — в голосе мальчика не было осуждения, только усталость.
— Ненадолго, — быстро ответил Дмитрий, избегая взгляда бывшей жены. — Она…
— Она чужая, — перебил Максим с неожиданной твёрдостью. — И ведёт себя как хозяйка. Не нравится мне это.
Он повернулся и ушёл в свою комнату. Щелчок дверного замка прозвучал как выстрел в тишине кухни.
Алина и Дмитрий смотрели друг на друга, не говоря ни слова. В этот момент звонок телефона разрезал тишину.
— Да, — ответил Дмитрий, отходя к окну. — Нет, не могу сейчас… Хорошо, перезвоню.
— Твоя… Елена? — спросила Алина, когда он повесил трубку.
— Нет, — он покачал головой. — Риелтор. Говорит, что есть варианты обмена.
Алина вздрогнула. За прошедшие полгода после развода они несколько раз пытались найти варианты размена двушки на две однушки, но безуспешно — район был престижным, а доплачивать ни один из них не мог.
— Какие варианты? — осторожно спросила она.
— Не знаю, — пожал плечами Дмитрий. — Честно говоря, я уже устал от этой ситуации.
Они замолчали. За окном начался дождь, капли барабанили по карнизу.
— Знаешь, — вдруг сказал Дмитрий каким-то другим, усталым голосом, — я иногда думаю, что нам просто нужно продать всё к чертям и разъехаться.
Алина невесело усмехнулась:
— И куда? На съёмную с ребёнком? Ты же знаешь, что моей зарплаты едва хватает…
— Всегда есть варианты, — он повернулся к двери. — Я пойду, Лена ждёт.
И снова это привычное облегчение на его лице, когда он уходил от сложного разговора. В браке это выглядело как забота — «не будем расстраиваться, дорогая, всё наладится». Теперь же Алина видела в этом только слабость и нежелание решать проблемы.
— Это просто издевательство какое-то, — Алина обхватила ладонями чашку с остывшим кофе.
Они сидели с Зинаидой Петровной, коллегой из бухгалтерии, в маленьком кафе возле офиса. За окном лил апрельский дождь, и город казался размытым акварельным рисунком.
— А эта… как её… Елена? Она что, правда хочет с вами жить? — Зинаида Петровна подняла аккуратно выщипанные брови.
— Не со мной, с ним, — поморщилась Алина. — Но получается, что и со мной тоже. Вчера она ванную заняла на час. На час, Зина! Максим в школу опоздал.
Зинаида Петровна покачала головой, поправляя яркий шарф на шее.
— И что, этот твой… бывший не видит проблемы?
— Он считает, что я придираюсь, — Алина горько усмехнулась. — Говорит, что я ревную и не даю ему жить дальше. Представляешь?
— А ты?
— Что я?
— Ревнуешь? — Зинаида Петровна смотрела на неё с искренним интересом.
Алина на мгновение задумалась.
— Нет, — наконец ответила она. — Я испытываю отвращение. Это разные вещи. Но дело даже не в этом — речь о Максиме. Ему всего двенадцать. Он замыкается. Вчера учительница звонила, говорит, что он стал агрессивным.
— А другие варианты есть? К матери переехать? Или продать квартиру?
— Мама живёт в однушке с бабушкой, — покачала головой Алина. — А продать… куда мы с Максимом пойдём? На съёмную? Ты же знаешь, сколько я получаю.
Зинаида Петровна задумчиво постукивала ярко-красным ногтем по столу.
— Знаешь что, — вдруг оживилась она. — А ведь можно его напугать.
— Кого? Дмитрия?
— Именно. Мужчины, они ведь как дети — боятся непонятного, — Зинаида хитро прищурилась. — У меня есть план.
Дмитрий вздрогнул от громкого стука в дверь. Елена, лежавшая рядом с ним на диване, раздражённо поморщилась.
— Кто там ещё? Алина что, ключи потеряла?
Дмитрий пожал плечами и пошёл открывать. На пороге стояла незнакомая женщина цыганской внешности, в ярком платье и с массивными серьгами.
— Здравствуйте, — неуверенно произнёс он.
— Хозяин? — женщина бесцеремонно оглядела его с ног до головы. — Это вы комнату продаёте?
— Комнату? — переспросил ошарашенный Дмитрий. — Нет, я… мы не продаём.
— Как не продаёте? — удивилась женщина. — Мне риелтор сказал, что вы срочно продаёте свою долю квартиры. Меня Луиза зовут.
— Какой ещё риелтор? — Дмитрий окончательно растерялся.
— Что там происходит? — из комнаты выглянула Елена.
— А вы кто? — Луиза бесцеремонно рассматривала женщину.
— Я… — начала Елена, но тут появился ещё один персонаж — полная дама средних лет.
— Луиза, ты уже смотришь? — громко обратилась она к первой женщине, бесцеремонно проталкиваясь в прихожую. — А я уже деньги собрала, могу хоть завтра оформлять!
— Погодите, — Дмитрий поднял руки, пытаясь остановить незваных гостей. — Вы ошиблись. Мы ничего не продаём.
— Как не продаёте? — искренне удивилась вторая женщина. — А Радмир сказал, что собственник готов уступить свою долю с хорошей скидкой. Мы уже и договорились почти.
— Какой ещё Радмир? — Дмитрий окончательно запутался.
В этот момент входная дверь открылась, и вошла Алина с Максимом.
— Что здесь происходит? — спросила она, глядя на толпу в прихожей.
— Эти люди говорят, что я продаю свою комнату, — раздражённо сказал Дмитрий. — Ты что-нибудь об этом знаешь?
Алина пожала плечами с самым невинным видом:
— Понятия не имею. Может, риелтор ошибся адресом?
— Нет-нет, адрес точно этот, — уверенно заявила Луиза. — Мне сказали, что мужчина срочно продаёт свою долю, потому что разводится и съезжается с новой женой.
Елена вышла вперёд, явно встревоженная:
— Дима, ты что, правда собираешься продавать? — в её голосе звучало беспокойство. — Ты мне ничего не говорил.
— Я ничего не продаю! — воскликнул Дмитрий, начиная терять терпение. — Это какая-то ошибка!
— А жаль, — вздохнула вторая женщина. — Я бы взяла. У меня сестра с двумя детьми жильё ищет, им бы комната подошла.
— Двумя детьми? — переспросил Дмитрий. — В одной комнате?
— А что такого? — удивилась женщина. — Они маленькие ещё, шесть и восемь лет. Шумные, конечно, но весёлые. Сестра говорит, они хорошие соседи будут.
Дмитрий и Елена обменялись взглядами.
— А мне риелтор сказал, что эта комната идеально подходит для моего бизнеса, — заявила Луиза. — Я маникюр на дому делаю. И наращивание. Клиентов много.
— Маникюр? — Елена выглядела ошарашенной. — Здесь?
— А что, хорошее место, — кивнула Луиза. — Транспорт рядом, клиенты легко добираются. Я с девяти утра работаю, до позднего вечера.
Дмитрий потёр виски.
— Дамы, простите, но вас ввели в заблуждение. Комната не продаётся.
В этот момент раздался очередной звонок в дверь.
— Это наверняка Тамара, — оживилась первая женщина. — Она тоже хотела посмотреть.
Дмитрий беспомощно посмотрел на Алину, которая заинтересованно наблюдала за происходящим, прислонившись к стене. Она молча пожала плечами и ушла на кухню.
— Я не знаю, кто устроил этот цирк, — Дмитрий ворвался на кухню через полчаса, когда ему наконец удалось выпроводить всех потенциальных «покупателей». — Но я уверен, что ты к этому причастна.
Алина спокойно помешивала чай.
— Не понимаю, о чём ты, — она посмотрела на него с безупречно невинным видом. — Раздумал продавать? А жаль, мне понравилась та женщина с племянниками. Такая энергичная.
— Ты издеваешься? — Дмитрий наклонился к ней через стол. — Какие, нахрен, племянники?
— Не выражайся, — Алина кивнула в сторону комнаты Максима. — Сын услышит.
Дмитрий глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться.
— Елена в шоке, — сказал он тише. — Она думает, что я действительно решил продать комнату.
— А разве нет? — Алина подняла бровь. — Ты же сам недавно говорил, что «нужно продать всё к чертям». Я просто подумала, что ты решил начать с малого.
Дмитрий прищурился:
— Ты прекрасно знаешь, что я не о том говорил.
Алина пожала плечами, делая глоток чая.
— Знаешь что, — Дмитрий сел напротив неё, — давай поговорим серьёзно. Так продолжаться не может.
— Наконец-то мы согласны хоть в чём-то.
— Нам нужно решить вопрос с квартирой.
— Предлагаешь мне с Максимом съехать на съёмную? — Алина поставила чашку на стол. — Или ты великодушно уступишь нам эту двушку, а сам с Еленой снимешь однокомнатную?
Дмитрий вздохнул:
— Да пойми ты, я не могу позволить себе ещё одну квартиру! У меня кредит за машину, алименты… Думаешь, мне нравится жить так?
— А мне? — Алина повысила голос, но тут же осеклась и продолжила тише: — Думаешь, мне нравится сталкиваться с твоей… новой женщиной в собственной ванной? Или объяснять сыну, почему папа теперь спит не с мамой?
Они замолчали. За окном стемнело, дождь усилился, барабаня по карнизу.
— Возможно, нам стоит всё-таки рассмотреть вариант с продажей твоей доли, — наконец произнесла Алина. — Не обязательно той Луизе с маникюрным бизнесом, конечно.
Дмитрий усмехнулся:
— И кому же?
— Моя мама могла бы взять кредит. Не на рыночную стоимость, конечно, но…
— То есть ты хочешь, чтобы я продал свою долю по заниженной цене?
— А у тебя есть варианты лучше? — Алина пристально посмотрела на него. — Подумай сам. Если сюда въедет кто-то вроде той женщины с племянниками или, не дай бог, маникюрша со своими клиентами… представляешь, какой это будет ад? Для тебя, для меня, для Максима и, — она сделала паузу, — для Елены. Она же хочет жить с тобой, а не в проходном дворе.
Дмитрий молчал, явно обдумывая её слова.
— К тому же, Максим растёт, — продолжила Алина. — Ему нужно личное пространство. Ему тяжело видеть, как его отец… начинает новую жизнь на его глазах.
— Я его отец, я имею право…
— Дима, — Алина редко теперь называла его так, — никто не отрицает твоих прав. Но подумай о правах Максима. О его чувствах. О том, как эта ситуация влияет на него.
В коридоре послышались шаги — вернулась Елена, которая выходила «подышать воздухом» после инцидента с потенциальными покупателями.
— Вы всё ещё спорите? — она встала в дверях кухни, глядя на них с раздражением. — Дима, я не могу так больше. Твоя бывшая жена постоянно здесь, её сын смотрит на меня как на врага, а теперь ещё эти сумасшедшие с маникюром!
— Елена, — начал Дмитрий, но она перебила его:
— Нет, послушай. Либо мы наконец начинаем жить нормально, вдвоём, либо… я не знаю. Ты сам говорил, что нам нужно собственное жильё.
Алина молча поднялась и вышла из кухни, оставив их наедине. В своей комнате она открыла ноутбук и написала сообщение Зинаиде Петровне: «Кажется, сработало. Спасибо тебе и твоим подругам. Должна буду».
— Я согласен, — Дмитрий стоял в дверях её комнаты на следующее утро. — Продам свою долю твоей матери. Но мне нужен задаток. И я останусь здесь, пока не найду вариант для нас с Еленой.
Алина кивнула:
— Конечно. Я поговорю с мамой сегодня же.
— И ещё, — он помедлил, — Елена пока не будет приходить сюда. Так будет лучше для всех.
— Спасибо, — просто сказала Алина.
Когда Дмитрий ушёл, она прислонилась к дверному косяку и глубоко вздохнула. Напряжение последних месяцев начало отпускать её. Из комнаты Максима донеслась музыка — впервые за долгое время.
Алина улыбнулась и достала телефон, чтобы позвонить матери. В конце концов, рыночные цены на недвижимость сейчас были стабильны, а вот спокойствие её сына — бесценно.
Два месяца спустя Алина стояла у окна той же кухни, но теперь это была полностью её кухня в полностью её квартире. Дмитрий съехал неделю назад, получив деньги от продажи своей доли. Елена, как выяснилось, имела свою однокомнатную квартиру на окраине, куда они и переехали.
— Мам, я на тренировку, — Максим заглянул на кухню. Его лицо выглядело более расслабленным, чем раньше.
— Хорошо, — кивнула Алина. — К ужину вернёшься?
— Да, папа подвезёт, — ответил мальчик. — Они с Еленой приглашают меня в субботу в кино, можно?
Алина улыбнулась:
— Конечно, можно.
Когда сын ушёл, она достала телефон и набрала сообщение Зинаиде: «Мне кажется, или жизнь налаживается? Приходи в гости, расскажу подробности».
