— Это что такое? — Елена Ивановна застыла у мусорного ведра с таким видом, будто обнаружила там как минимум отрубленную голову.
Ольга продолжала листать Instagram, делая вид, что вопрос к ней не имеет никакого отношения.
— Я тебя спрашиваю! — Елена Ивановна выудила из ведра тарелку с нетронутыми котлетами. — Это что? Почему выбросила?
— Они жирные, — не отрывая взгляда от телефона, ответила Ольга. — Я такое не ем.
— Жирные? — Елена Ивановна задохнулась от возмущения. — Я их сама вчера делала! Как всегда делала! Двадцать лет так готовлю!
— Вот именно, — наконец подняла глаза Ольга, — двадцать лет назад люди не знали о правильном питании. Сейчас другое время. В этих котлетах столько калорий, что можно на неделю вперед наесть.
Елена Ивановна поставила тарелку на стол и тяжело опустилась на стул. Месяц. Всего месяц прошел, как невестка переехала к ним, пока Алексей уехал на вахту. И каждый день что-то новое. То шампунь ей не тот, то порошок аллергию вызывает, то занавески слишком старомодные. А теперь еще и еда не подходит.
— У меня твой Алеша на этих котлетах вырос, — уже тише сказала Елена Ивановна. — И ничего, здоровый мужик получился. Не то что эти, на диетах.
— Лена, ну опять начинается, — вздохнул с дивана молчавший до этого Виктор Семенович. — Дай ты девочке самой решать, что ей есть.
— Какая я тебе Лена? Для тебя я Елена Ивановна! — огрызнулась Ольга, вскакивая с места. — И вообще, я заказала себе еду из доставки. Через десять минут привезут. Нормальную еду с подсчитанной калорийностью.
— Что? — Елена Ивановна снова задохнулась. — Деньги на ветер выкидываешь? У нас полный холодильник еды!
— Это не еда, а сплошной холестерин и трансжиры, — отрезала Ольга. — Я за свои деньги заказываю, вас не касается.
— Чьи деньги? — Елена Ивановна поднялась, опираясь руками о стол. — Алешины? Который сейчас вкалывает на вахте? А ты их проедаешь?
Ольга закатила глаза и выскочила из кухни, громко хлопнув дверью своей комнаты.
— Это невозможно, — пробормотала Елена Ивановна, обращаясь к мужу. — Месяц всего прожили, а я уже на стенку лезу. Ты видишь, что она вытворяет? Еду хорошую выбрасывает, а сама заказывает какую-то дорогущую ерунду.
Виктор Семенович тяжело вздохнул.
— Ты тоже хороша. Налетела как коршун. Молодая она еще, не умеет готовить, может, стесняется.
— Чего стесняться-то? Я ж сама приготовила, ей только разогреть надо было! — всплеснула руками Елена Ивановна. — Нет, это все ее мать, Наталья эта. Избаловала девку, ничего делать не умеет, только ногти красить.
Виктор Семенович поднялся с дивана и подошел к жене, положил руки ей на плечи.
— Лен, ну что теперь сделаешь? Алешка ее выбрал, значит, надо как-то уживаться. Два месяца всего осталось до его возвращения.
— Два месяца, — простонала Елена Ивановна. — Я с ума сойду за это время.
Прошла неделя. Елена Ивановна, вооружившись терпением, старалась меньше придираться к невестке. Но в доме назревал новый конфликт. Из холодильника стала пропадать еда.
Сначала исчез кусок торта, который Елена Ивановна приберегла для чаепития с соседкой. Потом пропала половина салата оливье, который она готовила на два дня. Затем бесследно исчезла банка соленых огурцов, причем пустая банка так и не обнаружилась в мусоре.
— Виктор, — тихо сказала Елена Ивановна мужу, когда они остались одни, — ты ничего не замечаешь?
— Что именно? — не отрываясь от телевизора, спросил муж.
— Еда пропадает. Уже третий день подряд.
— Может, ты сама съела и забыла? — предположил Виктор Семенович.
— Да как я могу целую банку огурцов съесть и забыть об этом? — возмутилась Елена Ивановна. — Это она!
— Кто она?
— Невестушка наша драгоценная! — прошипела Елена Ивановна. — Тогда верещала, что мои котлеты ей слишком жирные, а сама по ночам холодильник потрошит.
— Да брось, зачем ей? — отмахнулся Виктор Семенович. — Она же все время эту свою доставку заказывает.
— Вот и я думаю, зачем? — задумчиво произнесла Елена Ивановна. — Но факт остается фактом. Еда пропадает.
На следующий день исчезли сардельки, которые Елена Ивановна купила на обед. Она не выдержала и напрямую спросила невестку.
— Оля, ты сардельки не брала?
— Какие сардельки? — с искренним удивлением спросила Ольга, оторвавшись от нанесения какой-то гадости на ногти.
— Те, что в холодильнике лежали, — терпеливо пояснила Елена Ивановна.
— Нет, я ваши сардельки не трогала, — с легким отвращением произнесла Ольга. — У меня своя еда есть.
— Странно, — протянула Елена Ивановна, внимательно глядя на невестку. — Куда же они подевались?
— Может, дед съел? — равнодушно пожала плечами Ольга.
— Дед? — возмутилась Елена Ивановна. — Ты о муже моем так говоришь? Он тебе не дед, а Виктор Семенович!
— Какая разница, — Ольга снова вернулась к своим ногтям. — Все равно он все время что-то жует перед телевизором.
Елена Ивановна сделала глубокий вдох, сосчитала до десяти и вышла из комнаты. Нет, с этим надо что-то делать.
Вечером, когда Ольга ушла в свою комнату, а Виктор Семенович задремал у телевизора, Елена Ивановна позвонила сыну. После обычных вопросов о здоровье и делах она осторожно перешла к главному.
— Алеша, а твоя Ольга… она всегда так мало ест?
— В смысле, мама? — не понял сын.
— Ну, она почти не ест мою еду, — пожаловалась Елена Ивановна. — Все время заказывает какие-то корзиночки.
— А, это, — засмеялся Алексей. — Она на эту, как ее, интуитивную еду подсела. Говорит, ей так легче вес держать. Не мешай ей, мам, это ее выбор.
— А по ночам? — не унималась Елена Ивановна. — Она по ночам ест?
— Не знаю, — растерялся Алексей. — Я никогда не замечал. А что?
— Да так, ничего, — решила не жаловаться Елена Ивановна. — Просто спросила.
После разговора с сыном она долго сидела на кухне, размышляя. Пропажа еды продолжалась, а Ольга все отрицала. Что-то здесь было нечисто.
На следующий день Елена Ивановна отправилась в магазин электроники и приобрела небольшую камеру видеонаблюдения. Продавец объяснил, как ее настроить, и вечером, когда все легли спать, она установила камеру так, чтобы та захватывала холодильник и часть кухни.
Утром, едва дождавшись, когда Ольга уйдет по своим делам, а Виктор Семенович отправится в гараж, Елена Ивановна бросилась проверять запись. То, что она увидела, одновременно подтвердило ее подозрения и озадачило.
В два часа ночи на кухню осторожно прокралась Ольга. Она открыла холодильник и достала кастрюлю с борщом, который Елена Ивановна приготовила накануне. Затем налила порцию в тарелку, быстро разогрела в микроволновке и… с видимым наслаждением съела! После этого тщательно вымыла посуду, вытерла стол и так же тихо удалилась.
— Вот это да, — пробормотала Елена Ивановна. — А днем нос воротит от моей еды. Что же это получается?
Она решила продолжить наблюдение. И следующей ночью история повторилась, только на этот раз Ольга достала из холодильника пирожки с капустой и с аппетитом съела три штуки, запивая молоком.
Елена Ивановна была озадачена. Зачем девочка тратит деньги на доставку, если по ночам ест обычную домашнюю еду? И почему скрывает это?
Она решила выяснить все напрямую. Дождавшись вечера, когда Виктор Семенович ушел к соседу играть в домино, Елена Ивановна постучала в комнату к невестке.
— Оля, можно с тобой поговорить?
Ольга, сидевшая с ноутбуком на кровати, неохотно кивнула.
— Что такое, Елена Ивановна?
Елена Ивановна присела на край кровати и достала телефон.
— Я хочу тебе кое-что показать, — сказала она и включила видео с камеры.
Ольга, увидев себя, ночью крадущуюся к холодильнику, побледнела. Ее глаза расширились от ужаса.
— Вы… вы за мной следили? — прошептала она. — Как могли?
— А что мне оставалось делать? — спокойно спросила Елена Ивановна. — Еда пропадает, ты отрицаешь. Я хотела понять, что происходит.
— И теперь будете Алеше жаловаться? — глаза Ольги наполнились слезами. — Что его жена воровка?
— Воровка? — удивилась Елена Ивановна. — С чего ты взяла? Это наш общий дом, и еда тоже общая. Я просто не понимаю, почему нельзя есть днем за общим столом, а нужно красться ночью, как…
Она не договорила. Ольга вдруг расплакалась, закрыв лицо руками. Елена Ивановна растерялась. Она ожидала гнева, возмущения, но не слез.
— Ну, ну, — неловко произнесла она, похлопав невестку по плечу. — Что случилось-то?
— Вы не понимаете, — всхлипнула Ольга. — Я не могу… не могу есть при других. Особенно домашнюю еду.
— Но почему? — недоумевала Елена Ивановна.
Ольга вытерла слезы и глубоко вздохнула.
— Мама всегда говорила, что я слишком много ем. Что я толстая, что никто замуж не возьмет такую… — она снова всхлипнула. — В школе надо мной смеялись, дразнили. И я научилась есть тайком. А потом, когда выросла, стала заказывать эту доставку, там порции маленькие, калории посчитаны. Но я все равно… все равно срываюсь по ночам.
Елена Ивановна смотрела на невестку другими глазами. Перед ней была не капризная избалованная девчонка, а несчастная женщина с комплексами и страхами.
— Господи, деточка, — прошептала она, обнимая вздрагивающие плечи Ольги. — Так вот в чем дело. А я-то думала… Что же ты молчала?
— А что говорить? — грустно улыбнулась Ольга сквозь слезы. — Что я объедаюсь по ночам, как свинья?
— Никакая ты не свинья, — твердо сказала Елена Ивановна. — Ты нормальная здоровая девушка. И есть тебе нужно нормально, а не эти клетчатки из доставки.
— Но я боюсь, — прошептала Ольга. — Боюсь, что Алеша увидит, как я ем, и… разлюбит.
— Алеша? — Елена Ивановна чуть не рассмеялась. — Да он сам за две щеки уплетает! Думаешь, ему не нравится, когда девушка с аппетитом ест? Это наоборот, радость для мужика. Значит, готовит вкусно.
— Я не умею готовить, — призналась Ольга. — Мама никогда не учила. Говорила, в наше время это не главное. А потом появились службы доставки, и…
— Так вот почему ты по ночам мою еду ешь, — догадалась Елена Ивановна. — Тебе просто нравится домашняя?
Ольга кивнула, глядя в пол.
— У вас очень вкусно получается, — тихо сказала она. — Я такого никогда не ела. Особенно котлеты…
— Которые ты выбросила в первый день? — улыбнулась Елена Ивановна.
— Я испугалась, что если начну есть, то не остановлюсь, — призналась Ольга. — Проще было сделать вид, что мне не нравится.
Елена Ивановна задумчиво смотрела на невестку. Что-то в ней изменилось. Она больше не видела в ней врага или чужого человека. Перед ней сидела запутавшаяся, неуверенная в себе девочка, которой нужна была помощь, а не осуждение.
— Знаешь что, — решительно сказала Елена Ивановна, — давай-ка мы завтра вместе котлеты сделаем. Я тебя научу. И никаких больше ночных вылазок к холодильнику. Будешь есть нормально, за столом, как все люди.
Ольга подняла на нее недоверчивый взгляд.
— Вы правда научите меня готовить?
— Конечно, — кивнула Елена Ивановна. — На то и свекровь дается, чтобы уму-разуму учить. Но никаких больше «Елена Ивановна». Зови меня просто Лена. Или мама, если захочешь.
— Теперь фарш надо как следует отбить, — объясняла Елена Ивановна, энергично шлепая мясной ком о дно кастрюли. — Видишь, какой он воздушный становится?
Ольга внимательно наблюдала, стоя рядом. На ней был старый фартук Елены Ивановны, волосы убраны под косынку.
— А можно я попробую? — неуверенно спросила она.
— Конечно, — Елена Ивановна передала ей кастрюлю. — Не бойся, бей сильнее.
Ольга неловко стукнула фаршем, и крошечный кусочек отлетел на стол.
— Ой, извините, — испуганно сказала она.
— Ничего, — улыбнулась Елена Ивановна. — В первый раз у всех так. Ты смелее.
Ольга взяла фарш и с силой ударила его о дно кастрюли. Затем еще раз, и еще, все увереннее.
— Вот, так гораздо лучше, — одобрила Елена Ивановна. — Теперь давай разделим на порции и сформируем котлеты.
Они молча работали рядом. Елена Ивановна украдкой наблюдала за невесткой. Лицо Ольги, обычно надменное и отчужденное, сейчас выражало сосредоточенность и даже какое-то детское удовольствие от процесса.
— А знаешь, — нарушила молчание Елена Ивановна, — я ведь тоже не сразу научилась готовить. Мама моя рано умерла, а отец был не до того. Когда замуж вышла, первый год Виктор одной картошкой питался, потому что больше ничего съедобного у меня не получалось.
— Правда? — удивленно посмотрела на нее Ольга. — А как же вы научились?
— Соседка помогла, баба Настя. Царствие ей небесное, — вздохнула Елена Ивановна. — Терпеливая была, все показывала, объясняла. Вот я и стала понемногу осваивать.
— А моя мама… — начала Ольга и замолчала.
— Что твоя мама? — мягко спросила Елена Ивановна.
— Она всегда говорила, что кухня — это прошлый век, — тихо сказала Ольга. — Что современная женщина должна делать карьеру, а не стоять у плиты. И что нужно держать фигуру, а не наедать бока.
Елена Ивановна поджала губы, но промолчала. Ох уж эта Наталья Григорьевна, воспитательница детсадовская! Ребенку всю жизнь испортила своими установками.
— Но мне кажется, что готовить — это не так уж и плохо, — продолжила Ольга, осторожно формируя котлету. — Это как-то… успокаивает. И приятно видеть результат.
— Конечно, не плохо, — согласилась Елена Ивановна. — Это забота о близких. И о себе тоже. Домашняя еда всегда полезнее и вкуснее этих доставок. А насчет фигуры — все дело в мере. Не объедаться, но и не голодать.
Ольга кивнула, глядя на получившуюся в ее руках котлету. Она была немного кривобокой, но вполне приличной.
— Смотрите, получилось!
— Молодец, — похвалила Елена Ивановна. — Из тебя выйдет хорошая хозяйка.
Они закончили с котлетами и поставили сковороду на огонь.
— А теперь расскажи мне про свою работу, — попросила Елена Ивановна, вытирая руки полотенцем. — Алеша говорил, ты маникюр делаешь?
— Да, — оживилась Ольга. — У меня даже небольшая клиентская база есть. Но пока мы квартиру снимали, было сложно работать — места мало.
— А почему бы тебе здесь не оборудовать уголок? — предложила Елена Ивановна. — В комнате места достаточно. Могла бы принимать клиентов, пока Алеша на вахте.
— Вы правда не будете против? — недоверчиво спросила Ольга.
— Почему я должна быть против? — Елена Ивановна пожала плечами. — Заработок лишним не бывает. А с едой я помогу, не беспокойся.
— Спасибо, — тихо сказала Ольга. — Я даже не знаю, что сказать. Я думала, вы меня ненавидите.
— Глупости, — отмахнулась Елена Ивановна. — Просто мы друг друга не понимали. Переворачивай первую котлету, кажется, уже подрумянилась.
Алексей вернулся с вахты в середине апреля. Подъезжая к родительскому дому, он волновался. В последнее время и мать, и жена по телефону говорили какими-то намеками, недомолвками. Было ясно, что отношения между ними изменились, но вот в какую сторону — понять было сложно.
Он поднялся на второй этаж, достал ключи, но дверь распахнулась, едва он коснулся замка. На пороге стояла Ольга, сияющая, с новой прической.
— Алешка! — она бросилась ему на шею. — Наконец-то!
Из глубины квартиры доносился аппетитный запах жареного мяса и свежей выпечки.
— А это что? — удивленно спросил Алексей, целуя жену. — Неужели мама пир устроила?
Ольга загадочно улыбнулась.
— Не только мама, — сказала она. — Проходи, все расскажем.
На кухне Алексея ждала еще одна неожиданность. Мать и отец сидели за празднично накрытым столом, а в центре красовалось блюдо с идеально ровными, аппетитно зарумянившимися котлетами.
— Сынок! — Елена Ивановна встала, обнимая сына. — Как доехал? Устал?
— Нормально, — Алексей все еще переводил недоуменный взгляд с матери на жену. — А что у вас тут происходит?
— Садись, все узнаешь, — Ольга потянула его к столу. — Это я приготовила, между прочим.
— Ты? — Алексей недоверчиво посмотрел на жену. — Котлеты?
— И не только, — гордо сказала Ольга. — Еще салат оливье и пирог с яблоками.
— Не поверишь, но твоя жена оказалась способной ученицей, — добавила Елена Ивановна, подмигивая невестке. — Схватывает на лету.
— Подождите, — Алексей сел за стол, все еще ничего не понимая. — Когда я уезжал, вы были готовы друг друга со свету сжить. Что произошло?
Елена Ивановна и Ольга переглянулись.
— Долгая история, — улыбнулась Ольга. — Потом расскажем. Сначала поешь, оцени мои успехи.
Алексей взял котлету, осторожно надкусил и удивленно поднял брови.
— Очень вкусно, — искренне сказал он. — Прямо как мамины.
— Еще бы, — усмехнулась Елена Ивановна. — Я же учила.
— И что теперь? — спросил Алексей, с аппетитом уплетая обед. — Останемся здесь?
— Вообще-то, — начала Ольга, снова переглянувшись с Еленой Ивановной, — у нас есть предложение. Мы тут подсчитали… За два месяца, пока тебя не было, я приняла дома пятнадцать клиенток. И еще десять записались на следующий месяц.
— Оля оборудовала в вашей комнате маникюрный стол, — пояснила Елена Ивановна. — И оказалось, что спрос есть. А еще я просчитала, сколько вы сэкономите, если будете питаться дома, а не заказывать эту вашу доставку. Получается приличная сумма.
— И? — Алексей переводил взгляд с жены на мать.
— И мы предлагаем вам пока остаться здесь, — продолжила Елена Ивановна. — Вместе проще копить на своё жильё. Тебе не придется платить за съемную квартиру, Оля сможет работать дома, я помогу с бытом. А за год-полтора, глядишь, и наберете на первый взнос.
Алексей удивленно смотрел на двух самых важных женщин в его жизни, которые, казалось, наконец-то нашли общий язык.
— Я не против, — наконец сказал он. — Если вы обе уверены, что так будет лучше.
— Будет, — твердо сказала Ольга, накрывая его руку своей. — Поверь, мы все хорошо обдумали.
— И никаких больше котлет в мусорном ведре, — усмехнулась Елена Ивановна.
Ольга рассмеялась, и Алексей с удивлением отметил, как изменился ее смех. Он стал более открытым, искренним. Она вся будто светилась изнутри, стала мягче, живее.
— Кстати, об этом, — сказала Ольга. — Нам с Еленой… с мамой, — поправилась она, бросив теплый взгляд на свекровь, — нужно тебе кое-что рассказать. Помнишь, ты спрашивал, что у нас произошло?
И она начала рассказывать историю о ночных походах к холодильнику, о камере наблюдения и о своих страхах. О том, как Елена Ивановна помогла ей преодолеть неуверенность и научила готовить. И о том, как они обе поняли, что самое главное — это терпение и желание услышать друг друга.
Когда она закончила, Алексей обнял жену, затем мать.
— Если бы я знал… — начал он, но Елена Ивановна перебила:
— Ничего бы ты не знал, потому что сами бы не разобрались. Иногда нужно просто дать людям возможность узнать друг друга. Без посредников.
Виктор Семенович, молчаливо слушавший весь разговор, вдруг усмехнулся:
— А я-то думал, куда борщ девается. Грешил уже на соседского кота.
Все рассмеялись, и напряжение, которое незримо витало в воздухе, окончательно рассеялось.
— И как теперь? — спросил Алексей, глядя на жену. — Никаких больше секретов?
— Никаких, — твердо ответила Ольга. — И никаких доставок. Теперь я сама все готовлю. Правда, мамины котлеты все равно вкуснее получаются, — добавила она, смущенно улыбаясь.
— Научишься, — уверенно сказала Елена Ивановна. — У тебя уже хорошо выходит. А потом и своих детей научишь.
Ольга слегка покраснела, а Алексей крепче сжал её руку.
— Дети — это пока в планах, — сказал он. — Сначала нужно на квартиру накопить.
— Накопите, — кивнула Елена Ивановна. — А мы поможем. Это ведь и наши внуки будут.
Она посмотрела на сына и невестку, сидящих рядом, и подумала, что, возможно, все к лучшему. Иногда нужно пройти через конфликт, чтобы по-настоящему узнать человека. А за маской высокомерия часто скрывается просто неуверенность и страх быть отвергнутым.
Елена Ивановна подала чай и свежий яблочный пирог, который они с Ольгой испекли утром. На кухне было тепло и уютно, пахло специями и домашней выпечкой. И впервые за долгое время она почувствовала, что в ее доме наконец воцарился настоящий мир.
