Разрешил пожить
Аня стояла на кухне, прижимая к губам чашку с уже почти остывшим кофе. Всё как обычно: раковина, утопающая в грязной посуде, крошки на столе, и следы от кружки, оставленные на блестящей поверхности, как ненавистное напоминание о том, что жизнь не идеальна, а особенно её быт. Она уставилась в окно, за которым дождь, неустанно барабанящий по стеклу, будто у него есть срочное дело и он пытается прорваться, но не может.
Как метафора жизни, — подумала Аня.
Тяжёлые шаги за спиной заставили её вздрогнуть. Максим.
— Опять не помыла? — его голос был как обычно, спокойный, но эта интонация, под которой скрывалась презрительная ирония, заставляла Аню сжиматься изнутри.
Она медленно повернулась, чтобы встретиться с этим взглядом, который, казалось, всегда был полон осуждения.
— Я только что пришла с работы, а ты весь день дома сидел.
— А я что, твоя уборщица? — усмехнулся он, открывая холодильник и вытаскивая пиво.
— Нет, но ты безработный, — Аня не смогла удержаться от колкости.
Он замер, прищурился, на его лице мелькнула какая-то тень раздражения, и он повернулся к ней.
— А вот и правда вылезла. Ты-то думала, как бы получше меня подставить, да? — его глаза сужаются, а сам он сжал бутылку пива так, будто это было что-то личное.
— Я не ты, — ответила она, скинув чашку в раковину так, что та громко звякнула. — Я просто констатирую факт. Ты третий месяц без работы. Я здесь всё тащу. И ещё должна за тобой посуду мыть?
— А кто последние пять лет квартиру оплачивал? — он сделал долгий глоток пива и загадочно прищурился. — А, ну да. Я. Так что не рассказывай тут байки.
— Мы оплачивали. Вместе.
— Неточка, — Максим качнул головой, как будто объяснял это девочке, которая только что открыла для себя азы арифметики. — Квартира моя. Документы на меня. Так что, если уж на то пошло, я просто разрешил тебе тут пожить.
Аня ощутила, как что-то внутри вдруг оборвалось, как резкий треск натянутой струны. Её дыхание сбилось.
— Что? — её голос почти не звучал, он застрял где-то в горле.
— Ты слышала.
Она сделала шаг к нему, но вдруг в груди что-то такое прокололо, что дыхание перехватило.
— Ты… — голос её дрогнул. — Ты серьёзно? Мы три года копили на это жильё. Мои родители помогли, половину суммы дали. Я вложила все свои сбережения, ты понял?
— И где твоё имя в документах? — он усмехнулся, как змея, которая только что поймала свою жертву.
В этот момент Аня сорвалась. Резко выхватила у него бутылку пива и, не раздумывая, швырнула её в стену. Стекло разлетелось в дребезги, а пиво брызнуло по обоям.
— Ты мразь.
Максим замер, будто не веря, что она это сделала. На секунду его лицо потеряло всю уверенность, и он просто стоял, не понимая, что происходит. Потом, всё-таки, быстро шагнул к ней и схватил за руку.
— Ты охренела?! — его глаза пылали злостью.
— Отпусти.
— Иди помой пол.
— Отпусти, Максим.
Он сжал сильнее, и боль пронзила её запястье, заставив её вздохнуть.
— Или что?
Аня резко дернулась, вырвалась и отшатнулась в сторону двери.
— Или я уйду. Навсегда.
Он рассмеялся, как человек, которому кажется, что он всё знает.
— Куда? У тебя ведь ничего нет.
— Посмотрим.
Она развернулась, схватила сумку и побежала к двери. В последний момент её ухо поймало его голос:
— Давай, давай! Всё равно вернёшься!
Дверь захлопнулась с глухим звуком.
Юрист и холодный расчёт
Дождь барабанил по тротуару, и Аня шла сквозь эту холодную массу воды, не ощущая ни холода, ни мокрых волос, прилипших к щекам. В голове стоял только один вопрос: «Я просто разрешил тебе тут пожить…». Эти слова, как яд, пропитали всё её существо.
Она остановилась у небольшого здания, с неприметной вывеской «Юридические услуги. И. С. Морозова». Дверь, как будто специально сделанная для того, чтобы те, кто не уверен, стоило ли сюда идти, ещё раз подумали, открылась с трудом.
Войдя, она почувствовала запах кофе и дорогих духов. За столом сидела женщина лет сорока пяти — строгая, с идеально уложенными волосами, и взглядом, который сразу давал понять: тут нечего скрывать. Она всё видит.
— Аня? — Ирина Сергеевна отложила папку и пригласила её сесть. — Садитесь.
Аня уселась, прижимая сумку к коленям, словно она могла защитить её от того, что предстояло.
— Спасибо, что согласились меня принять… — её голос звучал, как на пределе.
— Лена вам звонила? — юрист наливала воду в стакан, не отрывая взгляда от Ани. — Я не разбираюсь в семейных делах, я их уничтожаю. Давайте, рассказывайте.
Аня сжала стакан, руки не переставали дрожать.
— Мы с мужем купили квартиру. Мы оба вложились. Но оформлено всё на него. А теперь он говорит, что это его собственность, а я просто… жила там.
— Классика, — Ирина Сергеевна достала блокнот, сделала пару заметок. — Деньги ваши были?
— Да. Мои сбережения, родители помогали…
— Документы есть?
— Переводы, расписки…
— Хорошо. А что он сейчас делает?
— Не знаю. Сидит там… наслаждается.
— Ошибаетесь, — Ирина Сергеевна откинулась на спинку кресла. — Он не наслаждается. Он действует.
Аня почувствовала, как мороз пробежал по её спине.
— Что вы имеете в виду?
— Если он уже сказал вам «это моё», значит, он уже что-то начал. Обычная схема — переписать всё на родственников, чтобы при разводе вы не получили ни копейки.
— Но… это же незаконно!
— Законно, если сделано вовремя, — юрист резко перевернула страницу в блокноте. — Когда последний раз видели документы на квартиру?
— Месяц назад… лежали в сейфе.
— А сейчас?
— Не знаю…
— Позвоните мужу. Сейчас.
Аня, чуть не сбив с ног стол, вытащила телефон и набрала номер Максима. Тот ответил не сразу, в голосе слышался сладкий привкус.
— Ну что, передумала? — его слова были полны той самой противной, смазанной уверенности.
— Максим, где документы на квартиру?
— Зачем тебе?
— Отвечай.
— Не твоё дело.
Ирина Сергеевна, словно у неё была железная рука, выхватила телефон из её рук, не дав сказать ни слова.
— Максим, это юрист Морозова. Если эти документы исчезнут из квартиры, вас ждёт уголовное дело за мошенничество. Понятно?
— Вы что, грозите мне?! — голос Максима стал холодным, как лёд.
— Нет. Я просто информирую.
Ирина отключила звонок. Аня сидела, широко раскрыв глаза, не веря своим ушам.
— Он… он действительно это сделал? — её голос едва удерживал дрожь.
— Скорее всего, да. Но теперь он знает, что мы в курсе. Значит, будет действовать быстрее.
— Что мне делать? — Аня почувствовала, как паника берёт её за горло.
Ирина Сергеевна встала, подошла к окну, и её глаза, казалось, стали ещё холоднее, чем до этого.
— Воевать, — сказала она, не оглядываясь. — Сейчас подаём иск о признании квартиры совместной собственностью. Параллельно накладываем арест, чтобы он не мог ничего продать или переписать. А потом…
— Потом? — Аня едва дышала, не веря, что всё так просто.
— Потом выясним, на кого он уже пытался её переписать. И уничтожим этого человека.
Аня почувствовала, как кровь отходит от лица.
— Вы… серьёзно?
Ирина обернулась, и в её глазах блеснуло что-то страшное.
— Абсолютно, — её голос был холодным, как сталь. — Вы же не просто так ко мне пришли. Вы хотите справедливости?
— Да.
— Тогда забудьте слово «честно». Будет грязно. Будет больно. Вы готовы?
Аня застыла, но взгляд юриста, его решимость и холодность, заставили её кивнуть.
— Да.
— Отлично. Тогда начинаем.
Родственники-призраки
Кабинет Ирины Сергеевны был как поле боя перед решающим сражением. На столе стояли банки с кофе, попеременно перекрытые горой распечаток и скриншотов переписок. Пахло чем-то очень «офисным», как в старых фильмах про дипломатов, но это не помогало Ане собраться с мыслями.
— Знакомьтесь, — юрист сдвинула к ней папку. — Это ваш новый «хозяин» квартиры. Дмитрий Владимирович Рубцов. Двоюродный брат Максима.
Аня прищурилась, вглядываясь в распечатку паспорта. На фото мужчина лет тридцати с глухим взглядом и небритыми щеками. И ничего примечательного.
— Я про него ни разу не слышала, — прошептала она, чувствуя, как волосы на затылке начинают шевелиться от чего-то неясного.
— Неудивительно, — Ирина Сергеевна, казалось, не удивилась вообще ничему. — Он последние десять лет числился в другом городе. Работал, скажем так, неофициально. А теперь вдруг «по семейным обстоятельствам» вернулся и сразу стал владельцем вашей квартиры. Прямо трогательно, не правда ли?
— Подождите, подождите… Как это возможно?! — Аня не могла понять, как так получилось. — Можно просто взять и переписать жильё на кого угодно?
— Можно, если есть доверенность, — юрист щёлкнула ручкой, как будто она щёлкала по нервам Ани. — А у вашего мужа она была. Всё, Дмитрий Владимирович теперь «официальный» собственник. По крайней мере на бумаге.
Аня сжала кулаки так, что суставы побелели.
— Значит, всё? Конец? — спросила она, чувствуя, как все силы покидают её.
— Конец? — Ирина Сергеевна усмехнулась так, как будто ей было всё равно. — Это только начало. Потому что этот Дмитрий — человек с очень… интересным прошлым.
Юрист открыла ещё одну папку и вытащила пару листов.
— Судимости? — Аня почувствовала слабую искорку надежды.
— Хуже. Кредиты. Причём не просто кредиты, а в микрофинансовых организациях. В тех, где проценты как у ростовщиков в стародавние времена. Точно вам не подойдут? — сарказм не скрывался в её голосе.
— И… это нам что даёт? — Аня с трудом сдерживала раздражение.
— Всё. — Юрист, наконец, сжала губы и посмотрела на неё, как хищник на добычу. — Если «новый владелец» квартиры — должник, значит, её могут арестовать за долги. А если арестовали — никакие сделки с ней не имеют силы. В том числе и ваше «великодушное разрешение пожить».
Аня почувствовала, как в груди что-то загорается, как маленький огонёк надежды, что этот кошмар всё-таки можно остановить.
— То есть… мы можем отменить передачу квартиры? — спросила она, пытаясь понять, что можно сделать.
— Не просто отменить, а мы можем так накрутить эту ситуацию, что ваш муж и его «вдруг нашедшийся родственник» будут кусать локти, — ответила Ирина Сергеевна с таким видом, будто её слова были приговором.
В этот момент телефон юриста зазвонил. Она посмотрела на экран и подняла бровь.
— Говорите… Да… Ага… Серьёзно? — произнесла она в трубку, сжав губы.
Аня замерла, пытаясь понять, что сейчас происходит.
— Хорошо, жду. — Юрист положила трубку.
— Новости. — Ирина Сергеевна снова посмотрела на неё. — Ваш муж только что подал заявление в полицию. Утверждает, что вы угрожали ему физической расправой и пытались шантажировать.
— ЧТО?! — Аня вскочила, как будто её ударили. — Да это полный бред!
— Конечно, бред. Но теперь у нас два фронта: квартира и ваша репутация. — Ирина спокойно села, не торопясь, подготавливая следующий ход. — Если он успеет вас «замарать», суд может встать на его сторону.
— Что делать? — Аня растерялась, не понимая, что с этим делать.
— Контратаковать, — Ирина Сергеевна встала, решительно закрывая папку. — Прямо сейчас мы подаём заявление о мошенничестве. Прикладываем все доказательства ваших вложений в квартиру. И… — она сделала паузу, обвела взглядом, — мы поднимаем все долги Дмитрия. Пусть кредиторы узнают, где он теперь шляется.
— А если Максим… — Аня даже не закончила фразу.
— Он уже пытается, — Ирина Сергеевна резко повернулась, отчеканив эти слова, как приговор. — Но теперь игра по нашим правилам. И первое правило — бей первым.
Аня поняла: нет больше места для жалости. Всё, что можно было терять, уже потеряно. Теперь начнётся настоящий бой.
Кредиторы врываются в игру
Судья в пышном халате с унылым видом листала бумаги, пока в зале, словно в какой-то мыльной опере, царила напряженная тишина. Изредка скрипели стулья, а Аня нервно постукивала каблуками. Похоже, что её нервное состояние и так уже заметно отражалось на каждом движении.
Максим, сидящий напротив, стиснув зубы, вглядывался в бумажки, как будто надеялся, что они вот-вот начнут танцевать. Его новый адвокат — парень в модном костюме, явно с первой зарплаты — писал что-то в блокнот, попутно бросая на своего клиента пару не совсем уверенных взглядов.
«Этот, похоже, вообще не в теме,» — думала Аня, наблюдая за всем этим цирком.
— Гражданка Соколова, — судья наконец подняла взгляд, — вы утверждаете, что квартира была куплена на совместные средства, несмотря на то, что она оформлена на имя вашего супруга?
— Да, точно, — Аня кивнула, бросив на стол кипу документов. — Вот вам расписки от моих родителей, банковские выписки, переписка с риелтором…
— Ваша честь, — адвокат Максима вскочил с места, как ошпаренный, — все эти документы могут быть подделаны. Моему клиенту угрожали, пытались шантажировать…
— Чушь собачья! — перебила его Ирина Сергеевна. — Мой клиент страдал от психологического насилия. И у нас есть все доказательства мошенничества со стороны ответчика.
Тут в дверь постучали, и она с шумом открылась.
— Прошу прощения за опоздание! — в зал влетел мужик в костюме, держа в руках толстенную папку. — Я представитель микрофинансовой компании «Быстроденьги». Подаём ходатайство о вступлении в дело.
Максим чуть не свалился со стула.
— Что?! — он вцепился в край стола.
— Ваша честь, — мужчина подошёл к судье, — новый собственник квартиры, Дмитрий Рубцов, является нашим должником. Сумма долга — 2,8 миллиона рублей, с учётом всех процентов. На основании решения Арбитражного суда…
— Это не имеет отношения к делу! — закричал Максим, вскочив с места, как будто его на голову кто-то стул уронил.
— Как раз имеет, — ответила Ирина Сергеевна с усмешкой. — Если квартира оформлена на человека с долгами, то сделка становится фиктивной. А это уже мошенничество, статья 159 УК.
Судья подняла руку, требуя тишины.
— Гражданин Соколов, вы подтверждаете, что добровольно передали квартиру своему родственнику?
Максим побледнел, как мука.
— Я… это было…
— Ответьте на вопрос, — голос судьи стал настойчивым.
— Да, но…
— Но вы знали о его долгах?
Тишина в зале стояла такая, что капля воды из кулера раздавалась как гром.
— Ну, что, Соколов?— продолжала судья, не давая ему передохнуть. — Ваши долговые проблемы теперь превращаются в чужие проблемы. Мы накладываем арест на квартиру до выяснения всех обстоятельств.
Максим с дикой скоростью схватился за голову, как будто ему по-настоящему крышу снесло.
— Вы не можете… — его голос задрожал, как струна.
— Кроме того, — судья продолжила спокойно, — мы назначаем финансовую экспертизу, чтобы выяснить, откуда у вас деньги на покупку жилья.
Ирина Сергеевна тихо сжала руку Ани.
„Наслаждайся, мы их поймали,“ — сказал её взгляд.
Когда заседание закончилось, Максим вылетел в коридор, как взбешённый бык.
— Ты довольна?! — он схватил Аню за руку, как будто собирался прямо там её прикопать. — Теперь квартиру заберут эти уроды!
— Отпусти! — Аня вырвалась, чувствуя, как пальцы сжались вокруг её запястья. — Ты сам всё устроил.
— Я… Я просто хотел…
— Что? — её голос срывался. — Оставить меня без всего? — она бросила взгляд на его виноватое лицо. — Поздравляю. Теперь у тебя ничего не будет.
Максим сдавленно выдохнул, как будто только что проснулся от кошмара. В его глазах появилась какая-то пустота.
— Аня… Мы можем…
— Всё кончено, Максим. — её слова были как приговор, а он не знал, что с этим делать.
Она развернулась и пошла к выходу, где уже стояла Ирина Сергеевна, с лёгкой ухмылкой на губах.
— Что дальше? — спросила Аня, уже поняв, что её жизнь теперь будет совсем другой.
— Дальше? — юрист улыбнулась, словно катала по пальцам победу. — Дальше — твоя жизнь. И в ней больше не будет человека, который «разрешает тебе пожить».
За спиной раздался ужасный грохот — Максим в ярости швырнул стул, пытаясь, наверное, кого-то утопить в воздухе.
Но Аня уже не обернулась.
