— Почему именно сейчас, Алексей? Шесть лет прошло, — Екатерина отодвинула чашку с недопитым кофе. — Ты вспомнил про дочь только когда твоя жена выздоровела?
Алексей нервно постукивал пальцами по столешнице. Вокруг гудело привычное кафе, где они впервые встретились в девяносто пятом. Тогда у него было гладкое лицо и чёрные волосы, а теперь — морщины у глаз и седина на висках. Возможно, слишком рано для тридцатипятилетнего мужчины, но последние два года вымотали его до предела.
— Катя, я понимаю, как это выглядит, — он машинально поправил галстук, единственный в его гардеробе, купленный для поездки в немецкую клинику. — Ты помогла мне с лечением Маши, и я…
— И ты решил отблагодарить вниманием к собственной дочери? — она усмехнулась. — Как благородно.
За соседним столиком молодая пара смеялась, передавая друг другу телефон — редкость по меркам 2001 года. Алексей помнил, как они с Екатериной тоже смеялись. До рождения Анны.
— Я вижу, как Петр заботится о ней, — произнёс Алексей, непроизвольно сжимая пальцы. — Помню, как он отдал деньги на лечение Марии. Человек, которого я даже не знаю.
— Которого ты даже не хотел знать, — уточнила Екатерина. Её русые волосы, забранные в строгий пучок, подчёркивали острые скулы и решительный взгляд.
В девяносто седьмом она стояла на этом же месте и говорила: «Уходи, Лёша. Просто уходи». На руках держала годовалую Анну. А сейчас Анне уже пять.
Официантка подошла к столику, и Екатерина попросила счёт.
— Я должна идти, Петр ждёт.
— Ты счастлива с ним? — вопрос вырвался сам собой.
— А ты как думаешь? — она впервые за встречу улыбнулась. — Я вышла за него три года назад. Без страстей и сумасшествий — просто поняла, что это правильно.
Алексей вспомнил вечер, когда случайно встретил её в супермаркете. Январь девяносто девятого, самый тяжёлый момент после диагноза Марии. Он стоял у полки с дешёвыми макаронами, а в корзине лежали лекарства, которые не помогали.
— Мог бы я остановить тебя тогда? — спросил он.
— Когда? После того как бросил меня с годовалым ребёнком? Или после того как вернулся к бывшей жене? — Екатерина покачала головой. — И что бы ты сделал с моей беременностью в девяносто шестом? Почему ты тогда злился? Неужели твой Димка был ошибкой?
Алексей вздрогнул. Дмитрий, его первенец, которому сейчас десять, был самым неожиданным и важным событием в его жизни. А потом родилась Анна, и он запаниковал. Решил, что это слишком — две семьи, два ребёнка.
— Ребёнок не должен расти с отцом, который не хочет быть рядом, — тихо сказал Алексей. — Но сейчас я хочу.
— Что изменилось? — Екатерина наклонилась вперёд, внимательно всматриваясь в его лицо. — Ты больше не боишься?
Никто кроме неё не знал о его детском страхе, зародившемся, когда отец ушёл, хлопнув дверью. «Он просто не создан для семьи», — говорила мать годами позже, а маленький Алёша дал себе слово никогда не иметь детей.
— Помнишь тот день, когда ты пришла с Петром к нам домой? — спросил он вместо ответа. — Сергею было полтора года, Димка плакал в своей комнате, а я просто сидел на кухне, не зная, что делать дальше.
Екатерина кивнула.
— Вы привезли деньги на лечение Марии. Петр сказал: «Бери и не думай о возврате». А потом ты помогла с детьми, пока я возил Машу в Германию.
— Это был выбор Петра, не мой, — ответила она. — Он всегда такой — решает проблемы тихо и без лишних слов.
— В тот момент я понял, что ты заслуживала лучшего, чем я мог дать, — голос Алексея дрогнул. — И что Анна тоже заслуживает.
Екатерина долго молчала. За окном накрапывал мелкий дождь, серый и унылый, как большая часть жизни в девяностые.
— Маша выздоровела? — наконец спросила она.
— Да, — кивнул Алексей. — Полная ремиссия. Врачи говорят, что опасности нет.
— Я рада, — искренне сказала Екатерина. — Дети не должны расти без матери.
— Или без отца, — добавил он.
Екатерина вздохнула и полезла в сумочку. Достала фотографию — маленькая девочка с двумя косичками улыбалась с качелей.
— Это Анна в прошлом месяце, — она протянула фото Алексею. — Любит рисовать и читать. Петр возит её в библиотеку каждые выходные.
Алексей взял фотографию дрожащими руками. Его дочь. Пять лет, а он видел её всего несколько раз, в последний — когда ей было три и Екатерина разрешила навестить их после того, как помогла с лечением Марии.
— Я не прошу разрушить вашу семью, — сказал он, возвращая фото. — Просто хочу быть частью её жизни. Могу забирать на выходные, водить в кино, в парк…
— Зачем? — перебила Екатерина. — Зачем тебе это сейчас? У тебя есть Дима и Серёжа. У Анны есть отец — Петр. Он усыновил её официально в прошлом году.
Это было как удар под дых. Алексей откинулся на спинку стула, пытаясь осмыслить услышанное.
— Ты позволила ему забрать мою фамилию у дочери?
— А какое право ты имеешь возмущаться? — в голосе Екатерины звенел металл. — Ты исчез из её жизни, когда ей был год. Петр рядом каждый день — меняет подгузники, читает сказки, лечит простуды. Он её отец по всем законам, кроме биологии.
Алексей знал, что она права. Образ собственного отца, хлопающего дверью, наложился на воспоминание, как он сам захлопнул дверь квартиры Екатерины шесть лет назад.
— Я хочу всё исправить, — произнёс он.
— Нельзя исправить время, Лёша, — Екатерина смягчилась, назвав его домашним именем. — Но я подумаю над твоей просьбой. Поговорю с Петром и с Анной.
— А она знает обо мне? — с надеждой спросил Алексей.
— Конечно. Мы никогда не скрывали, что Петр не её биологический отец, — Екатерина встала, надевая плащ. — Она спрашивала о тебе пару раз. Особенно когда видела, как другие девочки гуляют с папами.
Екатерина оставила деньги за кофе и уже повернулась к выходу, когда Алексей схватил её за руку.
— Что мне сделать, чтобы ты согласилась?
Она осторожно освободила руку.
— Докажи, что это нужно не тебе, а ей.
Квартира встретила Алексея привычным бардаком. После выздоровления Марии он переехал в маленькую однушку, оставив ей и детям трёхкомнатную, доставшуюся от бабушки. Последние месяцы он каждую неделю ездил туда — забирал мальчишек на выходные, помогал с уроками Димке, играл с Серёжей.
На столе лежала стопка неоплаченных счетов. Кредит за лечение Марии съедал половину зарплаты, и это при том, что большую часть суммы оплатил Петр. Алексей до сих пор не мог понять, почему тот помог. Из-за Екатерины? Из-за общих связей? Просто из человечности?
Зазвонил телефон — стационарный, мобильный он себе позволить не мог.
— Алло?
— Пап, это я, — голос Димки звучал взволнованно. — Мама говорит, ты хочешь познакомить нас с сестрой?
Алексей замер. Он не говорил с Марией о встрече с Екатериной.
— Откуда мама узнала?
— Она звонила тёте Кате сегодня, — простодушно ответил сын.
Значит, Мария сама связалась с Екатериной. Это было… неожиданно.
— И что она сказала?
— Что у нас есть сестра, и что было бы здорово познакомиться, — Димка помолчал. — А это правда, что она живёт с другим папой?
Алексей глубоко вздохнул. Десятилетний сын задавал вопрос, на который у него самого не было ответа.
— Так получилось, Дим. Взрослые иногда делают глупости.
— Как когда вы с мамой развелись?
— Да, — Алексей сел на край дивана. — Только гораздо хуже.
— А теперь ты хочешь всё исправить?
Простой детский вопрос, но Алексей не знал, что ответить. Чего он действительно хотел? Искупить вину? Заполнить пустоту внутри? Или просто увидеть дочь, которую потерял из-за собственного страха?
— Я хочу попробовать, — наконец ответил он. — Но не знаю, получится ли.
— Получится, — уверенно сказал Димка. — Ты же смог вылечить маму, значит, сможешь и с сестрёнкой подружиться.
После разговора Алексей долго сидел неподвижно. Его сын, которому всего десять, понимал больше, чем он сам в тридцать пять.
Он подошёл к книжной полке и достал семейный альбом — единственное, что забрал из родительской квартиры после смерти матери. Перелистал страницы до фотографии, которую никогда никому не показывал: маленький Алёша, лет пяти, и отец, высокий мужчина с сигаретой в зубах.
День, когда был сделан этот снимок, стал последним, когда Алексей видел отца. Вечером тот ушёл, сказав матери, что «не создан для семейной жизни». Точно так же спустя годы Алексей сказал Екатерине, что «не готов к такой ответственности».
Он захлопнул альбом и решительно направился к телефону.
— Анна, познакомься, это твой… это Алексей, — Екатерина держала дочь за руку, стоя на пороге квартиры.
Маленькая девочка с косичками, точно как на фото, смотрела настороженно. Рядом стоял высокий мужчина с добрыми глазами — Петр. Алексей впервые видел его так близко, хотя тот спас его семью.
— Здравствуй, Анна, — Алексей присел на корточки, чтобы быть на одном уровне с девочкой. — Рад наконец познакомиться.
Девочка переглянулась с матерью, затем посмотрела на Петра, и только после его одобрительного кивка произнесла:
— Здравствуйте.
У дверей детской площадки неловко топтались Мария с Димой и трёхлетним Серёжей.
— Это твои братья, Аня, — мягко сказала Екатерина. — Дима и Серёжа.
Аня снова посмотрела на Петра.
— Иди, познакомься, — улыбнулся он. — Я буду рядом.
Дети неуверенно двинулись навстречу друг другу, а взрослые остались стоять, не зная, что сказать.
— Спасибо, что согласились, — наконец произнёс Алексей, обращаясь к обоим. — Это много для меня значит.
— Для Анны важно знать свою семью, — ответил Петр, и Алексей впервые услышал его голос — спокойный и уверенный. — Мы с Катей решили, что это правильно.
Они смотрели, как дети осторожно знакомятся. Дима показал Ане свою новую игрушку, Серёжа дёргал всех за руки, требуя внимания.
— Я никогда не смогу отблагодарить вас за лечение Марии, — сказал Алексей, глядя Петру в глаза. — Почему ты помог?
Петр пожал плечами.
— Катя рассказала про ситуацию. Я подумал, что дети не должны оставаться без матери.
Алексей почувствовал, как к горлу подкатывает ком. Этот человек, которого он раньше считал соперником, на самом деле был просто хорошим отцом — тем, кем он сам не сумел стать.
— Ты лучший отец, чем я когда-либо был, — честно признал Алексей.
Петр улыбнулся и положил руку на плечо Екатерины.
— У каждого свой путь. Катя говорит, ты меняешься.
Мария подошла к ним, оставив детей играть.
— Спасибо, что пришли, — она протянула руку Екатерине. — Я давно хотела познакомиться.
Екатерина осторожно пожала протянутую руку.
— У вас замечательный сын, — сказала она, глядя на Диму. — Очень заботится о сестре.
— У нас, — мягко поправила Мария. — У нас с Лёшей.
Алексей перевёл взгляд с одной женщины на другую. Две матери его детей. Два мира, которые он когда-то разрушил своим эгоизмом.
— Мы могли бы устраивать такие встречи раз в месяц, — предложила Мария. — Детям полезно знать друг друга.
К их удивлению, Петр кивнул первым:
— Согласен. Семья должна оставаться семьёй, несмотря ни на что.
Алексей посмотрел на детей — теперь они увлечённо строили песочный замок. Дима помогал Ане, а Серёжа старательно пытался не разрушить их творение.
— Я пропустил так много, — тихо сказал он. — Но обещаю, что теперь всё будет иначе.
— Не давай обещаний, которые не сможешь выполнить, — предупредила Екатерина, но в её голосе уже не было прежней горечи. — Просто будь рядом, когда нужно.
В этот момент Аня подбежала к ним, держа в руках маленький букетик полевых цветов, найденных на краю площадки.
— Мама, папа, смотрите, что мы нашли! — она протянула букет Екатерине и Петру, затем неуверенно посмотрела на Алексея. — А вы… вы тоже хотите цветочек?
Алексей осторожно принял маленький цветок из её рук.
— Спасибо, Аня. Он прекрасен.
— Дима сказал, что вы мой настоящий папа, — вдруг выпалила девочка. — Это правда?
Взрослые замерли. Петр напрягся, но промолчал, доверяя Алексею ответить.
— Да, — сказал Алексей после паузы. — Но Петр — тоже твой настоящий папа. Просто… у тебя их двое.
Аня задумчиво посмотрела на обоих мужчин.
— Тогда я самая счастливая, — решила она. — У всех по одному папе, а у меня — два!
Она убежала обратно к братьям, оставив взрослых потрясёнными детской мудростью.
Прошёл год. Алексей сидел на скамейке в парке, наблюдая, как Дима учит шестилетнюю Анну кататься на роликах. Серёжа носился рядом, размахивая палкой и изображая рыцаря.
— Не пожалел, что согласился на это безумие? — Екатерина присела рядом, протягивая стаканчик с кофе.
— Никогда, — честно ответил Алексей. — А ты?
Она покачала головой:
— Петр говорит, что детям нужна большая семья. А я… я рада, что Аня узнала тебя. Вы похожи, знаешь?
— Знаю, — улыбнулся Алексей. — Она упрямая и решительная. Как ты.
Они помолчали, наблюдая за детьми. За этот год многое изменилось. Алексей перешёл на новую работу в строительной компании — платили больше, позволяя быстрее закрыть кредит. Мария полностью выздоровела и вернулась к преподаванию. А Петр… Петр оказался настолько великодушным, что согласился на эти ежемесячные встречи.
— Спасибо тебе, — сказал Алексей. — За то, что дала мне второй шанс.
— Не мне благодари, а Петру, — ответила Екатерина. — Это было его решение.
За разговором они не заметили, как Аня, наконец освоив ролики, подъехала к скамейке.
— Мама, смотри, я научилась! — воскликнула она, затем повернулась к Алексею. — Па… ой, то есть, Алексей, вы видели?
Алексей улыбнулся:
— Видел, ты молодец.
— Можно мне называть вас папой Лёшей? — вдруг спросила Аня. — А то Дима зовёт вас папой, а я не могу так называть двух пап сразу. Будет путаница.
Алексей растерянно посмотрел на Екатерину. Та кивнула:
— Если хочешь, солнышко.
— Спасибо, — Алексей с трудом сдерживал эмоции. — Для меня это честь, Анечка.
Девочка улыбнулась и укатила обратно к братьям.
— Она сама решила, — заметила Екатерина. — Я не настаивала.
— Знаю, — кивнул Алексей. — Просто не ожидал.
В этот момент на площадку пришёл Петр. Аня тут же подъехала к нему, демонстрируя новые навыки. Он подхватил её на руки и закружил, вызвав приступ смеха.
— Я всё ещё не понимаю, как вы решились на это, — произнёс Алексей. — После всего, что я сделал.
— Дети не должны страдать из-за ошибок родителей, — просто ответила Екатерина. — Это Петр сказал, когда я сомневалась.
Алексей смотрел, как его дети играют вместе под присмотром человека, фактически спасшего его семью — дважды. Сначала деньгами на лечение Марии, потом — позволив восстановить связь с дочерью.
— Как думаешь, у меня получится? — спросил он. — Быть настоящим отцом для всех троих?
— Не знаю, — честно ответила Екатерина. — Но ты уже делаешь больше, чем твой отец когда-то для тебя.
Алексей кивнул. Возможно, в этом и заключается настоящее взросление — не повторять ошибок прошлого, даже если это означает переступить через собственные страхи.
Фотография из альбома, где пятилетний Алёша стоит рядом с отцом, теперь хранилась в ящике стола. На её месте появился новый снимок: Алексей с тремя детьми — Димой, Анной и Серёжей — у Кремлёвской ёлки прошлой зимой.
Вторая жизнь. Второй шанс. И, может быть, возможность всё исправить.
