Я родилась в неблагополучной семье. С самого детства маме была безразлична, а кто отец даже представить не могла, поклонники и мужья в нашем доме надолго не задерживались. Возможно, что моя жизнь также покатилась бы по наклонной, ведь я не видела света, только безнадёжность.
В четырнадцать я уже попробовала алкоголь, курить начала еще раньше. Постоянные прогулы в школе, плохая успеваемость, я не была никому нужна. Разве могла я понять подростком, что сама осознанно ломаю свою жизнь, а направить было некому, и я катилась вниз с невероятной скоростью.
Но у судьбы были другие планы. На своём пути я встретила Анну Петровну, пожилую медсестру из больницы, именно она притащила моё пьяное тело к себе в дом, отмыла, наутро напоила крепким чаем с домашним пирогом.
Было очень стыдно, мне не читали никаких лекций и нотаций, женщина только спросила: «Хочу ли я так дальше жить?» Если нет, то она поможет. И действительно помогла, хотя не должна была, совершенно чужой человек.
Не скажу, что перемены давались легко. Пить и курить я бросила, но со школой было тяжело. Мало того, что меня не воспринимали учителя всерьез, так были еще огромные хвосты, но я учила, старалась, ведь был человек, который поверил. Школу я оканчивала крепким середнячком, даже поступила на бюджет, чем очень удивила своих уже бывших одноклассников.
Вот уже за плечами вуз, первая работа, любимый мужчина рядом. Про Анну Петровну я не забывала, она была моей мамой, родным и близким человеком. Именно с ней первой я поделилась новостью, что скоро стану мамой. Чем больше рос мой живот, тем хуже становилось со здоровьем у мамы, но она всё равно оставалась такой же улыбчивой и позитивной, никогда не жаловалась.
Только от знакомых врачей я узнала, что у неё рак последней стадии, и жить остаётся очень мало. Через несколько месяцев мой дорогой человек даже не мог встать с постели, мучили сильные боли, с которыми еле-еле справлялись даже наркотические обезболивающие, я от неё не отходила.
Когда уезжала в роддом, то до последнего не могла оставить Анну Петровну, отпустить её руку, было чувство, что больше мы не встретимся. Так и вышло, первый крик моей дочери совпал с моментом, когда уставшая душа мамы покинула тело.
Если раньше я раздумывала, как назвать дочку, то теперь точно знала, что она будет Аннушкой, в честь самого доброго, честного и бескорыстного человека.
Самое невероятное, что у моей малышки яркие голубые глаза, хотя у меня и мужа -карие, и смотрят они совсем не с детской серьёзностью. Очень хочется верить, что души возрождаются, возвращаются к нам в мир живых за свои земные заслуги.
