Марья Алексеевна была на пенсии уже пять лет. Она жила в провинциальном городке, была одинокой уже лет десять после похорон мужа, а детей они не нажили.
Но Марья Алексеевна была доброй тихой женщиной, старалась ладить с соседями своей трёхэтажки, и любила кошек. Была у неё своя кошка Мотя, и на улице Мария подкармливала ещё пару бездомных котов, которые зимой ютились в подвале и приходили под окна Марьи Алексеевны, чтобы хоть что-то поесть.
Женщина жила на первом этаже. Она выносила по утрам корм для котов, и старалась покормить их побыстрее, так как не всем соседям нравилось это.
В основном были люди, любящие животных, но пара семей явно выражала недовольство. Это были её соседи сверху, и ещё пенсионер из другого подъезда.
— Хватит уже прикармливать кошек, — ворчали они, когда заставали Марью Алексеевну, раздающую корм своим подопечным, — ещё и плодиться тут начнут.
— Так коты это, — пыталась объяснять женщина, — они не рожают. А им тоже есть хочется… Ну, жалко ведь…
— Вот из-за таких как вы, и плодятся они. Котов тоже надо кастрировать! А не разводить бездомных. Они гуляют, орут на всю округу, дети спать не могут.
Марья Алексеевна ничего не могла сделать. Она отворачивалась и молчала, но продолжала поддерживать бездомных котов, которые смотрели на неё, как на спасительницу.
— Ничего, ребята, как-нибудь выживем… — успокаивала она и себя, и котов, — эх, был бы у меня свой дом, я бы вас всех к себе забрала. А в моей маленькой квартирке нам с Мотей только места хватает.
И всё же она переживала за своих питомцев, боясь, что кто-нибудь обидит их. Поэтому, когда бывшая коллега по типографии, Галина, предложила ей отдохнуть на даче летом в её деревне, Мария Алексеевна согласилась.
— Возьму с собой свою Мотю и приеду, — обрадовалась женщина, — ты мне поближе к себе пустой домик подыщи.
— Так как раз и есть такой. Год назад умерла моя старая соседка, дом продать не могут, неказистый он, печка в комнате уже нерабочая. Последний год баба Нюра её и не топила. В кухне у русской печи зимовала, а мы думали, что старушка жадничает, дрова экономит. А оказывается, печь надо ремонтировать. А тебе печка и не нужна в комнате летом. Так что приезжай, — звала Галя.
Мария Алексеевна с первым теплом и приехала в деревню. Наняла такси, загрузила в багажник чемодан с вещами и сумку с провизией, взяла свою кошку в переноске и через полчаса оказалась на месте.
В доме было сыро, неуютно, но печку Галя к приезду чуть протопила в кухне.
— Ты не смотри, что тут так пока. Надо всё высушивать, проветривать, навести порядок. Если что, я помогу, — пообещала соседка.
Но Мария не просила помощи, а сама начала убираться и приучать Мотю к новому дому, и первые дни не выпускала её во двор. Когда прошла неделя, и порядок был восстановлен, Марья Алексеевна вернулась в город и привезла и двух котов, которых не так было легко поймать и усадить в переноски.
— Господи, да куда ты их притащила! – всплеснула руками Галина, — разве тут своих не хватает?
— Да не могу я их в городе оставить, оголодают они без меня. Думалю, вот тут их адаптирую к местности, а может, и пристрою кому-нибудь… — ответила Мария.
— Ой, Боже мой… — рассмеялась Галя, — ты бы хоть со мной посоветовалась. Да ты знаешь, сколько у нас этого добра? Как и во всякой деревне: пруд пруди. Вот у бабки Клавы кошка к лету каждый год рожает где-то в сарае, а потом выводит котят уже больших. По три-четыре котёнка. И кому они нужны?
Мария вздохнула.
— Ну, теперь уже мои все тут. Буду кормить, а осенью тогда обратно…
Мария стала приучать котов к дому тоже. Но держала она их уже в летнем домике, чтобы не пугать и без того неуживчивую свою Мотю в доме.
Время шло, кошка и коты привыкли к деревне, благо их добрая покровительница всегда была рядом, ласково говорила с ними, гладила и кормила. Постепенно Марья Алексеевна стала выпускать их гулять во двор. Коты быстро освоились и не уходили далеко, лишь в саду сидели под яблонями и внимательно оглядывались кругом. Мотя предпочитала не уходить с крылечка. И следила за своей хозяйкой с перил, вслушиваясь в лай собак и петушиные крики.
Мария Алексеевна всё-таки не теряла надежды на устройство своих питомцев. Она познакомилась почти со всеми в небольшой деревне, и вскоре одного кота забрала пенсионерка с другого края улочки.
Кот прошёл процедуру привыкания уже у новой хозяйки, но всё равно навещал и Марию Алексеевну часто, по старой памяти.
Однако, как и предсказывала Галина, кошка бабы Клавы окотилась и снова привела к хозяйке малышей.
— Вот стерва, — ругалась на всю деревню баба Клава, — не укараулишь тебя! В тот год задала мне задачу. Еле раздала полудиких котят по соседним деревням. И вот снова!
Мария Алексеевна взялась помогать старушке пристраивать котят. Она звонила всем своим городским знакомым, и двоих котят, самых ручных, взяли быстро. Третьего котика забрала фермерша из соседней деревни. А один котёнок так и остался у бабушки.
— Ну, Маша, спасибо тебе. Лёгкая у тебя рука! Вот что значит из города человек. Знакомых много. И кошки нарасхват, — хвалила она Марию.
— Постараюсь и последнего пристроить… — говорила Мария, — а вот кошечку вашу надо бы стерилизовать.
Услышав цену операции, бабушка замахала руками.
— Ничего себе! Я на себя столько не трачу…И как я её повезу в город, когда сама еле двигаюсь? – махнула рукой она.
Мария Алексеевна взяла на себя эту заботу. Оставив на время свой дом, она взяла кошку бабы Клавы и отвезла в город на операцию. Вернула хозяйке кошку только спустя два дня, когда кошечка полностью пришла в себя и стала есть.
— Ну, ты и человек, Мария, — благодарила баба Клава новую дачницу, — даже не знаю, как и благодарить… Кто бы стал с моей кошкой так возиться? А деньги я тебе отдам.
Баба Клава пришла и положила на комод нужную сумму.
— Поверьте, оно стоит вашего спокойствия, Клавдия Ивановна, — сказала ей Мария, — теперь кошечка будет спокойной, ласковой, и никаких хлопот.
Не успела Мария отдохнуть после этих забот, как стала замечать у себя во дворе ещё одну старую серую кошку.
— Да когда же это закончится? – спросила Мария, видя как кошечка почти слепая, слабая, тянется к чашке с едой, которая стояла у летнего домика.
— Это Гавриловых кошка, — сказала Галина.
— Так что же они её не кормят? Который раз сюда приходит поесть…
— Да они и сами-то, наверное, не каждый день едят. Выпивохи. Пара такая одна у нас на всю деревню. Им не до кошки. Вот она и побирается. Это ещё поздно она вас обнаружила. Или котов боялась.
— Так, значит, ты старушка… — Мария уже гладила кошку, — а как звать-то её?
— Никак они её не зовут. Кошка да кошка… Даже имени нету, — доложила Галя, — неужто ты хочешь и её подобрать?
— Насильно звать не буду, но и не прогоню. А пока я тут, кормить буду… — отозвалась Мария.
А кошка, чуя добрые руки, подставляла голову, и сама гладилась о ноги Маши, будто бы давно знала её.
— Ну, ты попала… — смеялась Галина, — приехала со своими котами, а тут и чужих всех собрала. У нас ещё больше проблем, чем в городе. Только не многие у нас так с ними заморачиваются. Как видишь, и при некоторых хозяевах животные выживают как могут…
Лето катилось к концу, когда Мария наняла печника.
— Ты что задумала-то? – удивилась Галя, — неужто печку решила ремонтировать? Да ты не зимовать ли собралась? А как же город?
— Пока ничего не знаю, как пойдёт, — махнула рукой Мария, — пусть приведёт печь в порядок. А дров там в сарае ещё на пару зим точно хватит. Ты бы лучше узнала у хозяев дома, за сколько они его точно продают, и могу ли я ещё пожить у них с правом выкупа?
— Вот дела! Конечно, позвоню им. Думаю, что они рады будут! И рассрочку дадут, если что, а тем более ты уже и печку починила… — радовалась Галя.
Уже в сентябре Мария Алексеевна продолжила ремонт дома. Сделала самое необходимое: ей утеплили рамы, двери и сделали новую разводку электричества по дому.
Все жители деревни только и говорили о том, что городская «кошатница» остаётся, дом уже ремонтирует.
Кот Мурзик и кошка Мотя за лето привыкли друг к другу, и уже оба сидели на крылечке почти бок о бок, особенно когда хозяйка садилась на ступени вечером, чтобы побеседовать с Галиной. Каждый вечер Галя приносила баночку парного молока от своей коровы.
— А старая кошка не идёт в дом? – поинтересовалась Галина, — где же она?
Мария улыбнулась и кивнула на летний домик, стоящий во дворе. Около домика сидела на маленькой скамеечке старая кошка. Она дремала, греясь на вечернем солнышке, крепко зажмурившись.
— Вот и ей счастье на старости лет привалило, — покачала головой Галя, — ну, Маша, добрая ты душа, всех согрела.
— Самое удивительное, что она уже не уходит отсюда, — сказала Мария, — и её никто не ищет.
— Это даже лучше, что не ищут. Да она такая старая, что уже никому и не нужна. Плохо видит, слышит, и тем более, не ловит мышей, — ответила Галина.
Зимой Мария Алексеевна отлучалась несколько раз в месяц в город без ночёвки, чтобы оплатить коммунальные услуги и купить что-то по хозяйству, а когда возвращалась, то её ждала троица. Все питомцы жили в доме, гулять выходили во двор, и старая кошка уже не боялась Мотю и Мурзика. Прыгнуть на печку погреться она не могла, а на невысокой скамеечке у печи сидела почти всегда, и много спала.
— Не могла я уехать зимовать в город, в тёплую квартиру, — рассказывала соседям Мария во время чаепитий, — троих в маленькой квартире держать уж очень тесно…
— Верно, тут им и вольготно, и сытно, — соглашались женщины, — а ты и не жалей город-то. На природе, хоть и потруднее, но веселее жить.
Женщины разговаривали, пили чай, пели старые песни. Мурзик во время таких концертов убегал в сени, а оттуда спускался по лесенке в крытый двор. Мотя спасалась на печи, а старая кошка, наверное, совсем плохо слышала. Она спала на своей скамеечке спокойно, свернувшись серым клубочком и видя свои кошачьи сны…
