— Сережа, мама опять звонила. Сказала, что мы должны приехать в эту субботу помогать ей с рассадой.
Анна отложила недорезанные огурцы и посмотрела на мужа, который сосредоточенно разбирал розетку в коридоре. Их двушка, доставшаяся от дяди Сергея, постоянно требовала ремонта: то проводка барахлила, то трубы текли.
— Ань, ну что тут такого? — Сергей пожал плечами, не отрываясь от работы. — Поможем и вернемся. У нас же все равно своей дачи нет.
— А ремонт? Ты же собирался выходные потратить на стены в спальне, — Анна почувствовала, как внутри закипает раздражение. — Мы уже третий месяц не можем закончить!
— Мама говорит, рассаду надо высадить именно в эти выходные, иначе все пропадет, — в голосе Сергея появились извиняющиеся нотки. — Давай в следующие выходные займемся ремонтом, а?
Анна молча вернулась к нарезке салата. Все как всегда — стоит Татьяне Петровне позвонить, и все их планы летят в тартарары. За семь лет брака она так и не смогла привыкнуть к тому, как легко свекровь манипулирует их жизнью.
— Сереж, а тебе не кажется странным, что твоя мама всегда находит для нас неотложные дела именно когда мы планируем заняться нашей квартирой? — спросила Анна, стараясь говорить спокойно.
— Да ладно тебе, — отмахнулся муж. — Просто совпадение. И потом, мама столько для меня сделала, неужели трудно ей помочь?
Вечером, когда они ужинали, Сергей как бы между прочим сказал:
— Кстати, мама предлагает нам не тратиться на ремонт. Говорит, что можно просто переехать к ней, а эту квартиру сдавать.
Анна едва не подавилась.
— Что? Переехать к твоей маме? А как же наша личная жизнь? А как же наши планы завести ребенка? — она почувствовала, как бешено колотится сердце.
— Ну, мама говорит, что у нее большая трешка, места всем хватит. И за внуком она присмотрит, а мы сможем работать спокойно.
— Сережа, — Анна медленно положила вилку, — ты хочешь, чтобы мы жили с твоей мамой?
— Я просто рассказываю, что она предложила, — Сергей явно чувствовал себя неуютно. — Но в этом есть смысл, правда? Финансово выгодно.
Той ночью Анна долго не могла уснуть. Рядом мерно дышал Сергей, а в голове крутились мысли о том, как незаметно их семейная лодка дала течь. Когда-то она думала, что их любовь преодолеет все преграды. Но теперь, в 27 лет, начинала понимать, что любви бывает недостаточно.
— Доченька, а ты не кипятись, — мама Анны, Наталья Павловна, разливала чай по старым фарфоровым чашкам. — Свекровь есть свекровь. Я со своей тридцать лет прожила под одной крышей, и ничего, выдержала.
— Мам, но ты же сама говорила, как тяжело тебе было! — Анна вспомнила, сколько слез видела в детстве, когда бабушка третировала ее мать. — Неужели ты хочешь, чтобы я повторила твою судьбу?
— А что делать? — пожала плечами Наталья Павловна. — Мужика выбрала — терпи его родню. Это жизнь.
Анна посмотрела на мать — усталую, рано постаревшую женщину, которая всю жизнь подстраивалась под чужие желания. Сначала под свекровь, потом под мужа. И сейчас она увидела себя через двадцать лет — с такими же потухшими глазами.
— Нет, мам. Я не хочу так жить, — твердо сказала Анна. — Я люблю Сережу, но я не стану жертвовать собой ради спокойствия его матери.
— Ой, Анечка, гордая ты у меня. Как бы эта гордость тебя одну не оставила, — покачала головой мать. — У вас детей нет, муж в любой момент может уйти.
В этих словах была горькая правда, от которой Анна внутренне сжалась. Что, если Сергей действительно выберет мать, а не ее?
В субботу они, как и планировала Татьяна Петровна, приехали на дачу. Сергей сразу взялся за лопату, а Анна помогала свекрови с рассадой. Весь день она чувствовала на себе оценивающий взгляд Татьяны Петровны.
— Аня, ты неправильно делаешь, — в который раз заметила свекровь. — Нужно глубже лунки для помидоров, иначе не примутся.
— Татьяна Петровна, я делаю как вы показывали, — Анна старалась сохранять спокойствие.
— Нет-нет, ты все не так поняла. Сережа! — окликнула она сына. — Иди покажи своей жене, как правильно сажать помидоры, а то она не понимает.
Сергей послушно отложил лопату и подошел. Анна заметила это извечное выражение вины на его лице, которое появлялось всякий раз, когда мать их стравливала.
— Мам, Аня все правильно делает, — тихо сказал он.
— Как это правильно? Ты посмотри, какие мелкие лунки! — Татьяна Петровна выхватила у Анны тяпку. — Давай я сама сделаю, а ты лучше обед приготовь. Это у тебя, может, хоть получится.
Анна почувствовала, как к горлу подкатывает ком. Она встала, отряхнула колени от земли и пошла к домику. В дверях ее догнал Сергей.
— Ань, ты чего? Не обижайся на маму, она просто привыкла все контролировать.
— А тебя это устраивает? — тихо спросила Анна.
— Ну, она же делает это из лучших побуждений, — неуверенно ответил Сергей. — Просто хочет, чтобы все было правильно.
— Правильно по ее мнению? — Анна посмотрела мужу в глаза. — А ты сам-то когда-нибудь решаешь, что для тебя правильно?
Сергей растерянно молчал, и в этот момент к ним подошла Татьяна Петровна.
— Что вы тут шепчетесь? Сережа, иди копай дальше, а то до вечера не успеем. А ты, Аня, займись обедом, я уже все продукты достала.
Анна сжала зубы и пошла на кухню. Готовя обед, она слышала, как Татьяна Петровна что-то выговаривает Сергею на участке, а тот только односложно отвечает.
За обедом Татьяна Петровна развила бурную деятельность:
— Я тут подумала, Сереж, может, вам правда переехать ко мне? Зачем вам эта развалюха? Только деньги на ремонт тратить. А у меня и места много, и ремонт свежий.
— Мам, мы еще не решили, — начал Сергей, но Татьяна Петровна его перебила:
— А что тут решать? Вы подумайте, сколько сможете экономить! Да и мне спокойнее будет, что сын рядом.
— Татьяна Петровна, — не выдержала Анна, — мы благодарны за предложение, но нам хорошо в своей квартире.
— В той халупе? — фыркнула свекровь. — Там же даже нормального ремонта нет! Я вам говорю как мать — продайте ее и переезжайте ко мне.
— Мам, перестань, — наконец вмешался Сергей. — Мы сами решим, где нам жить.
— Да что ты все «сами» да «сами»! С каких пор ты стал таким самостоятельным? — Татьяна Петровна раздраженно стукнула ложкой по столу. — Я, между прочим, тебя вырастила, выучила, на ноги поставила! А теперь ты меня слушать не хочешь?
Анна заметила, как Сергей мгновенно сник, будто из него выпустили весь воздух. Сколько раз она видела эту картину — стоит его матери напомнить о своих заслугах, и Сергей превращается в послушного мальчика.
После обеда к ним неожиданно присоединилась Мария Ивановна — бабушка Сергея, мать Татьяны Петровны. Анна всегда удивлялась, насколько эта хрупкая 85-летняя женщина не похожа на свою властную дочь.
— Танюша, что ж ты молодых-то мучаешь своими советами? — спросила старушка, наблюдая очередной спор о том, как правильно подвязывать огурцы. — Дай им самим разобраться.
— Мама, ты не вмешивайся, — отрезала Татьяна Петровна. — Я лучше знаю, что для них правильно.
Анна заметила, как Мария Ивановна многозначительно переглянулась с ней и слегка покачала головой.
Вечером, когда Сергей чинил забор, а Татьяна Петровна ушла к соседке, Мария Ивановна позвала Анну на крыльцо.
— Присядь со мной, внученька, — ласково сказала она. — Вижу, тяжело тебе с Танюшей моей.
— Мария Ивановна, я… — Анна запнулась, не зная, можно ли жаловаться на дочь собственной свекрови.
— Да ты не стесняйся, — махнула рукой старушка. — Я же все вижу. Танюша моя всегда такой была — властной. Всю жизнь все под себя подминала. Вот и мужа своего подмяла, царствие ему небесное. А теперь за Сережку взялась.
— Он ее очень любит, — тихо сказала Анна. — И во всем слушается.
— В том-то и беда, — вздохнула Мария Ивановна. — Но знаешь, девонька, я тебе одну вещь скажу: не любовь это, а привычка. Сережка с детства привык делать, как мама велит. А ты, внученька, борись за свою семью. За своего мужа борись. Иначе Танька его совсем заберет.
— Как бороться? — Анна почувствовала, как к глазам подступают слезы. — Он всегда выбирает ее сторону. Всегда!
— А ты поставь вопрос ребром, — старушка накрыла своей морщинистой ладонью руку Анны. — Нельзя служить двум господам. Пусть выбирает — или мама, или жена. Другого пути нет.
По дороге домой они молчали. Сергей сосредоточенно вел машину, а Анна смотрела в окно. Слова Марии Ивановны не выходили у нее из головы.
— Сереж, — наконец прервала она молчание, — мне нужно с тобой серьезно поговорить.
— Говори, — он не отрывал глаз от дороги.
— Не сейчас. Дома, когда приедем, — Анна понимала, что этот разговор будет слишком важным, чтобы вести его в машине.
Дома, сидя на кухне за чаем, Анна наконец решилась:
— Сережа, сколько денег ты каждый месяц отдаешь матери?
Он вздрогнул и отвел глаза:
— Ну… я помогаю ей немного. Она же пенсионерка.
— Сколько, Сереж? — настойчиво повторила Анна.
— Тысяч двадцать… ну, иногда тридцать, — нехотя признался он.
Анна почувствовала, как земля уходит из-под ног. Почти треть его зарплаты! Вот почему у них никогда не хватало денег на ремонт. Вот почему они до сих пор не могли накопить на машину.
— И ты ничего мне не говорил? — тихо спросила она.
— Я знал, что ты будешь против, — Сергей виновато опустил голову. — Но она моя мать, Ань. Я не могу ей отказать.
— А твоя мать знает, что мы перебиваемся от зарплаты до зарплаты? Что не можем себе позволить нормальный ремонт? — Анна чувствовала, как внутри нарастает гнев.
— Знает, наверное, — он пожал плечами. — Но говорит, что ремонт — это пустая трата денег, что можно и так жить.
— И поэтому предлагает переехать к ней? — Анна стиснула кулаки. — Чтобы контролировать каждый наш шаг?
— Анька, ну что ты такое говоришь? — Сергей начал раздражаться. — Мама просто заботится о нас!
— Нет, Сережа, — Анна покачала головой. — Твоя мать заботится только о себе. Ей нужен контроль над твоей — над нашей — жизнью.
— Не говори так о моей маме! — Сергей стукнул ладонью по столу, и чашки подпрыгнули.
— А как мне говорить, Сережа? Когда она лезет во все наши дела, когда забирает твои деньги, когда унижает меня при каждом удобном случае? Ты ничего не замечаешь?
— Замечаю, — неожиданно тихо сказал Сергей. — Но что я могу сделать? Она одна меня вырастила, вся жизнь ее — это я. Я не могу ее бросить.
— А меня? — в глазах Анны стояли слезы. — Меня ты можешь бросить?
— Я не хочу никого бросать, — Сергей схватился за голову. — Я хочу, чтобы вы обе были счастливы.
— Это невозможно, — покачала головой Анна. — Твоя мать будет счастлива, только если подчинит нас полностью. А я так жить не могу и не хочу.
Она встала и подошла к окну. На душе было тяжело, но она точно знала, что должна сделать дальше.
— Сережа, я ставлю точку, — Анна повернулась к мужу. — Или мы живем своей семьей, и ты ограничиваешь влияние матери на нашу жизнь, или… мы расстаемся.
— Ты ставишь мне ультиматум? — Сергей выглядел ошеломленным.
— Я борюсь за нашу семью, — твердо сказала Анна. — Но одна я не справлюсь. Решай, Сережа.
Он смотрел на нее долгим, растерянным взглядом, и Анна видела, как в его глазах борются два чувства — привычка слушаться мать и любовь к жене.
— Я… мне нужно подумать, — наконец выдавил он.
— Думай, — кивнула Анна. — Но недолго. Я так больше не могу.
Три дня Сергей ходил как в воду опущенный. Они почти не разговаривали. Анна видела, как он постоянно проверяет телефон — наверняка мать забрасывает его сообщениями, требуя отчета о происходящем.
На четвертый день, вернувшись с работы, Анна застала Сергея дома — он сидел на кухне с каким-то странным выражением лица.
— Я поговорил с мамой, — сказал он вместо приветствия.
Сердце Анны сжалось. Неужели все? Неужели он выбрал мать?
— И что? — она села напротив, готовясь к худшему.
— Я сказал ей, что больше не буду давать ей денег, кроме подарков на праздники, — Сергей смотрел прямо на Анну, и в его взгляде она впервые за долгое время увидела решимость. — И что мы не переедем к ней. И что… — он сглотнул, — если она будет продолжать вмешиваться в нашу жизнь, мы будем видеться реже.
Анна не верила своим ушам.
— И что она? — спросила она, затаив дыхание.
— Плакала. Кричала. Говорила, что я неблагодарный сын, — Сергей горько усмехнулся. — А потом я вспомнил, что сказала бабушка, когда я к ней заехал вчера. Она сказала: «Сережа, твоя мать никогда не будет тобой довольна, что бы ты ни делал. Так хоть жену не теряй».
Анна молча смотрела на мужа, и внутри нее разливалось теплое чувство. Он выбрал ее. Действительно выбрал.
— Я люблю тебя, — просто сказала она.
Сергей встал, подошел и обнял ее:
— Прости, что до меня так долго доходило. Я чуть не потерял тебя.
Через месяц они все-таки начали ремонт. Татьяна Петровна не звонила — видимо, все еще дулась на сына. Но Сергей позвонил ей сам, пригласил в гости. Когда свекровь пришла, она была непривычно тихой. Осматривала начатый ремонт, молча кивала.
— Красиво получается, — наконец сказала она. — Я могу чем-то помочь?
Анна переглянулась с Сергеем и улыбнулась:
— Можете. Мы как раз думали обои выбирать. Нам бы пригодился совет.
Татьяна Петровна просияла:
— Конечно, я помогу! У меня хороший вкус.
Анна видела, как Сергей облегченно вздохнул. Она понимала — эта война не выиграна окончательно, будут еще бои и перемирия. Но первый, самый важный шаг уже сделан. Они стали настоящей семьей, а не придатком к Татьяне Петровне.
Вечером, когда свекровь ушла, Сергей обнял Анну:
— Знаешь, а ведь твоя мама была права, когда говорила, что замуж выходят за всю семью.
— Да, — кивнула Анна. — Только она забыла добавить, что иногда с частью этой семьи нужно бороться. За свое счастье.
А через неделю Мария Ивановна позвонила им сама:
— Ну что, молодые, когда ко мне в деревню приедете? Сад мой совсем зарос, помочь некому. Танька говорит, что у нее спина болит, — хитро добавила старушка.
Анна рассмеялась:
— В эти выходные и приедем, Мария Ивановна. Только вы пироги с яблоками обещайте.
— С яблоками так с яблоками, — согласилась бабушка. — Главное, чтобы вы были.
И Анна почувствовала, что, несмотря на тяжелую историю, они все-таки смогли сохранить самое главное — друг друга. А это стоило всех битв с Татьяной Петровной.
