Марина проснулась от звука капающей воды. Кран на кухне снова подтекал — третий раз за месяц. Она посмотрела на часы: половина шестого утра. Через час нужно будить Артёма в школу, а до этого успеть приготовить завтрак, погладить форму и проверить домашнее задание по математике. Вчера сын долго сидел над задачами, морщил лоб и грыз карандаш — точь-в-точь как его отец когда-то.
Отец… Марина поморщилась и встала с кровати. Думать о Викторе не хотелось, но мысли сами лезли в голову. Особенно по утрам, когда тишина квартиры давила на плечи, напоминая о том, что она одна тянет этот воз уже восемь лет.
На кухне действительно капало. Марина подставила под струйку воды старую кружку и принялась готовить кашу. Артём любил овсянку с яблоком и корицей — единственную кашу, которую соглашался есть без уговоров.
— Мам, а почему у Димки папа на родительское собрание приходит, а у меня только ты? — спросил вчера сын, и Марина в который раз не нашлась с ответом.
Что она могла сказать? Что его отец предпочёл карьеру программиста в столице их маленькой семье? Что алименты приходят через раз, когда Виктору не лень вспомнить о существовании сына? Что за восемь лет он приезжал всего трижды, и каждый раз это заканчивалось скандалом?
Марина помешала кашу и вздохнула. Нет, такое одиннадцатилетнему ребёнку говорить нельзя. Поэтому она снова соврала — сказала, что папа очень занят важной работой, что он их любит, просто не может часто приезжать.
Артём поверил. Он всегда верил.
В тот день всё пошло наперекосяк с самого утра. Сначала Артём пролил какао на форму, и пришлось срочно стирать и сушить феном рубашку. Потом оказалось, что он забыл выучить стихотворение по литературе. Марина помогала ему зубрить Пушкина, одновременно собирая портфель и делая бутерброды в школу.
— «Буря мглою небо кроет», — бубнил Артём, путая строчки.
— «Вихри снежные крутя», — подсказывала Марина, заплетая его непослушные вихры.
В школу они опоздали на пять минут. Марина извинилась перед учительницей, пообещала, что это больше не повторится, и побежала на работу. В магазине тканей, где она работала продавцом-консультантом уже пять лет, её ждал недовольный взгляд заведующей.
— Опять опоздала, Марина Сергеевна?
— Простите, Анна Ивановна, у сына…
— У всех дети, — отрезала заведующая. — В следующий раз — выговор.
Марина кивнула и пошла к своему рабочему месту. День тянулся бесконечно долго. Покупатели были придирчивые, ткани путались, калькулятор барахлил. К вечеру у неё разболелась голова, но нужно было ещё забрать Артёма из школы, купить продукты, приготовить ужин, помочь с уроками…
Дома их ждал сюрприз. На кухонном столе лежало письмо — официальный конверт с обратным адресом юридической конторы. Марина похолодела. Неужели Виктор решил подать на уменьшение алиментов? Или того хуже — потребовать встреч с сыном?
Она вскрыла конверт дрожащими руками. Внутри было уведомление о том, что Виктор Николаевич просит рассмотреть вопрос об установлении графика встреч с несовершеннолетним сыном Артёмом.
— Мам, что это? — Артём заглянул через плечо.
— Ничего важного, — быстро спрятала письмо Марина. — Иди мой руки, сейчас будем ужинать.
Но аппетита не было. Пока Артём ел макароны с сосисками, Марина думала о том, что будет дальше. Восемь лет Виктор не интересовался сыном, а тут вдруг решил стать примерным отцом? С чего бы это?
Ответ пришёл через неделю, когда ей позвонила Светлана — бывшая одноклассница, которая работала в той же IT-компании, что и Виктор.
— Маринка, ты знаешь новости? — затараторила Светлана. — Твой бывший женится!
— И что? — Марина старалась говорить равнодушно, хотя сердце кольнуло.
— Да невеста у него… Сама видела — молодая, красивая, из хорошей семьи. Говорят, её папаша — большая шишка, свой бизнес. И знаешь что? Она детей обожает, но своих родить не может. Какие-то проблемы со здоровьем.
Марина всё поняла. Вот откуда ветер дует. Виктору понадобился сын, чтобы показать невесте, какой он замечательный отец. Готовая семья — муж с ребёнком от первого брака. Как романтично.
— Спасибо, что предупредила, — поблагодарила она Светлану и положила трубку.
Суд назначили через месяц. Марина наняла адвоката — пришлось влезть в долги, но она не могла рисковать. Артёма решили пока не травмировать, сказали, что это просто формальности с документами.
Виктор пришёл на заседание при полном параде — дорогой костюм, начищенные до блеска туфли, уверенная улыбка успешного человека. Рядом с ним сидела та самая невеста — Кристина, кажется. Молодая, ухоженная, с идеальной укладкой и маникюром. Смотрела на Марину с плохо скрываемым любопытством — так вот какая она, первая жена.
Адвокат Виктора говорил красиво и убедительно. О том, что его клиент осознал свои ошибки, что готов стать полноценным отцом, что может обеспечить ребёнку прекрасные условия. У них с Кристиной большая квартира в центре города, загородный дом, возможность дать ребёнку лучшее образование.
— Мой клиент просит установить следующий график встреч, — вещал адвокат. — Каждые вторые выходные месяца ребёнок проводит с отцом, половину летних каникул, а также новогодние праздники через год.
Марина слушала и не верила своим ушам. Человек, который за восемь лет не купил сыну ни одной игрушки, вдруг захотел проводить с ним половину каникул?
Её адвокат возражал, приводил факты — нерегулярная выплата алиментов, отсутствие интереса к жизни ребёнка, незнание его потребностей и привычек.
— Позвольте, — вмешался Виктор. — Я признаю, что был не идеальным отцом. Но люди меняются. Я хочу наладить отношения с сыном. Разве это преступление?
Судья — усталая женщина предпенсионного возраста — смотрела на них поверх очков.
— Что думает сам ребёнок? — спросила она.
— Ребёнок не в курсе происходящего, — ответила Марина. — Мы не хотели его травмировать.
— Придётся поставить в известность. Назначаю психологическую экспертизу для выяснения привязанностей ребёнка. Заседание переносится.
Разговор с Артёмом стал одним из самых сложных в жизни Марины. Она долго подбирала слова, пытаясь объяснить одиннадцатилетнему мальчику, почему отец, которого он почти не помнит, вдруг захотел с ним встречаться.
— То есть папа хочет, чтобы я к нему приезжал? — уточнил Артём, теребя край футболки.
— Да, иногда. На выходные.
— А ты будешь со мной?
— Нет, солнышко. Это будет время только для вас с папой.
Артём задумался. В его глазах читалась целая буря эмоций — любопытство, страх, надежда.
— А если мне не понравится?
— Тогда мы что-нибудь придумаем. Главное — не бойся говорить о своих чувствах, хорошо?
Мальчик кивнул, но Марина видела, как он нервничает. Восемь лет жизни без отца, и вдруг такие перемены.
Психолог оказалась приятной женщиной лет сорока. Она долго беседовала с Артёмом, потом с Мариной, потом с Виктором. Марина ждала результатов как приговора.
— Ребёнок имеет устойчивую привязанность к матери, — зачитывала психолог на следующем заседании. — Отца воспринимает как малознакомого человека, испытывает тревожность при мысли о длительном пребывании с ним. Рекомендую начать с кратковременных встреч в присутствии матери, постепенно увеличивая время общения.
Виктор был недоволен, но судья приняла сторону психолога. Установили график — два часа каждое воскресенье, первый месяц в присутствии матери.
Первая встреча состоялась в парке. Виктор пришёл с огромным пакетом подарков — конструктор Лего, радиоуправляемая машинка, планшет последней модели. Артём смотрел на это богатство растерянно.
— Не нужно его заваливать подарками, — тихо сказала Марина.
— Я восемь лет не дарил ему ничего, — огрызнулся Виктор. — Хочу компенсировать.
Кристина стояла чуть поодаль, наблюдая за ними. Марина поймала её взгляд — в нём было что-то похожее на жалость. Или сочувствие?
Артём вёл себя скованно. Отвечал на вопросы отца односложно, больше молчал. Виктор старался — рассказывал о своей работе, о путешествиях, о том, какая интересная жизнь ждёт Артёма, если он будет приезжать к ним.
— У нас дома есть бассейн, — говорил он. — И большая комната, которую мы обустроим специально для тебя. Какой цвет тебе нравится?
— Синий, — тихо ответил Артём.
— Отлично! Сделаем синюю комнату. С телевизором, компьютером, всем, что захочешь.
Марина видела, как сын всё больше напрягается. Для него это было слишком — чужой человек, пытающийся купить его любовь дорогими подарками.
После двух часов Артём буквально вцепился в мамину руку.
— Пойдём домой, — попросил он.
— Но мы же договаривались на дольше, — начал было Виктор.
— На сегодня достаточно, — твёрдо сказала Марина. — Артёму нужно время.
Дома сын долго молчал. Потом спросил:
— Мам, а почему он раньше не приходил?
Что она могла ответить? Марина обняла сына и сказала единственное, что пришло в голову:
— Иногда взрослые совершают ошибки. Но это не значит, что ты в чём-то виноват, понимаешь?
Артём кивнул, но в его глазах остались вопросы.
Встречи продолжались. Каждое воскресенье Виктор появлялся с новыми подарками, Кристина улыбалась и пыталась подружиться с Артёмом, а Марина чувствовала себя лишней. Через месяц суд постановил, что отец может общаться с сыном без её присутствия.
Первый раз, когда Артём ушёл с Виктором вдвоём, Марина места себе не находила. Накручивала себя, представляя всякие ужасы. Но сын вернулся целым и невредимым, только очень уставшим.
— Мы были в аквапарке, — рассказывал он. — Потом в кино, потом в ресторане. Тётя Кристина всё время спрашивала, что я люблю есть.
— И что ты ответил?
— Что твои котлеты.
Марина улыбнулась, а Артём продолжил:
— Она сказала, что научится их готовить. А ещё папа хочет, чтобы летом я поехал с ними на море. На целый месяц.
Сердце Марины упало. Месяц без сына? Но она знала, что не имеет права запретить.
Время шло. Артём привыкал к воскресным походам с отцом, но Марина видела — это не приносило ему особой радости. Он шёл как на работу, возвращался усталый и молчаливый.
— Тебе не нравится проводить время с папой? — спросила она однажды.
Артём пожал плечами.
— Нормально. Просто… Они всё время пытаются меня развлечь. Как будто я маленький. И тётя Кристина смотрит так странно, будто ждёт чего-то.
Марина поняла. Кристина ждала, что Артём назовёт её мамой. Что полюбит её как мать. Бедная женщина, мечтающая о ребёнке, пыталась завоевать любовь чужого сына.
Переломный момент случился через три месяца. Виктор приехал забирать Артёма, но сын отказался идти.
— У меня контрольная в понедельник, — объяснил он. — Мне нужно готовиться.
— Подготовишься у нас, — сказал Виктор. — Кристина поможет, она хорошо знает математику.
— Я хочу дома готовиться.
— Артём, мы же договаривались…
— Я не хочу! — вдруг выкрикнул мальчик. — Не хочу каждое воскресенье куда-то ехать! Не хочу, чтобы меня развлекали! Я хочу просто побыть дома!
Виктор растерялся. За все эти месяцы Артём ни разу не повышал голос, не протестовал.
— Сынок, но мы же планировали…
— Я не твой сынок! — Артём уже не мог остановиться. — Ты не знаешь, какие у меня оценки, кто мои друзья, что я люблю читать! Ты даже не знаешь, что я боюсь собак! Ты просто дядя, который приходит по воскресеньям!
Тишина была оглушительной. Виктор побледнел, Кристина прижала руку к губам, а Марина обняла трясущегося сына.
— Думаю, на сегодня достаточно, — тихо сказала она.
Виктор кивнул и ушёл, не сказав ни слова. Кристина задержалась на пороге.
— Простите, — прошептала она. — Мы не хотели… Я думала, что смогу… Что он примет меня…
— Любовь не купишь подарками, — ответила Марина. — И не заслужишь за три месяца.
Кристина кивнула и поспешила за женихом.
Больше Виктор не приходил. Через адвоката он передал, что отзывает иск об установлении графика встреч. Алименты стали приходить регулярно — видимо, Кристина настояла. Но личного общения больше не было.
Артём сначала переживал — боялся, что обидел отца. Марина объясняла, что он имел право высказать свои чувства, что в этом нет ничего плохого. Постепенно мальчик успокоился.
Через год Марина случайно встретила Светлану.
— Слышала новости? — та сразу перешла к главному. — Твой бывший с Кристиной расстались. Она ушла к какому-то вдовцу с двумя детьми. Говорят, сразу язык с ними нашла, те её мамой зовут.
Марина только вздохнула. Каждому своё. Кристина нашла детей, которые нуждались в матери. Виктор остался с иллюзиями о себе как об отце.
А они с Артёмом жили дальше. Без роскоши, без бассейнов и дорогих подарков, но с чем-то гораздо более важным — с любовью, доверием и пониманием.
Однажды, спустя ещё год, Артём сказал:
— Мам, я рад, что тогда всё так получилось.
— Почему?
— Потому что я понял — семья это не тот, кто тебя родил. Семья — это тот, кто рядом каждый день. Кто знает, что ты ешь на завтрак, и какой носок надеваешь первым. Ты моя семья, мам. Вся. И мне больше никого не нужно.
Марина обняла сына, чувствуя, как на глаза наворачиваются слёзы. Тринадцатилетний подросток, который за два года повзрослел на десять лет. Её мальчик, который научился отличать настоящее от показного, любовь от попыток купить привязанность.
Она знала, что впереди ещё много трудностей. Подростковый возраст, первая любовь, выбор профессии, взрослая жизнь. Но она также знала, что они справятся. Вдвоём. Как справлялись все эти годы.
А Виктор… Что ж, у каждого своя дорога. Он выбрал свою тринадцать лет назад, когда решил, что карьера важнее семьи. И эту дорогу уже не переделать, сколько ни пытайся.
В конце концов, отцом становятся не по праву рождения. Отцом становятся каждый день, через заботу, внимание, любовь. Через бессонные ночи у кроватки больного ребёнка, через первые шаги и падения, через двойки и пятёрки, через слёзы и смех.
Виктор этого не понял. И в этом была его беда, а не их.
Жизнь шла своим чередом. Артём рос, учился, находил новых друзей. Марина работала, копила деньги на его будущее образование, по вечерам проверяла уроки и слушала рассказы сына о школьных делах.
Иногда, очень редко, Артём спрашивал об отце. Интересовался, как он, что делает. Марина отвечала честно — не знает. И это была правда. После той истории с попыткой наладить отношения Виктор словно испарился из их жизни. Только алименты приходили как часы.
— Может, у него другая семья появилась, — размышлял Артём. — Другие дети.
— Может быть, — соглашалась Марина.
— Надеюсь, он будет лучшим отцом для них, — неожиданно сказал сын. — Чем был для меня.
В его голосе не было обиды — только спокойная констатация факта. И Марина поняла, что её мальчик действительно повзрослел. Научился прощать, отпускать, жить дальше.
Это ли не победа? Вырастить человека, способного на понимание и прощение, несмотря на боль отвержения в детстве. Вырастить его одной, без поддержки, в постоянной борьбе за выживание.
Марина смотрела на сына и думала: может, всё сложилось как надо. Может, им и правда лучше вдвоём. Без фальши, без попыток наверстать упущенное, без игры в счастливую семью.
Просто мать и сын. Которые друг для друга — целый мир. И этого достаточно. Более чем достаточно.
