— Тебе же на кухне нужнее, — он искренне улыбался. Через неделю он увидел фото: его жена на берегу моря. С той самой новой сковородкой.
***
Квартира досталась им от родителей Александра. Небольшая, но уютная двушка в спальном районе. Настя никогда не считала её своей — скорее временным пристанищем, откуда когда-нибудь они переедут в собственное, совместно нажитое жилье. Шесть лет брака, а чувство временности не исчезало.
Настя помешивала яичницу, то и дело отвлекаясь на часы — через сорок минут совещание, а до офиса ещё добираться и добираться. Старая сковорода с облупившимся антипригарным покрытием снова подвела: яйца прилипали к металлу, образуя неровные комки вместо аппетитной глазуньи.
«Надо было просто хлопья с молоком залить и всё», — подумала она, пытаясь аккуратно отделить желток от пригоревшего белка. Но Саша не любил «эту сухомятку», а она каждое утро тратила драгоценное время, готовя «нормальный завтрак».
— Да что ж такое… — пробормотала она, когда кусочек подгоревшей яичницы прилип к поверхности.
— Опять сражаешься? — Саша появился на кухне уже одетый, с мокрыми после душа волосами. В руках он держал какую-то коробку.
— Как обычно, — хмыкнула Настя, выкладывая яичницу в тарелки. — Что это у тебя?
Она кивнула на коробку, попутно разглядывая его новую рубашку — кажется, вчера она её не видела.
— Сюрпри-и-из, — протянул он с довольной улыбкой. — Знаешь, я не стал тебе вчера говорить, но нам наконец-то выплатили квартальную премию. Представляешь, даже больше, чем обещали!
Настя замерла с ложкой в руке. Премию они ждали полгода — начальник Саша всё откладывал и откладывал выплаты, ссылаясь то на квартальные отчёты, то на проблемы с документами. А у них уже второй месяц долг за коммуналку накапливался, да и на её работе опять задержки зарплаты…
— Это же здорово! — она даже забыла про совещание и про пригоревшую кашу. — Теперь можно закрыть долги за квартиру и…
— И устроить себе маленькие подарки, — перебил её Александр, садясь за стол. — Смотри, это тебе.
Он протянул ей пакет среднего размера, который достал откуда-то из-под стола. Настя нерешительно взяла его, всё ещё думая о счетах за электричество.
— А это, — он поднял большую коробку, — это я себе купил. Помнишь, я давно хотел?
Настя открыла пакет и увидела… сковородку. Новую, с керамическим покрытием и стеклянной крышкой. Такую, о которой она мельком упоминала недели три назад.
— Я заметил, как ты мучаешься с той старой развалюхой, — пояснил Саша, принимаясь тем временем распаковывать свою коробку. — Тебе же на кухне нужнее всего. А вот это, — он извлёк новенький смартфон в глянцевом черном корпусе, — последняя модель.
Настя смотрела на сковородку. Хорошая. Дорогая, наверное. Она перевела взгляд на мужа, который уже включал новый телефон, поглаживая глянцевый корпус.
— Спасибо, — выдавила она, стараясь, чтобы голос звучал нормально. — Очень… полезная вещь.
— М-м-м, — промычал Александр, не отрываясь от экрана. — Сейчас, погоди, я только активирую… О, смотри какой дисплей!
Он повернул телефон к ней, демонстрируя заставку.
— Красиво, — кивнула Настя, а сама подумала о том, что могла бы купить на эти деньги.
— Ну, завтрак стынет, — сказала она, придвигая к нему тарелку. — Твоя любимая яичница.
— Да-да, сейчас, — он что-то быстро печатал в телефоне. — Ты ешь, я догоню.
Настя молча завтракала, наблюдая, как муж настраивает новый телефон, перенося контакты, устанавливая приложения. Яичница давно остыла, а он, кажется, совсем забыл о ней.
— Ты не спешишь? — спросила она, взглянув на часы. — Уже почти восемь.
— М? А, точно, — он на секунду оторвался от экрана. — Я попозже поеду, начальник разрешил. Помнишь, я вчера допоздна сидел с отчетом?
«А я не допоздна?» — чуть не вырвалось у неё, но она сдержалась. Вместо этого спросила:
— Сколько?
— Что сколько?
— Сколько стоит твой телефон? И моя сковородка?
— А, ну… — он на мгновение замялся. — Недёшево, конечно. Ну ты понимаешь, это вложение. На несколько лет вперёд.
— А сковородка?
— Тоже хорошая, — он улыбнулся. — Качественная. Со скидкой взял.
— Но не сравнить со смартфоном, да? — она понимала, что тон становится ядовитым, но ничего не могла с собой поделать.
Саша наконец отложил телефон и посмотрел на жену.
— Слушай, я подумал, что тебе это правда нужнее. Ты же каждый день готовишь. А у меня телефон старый. И камера… помнишь, как я пытался нормальные фотки сделать на дне рождения у Мишки?
Настя кивнула, собрала тарелки и отнесла их в раковину.
— Я побежала, — сказала она, избегая смотреть ему в глаза. — У меня совещание.
— Удачи! — он снова уткнулся в экран.
***
На совещании Настя никак не могла сосредоточиться. Мысли возвращались к утреннему разговору, к блестящему смартфону и дурацкой сковородке. Её начальница, Людмила Павловна, дважды переспрашивала, готов ли отчет по контрагентам, а она не сразу находила, что ответить.
А в обед началась настоящая пытка.
«Смотри, какие фотки получаются!»
Саша прислал сначала селфи из офиса — с идеальной четкостью, потом снимок своего обеда в ультрамодном бизнес-центре, потом панорамный вид из окна их офиса на 23 этаже.
К трем часам дня Настя уже едва сдерживалась, чтобы не отключить уведомления. Особенно её взбесило, когда он прислал снимок нового телефона, сделанный на старый, с подписью: «Сравнение поколений =)»
«Ты там на работе или фотосессию устроил?» — не выдержала она.
Он ответил какими-то веселыми стикерами.
Домой Настя возвращалась раздраженная и уставшая. У подъезда она встретила соседку, Нину Степановну, которая как раз выгуливала своего пекинеса.
— Настенька! Давно не виделись, — заулыбалась пожилая женщина. — Как ваши дела? Как Сашенька поживает?
— Хорошо, спасибо, — Настя выдавила улыбку. — Вот, с работы иду…
— А ты, милая, неважно выглядишь. Устаешь? Бережет ли тебя муж-то? — соседка всегда была излишне любопытной.
«Бережет. Сковородку купил», — хотелось ответить Насте, но она лишь кивнула:
— Все в порядке, просто день тяжелый.
Дома она обнаружила Сашу, который играл в какую-то новую игру на айфоне, развалившись на диване. Судя по вещам в прихожей, он пришел не так давно.
— Привет, — бросил он, не отрываясь от экрана. — Я разогрел себе еду, тебе осталось в холодильнике.
Она молча прошла на кухню. Там, на столе, лежала новая сковородка — он даже не убрал её в шкаф после своего ужина. Настя взяла её в руки, провела пальцем по керамической поверхности. Хорошая. Но…
Вопреки назло, она решила приготовить ужин именно на ней. Котлеты получились идеальными — без пригорания, с аппетитной корочкой. Кухня наполнилась запахом жареного мяса, и Саша наконец оторвался от телефона, появившись в дверном проеме.
— М-м-м, как вкусно пахнет, — он потянулся. — Испытываешь новую сковородку?
— Да, очень удобная, — ответила Настя, переворачивая котлеты. — Только знаешь, что меня смущает?
— М-м?
— Каждый раз, переворачивая эти котлеты, я думаю, сколько таких сковородок уместилось бы в цене твоего дорогущего смартфона.
Александр закатил глаза.
— Опять начинается… Слушай, мы это уже обсуждали. Я заработал эти деньги.
— Мы! — выпалила она. — Мы заработали! Я тоже приношу деньги в семью, если ты не заметил. И твоя премия — это наши общие деньги. Или нет?
— Ну хорошо, наши, — пожал плечами он. — И что теперь? Хочешь, чтобы я вернул телефон? Или тебе тоже смартфон купил?
— Дело не в смартфоне… — начала Настя, но тут зазвонил её телефон.
Она взглянула на экран — Юля.
— Я отвечу, — сказала она и вышла в коридор. — Привет, Юль.
— Настька! — голос подруги звучал возбужденно. — У меня к тебе супер-предложение! Короче, у Вики температура 39, её в отпуск не пускают! А у меня уже всё оплачено — и путёвка, и перелет… В общем, билет пропадает. Хочешь со мной в Сочи на майские выходные?
Настя замерла у стены. Море. Тепло. Четыре дня без… всего этого.
— А сколько это будет стоить? — спросила она, понизив голос.
Юля назвала сумму. Настя быстро прикинула — примерно треть от стоимости нового смартфона мужа.
— Слушай… А если прямо завтра купить билет, не будет поздно?
— Не-а, я всё забронировала с запасом! — затараторила Юля. — Короче, если едешь, я завтра звоню туроператору, и всё перебронируем на тебя. Ну так что, едем?
Настя посмотрела в сторону кухни, где Саша уже сидел за столом, снова уткнувшись в свой новый телефон.
— Да. Я еду.
***
Вечером, неловко ковыряя ужин — опять приготовленный на той самой новой сковородке — Настя решилась сказать мужу про поездку.
— Слушай, Саш… — она отодвинула тарелку. — У меня тут такое дело…
Саша оторвался от экрана телефона — он как раз показывал какой-то новый фильтр для фотографий, от которого его лицо становилось мультяшным.
— М-м?
— Я улетаю на майские. В Сочи.
Он моргнул несколько раз, словно не расслышал.
— Что? Куда улетаешь?
— В Сочи. На четыре дня, — она начала говорить быстрее. — Юлька предложила, у неё подруга заболела, не может поехать.
Саша медленно отложил телефон, его лицо менялось от недоумения к раздражению.
— И когда ты это решила?
— Вчера.
— И ты мне даже не сказала? Просто решила и всё?
Настя почувствовала, как к горлу подкатывает ком.
— А ты со мной обсуждал покупку смартфона? Спрашивал моего мнения?
Он фыркнул и откинулся на спинку стула.
— Ой, опять ты за своё… Это разные вещи!
— Чем же они разные? — она почувствовала, как её голос становится выше. — Тем, что ты можешь тратить деньги, на что хочешь, а я должна отчитываться?
— Это были мои деньги! Моя премия! — теперь он тоже начал повышать голос.
— А я потрачу свои, заработанные, — парировала Настя, сжимая кулаки под столом. — И знаешь, что? Я давно не была в отпуске. Мне НУЖЕН этот отдых!
— Но мы могли бы поехать вместе! Летом! — он развел руками. — И вообще, мы только-только начали выбираться из долгов, а ты хочешь спустить деньги на… на что? На пляж в мае?
— Спустить деньги? — она почти задохнулась. — Ты сейчас серьезно? А новый дорогой смартфон — это не «спустить деньги»? Это что-то жизненно необходимое?
— Ты же знаешь, что мой старый телефон…
— Да, знаю! — перебила она. — Батарея садится, камера плохая, я всё это слышала. Но ты мог бы купить что-то подешевле!
Саша потер переносицу.
— Настя… Ты что, всё-таки обиделась из-за этой чертовой сковородки?
— Да при чем тут сковородка? — она стукнула ладонью по столу, отчего посуда звякнула. — Дело не в ней! Дело в твоем отношении! В том, как ты распоряжаешься нашими деньгами!
В том, как ты делаешь решения, даже не думая спросить меня! В конце концов, в том, что ты можешь потратить на себя маленькое состояние, а мне купить что-то «полезное для дома». Для ТВОЕГО дома, между прочим!
— Что значит «для моего»? — он нахмурился. — Это НАШ дом.
Настя горько усмехнулась.
— Это квартира твоих родителей, — она понизила голос до почти шепота. — Я всегда чувствовала себя здесь гостьей. Шесть лет, Саша. Шесть лет я живу на птичьих правах.
Он уставился на неё так, будто видел первый раз.
— Так вот в чём всё дело? — он медленно поднялся из-за стола. — Шесть лет ты молчала, а теперь решила высказать всё из-за какой-то сковородки?
ила высказать всё из-за какой-то сковородки?
— Не из-за сковородки! — повысила голос Настя. — Из-за твоего отношения! Ты считаешь, что можешь единолично распоряжаться нашими деньгами. Ты даже не спросил, чего хочу я.
— А чего ты хочешь? — он развёл руками.
Настя посмотрела на него с разочарованием.
— Я хочу, чтобы ты видел во мне равноправную жену, а не домработницу, которой достаточно новой сковородки.
Она развернулась и ушла в спальню, оставив Александра стоять посреди гостиной.
***
Следующие два дня в их квартире стояла почти звенящая тишина. Настя уходила на работу раньше, чтобы не сталкиваться с мужем за завтраком. Александр задерживался в офисе допоздна. Они почти не виделись, а когда всё-таки оказывались дома одновременно, старательно избегали друг друга.
Он демонстративно варил себе растворимую лапшу вместо нормального ужина, игнорируя новую сковородку. Она так же демонстративно собирала вещи для поездки, оставив чемодан посреди спальни.
Вечером в среду Насте пришлось задержаться на работе — срочно требовалось доделать отчет перед отъездом. Она вернулась домой почти в десять, уставшая и голодная. В прихожей было темно, только из кухни пробивался слабый свет.
Она сняла обувь и, стараясь не шуметь, прошла по коридору. На кухне обнаружился Александр, сидящий над нетронутым ужином — он явно ждал её.
— Привет, — сказал он негромко. — Я тут… приготовил поесть.
На плите действительно что-то было, а в воздухе витал запах жареного мяса. Настя замерла в дверном проеме, не зная, что сказать.
— Спасибо, — выдавила она наконец. — Но я не голодна.
Это была откровенная ложь — желудок предательски заурчал именно в этот момент. Александр слабо улыбнулся.
— Садись. Я использовал… твою новую сковородку.
Она помедлила, но потом всё же присела за стол. Он поставил перед ней тарелку с котлетами и макаронами. Готовил Александр редко и не очень умело, но сейчас всё выглядело вполне съедобно.
Они ели молча, избегая смотреть друг на друга.
— Значит, ты завтра улетаешь, — произнес он наконец. Это был не вопрос, а констатация факта.
— Да, — Настя отодвинула пустую тарелку. — Рано утром. Такси заказано на шесть.
Она ожидала новой вспышки спора, но он лишь кивнул, глядя куда-то мимо неё.
— Слушай, может… — он прочистил горло. — Может, мне всё-таки поехать с тобой?
Она подняла глаза, встречаясь с ним взглядом. В его глазах читалась странная смесь гордости, упрямства и… страха?
— Нет, Саш, — она покачала головой. — Мне нужно побыть одной. Подумать.
— О чём? — он сжал пальцы на краю стола так, что костяшки побелели.
Настя тяжело вздохнула.
— О нас. О том, как мы живём. О том, правильно ли всё это, — она обвела рукой кухню, имея в виду гораздо больше, чем просто комнату. — О том, что за шесть лет я так и не почувствовала, что у нас действительно равные права в этом браке. Ты всё решаешь, ты распоряжаешься финансами, ты определяешь, что важно, а что нет.
***
Так и не дождавшись ответа мужа, Настя отправилась в спальню собирать последние вещи. Его фраза всё ещё звучала в ушах: «Тебе же на кухне нужнее». Он действительно так считал, и в этом была вся проблема.
Утром Настя уехала, не попрощавшись. Саша проснулся от звука закрывающейся входной двери, но не встал, чтобы проводить её. Гордость не позволила.
Через день Саша смотрел на экран своего нового телефона, не веря своим глазам. На фотографии Настя сидела на песчаном пляже, слегка загорелая и улыбающаяся. А рядом с ней стояла та самая сковородка, воткнутая в песок как какой-то абсурдный флаг. Подпись под фото гласила: «Нашла сковородке лучшее применение!»
Он сразу же набрал её номер. Гудки шли долго, но Настя так и не ответила. Вместо этого через минуту пришло сообщение: «Не могу говорить. Позже перезвоню».
Но она не перезвонила ни в тот день, ни на следующий.
***
Сочи встретил Настю ярким солнцем и тёплым морским бризом. Юля тараторила без умолку, рассказывая о планах на ближайшие дни, пока они заселялись в небольшой, но уютный отель недалеко от моря.
— Ты как будто на другой планете, — заметила Юля, когда они наконец разложили вещи. — Что-то случилось?
Настя пожала плечами:
— Просто устала. От всего.
В первый вечер они просто гуляли по набережной. Настя молчала, рассеянно глядя на волны, пока не заметила, что Юля смотрит на неё с беспокойством.
— Рассказывай, — потребовала подруга. — Что у вас с Сашей стряслось?
И Настя рассказала. Про сковородку и смартфон, про шесть лет птичьих прав, про то, как всё накопилось и прорвалось. Юля слушала, не перебивая, только поджимала губы.
— Знаешь что? — сказала она, когда Настя закончила. — А давай сделаем фотку для твоего благоверного.
Так на пляже и появилась та самая фотография со сковородкой.
На второй день отпуска Настя познакомилась с Максимом.
Он подошёл к ней на пляже, когда Юля ушла покупать мороженое. Высокий, загорелый, с выгоревшими на солнце волосами. Взглянул на сковородку, которую Настя притащила на пляж для новой серии фотографий, и рассмеялся:
— Это самый странный пляжный аксессуар, который я когда-либо видел.
Настя не планировала ни с кем знакомиться. Не планировала никаких курортных романов. Даже мысли такой не было. Но что-то в его искренней улыбке, в лёгкости, с которой он шутил, заставило её оттаять.
К вечеру они уже сидели втроём — Настя, Юля и Максим — в прибрежном кафе, и Максим рассказывал о своей работе фотографа. Он приехал в Сочи на фотосессию, которая закончилась раньше срока, и теперь у него было несколько свободных дней.
— Можно я сфотографирую тебя? — спросил он, глядя на Настю. — По-настоящему. Не с этой сковородкой, а просто тебя. Настоящую.
Она согласилась.
На следующий день они встретились на рассвете. Максим показал ей места, о которых не знали обычные туристы — маленькую бухту с кристально чистой водой, скалистый выступ с потрясающим видом на море.
Он фотографировал её, а она впервые за долгое время чувствовала себя… свободной.
— Ты очень красивая, — сказал он, просматривая снимки. — Но на всех фотографиях какая-то грусть. Даже когда улыбаешься.
Настя не знала, что ответить.
— А твой муж… — Максим помедлил. — Он часто фотографирует тебя?
— Он… — Настя усмехнулась. — Он больше себя фотографирует. На свой новый телефон.
Вечером, когда Юля ушла на массаж, Максим поцеловал её. Прямо посреди набережной, среди гуляющих людей. Просто взял за руку, притянул к себе и поцеловал. А она — не отстранилась.
***
В последний вечер перед отъездом они сидели на пляже втроём. Юля тактично делала вид, что не замечает, как изменились отношения между Настей и Максимом. Как они переглядываются, как он касается её руки, как она улыбается в ответ.
— Поехали со мной, — вдруг сказал Максим. — В Геленджик. У меня там фотосъёмки на следующей неделе.
Настя замерла.
— Я не могу, — сказала она автоматически. — У меня работа, муж…
— А ты хочешь вернуться? — он смотрел ей прямо в глаза. — Действительно хочешь?
Она не ответила. Вместо этого достала телефон и показала последнее сообщение от Саши:
«Надеюсь, ты хорошо подумала за эти дни. Нам нужно серьёзно поговорить, когда вернёшься.»
— Видишь? — сказала она со вздохом. — Даже здесь он пытается указывать, что мне делать.
— Тогда тем более поехали со мной, — Максим взял её за руку. — Просто возьми и измени свою жизнь. СЕЙЧАС.
Юля, которая до этого молчала, вдруг подала голос:
— Настя, не делай глупостей.
— А что такого умного я сделала за последние шесть лет? — горько усмехнулась Настя. — Жила в чужой квартире, готовила завтраки, которые никому не нужны, молчала, когда меня не слышали?
Она повернулась к Максиму:
— Я поеду с тобой.
***
У выхода на посадку Настя написала мужу короткое сообщение: «Я не вернусь. Не сейчас. Может быть, вообще никогда. Мне нужно понять, чего я хочу от жизни.»
Он ответил почти мгновенно: «Ты с ума сошла? А как же работа? Квартира? Все наши планы?»
Настя усмехнулась. Типично для Саши — даже сейчас он говорил о вещах, а не о чувствах.
«Шесть лет я жила твоими планами, — напечатала она, чувствуя, как дрожат пальцы. — Пора пожить своими.»
Саша не отвечал несколько минут. Потом пришло новое сообщение: «Настя, ты сейчас не в себе. Нельзя вот так всё бросать из-за какой-то ссоры.»
«Дело не в ссоре, — ответила она. — Это шесть лет накопившегося разочарования. Шесть лет, когда ты принимал решения за нас обоих и считал это нормальным.»
«Ты просто встретила другого,» — написал Саша после паузы. Короткая фраза, в которой читалась и обида, и смирение.
Настя глубоко вздохнула, глядя на экран. Даже сейчас он не пытался понять истинных причин её ухода.
«Надеюсь, тебе понравится твой новый телефон, — напечатала она после паузы. — А я забираю сковородку. Она мне напоминает о шести годах, когда ты определял, что мне нужнее.»
Потом, подумав, добавила: «Прощай, Саша.»
