Я открыла кастрюлю с супом, а он сказал: «Завтра сделай больше. Ребята с работы будут заходить к нам кушать».
Ложка замерла в моей руке. Несколько секунд я молчала, пытаясь осмыслить услышанное. Артём стоял в дверном проёме кухни, прислонившись плечом к косяку, и смотрел на меня так, будто сообщил о чём-то совершенно обыденном.
— Что значит «будут заходить»? — я осторожно положила ложку на край кастрюли.
— То и значит. — Он пожал плечами. — Сашка с Колей снимают квартиру в соседнем подъезде. Два брата с нашей стройки. У них там ни техники нормальной, ни посуды. Питаются всякой дрянью из доставки.
Я недоверчиво посмотрела на мужа:
— И что теперь, я должна готовить на четверых каждый день?
— А что такого? — Артём нахмурился. — Ты же всё равно готовишь. Какая разница – на двоих или на четверых?
Внутри у меня что-то дрогнуло. Большая. Большая разница. Но я промолчала – не хотела начинать вечер со ссоры. Вместо этого я просто отвернулась и продолжила помешивать суп, чувствуя, как внутри нарастает раздражение.
Август выдался на редкость жарким. В нашей квартире, расположенной на солнечной стороне девятиэтажки, было невыносимо душно даже с вентилятором. Маленькая кухня превращалась в настоящую парилку, стоило только включить плиту.
Мы с Артёмом жили в этой двушке уже третий год. Квартиру мы купили вскладчину – продали мою однушку, которая досталась мне после развода с первым мужем, добавили его накопления и взяли небольшую ипотеку.
Работаю я в компании по разработке программного обеспечения для медицинских учреждений. Артём трудится в строительной сфере, занимается отделкой помещений.
На следующий день ребята действительно пришли. Высокий худощавый Саша и его младший брат, коренастый Коля, ввалились в нашу квартиру в половине седьмого вечера, когда я только-только вернулась с работы и едва успела переодеться.
— Проходите, парни! — Артём широким жестом пригласил их в кухню. — Нинка как раз ужин готовит.
Я стояла у плиты, нарезая овощи для рагу, и ощутила, как у меня напряглись плечи. Нинка. Он давно не называл меня так при посторонних.
— Здравствуйте, — я выдавила улыбку. — Присаживайтесь, только ужин будет готов минут через сорок.
— Да мы не торопимся, — ответил Саша, устраиваясь за нашим маленьким кухонным столом.
— Вот это ароматы! — Коля с шумом втянул носом воздух. — У меня мама тоже классно готовила.
Готовила. Прошедшее время кольнуло меня. Значит, сейчас мама уже не готовит. Может, не стало? Или просто сын съехал и теперь скучает по домашней еде?
— Нинуль, ты бы салатик какой-нибудь организовала, пока рагу готовится, — как бы между прочим заметил Артём, открывая бутылку минералки.
Я молча достала из холодильника помидоры и огурцы.
***
Ужин затянулся. Гости нахваливали еду, рассказывали про работу, вспоминали какие-то истории, которые случились до моего знакомства с Артёмом. Я больше молчала, время от времени вставляя дежурные фразы в разговор и думая о завтрашнем дне — мне предстояло проводить обучение для сотрудников новой клиники.
Когда они наконец ушли, было уже почти одиннадцать. Я молча собирала посуду со стола.
— Хорошие ребята, правда? — Артём выглядел довольным. — Они в восторге от твоей готовки.
— Угу, — я сдержанно кивнула, загружая тарелки в посудомойку. — Артём, нам надо поговорить.
— Давай завтра, а? — он зевнул. — Устал как собака.
Я промолчала. Завтра так завтра.
Но завтра разговора не получилось. Я вернулась поздно, измотанная после обучения, а дома меня уже ждали трое мужчин, нетерпеливо заглядывающих в холодильник.
— О, Нинуля, ты как раз вовремя! — обрадовался Артём. — Мы тут уже с голоду помираем.
Я медленно выдохнула и положила сумку на тумбочку.
— Артём, можно тебя на минутку? — мой голос звучал спокойно, хотя внутри всё кипело.
Мы вышли в коридор.
— Я не договаривалась кормить твоих друзей каждый день, — тихо сказала я. — У меня сегодня был тяжёлый день, я устала и не хочу сейчас стоять у плиты.
Артём нахмурился:
— Ну вот, начинается… Что тебе сложного? Приготовь что-нибудь простое.
— Дело не в сложности. Дело в том, что ты ставишь меня перед фактом. Не спрашиваешь, а сообщаешь, что я теперь должна готовить на четверых.
— Нин, ну не мелочись, — он поморщился. — Парни в сложной ситуации, им нужна помощь.
— А у меня, значит, ситуация простая? — я скрестила руки на груди. — Я прихожу с работы и должна сразу вставать к плите, чтобы накормить твоих друзей?
— Да что ты так завелась? — Артём начал раздражаться. — Подумаешь, большое дело! Готовишь же ты для нас двоих.
— Для нас — да! Для нас — готовлю!
Из кухни донёсся громкий смех — похоже, ребята рассказывали друг другу анекдоты, не обращая внимания на наш разговор.
— Так, всё, хватит, — отрезал Артём. — Не устраивай сцен. Иди готовь давай, люди ждут.
Он развернулся и ушёл на кухню, оставив меня стоять в полутёмном коридоре.
В тот вечер я молча сварила макароны. А потом заперлась в спальне, сославшись на головную боль.
***
Прошла неделя. Каждый вечер повторялся по одному и тому же сценарию: я возвращалась с работы, готовила ужин на четверых, мужчины ели, общались, а я чувствовала себя обслуживающим персоналом. Попытки поговорить с Артёмом наедине заканчивались его раздражением и фразами вроде: «Да что тебе жалко?», «Не будь эгоисткой» или «Это же временно».
В пятницу я решила задержаться на работе, чтобы не готовить очередной ужин. Отключила телефон и просидела в пустом офисе до девяти вечера, разбирая документацию. Когда я наконец вернулась домой, из кухни доносились громкие голоса и запах пиццы.
— А вот и наша потеряшка! — Артём выглянул в коридор. — Мы уж заказали еду, не дождались тебя.
Я достала телефон из сумки и увидела семь пропущенных звонков от Артёма и с десяток сообщений с вопросами «Где ты?», «Когда будешь?», «Мы тебя ждём». Я молча прошла в спальню. Переодевшись, я всё же вышла на кухню и взяла кусок пиццы.
— Как дела на работе? — спросил Саша, единственный, кто, похоже, заметил моё состояние.
— Нормально, — я пожала плечами. — Много новых проектов.
— Нинка у нас трудоголик, — хохотнул Артём. — Всё сидит допоздна, карьеру строит. А потом жалуется, что устаёт готовить.
Коля с Сашей неловко улыбнулись. На мгновение за столом повисла тишина.
— А вы надолго в этой квартире? — спросила я, обращаясь к ребятам.
— Да месяца на два, наверное, — ответил Коля. — Пока ремонт в нашей родительской квартире не закончим. Отец нам её оставил, но там всё надо переделывать.
Два месяца готовки на четверых.
— Слушай, а может, вы будете скидываться на продукты? — внезапно спросила я, глядя на Колю. — Всё-таки готовлю я на всех, а закупаемся мы с Артёмом.
Артём поперхнулся водой:
— Ты что несёшь?
— А что такого? — я повернулась к нему. — Нормальный вопрос. Мы тратим больше денег на еду, чем обычно.
— Да ладно, Тёмыч, она права, — вмешался Саша. — Мы конечно будем скидываться. Это само собой.
Артём метнул в меня недовольный взгляд, но промолчал.
***
В субботу утром, когда Артём ещё спал, я начала собираться.
— Ты куда? — сонно спросил он, когда я доставала из шкафа джинсы.
— К маме, — ответила я. — Она давно звала. Вернусь завтра вечером.
— А поесть? — он приподнялся на локте. — Ребята собирались к нам на завтрак, обед и ужин. У нас же выходные.
— Какие ребята? — я застегнула джинсы и посмотрела на мужа. — Я не обещала никого кормить в эти выходные. И с каких пор наши выходные превратились в дни открытых дверей для твоих друзей?
— Ну, ребята же придут.
Я застегнула джинсы и посмотрела на мужа:
— Артём, я еду к маме. На выходные. Я не буду готовить ни завтрак, ни обед, ни ужин. Если твои друзья придут — заказывайте доставку или готовь сам.
— Готовить самому на троих? — он уставился на меня так, будто я предложила ему полететь на Луну. — Ты серьёзно?
— Абсолютно, — я накинула лёгкую куртку. — Увидимся в воскресенье.
***
Два дня у мамы помогли мне привести мысли в порядок. Мама жила одна в небольшом доме на окраине города. Раньше мы часто созванивались, но в последние месяцы общение сошло на нет — я всё время была занята работой или домашними делами.
— Как вы с Артёмом? — спросила она, разливая чай.
Я вздохнула и рассказала про ситуацию с его друзьями.
— Знаешь, — задумчиво произнесла мама, помешивая чай, — мне это напоминает ситуацию с твоим отцом.
Я удивлённо подняла брови. Родители расстались, когда мне было двенадцать, и мама редко говорила об отце.
— Он тоже считал, что я должна обслуживать всех его друзей, — продолжила она. — Сначала я не возражала — думала, это временно. Потом пыталась поговорить. А потом… потом привыкла к роли домработницы. И знаешь, что случилось дальше? Я перестала быть для него женой. Я стала функцией — той, кто готовит, убирает, стирает.
Она посмотрела на меня внимательно:
— Нина, не повторяй моих ошибок. Поначалу я думала — ну и что такого, приготовлю на всех. А потом… потом стало нормой, что я должна. Должна готовить, должна убирать, должна обслуживать. И твой отец перестал это замечать и ценить. Стал воспринимать как должное.
***
В воскресенье вечером я вернулась домой. Квартира встретила меня неприятным запахом — похоже, кто-то готовил и сжёг еду. На кухне царил хаос: грязная посуда в раковине, пятна на плите, объедки на столе.
Артёма дома не было. Я написала ему сообщение: «Я вернулась. Где ты?»
Ответ пришёл через полчаса: «У ребят. Приду поздно».
Я вздохнула и начала уборку. К тому времени, когда Артём вернулся, кухня сияла чистотой, а я лежала в постели с книгой.
— Как мама? — спросил он, заглянув в спальню.
— Хорошо, — я отложила книгу. — Что у вас тут случилось на кухне?
— А, — он махнул рукой, — пытались приготовить пельмени. Не очень получилось. Потом заказали еду.
Артём сел на край кровати и устало потер лицо руками.
— Нин, слушай… Я тут подумал. Может, тебе все-таки стоит с ребятами познакомиться поближе? Они нормальные парни.
Я внимательно посмотрела на мужа.
— А чем мы вчера занимались?
— Ну, сидели у них.
— И все? — я приподняла бровь.
Артём поморщился:
— Ну, телек посмотрели. Чего ты пристала?
Я промолчала. Усталость накатила с новой силой. За последнюю неделю я чувствовала, как между нами растет стена.
***
Утро понедельника встретило меня звонком будильника и тяжелой головой. Артём еще спал, когда я собиралась на работу.
Весь день на работе я не могла сосредоточиться. Мысли постоянно возвращались к разговору с мамой. Насколько далеко все зашло? Неужели я действительно превращаюсь в прислугу?
В шесть вечера, когда коллеги уже расходились по домам, я решила позвонить Артёму.
— Да? — его голос звучал раздраженно.
— Привет, — сказала я. — Я сегодня задержусь. Возможно, до девяти.
— Опять? — он вздохнул. — Нин, ну что за детский сад? Ты специально избегаешь готовить, да?
— А ты специально превращаешь меня в кухарку для своих друзей? — вырвалось у меня.
На другом конце повисла тишина.
— Знаешь что, — наконец произнес он. — Делай что хочешь. Мы сами разберемся.
И он сбросил вызов.
Мы сами разберемся. Эта фраза крутилась у меня в голове весь вечер.
Домой я вернулась около десяти. В квартире было темно и тихо. Только из-под двери кухни пробивался тусклый свет. Я сняла обувь и прошла туда.
За столом сидели Артём, Саша и Коля. На столе стояли пустые контейнеры от доставки.
— О, явилась! — Артём театрально развел руками. — Ребят, познакомьтесь, это моя жена. Она иногда заходит домой.
Ребята неловко улыбнулись. Я почувствовала, как внутри все сжалось от обиды и гнева.
— Можно тебя на минуту? — я кивнула в сторону коридора.
— Нет, ты уж говори при всех, — Артём откинулся на спинку стула. — У нас секретов нет. Это же мои друзья.
Я сделала глубокий вдох.
— Хорошо. Тогда я скажу при всех. Меня не устраивает то, что происходит в этом доме. Я не подписывалась быть шеф-поваром для тебя и твоих друзей.
Саша поднялся:
— Мы, наверное, пойдем…
— Сидеть! — рявкнул Артём, и ребята замерли. — Нина, ты что устраиваешь? Люди пришли в гости, а ты…
— Люди приходят в гости раз или два, — я чувствовала, как дрожит мой голос. — А не каждый день в течение недели. И гостей приглашают, а не ставят перед фактом.
— Да что с тобой такое? — Артём стукнул ладонью по столу. — Ты всегда была нормальной, а теперь ведешь себя как истеричка!
Я скрестила руки на груди:
— Я не истеричка. Я просто устала быть невидимкой в собственном доме. Твоей служанкой, которая должна молча готовить, убирать и не задавать вопросов.
Коля прокашлялся:
— Ребят, мы реально пойдем. Это ваше…
— Нет, — перебила я. — Вы тоже можете меня выслушать. Я не против, что вы дружите с Артёмом. Я не против, что вы иногда приходите в гости. Но я против того, чтобы мой дом превратился в столовую, а я — в обслуживающий персонал.
Повисла тяжелая пауза. Артём смотрел на меня так, будто видел впервые.
— Ты закончила? — наконец спросил он.
— Да.
— Отлично. Тогда слушай меня, — его голос стал неожиданно спокойным. — Это и мой дом тоже. И я имею право приглашать сюда кого захочу и когда захочу. А ты, как моя жена, должна…
— Что я должна? — я подалась вперед. — Договаривай.
— Ты должна поддерживать меня, а не устраивать сцены при моих друзьях!
— Поддерживать — это не значит быть прислугой, — я покачала головой. — Знаешь, что сказала мне мама? Что точно так же начинался конец ее брака с отцом.
Артём закатил глаза:
— Только не начинай про своих родителей. У нас совсем другая ситуация!
— Правда? — я горько усмехнулась. — По-моему, очень похожая. Ты перестал видеть во мне человека, Артём. Для тебя я теперь просто прислуга.
Он резко встал:
— Знаешь что? Мне надоели твои истерики. Ребята, пошли отсюда.
И они ушли, громко хлопнув дверью. Я осталась одна на кухне, глядя на гору мусора, которую они оставили.
***
Артём вернулся за полночь. Я не спала, сидела на кухне. Он молча прошел мимо меня в спальню. Через несколько минут я услышала, как он собирает вещи.
— Что ты делаешь? — я встала в дверном проеме.
— Переночую у ребят, — бросил он, запихивая футболки в спортивную сумку. — Надо остыть.
— Артём, нам нужно поговорить.
— Не сейчас.
Он застегнул сумку и повернулся ко мне:
— Знаешь, Нин, я многого от тебя не прошу. Просто быть нормальной женой. Поддерживать. Заботиться. А ты что? Вечно недовольна, вечно у тебя какие-то претензии.
— Нормальной женой? — я не верила своим ушам. — То есть, готовить на твоих друзей без единого слова протеста — это и есть норма?
— Да что тебе стоило просто это делать? — он всплеснул руками. — Немного потерпеть не могла?
— Ты даже не спросил меня. Просто поставил перед фактом.
— Какая же ты… — он не закончил фразу, схватил сумку и направился к выходу.
— Какая? — я пошла за ним. — Договаривай!
— Эгоистка, — бросил он через плечо. — Как была эгоисткой, так и осталась. Поэтому тебя и бросил первый муж.
Это удар ниже пояса. Я остановилась, словно натолкнувшись на стену.
— Не звони мне, — добавил он уже в дверях. — Сам свяжусь, когда остыну.
Дверь захлопнулась. Я опустилась на стул, чувствуя, как внутри что-то окончательно надломилось.
***
Прошла неделя. Артём не звонил. Я тоже не звонила ему — гордость не позволяла. Каждый вечер я возвращалась в пустую квартиру, которая теперь казалась слишком большой для одного человека.
В пятницу раздался звонок в дверь. На пороге стоял Саша.
— Привет, — он неловко переминался с ноги на ногу. — Можно войти?
Я молча отступила, пропуская его в квартиру.
— Я за вещами Артёма, — пояснил он, проходя в коридор. — Он попросил собрать самое необходимое.
— Он что, не может прийти сам? — я скрестила руки на груди.
Саша вздохнул:
— Нин, он сейчас… не в лучшем состоянии. Мы с Колей пытаемся его поддержать, но…
— Но что?
— Он подал заявление на развод, — Саша смотрел куда-то мимо меня. — Сказал, что так будет лучше для всех.
Я почувствовала, как земля уходит из-под ног. Развод? Из-за того, что я не хотела быть кухаркой?
— И когда он собирался мне об этом сообщить? — мой голос звучал неестественно спокойно.
— Он… — Саша замялся. — Он попросил меня передать тебе…
— Спасибо за честность, — сказала я. — Вещи Артёма в спальне, в шкафу. Бери что нужно.
Я прошла на кухню и села за стол.Когда Саша вышел с сумкой вещей, я все еще сидела неподвижно.
— Нин, — он остановился в дверях кухни. — Если тебе что-то нужно… ну, помощь там или… И прости нас. Мы не хотели создавать проблемы.
Когда за ним закрылась дверь, я наконец позволила себе заплакать.
Через месяц мы встретились с Артёмом в суде. Он выглядел похудевшим и осунувшимся, но взгляд был холодным и решительным.
Я наняла адвоката — не могла допустить, чтобы все закончилось так глупо и несправедливо. Квартиру пришлось продать — другого выхода не было. Деньги разделили пополам.
В последний день, когда я собирала оставшиеся вещи в уже пустой квартире, неожиданно пришел Коля.
— Привет, — сказал он, неловко переминаясь с ноги на ногу. — Можно войти?
— Зачем? — я устало посмотрела на него. — Уже все разделили. Ничего не осталось.
— Я не за вещами, — он покачал головой. — Я хотел извиниться. И кое-что рассказать.
Я молча пропустила его внутрь. Мы сели на подоконник — единственное место, где можно было присесть в пустой квартире.
— Артём встречается с другой, — выпалил Коля. — Уже месяца три. Она работает в соседнем офисе на стройке.
Я непонимающе уставилась на него:
— Что?
— Он начал с ней встречаться еще до всей этой истории с готовкой, — Коля смотрел в пол. — Мы с Сашкой знали, но молчали. Он нас просил.
— И зачем ты мне это говоришь? — я почувствовала, как к горлу подкатывает комок.
— Потому что нечестно, — Коля поднял на меня взгляд. — Он выставил тебя виноватой. Сказал всем, что ты эгоистка, что из-за твоих закидонов распался брак. А на самом деле…
— На самом деле он просто искал повод, — я закончила за него фразу.
Коля кивнул:
— Он использовал эту ситуацию с готовкой, чтобы спровоцировать скандал и уйти к ней.
Я расхохоталась. Нервно, громко, почти истерично. Все это время я мучилась от мысли, что наш брак разрушился из-за каких-то глупых ужинов. А оказалось, что причина была совсем в другом.
— Спасибо за честность, Коля, — я вытерла выступившие слезы. — Хоть кто-то в этой истории оказался порядочным человеком.
***
Прошло полгода. Я сняла небольшую квартиру в другом районе и с головой ушла в работу. Иногда мне казалось, что я вижу Артёма в толпе, и сердце начинало бешено колотиться. Но это всегда оказывался кто-то другой.
Мама звонила каждый день, переживала. Однажды она сказала:
— Знаешь, дочка, иногда потеря — это не конец, а начало. Ты избавилась от человека, который не ценил и предал тебя.
Может быть, она права. Но легче от этого не становилось.
***
В один из выходных дней я случайно встретила Сашу в магазине бытовой техники. Он выглядел смущенным, но подошел первым.
— Привет, — сказал он. — Как ты?
— Нормально, — я пожала плечами. — А ты? Всё ещё живете с Колей в той квартире?
— Нет, мы закончили ремонт родительской. Теперь там, — он помолчал. — Артём с нами не общается больше.
— Почему?
— Узнал, что Коля рассказал тебе про его… новую девушку.
Я кивнула:
— Что ж, видимо, дружба тоже имеет срок годности.
Саша неожиданно улыбнулся:
— Знаешь, а мы скучаем по твоей готовке. По твоим ужинам.
— Правда? — я не смогла сдержать улыбку.
— Правда. Ты классно готовишь. Артём зря не ценил это… и тебя.
Я промолчала. Что тут скажешь?
— Нин, — он вдруг стал серьезным. — Я давно хотел спросить. Может, сходим куда-нибудь? Просто поговорить. Я угощаю.
Я внимательно посмотрела на него. В его глазах не было того, что я видела в глазах Артёма в последние месяцы нашего брака — пустоты и безразличия. Там была искренность.
— Знаешь, — я улыбнулась, — пожалуй, нет. Мне нужно время. Много времени.
Он понимающе кивнул:
— Если передумаешь — у тебя есть мой номер.
***
Вечером того же дня мне позвонила мама:
— Как ты?
— Я встретила Сашу сегодня, — сказала я вместо ответа. — Он предложил сходить куда-нибудь.
— И что ты ответила?
— Отказалась, — я вздохнула. — Мам, я пока не хочу никаких отношений. Совсем. Я хочу просто побыть одна. Научиться снова быть счастливой без кого-то рядом.
— Это правильно, — одобрила мама. — Найди себя, прежде чем искать кого-то еще.
Я сидела на балконе своей новой квартиры, глядя на закат. Внизу шумел город, люди спешили по своим делам. Кто-то, как и я когда-то, возвращался домой с работы, чтобы приготовить ужин для любимого человека. Кто-то ждал этого ужина, не задумываясь о том, сколько сил и любви в него вложено.
Я больше никогда не буду чьей-то прислугой, подумала я. Никогда не позволю кому-то обесценивать мою заботу и превращать её в обязанность.
Солнце скрылось за горизонтом. Наступал новый день. И в этом новом дне я была сама по себе — без мужа, без обязательств, без необходимости готовить на кого-то кроме себя.
И знаете что? В этом была своя, горькая свобода.
