— Ну чего ты, им-то тоже надо отдохнуть. А мы с тобой не жадные, — сказал он. Я разглядывала надувной матрас посреди нашей гостиной. Яркий, новенький, чужой — как символ всего, что пошло не так с нашим летом.
Июнь плавно перетекал в июль, а с ним наше с Антоном долгожданное лето на природе начало трансформироваться во что-то неузнаваемое. Мы копили на этот отпуск всю зиму: хотелось тишины, покоя и маленького, но своего кусочка счастья — хотя бы на три месяца.
Сбежать от городской суеты, переключиться на удалённую работу и наконец-то побыть вдвоём.
— София, ты слышишь меня? Это всего на пару дней, — Антон положил руку мне на плечо. — Марина с Юрой просто хотят вывезти детей на свежий воздух.
Я кивнула, ещё не понимая, что соглашаюсь на нечто большее, чем просто выходные друзей мужа у нас на даче.
Марина зашла в дом так, будто приехала к себе домой — легко, без стука, с нескрываемым облегчением. Её муж Юра тащил за собой два огромных чемодана, а сзади бежали с криками их дети — восьмилетняя Милана и пятилетний Ян.
— Ребята, как же тут хорошо! — Марина раскинула руки и закружилась посреди гостиной. — Антош, София, вы просто спасители! В городе такая духота, я думала, с ума сойду. Нам бы тоже на всё лето куда-нибудь, но сами понимаете — цены…
Её голос звучал как фон для моих мыслей. Два чемодана на выходные? Серьёзно?
Антон помогал Юре занести вещи, а я стояла в прихожей, наблюдая, как наше пространство заполняется чужими голосами, запахами и хаосом.
— Соф, а где у вас полотенца? — Марина уже открывала шкафчики в ванной, не дожидаясь ответа. — Детям нужно помыться с дороги.
Я вспомнила, как утром неторопливо пила кофе на веранде, слушая только пение птиц. Казалось, это было в другой жизни.
— Они такие классные, — прошептал Антон вечером, когда мы наконец-то остались одни в спальне. Из соседней комнаты доносилось ровное дыхание уставших за день детей.
— Да, — я смотрела в потолок. — Классные. Особенно когда Ян разлил сок на мой ноутбук.
— Ну брось, ему же пять. Дети есть дети.
— Которых не должно быть в нашем отпуске.
Антон повернулся ко мне:
— Слушай, я же не знал, что ты настолько против. Ты же улыбалась весь вечер.
— А что мне оставалось делать?
Он не ответил, а я не стала продолжать. Первая трещина в нашем идеальном лете образовалась тихо, почти незаметно.
***
В воскресенье утром я внутренне ликовала. Пережили. Вечером они уедут, и мы вернёмся к нашему расписанию, к нашим планам, к нашему спокойствию.
Но когда мы собрались за ужином на веранде, Юра как-то странно переглянулся с Антоном и прокашлялся:
— Слушайте, у нас тут ситуация непредвиденная. Марине на работе дали возможность трудиться удалённо до конца августа. А у меня всё равно отпуск. Вы не против, если мы… ну… задержимся ещё немного?
Время остановилось. Я перевела взгляд на Антона, который избегал смотреть мне в глаза.
— Конечно, не против, — ответил он, не дожидаясь моей реакции. — Места всем хватит.
Той ночью я впервые серьёзно поссорилась с мужем.
— Ты даже не спросил меня! — я старалась говорить тихо, чтобы не разбудить «гостей», но слова всё равно звучали как удары молотка. — Мы договаривались про выходные!
— Софи, это мои друзья. Ты же знаешь, у них сложности с финансами после того, как Юра сменил работу. Им нужна поддержка.
— А что насчёт нас? Насчёт того, что мы планировали?
— Мы всё равно будем здесь. Какая разница, будут они рядом или нет?
— ОГРОМНАЯ разница! — я сжала кулаки. — Это наш отпуск, наше время, наша дача, которую МЫ сняли за НАШИ деньги!
Антон посмотрел на меня так, будто я была незнакомым человеком:
— Знаешь, я не думал, что ты такая эгоистка.
Июль тянулся бесконечно долго. Моя работа требовала концентрации. Но как сосредоточиться, когда за стеной постоянно кричат дети, а на кухне Марина с Юрой обсуждают свои планы?
Пару раз я пыталась намекнуть, что мне нужна тишина для работы. Но Марина отмахивалась: «Дети есть дети, они не могут сидеть тихо», а Юра добавлял: «Антон же не жалуется». И я замолкала, чтобы не выглядеть вредной в глазах мужа. В конце концов, начала работать с наушниками — не идеально, но хоть как-то.
Ноутбук после встречи с апельсиновым соком так и не заработал, пришлось заказывать новый. Антон предложил разделить расходы с Юрой, но я видела, как неловко тому было даже говорить о деньгах.
— Прости, старик, сейчас совсем туго, — пробормотал он. — Как только получу аванс…
Я знала, что этот аванс мы никогда не увидим.
С каждым днём я всё больше замыкалась в себе. Антон, напротив, расцветал в компании друзей — они устраивали барбекю, ездили на рыбалку, вспоминали студенческие годы. Меня в эти мужские посиделки не приглашали. А с Мариной у нас не складывалось — она была слишком громкой, слишком бесцеремонной, с другими взглядами на жизнь.
***
Однажды утром я обнаружила, что мои любимые травяные чаи, которые я привезла из города, закончились. На полке стояла пустая баночка.
— Кто-нибудь видел мой чай? — спросила я, уже зная ответ.
— Ой, это был твой? — Марина выглянула из-за холодильника. — Извини, я думала, он общий. Очень вкусный, кстати!
Я молча вышла из кухни. Это была мелочь, конечно. Просто чай. Но почему-то именно эта мелочь стала последней каплей.
К началу августа наша дача превратилась в коммуналку. В ванной висели детские купальники и надувные круги. На веранде стояли четыре пары чужих кроссовок. В холодильнике — продукты, которые я никогда бы не купила. Однажды я обнаружила, что Марина разложила свои косметические средства на моём туалетном столике, а детские игрушки уже заняли половину шкафа в нашей спальне.
Антон почти не замечал изменений. Или делал вид, что не замечает. Мы почти не разговаривали наедине — всегда находился кто-то третий, кто требовал внимания, совета, помощи.
— Антош, поможешь с грилем? — Юра заглянул в комнату, где мы с мужем впервые за неделю пытались посмотреть фильм вдвоём.
— Конечно, — Антон вскочил, будто ждал этого вопроса.
Я осталась одна с недосмотренным фильмом и мыслями, которые становились всё мрачнее.
— София, можно тебя на минутку? — Марина подошла ко мне, когда я работала на веранде.
Я сняла наушники:
— Что такое?
— Слушай, мы с Юрой подумали… — она замялась. — В общем, мы хотим съездить на пару дней к моей маме. Она давно просила. Так что дня три-четыре нас не будет.
Я почувствовала, как внутри разливается неуместная радость.
— Хорошо, — сказала я максимально нейтрально. — Когда вы уезжаете?
— Завтра утром. Но вот в чём дело… — она понизила голос. — Юра не хочет оставлять здесь вещи. Думает, что вам это может быть неудобно. Так что… можно мы вернёмся после мамы сюда? До конца августа?
Я смотрела на неё и не могла поверить своим ушам.
— А как же работа Юры? Разве его отпуск не закончился?
— Он договорился поработать удалённо, — Марина улыбнулась. — Как и ты! Представляешь, как здорово? Все вместе до конца лета!
Вечером я собрала чемодан.
— Что ты делаешь? — Антон стоял в дверях спальни, наблюдая за моими сборами.
— Уезжаю, — ответила я, складывая футболки.
— Куда?
— В город. Или куда угодно, где смогу наконец-то побыть одна.
Он вздохнул и сел на край кровати:
— София, я не понимаю, что происходит. Тебе настолько неприятны мои друзья?
Я остановилась и посмотрела на мужа:
— Дело не в твоих друзьях. Дело в тебе. В нас. Ты сделал выбор, даже не посоветовавшись со мной. Ты пригласил их на всё лето в наш отпуск, который мы планировали как время для нас двоих.
— Они в сложной ситуации…
— И что? Мы теперь должны жертвовать всем, что у нас есть? — я закрыла чемодан. — Знаешь, что самое обидное? То, что ты даже не видишь проблемы.
— Потому что её нет! — он повысил голос. — Ты просто не умеешь делиться, вот и всё!
Я замерла. Не умею делиться? Как будто речь шла о конфете или игрушке.
— Я умею делиться, Антон. Но я не умею жить, когда моё мнение ничего не значит. Когда мои желания и планы можно перечеркнуть одним решением. Когда вместо того, чтобы поговорить со мной, ты ставишь меня перед фактом.
Он молчал, и это молчание говорило больше любых слов.
— Ты даже сейчас не понимаешь, — тихо сказала я. — Что ж, тогда я действительно лучше поеду.
***
Я сняла номер в небольшом отеле недалеко от нашей дачи. Могла бы вернуться в город, но не хотела окончательно терять своё лето. Всё-таки природа, чистый воздух и лес рядом — одна из немногих вещей, ради которых мы затевали этот отпуск.
Глупо, конечно, тратить деньги на жильё, когда у нас уже оплачена дача. Но иногда душевное равновесие стоит дороже.
Антон звонил несколько раз, но я не брала трубку. Мне нужно было подумать, остыть, разобраться в своих чувствах.
На третий день я все-таки ответила на один из его звонков. Чувствовала себя виноватой за то, что исчезла без объяснений. Разговор был коротким.
— Где ты? — спросил он.
— В отеле у озера.
— Можно приехать?
— Можно.
Через час раздался стук в дверь номера. Я открыла, уже зная, кого увижу.
Антон стоял в коридоре, растерянный и какой-то потухший.
— Можно войти? — спросил он.
Я молча отступила, пропуская его в комнату.
— Ты была права, — сказал он без предисловий. — Я всё испортил.
Я села на край кровати:
— Что именно ты испортил?
— Наше лето. Наши планы. Твоё доверие, — он опустился в кресло напротив. — Я поговорил с Юрой. Они съезжают завтра.
— Ты их выгнал?
— Нет. Просто объяснил ситуацию. Они всё поняли. Даже извинились, что так получилось.
Я смотрела в окно на проплывающие облака. Август был в самом разгаре, но лето казалось безнадёжно упущенным.
— И что теперь? — спросила я.
— Теперь я хочу, чтобы ты вернулась. Если захочешь, конечно, — он помолчал. — Знаешь, эти три дня без тебя были… странными. Я вдруг понял, что всё это время был так увлечён общением с друзьями, что забыл, зачем мы вообще сняли эту дачу.
Я молчала, перебирая в голове все обиды, все недосказанные слова, все моменты, когда чувствовала себя невидимкой в собственном отпуске.
— Я не знаю, Антон. Не уверена, что смогу просто вернуться и сделать вид, что ничего не произошло.
— А мы и не будем делать вид, — он подвинул кресло ближе. — Мы поговорим. По-настоящему поговорим обо всём, что случилось.
— И зачем? — я посмотрела ему в глаза. — Чтобы через месяц или год всё повторилось снова, только в другой ситуации? Знаешь, самое обидное было даже не в том, что приехали твои друзья. А в том, что ты не встал на мою сторону. Ни разу за всё это время.
— Я думал, что компромисс — это когда все немного неудобно себя чувствуют, — он слабо улыбнулся. — Но оказалось, что неудобно было только тебе.
— Дай мне шанс исправить это, — он протянул руку. — Последние три недели августа. Только ты и я. Как планировали.
***
Когда мы вернулись на дачу, там было пусто и непривычно тихо. Никаких детских игрушек во дворе, никаких чужих вещей в ванной. Но при ближайшем рассмотрении я заметила следы их пребывания повсюду: царапина на столе, пятно на диване, сломанная ручка у любимой кружки.
— Они оставили сообщение, — Антон показал мне экран телефона.
«Антон, прости, что так вышло. Мы оставили ключи под цветочным горшком. Марина с детьми уже у её мамы, я еду к ним. Созвонимся позже».
Я молча кивнула и начала осматривать дом. Неприятное открытие ждало меня на кухне — холодильник был практически пуст, хотя перед отъездом я закупила продукты на неделю.
— Они забрали нашу еду? — я посмотрела на Антона.
Он пожал плечами:
— Вряд ли они думали об этом как о «нашей еде». Для них, похоже, здесь всё было общим.
Странное оправдание. Очередное оправдание.
— Чем займёмся? — спросил он с неуверенной улыбкой, пытаясь сменить тему.
Я посмотрела в окно. Солнце клонилось к закату. До конца августа оставалось три недели, но ощущение праздника, предвкушение особенного лета — всё это безвозвратно исчезло.
— Не знаю, — честно ответила я. — Наверное, мне нужно поработать. Из-за всей этой ситуации я отстала от графика.
Антон кивнул и ушёл на веранду. Я села за ноутбук, но не могла сосредоточиться. Мысли возвращались к нашему разговору в отеле, к его обещаниям, к моим надеждам.
***
Вечером мы молча поужинали остатками еды из холодильника. Неловкость висела между нами как туман — не рассеять, не разогнать.
— Знаешь, — наконец сказал Антон, — я думал, что как только они уедут, всё сразу наладится.
Я подняла взгляд от тарелки:
— А я никогда так не думала.
Он вздохнул:
— Ты всё ещё сердишься на меня?
Я задумалась. Злость ушла, оставив после себя усталость и разочарование.
— Нет, не сержусь. Просто теперь я знаю о тебе то, чего не знала раньше.
Он нахмурился:
— И что же?
— Что когда придётся выбирать между мной и кем-то другим, ты не обязательно выберешь меня.
Антон хотел возразить, но промолчал. Может быть, понял, что я права. Может быть, просто не нашёл слов.
Мы легли спать рано, каждый на своей стороне кровати. Между нами было всего несколько сантиметров, но казалось — километры.
Август подходил к концу. Мы с Антоном жили на даче, работали, иногда выбирались в ближайший городок за продуктами. Разговаривали — в основном о бытовых мелочах. Пару раз ходили купаться на озеро. Внешне всё выглядело почти нормально.
Но что-то надломилось между нами, какая-то невидимая, но прочная нить доверия. Я больше не рассказывала ему о своих планах и мечтах. Он больше не спрашивал о моём мнении по важным вопросам. Мы существовали рядом, но каждый в своём пузыре.
В последнюю неделю перед отъездом Антон получил сообщение от Юры. Они с Мариной и детьми собирались вернуться в город и хотели встретиться. Антон посмотрел на меня вопросительно.
— Решай сам, — сказала я. — Это твои друзья.
— А ты? — спросил он. — Поедешь со мной?
Я покачала головой:
— Нет. Думаю, нам лучше немного побыть порознь.
Он кивнул, и в его глазах мелькнуло что-то похожее на облегчение. Это заметил и я, и он сам — и мы оба сделали вид, что ничего не произошло.
Вечером, когда он уехал, я села на веранде с чашкой чая и задумалась о том, что будет дальше. Мы вернёмся в город, в нашу квартиру, к нашей обычной жизни. Будем притворяться, что всё в порядке, пока притворство не станет слишком утомительным. А потом…
Телефон завибрировал — сообщение от подруги: «Как ваш отдых? Соскучилась по тебе!»
Я смотрела на экран и не знала, что ответить. Как рассказать о том, что произошло, не выставляя Антона злодеем, а себя — жертвой? Как объяснить, что иногда отношения рушатся не из-за громких ссор и измен, а из-за маленьких предательств, из-за ситуаций, где нет правых и виноватых — просто люди, которые хотели разного?
«Нормально, — написала я в итоге. — Расскажу, когда вернусь».
***
Антон приехал поздно ночью. Я уже лежала в постели, но не спала. Он тихо разделся и лёг рядом.
— Как встреча? — спросила я в темноту.
— Нормально, — ответил он после паузы. — Юра устроился на новую работу. Они копят на собственную дачу.
— Хорошо.
Мы снова замолчали. Где-то за окном шумели деревья, где-то далеко лаяла собака. Обычная летняя ночь — одна из последних в этом августе.
Мы уснули, держась за руки — два усталых человека на руинах лета, которое должно было стать особенным.
Я лежала с закрытыми глазами, слушая тихое дыхание Антона рядом. Четыре года брака не могут перечеркнуть несколько неудачных недель. Да, мы ошибались оба — он, не считаясь с моим мнением, я — копя обиды вместо откровенного разговора.
Но сейчас, когда его рука сжимала мою, я чувствовала то же тепло, что и в начале наших отношений. Это лето многому нас научило. Мы стали сильнее, научились говорить о трудностях. И пусть отпуск был испорчен, но наш брак, кажется, выдержал испытание. Утром я скажу ему об этом.
