— Не читай, просто подпиши, я уже всё проверил, — твердил он, не зная, что я уже консультировалась с юристом.
Елена положила ручку на стол и внимательно посмотрела на Максима. Они сидели в его кабинете — просторном помещении с панорамными окнами, откуда открывался вид на центр города. Документы лежали аккуратной стопкой между ними, как граница между двумя мирами.
— Макс, мы вместе уже восемь лет. Неужели ты думаешь, что я подпишу что-то, не прочитав? — спросила она, взяв первый лист.
— Лена, поверь мне. Это стандартный договор о разделе активов. Ничего особенного, — он нервно постучал пальцами по столу. — Юристы составили всё правильно.
Елена молча перелистывала страницы. Её глаза скользили по строчкам, и с каждым абзацем выражение лица становилось всё серьёзнее.
— «Сторона А передаёт Стороне Б полные права на недвижимость, включая загородный дом и две квартиры…» — она подняла взгляд. — Макс, ты серьёзно?
— Что? — он попытался изобразить удивление, но голос дрогнул.
— Здесь написано, что я передаю тебе ВСЮ свою недвижимость. Включая квартиру, которую купила до нашего знакомства на свои деньги.
Максим откинулся в кресле и тяжело вздохнул.
— Лена, ты неправильно понимаешь. Это временная мера. Пока мы не разберёмся с налоговой…
— Какой налоговой? — перебила она. — Макс, у меня нет никаких проблем с налогами. И даже если бы были, это не повод отдавать тебе моё имущество.
Воцарилась тишина. За окном город жил своей обычной жизнью — люди спешили по делам, машины ползли в пробках, но в этом кабинете время словно остановилось.
— Ты консультировалась с кем-то? — тихо спросил Максим.
— А это имеет значение?
— Лена, отвечай.
Она встала и подошла к окну, повернувшись к нему спиной.
— Да, Макс. Я показала эти документы Андрею Петровичу. Помнишь его? Тот юрист, который помогал нам с покупкой загородного дома.
— И что он сказал?
Елена обернулась. В её глазах была не злость, а глубокое разочарование.
— Он сказал, что ты пытаешься меня обмануть. Что этот договор лишает меня всего имущества без какой-либо компенсации. И что если бы я подписала его, то осталась бы буквально ни с чем.
Максим побледнел.
— Лена, я могу объяснить…
— Объясни.
Он встал и начал ходить по кабинету, как загнанный зверь.
— Есть проблемы с бизнесом. Серьёзные проблемы. А бизнес, как ты помнишь, оформлен на тебя, хоть и занимаюсь им я. Поэтому лучше сохранить все активы, переписав их на меня. Иначе банк лишит нас вообще всего.
— То есть ты сможешь сохранить активы, а меня потом выставить на улицу?
— Нет! Лена, я бы никогда… Я просто хотел сохранить хоть что-то для нас двоих!
— «Для нас»? — она горько усмехнулась. — Макс, в этом договоре чёрным по белому написано, что всё переходит тебе. Где здесь «мы»?
Он остановился и посмотрел на неё. В его глазах она увидела страх, отчаяние и… вину.
— Ты права, — тихо сказал он. — Я хотел обмануть тебя. Но только потому, что боялся тебе рассказать правду.
— Какую правду?
Максим опустился в кресло и закрыл лицо руками.
— Банк подаёт в суд через неделю. Фирма банкрот. На фирме долги на пятнадцать миллионов рублей. Я думал, если переоформлю хотя бы часть имущества на себя, то смогу что-то спасти.
Елена медленно вернулась к столу и села напротив него.
— И ты решил, что лучший способ — это обмануть меня?
— Я не знал, как сказать. Ты так гордишься мной, моим успехом… Как я мог признаться, что всё рухнуло?
— Значит, последние полгода, когда ты говорил о «новых возможностях» и «расширении бизнеса», ты на самом деле пытался спасти тонущий корабль?
— Да.
Елена взяла договор и аккуратно разорвала его пополам.
— Знаешь, Макс, если бы ты с самого начала сказал мне правду, я бы тебе помогла. Мы бы что-нибудь придумали.
— Правда?
— Правда. Но не так, как ты хотел. Не за счёт обмана и кражи моего имущества.
Максим поднял голову и впервые за долгое время посмотрел ей в глаза.
— Лена, я…
— Ты испугался, я понимаю. Но страх не оправдывает предательство.
Она встала и направилась к двери.
— Куда ты?
— Домой. Мне нужно подумать.
— О чём?
Елена остановилась у двери, не оборачиваясь.
— О том, стоит ли спасать человека, который готов был утопить меня, чтобы спастись самому.
После её ухода Максим ещё долго сидел в опустевшем кабинете, глядя на разорванные листы договора. На столе лежала ручка, которой так и не воспользовались.
На следующий день Елена позвонила ему.
— Макс, мы можем встретиться?
— Конечно. Ты… ты простила меня?
— Нет, — её голос был спокойным, но решительным. — Но я готова тебе помочь.
— Не понимаю.
— Я дам тебе в долг три миллиона рублей. Под честное слово. Без процентов. Без документов.
— Лена, но почему? После того, что я сделал…
— Потому что восемь лет нашей жизни что-то значат. И потому что я хочу верить, что в тебе ещё остался тот человек, в которого я когда-то влюбилась.
— А если я не смогу вернуть?
— Тогда я буду знать, что сделала всё возможное. И смогу жить с чистой совестью.
— А мы… мы ещё можем быть вместе?
Долгая пауза.
— Не знаю, Макс. Доверие — это как хрустальная ваза. Можно склеить осколки, но трещины всё равно останутся видны.
— Но шанс есть?
— Есть. Если ты готов его заслужить.
Через три дня Максим пришёл домой с цветами и новым договором.
— Что это? — спросила Елена, принимая букет.
— Долговая расписка. Честная. Где чётко прописано, что ты даёшь мне в долг три миллиона рублей, и я обязуюсь их вернуть в течение трёх лет.
Она взяла документ и внимательно прочитала.
— Здесь всё правильно, — сказала она, подписывая. — Видишь, как просто, когда люди честны друг с другом?
— Лена, я хочу, чтобы ты знала — я понял свою ошибку. И я сделаю всё, чтобы вернуть твоё доверие.
— Время покажет, Макс.
— Я нашел, у кого еще можно взять денег. Возможно, что еще не все потеряно.
— Вот видишь. Оказывается, был вариант не трогать мое имущество.
Прошло два года. Максим постепенно расплатился с долгами, восстановил бизнес и вернул Елене деньги раньше срока. Но самое главное — он вернул себе право смотреть ей в глаза.
— Лена, — сказал он однажды вечером, когда они сидели на террасе загородного дома, который чудом удалось сохранить. — Спасибо тебе.
— За что?
— За то, что не дала мне стать окончательным подлецом.
Она улыбнулась и взяла его за руку.
— Знаешь, тот злополучный договор оказался мне полезен.
— В каком смысле?
— Он показал мне, кто ты есть на самом деле в критической ситуации. И показал мне, кто я такая.
— И кто же?
— Человек, который не подпишет бумагу, не прочитав её. И который готов помочь даже тому, кто пытался его обмануть.
Максим сжал её руку крепче.
— А я понял, что самое страшное — это не потерять деньги или бизнес. Самое страшное — это потерять себя в попытке всё это сохранить.
— Хорошо, что ты понял это вовремя.
— Лена, а ты… ты простила меня?
Она посмотрела на него долгим взглядом.
— Я простила тебя в тот день, когда ты принёс честную расписку. Но забыть… забыть я не смогу никогда.
— И это правильно, — сказал он. — Эта память будет напоминать мне, каким я никогда больше не должен стать.
Солнце садилось за горизонт, окрашивая небо в оранжевые тона. В доме горел свет, обещая тепло и уют. И впервые за долгое время Елена почувствовала, что они действительно дома — не только в этих стенах, но и друг с другом.
— Макс?
— Да?
— В следующий раз, когда захочешь, чтобы я что-то подписала, просто попроси меня об этом честно. Как взрослый человек — взрослого человека.
— Обещаю, — он улыбнулся. — Хотя надеюсь, что следующие документы, которые мы будем подписывать, будут намного приятнее.
— Например?
— Например, договор с архитектором о пристройке к дому. Или… — он помолчал, — заявление в ЗАГС.
Елена рассмеялась — впервые за долгое время так легко и искренне.
— Вот эти документы я готова подписать, даже не читая.
— Нет, — сказал Максим, — прочитай обязательно. Я хочу, чтобы ты всегда знала, на что соглашаешься, связывая свою жизнь со мной.
И в этих словах была новая честность, которой так не хватало им раньше. Честность, купленная дорогой ценой, но ставшая основой для нового начала.
