Пятнадцать лет брака, взаимные измены и усталость. Олег был уверен в своём решении, пока Мария не сказала: «Сначала посмотри в глаза детям». И что-то внутри дрогнуло.
Олег сложил документы в кожаную папку. За окном кафе «Брик» сгущались ноябрьские сумерки. Прохожие спешили, опустив головы. Олег побарабанил пальцами по деревянной столешнице. Он пришёл на полчаса раньше — привычка, выработанная годами руководящей работы. Контролировать ситуацию, задавать тон встречи.
Официантка принесла эспрессо. Олег отпил глоток и поморщился. Забыл попросить сахар.
Развод не был спонтанным решением. Эта мысль зрела внутри него последние два года, прорастая сквозь усталость и безразличие. Пятнадцать лет брака — немалый срок. Было всякое: и страсть, и нежность, и уважение. А потом всё постепенно выцвело, как старая фотография.
Мария задерживалась. Двадцать минут опоздания. Раньше его бы это взбесило, но сейчас он чувствовал лишь смутное раздражение.
Он увидел её ещё до того, как она вошла в кафе. Мария никогда не сливалась с толпой — даже сейчас, в тёмно-синем пальто. Прямая спина, уверенная походка, тёмные, тронутые сединой волосы, собранные в пучок. В сорок два она выглядела моложе своих лет — годы работы в фитнес-индустрии не прошли даром.
Перед входом она на мгновение замерла, словно собираясь с силами.
— Извини за опоздание, — Мария села напротив. — У Антона была тренировка, пришлось ждать.
Олег кивнул. Антон, их четырнадцатилетний сын, недавно увлёкся плаванием. Олег до сих пор не мог привыкнуть к мысли, что сын превратился в подростка с ломающимся голосом и первыми серьёзными интересами.
— Я уже заказал тебе капучино, — сказал он. — И пирожное с малиной.
— Спасибо, но я на кето сейчас. Только кофе.
Они замолчали. Официантка принесла капучино и пирожное. Олег жестом показал, что десерт можно забрать.
— Как дети? — спросил он.
— Антон в порядке, хотя с математикой проблемы. Алёна… — Мария нахмурилась, — переходный возраст. В одиннадцать уже красится. Вчера закатила истерику, что ей нечего надеть. Все эти платья, которые ты ей купил, оказывается, «отстой».
Олег улыбнулся. Алёна была копией матери — такая же прямолинейная, с характером.
— Я поговорю с ней по поводу макияжа. Рановато.
— Хорошо бы. От меня она эти наставления слышать не хочет.
Повисла пауза. Они говорили как родители, но не как муж и жена. Впрочем, так было уже давно.
Олег достал папку.
— Маша, я думаю, ты догадываешься, о чём я хотел поговорить.
Она не ответила, глядя на документы. На её лице появилось странное выражение — не удивление, скорее задумчивость.
— Я подготовил все бумаги, — продолжил Олег. — Квартира остаётся вам с детьми. Я оформлю на тебя машину. Буду выплачивать алименты — здесь сумма больше, чем положено по закону. Думаю, этого хватит на все расходы, включая репетиторов и секции. Летом обеспечу поездку на море.
Мария смотрела на него так, словно видела впервые.
— Всё так официально, — сказала она. — Будто бизнес-контракт расторгаешь.
Олег подавил раздражение. Он ожидал этого — упрёков, обвинений, эмоций. Женская тактика. Но он подготовился.
— Я просто хочу, чтобы всё прошло цивилизованно, — ответил он. — Без лишних обид и скандалов.
— Цивилизованно, — повторила Мария. — А когда именно наш брак перестал быть… цивилизованным? Назови дату, Олег. Может, это было в прошлом мае, когда ты впервые не пришёл ночевать домой? Или два года назад, когда мы перестали разговаривать обо всём, кроме бытовых вопросов? Или четыре года назад, после того корпоратива, с которого ты вернулся без запонок?
Олег напрягся. Запонки. Он и не думал, что она заметила.
— Маша, я не хочу сейчас препарировать наш брак. Что было, то было. У нас обоих есть недостатки.
— О, я прекрасно знаю о своих недостатках, — усмехнулась Мария. — Ты мне о них регулярно напоминал. Я слишком много внимания уделяю детям. Или слишком мало — когда пыталась вернуться в профессию. Слишком эмоциональная. Или холодная — когда не хотела близости после твоих командировок, от которых пахло чужими духами.
Она отпила кофе.
— Ты думаешь, я не знаю про Веронику?
Олег замер. Не Светлану. Веронику. Как давно она знает?
— Не делай такое лицо, — сказала Мария. — Это было пять лет назад. Твоя помощница с дипломом менеджера. Я видела ваши сообщения, когда брала твой телефон — нужно было вызвать сантехника.
— Маша, это было…
— Давно и ничего не значило? — она улыбнулась. — Я тогда чуть с ума не сошла. Хотела и простить, и отомстить, и притвориться, что ничего не знаю. Выбрала третье. А потом… появились другие. Я не следила за тобой. Просто видела. Чувствовала. Детали складывались сами собой.
Олег молчал. Такого поворота он не ожидал. Думал, что для неё его измены станут шоком, поводом для истерики. Но не думал, что она знала всё это время.
— Почему ты молчала? — спросил он.
— А что бы изменилось? — пожала плечами Мария. — Я боялась разрушить семью, потерять тебя, травмировать детей. Думала — перерастёт, наладится. Ждала, когда ты сам захочешь всё исправить.
Она посмотрела на него пронзительно.
— Знаешь, что самое паршивое? Я ведь тоже изменяла тебе, Олег.
Он оторопел.
— Что?
— Три года назад. Помнишь Игоря, тренера по кроссфиту? Когда я пыталась вернуться к работе в фитнес-центре. У нас был роман — недолгий, несерьёзный. Но настоящий. Мне хотелось чувствовать себя женщиной, а не только матерью твоих детей.
Олег ощутил укол ревности — глупой, запоздалой. Мария всегда казалась ему другой. Выше этого.
— Почему ты мне говоришь это сейчас?
— Потому что устала от вранья, — ответила она. — От своего, от твоего. От того, что мы притворяемся перед детьми и друг перед другом.
Официантка подошла спросить, не нужно ли чего ещё. Они помотали головами. Девушка оставила счёт и удалилась.
— Кто сейчас? — спросила Мария. — Ради кого ты решился на развод?
— Светлана, — ответил Олег. — Финансовый директор в нашем холдинге.
— И сколько ей?
— Тридцать шесть.
— Серьёзно к ней относишься?
Олег кивнул.
— Вместе почти год. Она понимает меня. Мы смотрим на мир одинаково. У неё свой бизнес, достижения.
— А чего хочешь ты, Олег?
Вопрос застал его врасплох. Казалось бы, простые слова, но он вдруг понял, что не готов на них ответить.
— Я хочу честности, — наконец сказал он. — Хочу не притворяться, не играть роль примерного семьянина, когда внутри пустота. Не возвращаться домой только из чувства долга.
— Честности, — повторила Мария. — А с детьми ты тоже собираешься быть честным?
— Конечно.
— И как ты объяснишь им, почему разрушил семью? Что папа полюбил другую тётю? Что мы с мамой друг другу надоели?
Олег нахмурился.
— Я скажу, что мы с тобой останемся их родителями. Что ничего не изменится.
— Но это неправда, — покачала головой Мария. — Всё изменится, и очень сильно. Ты это знаешь.
Она провела пальцем по краю чашки.
— Антон винит себя, ты в курсе?
— В чём?
— В том, что ты всё реже появляешься дома. Думает, что недостаточно хорош, что разочаровывает тебя своими оценками, спортивными результатами. Пытается заслужить твоё внимание. А ты даже не замечаешь.
Слова ударили больнее, чем он ожидал. Образ сына — нахмуренные брови, напряжённые плечи, взрослый взгляд — вдруг встал перед глазами с болезненной ясностью.
— С чего ты взяла, что он так думает?
— Я не взяла. Он сам мне сказал. После того, как ты пропустил его соревнования в третий раз. Сказал: «Наверное, я его просто разочаровываю». Я не пыталась настроить его против тебя. Наоборот, всегда оправдывала твоё отсутствие.
Олег потёр виски. Головная боль, преследовавшая его последние недели, снова давала о себе знать.
— Мы отошли от темы, — сказал он. — Я предлагаю официально оформить развод. Раздел имущества происходит в твою пользу. Дети остаются с тобой, но я буду регулярно с ними видеться. Это разумное решение для всех.
Мария смотрела на документы, но не прикасалась к ним.
— А ты не думал, что мне эта квартира и машина не нужны? — спросила она. — Что я могла бы предпочесть другой вариант?
— Какой?
— Дать нашему браку ещё один шанс.
Олег напрягся. Он боялся этого — попыток удержать.
— Маша, это бессмысленно. Мы давно стали чужими. Пытаться склеить то, что разбилось…
— Я не предлагаю вернуться к тому, что было, — перебила она. — То, что было — отстой, если честно. Я тоже не была счастлива, Олег.
Она поправила прядь волос.
— Но у нас есть дети. И пятнадцать лет общей истории. И какие-то чувства, пусть и потрёпанные.
— Этого недостаточно.
— Возможно. Но мы не пробовали по-настоящему всё исправить.
Олег вздохнул. Он уже принял решение.
— Маша, у меня отношения с другой женщиной.
— А у меня были отношения с другим мужчиной, — парировала она. — Но мы всё ещё женаты. И всё ещё можем выбирать.
Мария отодвинула документы.
— Я не буду подписывать это, Олег.
Он нахмурился.
— Ты не можешь отказаться. Если не по-хорошему, то будет через суд.
— Можешь подать в суд, — сказала она. — Но сначала ты поговоришь с детьми. Сам. Объяснишь им всё. Посмотришь в глаза сыну и дочери. И только потом принимай окончательное решение.
Олег почувствовал злость. Она загоняла его в угол — и знала это.
— Ты пытаешься манипулировать мной?
— Нет, — покачала головой Мария. — Я пытаюсь спасти тебя от ошибки, которую ты можешь осознать слишком поздно. Когда дети вырастут, и ты поймёшь, что пропустил их детство.
— А как же твоя жизнь? — спросил Олег. — Ты же сама сказала, что несчастлива.
Мария задумалась.
— Я не знаю, смогу ли быть счастлива с тобой, — ответила она. — Но я хочу попробовать. Не ради себя — ради детей. И ради того, что было между нами когда-то.
Олег смотрел на женщину напротив и вдруг понял, что совсем её не знает. Пятнадцать лет вместе — и такая чужая. Сильная, сложная, с собственной внутренней жизнью, о которой он даже не догадывался.
— Я подумаю, — наконец сказал он.
Мария кивнула и встала, надевая пальто.
— Знаешь, что самое забавное? — сказала она. — Я ведь тоже подумывала о разводе. Два года назад была на консультации у юриста. Но тогда ты сам предложил поехать вместе в отпуск, только мы вдвоём. И я решила дать нам ещё один шанс.
Олег вспомнил ту поездку в Черногорию. Романтический жест, призванный снизить чувство вины за интрижку с Кариной из отдела продаж. Но ведь было хорошо, правда? Те десять дней у моря, без детей, без работы. Они снова говорили — по-настоящему. Занимались любовью. Строили планы.
— Что случилось потом? — спросил он.
— Мы вернулись домой, — пожала плечами Мария. — И всё вернулось на круги своя.
Она посмотрела на него с грустью.
— Позвони Антону. Соревнования по плаванию в эту субботу. Ему важно, чтобы ты пришёл.
И она ушла, оставив его одного с недопитым кофе и документами. Олег смотрел в окно, где вечерний город зажигал огни. В кафе звучал джаз. Его телефон завибрировал.
Сообщение от Светланы: «Как всё прошло? Подписала?»
Он посмотрел на экран и не ответил. Потом открыл календарь — суббота была свободна. В графе «Напоминания» он набрал: «11:00 — соревнования Антона по плаванию».
Олег закрыл папку с документами и подозвал официантку.
— Можно счёт? И ещё бутылку красного вина навынос.
— Вино у нас только по бокалам, — сказала официантка. — Но через дорогу есть винный бутик.
— Спасибо. Тогда просто счёт.
Он не знал, поедет ли сегодня домой. Не знал, что скажет Светлане. Не знал даже, подаст ли на развод в итоге. Но почему-то впервые за долгое время ему захотелось услышать голос сына. Узнать, как у него дела с тренировками. И что там за проблемы с математикой.
Он достал телефон и нажал на вызов.
