— Ты уходишь? — спросил Андрей. — Моя мама с тётей Валей приедут с минуты на минуту!
— Да, ухожу, — Марина застегнула сумку. — Я договорилась с Леной неделю назад. У неё девичник.
— А дети? А гости? Я должен сам со всем разбираться?
— А что такого? — сказала Марина. — Это твоя мама, твоя тётя. Дима и Соня — твои дети. Почему я должна отменять свои планы?
Андрей провёл рукой по волосам.
— Мама редко приезжает, — сказал он. — Они пирогов напекли, подарки детям везут…
Марина поджала губы. Три года этого было достаточно — стоило упомянуть маму, и она меняла свои планы. Но не сегодня.
— Послушай, я знаю, что твоя мама будет задавать вопросы: почему пыльно, почему дети бледные, почему я не научилась готовить её борщ. И всё с намёками на мою несостоятельность.
— Ты преувеличиваешь, — сказал Андрей.
— Помнишь, что она сказала в прошлый раз? «Андрюшенька, может, тебе взять домработницу? Марине тяжело справляться с домом — видно, не приучена была».
Из детской донёсся грохот и детский плач. Андрей прикрыл глаза.
— Будь на связи, — сказал он. — И возвращайся не поздно.
Марина открыла дверь. Она услышала звук лифта и проскользнула мимо свекрови с сестрой, нагруженных пакетами.
— Мариночка, ты куда? — спросила Людмила Сергеевна, но Марина только махнула рукой и пробормотала о делах.
Иногда нужно выбирать между своим спокойствием и чужими ожиданиями.
— Ты никогда так не делала, — сказала Лена. — Обычно ты образцовая невестка. Что изменилось?
Марина посмотрела в окно.
— Помнишь, я водила Соню к врачу?
— Помню, ты отменила встречу.
— В очереди я услышала, как женщина говорила по телефону со свекровью. Та хотела приехать, а женщина вежливо объяснила, что сейчас неподходящее время. Без извинений. И свекровь поняла.
— И ты подумала — почему я так не могу?
— Да. Четыре года я пытаюсь понравиться Людмиле Сергеевне. Учу рецепты, слушаю советы, терплю замечания. А её контроль усиливается, и Андрей всё больше зависит от её мнения.
— А что твоя мама говорит? — спросила Лена.
Марина замялась.
— Мы не близки. Она рано вышла второй раз замуж, там свои дети. Мы созваниваемся по праздникам, иногда она присылает подарки детям.
— Может, в этом дело? Людмила Сергеевна пытается быть матерью, которой у тебя не было?
Марина удивилась.
— Нет… Хотя, может, часть проблемы в этом, — она взяла вибрирующий телефон. — Андрей. Третий звонок за час.
— Что-то с детьми? — спросила Лена.
— Нет. Если бы что-то серьёзное, он бы написал. Просто не знает, где колготки для Сони или как успокоить Диму перед сном.
— Не боишься, что Людмила Сергеевна расстроится и перестанет приезжать?
Марина усмехнулась.
— Иногда я об этом мечтаю. Ужасно, да?
— Не ужаснее, чем моя свекровь, которая живёт в соседнем подъезде и имеет ключи от нашей квартиры, — сказала Лена. — Каждый справляется как может.
Зазвонил телефон. Марина ответила.
— Да, Андрей?.. Не могу сейчас… Подгузники в нижнем ящике… Да, можно ту смесь… Мне пора.
Она отключилась.
— Может, я зря это затеяла? Он старается…
— А ты нет? Четыре года стараешься быть идеальной невесткой. Может, пора позволить им постараться понять тебя?
Марина кивнула, но сомневалась. Уйти от свекрови на день легко. А вот изменить отношения — сложнее.
Марина вернулась домой за полночь. В квартире было тихо. Из кухни доносились голоса. Она прошла мимо детской.
— А вот и наша путешественница, — сказала Людмила Сергеевна, помешивая чай. На её блузке виднелось пятно. — Как прогулялась?
В её голосе была только усталость. Рядом дремала тётя Валя. Андрей стоял у окна.
— Хорошо, — сказала Марина. — Как дети?
— Твой Дима — артист. Два часа развлекал нас концертом, когда мы пытались уложить его.
— В кого бы это? — сказал Андрей. В его голосе звучало что-то новое.
— Он всегда такой, если нарушить режим, — сказала Марина. — А Соня?
— Соня была ангелом. Расспрашивала меня о том, каким Андрюша был маленьким. Показывала рисунки…
Людмила Сергеевна помолчала.
— Марина, я не понимала, как тебе тяжело с двумя активными детьми.
Марина посмотрела на свекровь, потом на мужа. Он кивнул.
— Времена изменились, — сказала Людмила Сергеевна. — Когда я растила Андрюшу, у меня была мама рядом, соседки помогали. Я работала неполный день…
— Мам, уже поздно, — сказал Андрей. — Тётя Валя спит. Давайте завтра продолжим?
— Конечно, — ответила свекровь. — Валюш, просыпайся, идём спать.
Когда они ушли, Андрей сказал:
— Она помогала. Перестирала бельё, приготовила обед на два дня… Но командовала так, что голова разболелась.
— Добро пожаловать в мой мир, — сказала Марина.
— Я понял, почему тебе тяжело с ней. Она из лучших побуждений, но её «помощь» давит.
Марина кивнула.
— Я не хочу быть неблагодарной. Знаю, она любит тебя, любит детей…
— Но не видит в тебе равную, — закончил он. — Для неё ты всё ещё девочка, которая нуждается в руководстве. Как и я для неё — всё ещё мальчик.
Это был первый раз, когда они видели ситуацию одинаково.
— Что ты предлагаешь? — спросила Марина.
— Давай завтра разделимся. Я возьму детей в парк, а вы сходите в торговый центр. Мама никогда не была одна с тобой, без «буфера».
— Думаешь, это хорошая идея?
— Не знаю. Но другие варианты не работают уже четыре года.
Иногда сложные проблемы требуют простых решений — увидеть друг друга без привычных ролей.
— Вам нравится это платье? — спросила Марина, показывая бледно-голубое платье.
Они час ходили по торговому центру, и неловкость между ними сменялась взаимопониманием.
— Элегантное, — сказала Людмила Сергеевна. — Но тебе больше пойдёт вот это, — она указала на платье винного цвета.
— Думаете? Я обычно яркие цвета не ношу…
— Зря. У тебя светлая кожа, тёмные волосы — тебе идут насыщенные тона. Я тоже всё бежевое носила, пока подруга не затащила меня к консультанту по стилю.
Марина удивилась. Такого разговора между ними ещё не было.
— У меня никогда не было вкуса к одежде, — сказала она, беря платье. — Мама говорила, что главное — чтобы чисто и аккуратно, а цвет неважен.
— Твоя мама… — начала Людмила Сергеевна, но остановилась. — Прости, я не должна судить.
— Всё в порядке. Вы правы, она не интересовалась такими вещами. Да и мной.
Людмила Сергеевна посмотрела на невестку.
— Я, наверное, слишком
Это признание было таким неожиданным, что Марина не сразу нашлась с ответом. Всё это время она видела в свекрови только контролирующую, властную женщину. И никогда — одинокую, ищущую своё место в изменившемся мире.
— Знаете, — Марина осторожно подбирала слова, — мне действительно не хватает совета иногда. Особенно… в вещах, которым меня некому было научить. Например, как готовить особенные блюда для праздников или… — она запнулась, — как понять, идёт ли мне этот цвет.
Глаза Людмилы Сергеевны потеплели.
— Давай-ка примерь это платье, — она решительно взяла вешалку. — И если оно тебе подойдёт, это будет мой подарок.
— Не нужно, я могу…
— Марина, — свекровь мягко прервала её. — Позволь мне сделать тебе подарок. Не потому, что ты в чём-то нуждаешься, а потому что мне это важно.
Марина увидела в Людмиле Сергеевне не врага, а просто женщину с собственными страхами и потребностью быть нужной.
— Хорошо. Спасибо.
Одна поездка по магазинам не решит все проблемы. Но это был первый шаг к тому, чтобы увидеть друг в друге не роли, а людей.
Вечером Андрей с Мариной сидели на кухне, когда Людмила Сергеевна и тётя Валя ушли спать.
— Как прошло? — спросил Андрей.
— Странно. Но хорошо. Людмила Сергеевна купила мне платье.
— Платье?
— Красивое. Цвета бордо. Не моего обычного стиля, но ей это было важно. И оно мне идёт.
Андрей посмотрел на жену.
— Что-то изменилось?
Марина собралась с мыслями.
— Я думала, твоя мама считает меня плохой женой. А сегодня поняла, что она боится быть ненужной. Она заботилась о других всю жизнь, особенно о тебе. А теперь не знает, как быть частью твоей жизни, не управляя ею.
Андрей кивнул.
— Я думал о том же, когда гулял с детьми. Как она растила меня после смерти отца. Как работала на двух работах, чтобы я мог учиться в хорошей школе. И как я сердился на её контроль, не понимая, что это единственный способ, которым она умеет любить.
— Что мы будем делать? — спросила Марина.
— То, что должны были с самого начала. Говорить. Устанавливать границы, но не отталкивать. Помнить, что мы тоже когда-нибудь будем родителями взрослых детей.
Марина неожиданно рассмеялась.
— Что такое? — спросил Андрей.
— Какой длинный путь мы прошли за два дня. И всё потому, что я решила пойти к подруге вместо пирогов!
Андрей улыбнулся.
— Иногда нужно сделать что-то не так, чтобы всё стало правильно. И я рад, что ты пошла. Не только из-за мамы. А потому что ты заслуживаешь иметь своё пространство.
В этих словах было больше любви, чем в сотне извинений.
— Все мы чего-то боимся, — сказала Марина. — Я боюсь быть плохой матерью, твоя мама боится стать ненужной, ты боишься разочаровать нас обеих. Может, нам пора признать эти страхи и перестать позволять им управлять нашей жизнью?
— Сложно, — ответил Андрей. — Но я готов пробовать, если ты со мной.
За окном поднимался новый день. День, который не обещал быть идеальным. Но в нём было больше понимания и надежды, чем во всех предыдущих. Иногда семья — это не идеальные отношения, о которых мы мечтаем, а несовершенные связи, которые мы учимся принимать каждый день.
