Мария Петровна проснулась от резкого звонка в дверь. Часы на прикроватной тумбочке показывали половину восьмого утра. Кто это может быть в такую рань? Накинув халат поверх ночной сорочки, она медленно пошла к двери, придерживаясь за стену. Артрит в последнее время совсем замучил.
— Кто там? — спросила она, не открывая.
— Тётя Маша, это я, Алёша! Открывай скорее!
Мария Петровна удивлённо подняла брови. Племянник не появлялся у неё уже лет пять, а тут вдруг — на тебе. Она повернула замок и увидела на пороге Алексея с какой-то молодой женщиной.
— Здравствуй, тётя, — Алексей неловко обнял её и тут же отстранился. — Познакомься, это Вероника, моя жена. Мы поженились в прошлом году.
— Очень приятно, — холодно кивнула женщина, окидывая взглядом прихожую.
Мария Петровна заметила, как глаза невестки быстро оценили дубовый паркет, высокие потолки с лепниной и старинное зеркало в резной раме.
— Проходите, проходите, — засуетилась она. — Я сейчас чай поставлю. Вы, наверное, с дороги?
— Да, всю ночь ехали из Воронежа, — Алексей прошёл в гостиную и присвистнул. — Ничего себе, тётя Маша, как у тебя тут просторно. А я помню, раньше здесь дядя Коля свои радиодетали хранил.
— Было дело, — кивнула Мария Петровна, наблюдая, как Вероника деловито заглядывает в другие комнаты. — После его смерти я всё вынесла, сделала ремонт. Теперь вот одна живу в трёх комнатах.
— Одна? — тут же оживилась Вероника. — А не страшно? Мало ли что может случиться. У вас хоть соседи нормальные?
— Соседи хорошие, не жалуюсь. Валентина Николаевна напротив — медсестра на пенсии, всегда поможет, если что. Да и не такая я ещё старая, сама справляюсь.
За чаем Алексей долго рассказывал о своей жизни в Воронеже, о работе на заводе, о том, как познакомился с Вероникой. Мария Петровна слушала, кивала, но чувствовала какую-то фальшь в его словах. Слишком уж старательно он изображал заботливого племянника.
— Тётя Маша, — вдруг заговорила Вероника, — мы ведь не просто так приехали. Алёша очень за вас переживает. Вы же понимаете, в вашем возрасте всякое может случиться. А если, не дай бог, что-то произойдёт, потом с наследством такие проблемы начнутся!
— Какие проблемы? — насторожилась Мария Петровна.
— Ну как же! — Вероника наклонилась к ней, понизив голос. — Вы же знаете, сколько сейчас мошенников развелось. Могут и документы подделать, и квартиру отнять. А если вы заранее всё оформите на Алёшу — единственного родственника — то будете спокойны. Мы о вас позаботимся.
Мария Петровна медленно поставила чашку на блюдце. Вот оно что. Теперь всё встало на свои места.
— Я подумаю, — сказала она спокойно. — Это серьёзное решение, с ходу не принимается.
— Конечно, конечно! — закивал Алексей. — Ты подумай, тётя. Мы никуда не торопимся. Правда, Вера?
— Разумеется, — процедила Вероника, но в её глазах мелькнуло раздражение.
После их ухода Мария Петровна долго сидела на кухне, глядя в окно. На улице шёл мелкий осенний дождь, прохожие спешили по своим делам, прикрываясь зонтами. Она вспомнила, как много лет назад Алёша приезжал к ним на каникулы — маленький, вихрастый, с вечно ободранными коленками. Николай учил его паять, а она пекла его любимые пирожки с капустой. Куда всё ушло?
Вечером раздался звонок в дверь. На пороге стояла Валентина Николаевна с кастрюлькой в руках.
— Мария Петровна, я тут борща наварила, много получилось. Не откажетесь?
— Спасибо, Валечка, — Мария Петровна впустила соседку. — Проходи, чаю выпьем.
За чаем она рассказала о визите племянника. Валентина слушала, хмурясь.
— Нехорошо это, — покачала она головой. — Пять лет не появлялся, а тут вдруг такая забота проснулась. Вы осторожнее с ними, Мария Петровна.
— Да я понимаю, — вздохнула та. — Только что я могу сделать? Он же всё-таки родственник, сын моей покойной сестры.
— Родственник родственнику рознь, — философски заметила Валентина. — Вот я вам сколько лет помогаю, и не потому, что квартиру вашу хочу получить, а просто по-человечески. А эти…
Она не договорила, но Мария Петровна и так всё поняла.
Прошло три дня. Алексей с Вероникой появлялись каждое утро, приносили продукты, убирались в квартире, всячески демонстрируя заботу. Но Мария Петровна замечала, как Вероника мысленно уже расставляет свою мебель, как Алексей прикидывает, что можно продать из старых вещей.
На четвёртый день произошло то, чего она боялась. Вероника пришла не одна, а с мальчиком лет двенадцати.
— Тётя Маша, познакомьтесь, это Игорёк, мой сын от первого брака, — представила она. — Игорь, поздоровайся с бабушкой.
— Я не бабушка ему, — сухо заметила Мария Петровна.
— Ну что вы, для нас вы как родная бабушка! — захлопотала Вероника. — Игорёк, иди посмотри комнаты, выбери, какая тебе больше нравится.
Мальчишка, не стесняясь, пошёл по квартире, заглядывая во все углы. Остановился в бывшем кабинете Николая.
— Мам, эта комната классная! Тут мой компьютер отлично встанет. И диван поставим, и шкаф для шмоток.
— Что ты такое говоришь? — возмутилась Мария Петровна.
Игорь пожал плечами:
— А что? Мама сказала, что скоро мы сюда переедем. Что квартира всё равно наша будет.
— Игорь! — одёрнула его Вероника, но было поздно.
Мария Петровна встала, опираясь на стол.
— Выйдите из моего дома. Немедленно.
— Тётя Маша, вы не так поняли… — начал было Алексей.
— Я всё правильно поняла. Выйдите, или я вызову полицию.
Они ушли, но Мария Петровна знала — это ещё не конец. И она оказалась права. Через два дня, когда она возвращалась из магазина, у подъезда её ждали незнакомые мужчина и женщина.
— Мария Петровна? — спросил мужчина. — Я Павел, муж вашей племянницы Светланы. А это Людмила, жена вашего племянника Виктора. Можно поговорить?
— О чём говорить-то? — устало спросила она.
— О вашем решении насчёт квартиры. Алексей нам всё рассказал.
Мария Петровна хотела пройти мимо, но Людмила загородила ей дорогу.
— Послушайте, не упрямьтесь. Мы же семья, должны друг другу помогать. Вам одной тяжело, а мы поможем. Оформите дарственную, и все проблемы решатся.
— Какие проблемы? У меня нет никаких проблем!
— Пока нет, — жёстко сказал Павел. — Но знаете, в вашем возрасте память может подвести. Вдруг вы газ забудете выключить? Или дверь открытой оставите? Соседи начнут жаловаться, и придётся оформлять опекунство. А там и до психбольницы недалеко.
— Вы мне угрожаете? — Мария Петровна почувствовала, как сердце заколотилось в груди.
— Что вы, какие угрозы! — фальшиво улыбнулась Людмила. — Мы просто объясняем, как может получиться. Но если вы по-хорошему согласитесь, то ничего этого не будет. Подумайте хорошенько.
Они ушли, а Мария Петровна еле добралась до квартиры. Руки тряслись, когда она пыталась попасть ключом в замочную скважину. В груди что-то сжималось, мешая дышать.
Кое-как она дошла до кухни, хотела налить воды, но стакан выскользнул из онемевших пальцев и разбился. Левая рука вдруг перестала слушаться, а перед глазами всё поплыло.
— Валя… — прошептала она, падая на пол.
Сколько времени прошло, она не знала. Очнулась от того, что кто-то тормошил её за плечо.
— Мария Петровна! Господи, что с вами! Держитесь, я сейчас скорую вызову!
Это была Валентина. Потом были врачи, капельница, больничная палата. Микроинсульт, сказали они. Хорошо, что вовремя помощь оказали.
Когда через три дня Мария Петровна вернулась домой, в квартире её ждал сюрприз. За столом сидели Алексей, Вероника, Павел и Людмила. На столе лежали какие-то бумаги.
— Что вы здесь делаете? Как вы вошли? — слабым голосом спросила она.
— У Алёши есть запасные ключи, вы же сами дали когда-то, — пояснила Вероника. — Мы узнали про вашу болезнь и решили, что медлить больше нельзя. Подпишите документы, и мы сразу же начнём за вами ухаживать.
— Я сказала — нет. Уходите.
— Вы не понимаете, что говорите, — вмешался Павел. — После инсульта люди часто неадекватны. Мы можем обратиться в органы опеки, предоставить медицинские документы…
— Не надо никуда обращаться, — раздался голос от двери.
Все обернулись. На пороге стояла Валентина, а за ней — двое полицейских.
— Эти граждане проникли в квартиру без разрешения хозяйки, — спокойно сказала она. — И пытаются принудить её к подписанию документов. Я, как официальный представитель Марии Петровны, требую их удалить.
— Какой ещё представитель? — взвился Алексей.
Валентина достала из сумки документ.
— Нотариально заверенная доверенность на представление интересов. Оформлена два года назад, когда Мария Петровна в первый раз попала в больницу. И вас, между прочим, тогда рядом не было.
— Это незаконно! Мы родственники! — закричала Людмила.
— Родственники, которые пять лет не интересовались здоровьем тёти, — отрезала Валентина. — А теперь будьте добры покинуть квартиру, или господа полицейские оформят протокол о незаконном проникновении в жилище.
Пришлось им уйти. Перед уходом Алексей бросил на Марию Петровну злой взгляд:
— Ты ещё пожалеешь, тётя. Мы своего не упустим.
Когда за ними закрылась дверь, Мария Петровна расплакалась. Валентина обняла её, гладя по седым волосам.
— Ну что вы, что вы. Всё хорошо теперь. Я поменяю замки, и больше они сюда не сунутся.
— Валечка, милая, что бы я без тебя делала…
— Да что вы такое говорите! Мы же соседи, должны друг другу помогать. Не то что эти… стервятники.
Вечером, когда Валентина ушла, Мария Петровна долго сидела за письменным столом мужа. Потом взяла ручку и начала писать.
«Дорогая Валечка! Если ты читаешь это письмо, значит, меня уже нет. Я хочу, чтобы ты знала — ты была мне больше чем соседка, больше чем подруга. Ты была той дочерью, которой у меня никогда не было.
Два года назад я оформила завещание. Эта квартира теперь твоя. Пусть мои родственники знают — не алчность и угрозы, а доброта и забота вознаграждаются в этой жизни.
Спасибо тебе за всё, родная. Живи долго и счастливо.
Твоя Мария Петровна».
Она запечатала конверт и спрятала его в секретном ящичке стола, который показывал ей когда-то Николай. Валентина найдёт, она знала где искать.
На улице уже стемнело. Мария Петровна выключила свет и легла спать. На душе было спокойно. Всё было правильно. Добро должно побеждать зло — не в сказках, а в жизни. И пусть её племянники получили хороший урок: родство определяется не кровью, а поступками.
Утром её разбудил запах свежей выпечки. Валентина уже хлопотала на кухне, напевая что-то себе под нос. Мария Петровна улыбнулась. Жизнь продолжалась, и это было хорошо.
