— Мама, она опять взяла моё мороженое! — тринадцатилетняя Лиза вылетела из кухни, едва сдерживая слёзы.
Ольга Ивановна устало вздохнула и отложила учительскую тетрадь:
— Елизавета, сколько можно? Ты уже взрослая девочка, а устраиваешь сцены из-за мороженого.
— Это не из-за мороженого! — Лиза резко развернулась, глаза сверкнули. — Она всё время берёт мои вещи! А ты всегда на её стороне! Всегда! У тебя только Катенька, Катенька…
В дверном проёме показалась шестилетняя Катя с липким от пломбира лицом. Она прижимала к груди недоеденное мороженое, растерянно глядя на разъярённую сестру.
— Мама разрешила, — тихо проговорила девочка.
— Я тебе не разрешала! Это моё! — Лиза выхватила остатки мороженого из рук сестры и с вызовом откусила кусок.
Катя не заплакала — только сжала маленькие кулачки и молча смотрела на сестру. Это бесило Лизу ещё больше. Даже сейчас младшая выглядела лучше — терпеливая, милая девочка против истерички-подростка.
— Елизавета! — голос матери звучал резко. — Немедленно прекрати! В холодильнике ещё одно есть. Ты же знаешь, что папа принёс два.
— Да при чём тут мороженое? — Лиза почти кричала. — Почему она может брать мои вещи, а я должна молчать? Почему ей всё можно?
Дверь в квартиру хлопнула — с работы вернулся отец.
— Что за крики? — он устало прислонился к дверному косяку.
— Всё как обычно, — Ольга Ивановна покачала головой. — Лиза опять ссорится с сестрой.
— Чудесно, — отец снял ботинки. — Просто мечтал вернуться домой и послушать очередной скандал. День выдался не напряжённым, надо добавить ора.
Лиза швырнула мороженое в раковину и выбежала из кухни, громко хлопнув дверью своей комнаты — той, что приходилось делить с сестрой.
Вечером, когда все легли спать, она долго лежала, вслушиваясь в ровное дыхание Кати на соседней кровати. Эта детская кроватка с бортиками появилась в их комнате как некое вторжение. Лиза помнила день, когда её установили — тогда же исчез её письменный стол. «Временно, — сказала мама, — пока не разменяем квартиру». Временно растянулось на шесть лет.
Иногда ночью, глядя на спящую сестру, Лиза представляла, как было бы здорово, если бы Катя просто… исчезла. Не умерла, нет — просто уехала куда-нибудь. К бабушке. В лагерь. Куда угодно. Ольга Ивановна не понимала главного: дело было не в мороженом и не в вещах. Дело было в том, что с появлением Кати Лиза перестала быть особенной — единственной, любимой. Она стала просто «старшей сестрой», которая должна уступать, понимать, терпеть.
Часть 2. Свобода и выбор
1998 год
— Лиза, ну покажи мне свою комнату! — Катя повисла на дверной ручке, пытаясь заглянуть в щель.
— Это моя территория! — Лиза придержала дверь, не давая сестре войти. — Мама сказала — моя комната, значит, моя! Иди играй в свою!
— Почему ты злая такая? Я только посмотреть хотела, — Катя надула губы, но в её глазах не было слёз — только любопытство.
— Потому что. Иди к себе!
Новая трёхкомнатная квартира казалась Лизе дворцом после тесной «двушки». Отдельная комната! Собственное пространство, где никто не трогает её вещи, не дышит над душой, не храпит по ночам. Это была не просто комната — это была свобода.
Ольга Ивановна выглянула из кухни:
— Девочки, хватит. Катя, оставь сестру в покое. Лиза, не повышай голос.
— Почему она всё время лезет ко мне? — Лиза демонстративно закрыла дверь перед носом восьмилетней сестры.
— Потому что ты её старшая сестра, и она тебя любит, — мать говорила устало, без привычной назидательности. Переезд вымотал всех.
Лиза фыркнула. Через стену она слышала, как Катя включила мультики в своей комнате. «Своей». Это слово звучало как песня.
За ужином отец поднял бокал с лимонадом:
— За новую жизнь! Кажется, мы пережили самое трудное. Дальше будет легче.
Лиза заметила, как мама быстро сжала его руку — в этом жесте было что-то тревожное, но пятнадцатилетняя девочка не придала этому значения. Она была слишком поглощена новой реальностью: отдельная комната, школа рядом с домом, новый район, где никто не знал о её дурацкой кличке «Заноза»…
— Лиза поступает в следующем году в техникум, — гордо сказал отец. — Будешь бухгалтером, да, дочка?
— Может, она в институт хочет? — осторожно спросила Ольга Ивановна.
— Какой институт? Мы едва на техникум наскребём. А там стипендия, потом работа. Нормальная, стабильная профессия.
— А я? — вдруг подала голос Катя.
— Что — ты? — Лиза подняла бровь.
— Я тоже буду бухгалтером?
Отец рассмеялся, потрепав младшую по волосам:
— Ты ещё маленькая, чтобы думать о профессии. Вот подрастёшь…
— Я хочу компьютеры делать, — серьёзно сказала Катя. — Или программы для них писать.
— Откуда ты таких слов нахваталась? — Лиза скептически посмотрела на сестру.
— У Петровых сын — программист, — пояснила Ольга Ивановна. — Показывал Кате свой компьютер.
— У меня будет свой компьютер, — уверенно заявила Катя. — И я буду зарабатывать много денег.
Все рассмеялись — все, кроме Лизы. Она смотрела на младшую сестру с каким-то новым чувством. Не ненависть, не раздражение — что-то другое. Почти уважение. И где-то глубоко внутри — страх. А что, если у маленькой Кати действительно всё получится?
Часть 3. Запутанный узел
2003 год
— Андрей, ты просто чудо! Спасибо за помощь с задачей! — Катя восторженно смотрела на мужа сестры.
Лиза, нарезавшая салат на кухне, крепче сжала нож. Эти восторги тринадцатилетней сестры в адрес её мужа выводили из себя. И то, как Андрей терпеливо объяснял девчонке математику — словно был не мужем Лизы, а учителем Кати.
— Да ладно, — Андрей смущённо улыбнулся. — Мне это несложно. Я в институте высшую математику сдавал.
— А Лиза тоже умеет такие задачи решать? — невинно поинтересовалась Катя.
Лиза с грохотом поставила миску с салатом на стол:
— Мне это не нужно. Я отлично работаю в бухгалтерии без высшей математики.
— Ужин готов? — Андрей потянулся, закрывая учебник Кати. — Я зверски проголодался.
— А давайте я помогу, — Катя вскочила со стула.
— Не надо, — отрезала Лиза. — Я сама справлюсь.
Ольга Ивановна, вошедшая на кухню, остановилась в дверях:
— Что опять случилось?
— Ничего, — буркнула Лиза, расставляя тарелки.
— Тебе помочь? — мать подошла к дочери.
— Я же сказала — ничего! — Лиза резко отодвинула стул. — Катя, помоги маме накрыть на стол, а я пока поговорю с Андреем.
Она схватила мужа за руку и потащила в ванную — единственное место, где можно было поговорить без свидетелей.
— Что это было? — прошипела Лиза, прикрыв дверь.
— О чём ты? — Андрей выглядел искренне удивлённым.
— Вот это всё: «Андрей, ты чудо», «Андрей, помоги с задачкой», — она передразнила сестру.
— Лиза, ей тринадцать, — Андрей покачал головой. — Она просто попросила помочь с домашкой.
— Ой, прекрати! Она в тебя влюблена, и ты это знаешь. И тебе нравится, что она смотрит на тебя этими преданными глазами!
Андрей устало потёр лицо:
— Мне двадцать лет, я женат на тебе, и меня не интересуют влюблённости тринадцатилетних девочек. Ты ведёшь себя нелепо.
— Вот теперь я ещё и нелепая, — Лиза понизила голос, услышав шаги в коридоре. — Тебе больше нравится моя сестра, чем я. Признайся!
— Ты с ума сошла, — Андрей покачал головой. — Знаешь, я, пожалуй, пропущу ужин. Пойду к Серёге, поработаем над проектом.
Он вышел из ванной, оставив Лизу одну. Она оперлась о раковину, глядя на своё отражение. Двадцатилетняя замужняя женщина, которая ревнует мужа к тринадцатилетней сестре. Что с ней происходит?
— Ты так и будешь там сидеть? — голос Кати из-за двери заставил её вздрогнуть. — Мама зовёт ужинать.
— Иду, — выдохнула Лиза.
Когда она вернулась на кухню, Андрея уже не было. Отец вопросительно поднял бровь:
— А где зять?
— У него проект срочный, — солгала Лиза, садясь за стол.
— Жаль, — Катя выглядела разочарованной. — Он обещал ещё одну задачу объяснить…
Лиза с силой вонзила вилку в котлету, думая о том, что завтра нужно серьёзно поговорить с Андреем. В конце концов, они планировали ребёнка. У них будет своя семья, свой дом, и никакие Кати с задачками не будут мешать их счастью.
Часть 4. Потеря и холод
2004 год
— Почему ты всё время лежишь? — Катя остановилась в дверях комнаты Лизы.
— Уйди, — глухо отозвалась Лиза, не поворачивая головы.
— Мама говорит, тебе надо поесть. Я принесла суп.
— Не хочу.
Лиза слышала, как сестра осторожно прошла через комнату и поставила поднос на тумбочку. Запах куриного бульона вызвал тошноту. Она крепче сжала одеяло.
— Ты долго будешь так лежать? — в голосе четырнадцатилетней Кати слышалось не сочувствие, а раздражение.
Лиза резко села на кровати:
— А тебя это как-то касается? Мешаю твоей идеальной жизни? — сухие глаза горели лихорадочным блеском. — Иди занимайся своими… компьютерами, или что ты там придумала.
— Андрей звонил, — неожиданно сказала Катя. — Спрашивал, как ты.
— И что ты ему сказала?
— Что ты лежишь целыми днями и ни с кем не разговариваешь.
— Отлично, — Лиза горько усмехнулась. — Теперь он будет думать, что я совсем сошла с ума.
— А почему ты не хочешь с ним говорить? Он же твой муж.
Лиза посмотрела на сестру — впервые за долгие недели после выкидыша она встретилась с ней взглядом.
— Ты даже не понимаешь, о чём спрашиваешь, — её голос звучал безжизненно. — Он смотрит на меня и видит женщину, которая не смогла выносить его ребёнка.
— Но ведь это не твоя вина, — Катя нерешительно присела на край кровати.
— Да что ты знаешь о вине? — Лиза оттолкнула поднос с супом. — Что ты вообще знаешь о жизни? Тебе четырнадцать! У тебя вся жизнь впереди — школа, институт… А что у меня? Муж, который не может смотреть мне в глаза, и врачи, которые говорят, что я, возможно, никогда не смогу иметь детей!
— Вы можете усыновить, — тихо сказала Катя.
Лиза застыла, глядя на сестру с каким-то новым чувством. Потом медленно произнесла:
— Выйди.
— Лиза…
— Выйди из моей комнаты сейчас же! — она схватила подушку и швырнула в сестру. — Убирайся!
Как только дверь за Катей закрылась, Лиза рухнула обратно на кровать. Слёзы, которых не было с того страшного дня в больнице, наконец прорвались. Она рыдала, зарывшись лицом в подушку, пока не провалилась в тяжёлый сон.
Проснулась она от голосов за дверью:
— …разводится с ней? Серьёзно? — это был голос Кати.
— Тише ты! — шёпот матери. — Лиза ещё не знает. Андрей сказал отцу, что подаёт на развод. Говорит, не может больше так жить — она его к себе не подпускает, на работу не выходит…
— Но она же потеряла ребёнка! Как он может её бросить сейчас?
— Катя, ты ещё маленькая. В жизни взрослых не всё так просто…
Лиза закрыла уши руками, но было поздно. Она уже знала. Андрей. Её Андрей, который клялся в вечной любви, который хотел детей, дом, семью — уходит. Бросает её в самый тяжёлый момент.
Странно, но вместо новой волны отчаяния Лиза почувствовала холодную пустоту. Что-то внутри неё умерло — не сегодня, а месяц назад, в той больничной палате. И теперь она это поняла. Нужно было двигаться дальше. Как-то. Куда-то.
Часть 5. Перелом и перемены
2008 год
— Я уезжаю в Москву, — Катя стояла посреди кухни с паспортом в руках.
Лиза оторвалась от ноутбука:
— Что значит «уезжаю»?
— Поступила в институт, — Катя выглядела одновременно испуганной и решительной. — На компьютерные науки. Общежитие дают.
Ольга Ивановна охнула:
— Когда ты успела документы подать? Почему ничего не сказала?
— Потому что вы бы отговаривали, — Катя пожала плечами. — Говорили бы, что никаких денег нет, что далеко, опасно и вообще — зачем?
— Но как же… — начал отец, но тут его прервал телефонный звонок.
Пока он разговаривал, Лиза внимательно смотрела на сестру. Восемнадцатилетняя Катя мало напоминала ту маленькую девочку, которая выпрашивала мороженое. В ней появилась какая-то тихая уверенность.
— Когда уезжаешь? — спросила Лиза.
— Через неделю.
— А деньги?
— Стипендия. И я нашла подработку — сайты делать.
Отец вернулся на кухню. Его лицо было бледным:
— Это из больницы. У меня… нашли опухоль.
Вечером, когда родители легли спать, Лиза зашла в комнату к Кате. Та сидела на кровати, окружённая вещами — сортировала, что взять с собой.
— Ты правда решила уехать? Сейчас? — Лиза присела на край кровати, как когда-то Катя в её комнате.
— А что изменилось? — Катя не поднимала глаз от сумки.
— Ты слышала, что сказал отец. Опухоль. Рак.
— Слышала. И что я могу сделать? Я не врач.
Лиза покачала головой:
— Я тебя не узнаю. Это не похоже на тебя.
— А ты меня знаешь? — Катя наконец подняла глаза. — Мы с тобой и двух нормальных разговоров не провели за всю жизнь. Ты ненавидела меня с детства.
— Неправда…
— Правда, Лиза. И сейчас ты пришла не потому, что волнуешься за меня или хочешь попрощаться. Ты пришла, чтобы заставить меня остаться и ухаживать за отцом.
Слова сестры ударили неожиданно больно. В первый момент Лиза хотела возразить, но потом поняла — Катя права. Она действительно надеялась, что сестра останется и возьмёт на себя часть забот. Ведь у Лизы работа, на ней весь дом…
— Почему ты такая холодная? — тихо спросила Лиза.
— Я? — глаза Кати расширились. — Это ты годами делала вид, что меня не существует. Ты до сих пор злишься на меня за то, что я родилась.
Лиза хотела что-то сказать, но слова застряли в горле. Катя продолжила паковать вещи:
— Я уезжаю, Лиза. Но я не бросаю вас. Я буду высылать деньги, сколько смогу. И я буду приезжать. Но жить здесь, в этом доме, с твоей ненавистью… Я больше не могу.
Они долго молчали. Наконец, Лиза встала:
— Я тебя не ненавижу, Катя. Может, раньше… но не сейчас.
— Это неважно, — Катя закрыла сумку. — Мне нужно идти своим путём, понимаешь? Я должна сама что-то добиться. Стать кем-то.
— А я? Кто я? — внезапно спросила Лиза.
Катя удивлённо подняла брови:
— Ты — Лиза. Старшая сестра. Сильная и упрямая.
Часть 6. Неожиданные повороты
2010 год
— Как ты думаешь, это я её разбаловала? — Ольга Ивановна смотрела на фотографию Кати с телефона Лизы. — Вечно ей потакала… И вот результат — двадцать лет, незамужем, беременна.
— Мама, прекрати, — Лиза раздражённо отложила телефон. — Сейчас не пятидесятые годы. От того, что ты в двадцать лет была замужем, мир не изменился.
После смерти отца в прошлом году их отношения с матерью стали натянутыми. Лиза переехала в квартиру, которую снимала с подругой, но часто навещала мать. В отличие от Кати, которая за два года приезжала всего дважды.
— Ты разговаривала с ней? — Ольга Ивановна снова взяла телефон, разглядывая фото. — Она так… располнела.
— Она беременна, мама. На седьмом месяце уже, — Лиза вздохнула. — И да, мы говорили. Она не хочет возвращаться.
— А отец ребёнка? Кто он?
— Она не сказала, — Лиза отвернулась, глядя в окно. — Что-то там сложное.
— Сложное! — мать всплеснула руками. — В наше время всё было просто — забеременела, значит, замуж. А сейчас…
— В ваше время женщины не могли сами о себе позаботиться, — отрезала Лиза. — Катя может. У неё хорошая работа, она заканчивает институт…
— С ребёнком на руках? — Ольга Ивановна покачала головой. — И что, она даже рожать сюда не приедет?
— Нет. Сказала, что в Москве медицина лучше.
Они замолчали. В тишине квартиры был слышен только тиканье старых часов — тех самых, что отец когда-то привёз из командировки.
— Слушай, — внезапно сказала Ольга Ивановна, — а может, это и к лучшему?
— Что именно? — Лиза удивлённо посмотрела на мать.
— Ну, что она рожает. Может, это шанс для тебя?
— Шанс?
— Ну да, — мать замялась. — Ты же… после того случая… Врачи говорили, что тебе будет трудно забеременеть. А тут — родная сестра, родная кровь…
— Стоп, — Лиза подняла руку. — Ты предлагаешь мне забрать ребёнка Кати?
— Не забрать, а… помочь воспитать, — Ольга Ивановна говорила осторожно, подбирая слова. — Ты бы могла стать крёстной. Катя в Москве — работа, учёба… Ребёнку нужна стабильность.
Лиза покачала головой:
— Мама, ты с ума сошла. Это ребёнок Кати. Она его ждёт, готовится, комнату обустраивает. Она не отдаст тебе своего ребёнка.
— Не мне, а тебе!
— Забудь, — Лиза встала. — И не вздумай ей такое предложить. Она этого не заслуживает.
Собираясь уходить, Лиза вдруг остановилась в прихожей:
— Знаешь, что самое ужасное? Ты думаешь, я такая же, как ты. Что я способна забрать у родной сестры ребёнка, чтобы удовлетворить свои желания.
— Я не это имела в виду…
— Именно это, мама. И знаешь что? Я тоже так думала. Что я такая. Но сейчас я понимаю, что нет. Я не такая. И Катя — не такая.
Выйдя на улицу, Лиза достала телефон и написала Кате: «Привет. Как дела? Как малыш?». Впервые за долгое время ей по-настоящему хотелось знать, что происходит в жизни сестры.
Часть 7. Возвращение и встреча
2012 год
— Я не понимаю, чем тебя не устраивают более… традиционные профессии, — Михаил улыбался, но в глазах читалось недоумение.
Лиза пожала плечами, помешивая кофе:
— Я же не решила ещё. Просто хочу попробовать что-то новое. Бухгалтерия — это так скучно.
— Ты просто в рутину впала. Может, отдел сменить? Или компанию?
— Может быть, — она рассеянно смотрела в окно кафе.
Их свидания с Михаилом всегда проходили так — мило, вежливо, без особых эмоций. Ей было 29, ему 32, и они оба как будто выполняли работу, встречаясь по выходным. Он был успешным менеджером, она — бухгалтером средней руки. Классическая пара.
— Лиза? — внезапно окликнул её знакомый голос.
Она обернулась и замерла — у соседнего столика стояла Катя с коляской. Двухлетняя девочка с любопытством выглядывала из-под капюшона.
— Катя! — Лиза вскочила. — Ты… ты вернулась?
— Да, неделю назад, — Катя улыбнулась. — Квартиру купила, представляешь? В новостройке, но уже с ремонтом.
— Квартиру? — Лиза не могла скрыть удивления. — Но… как?
— Долго рассказывать, — Катя перевела взгляд на Михаила. — Извините, что прервала.
— Нет-нет, всё нормально, — Михаил приветливо кивнул. — Присоединяйтесь к нам.
— Это моя сестра, — поспешно объяснила Лиза. — Катя. А это Михаил… мой друг.
Катя усмехнулась, но ничего не сказала, ловко маневрируя коляской между столиками. Девочка в коляске с любопытством разглядывала Лизу.
— А это София, — Катя погладила дочку по голове. — Софи, это твоя тётя Лиза.
— Привет, София, — Лиза неловко помахала ребёнку. Она никогда не умела общаться с детьми.
— Так расскажи, как ты оказалась здесь, — Михаил подозвал официанта. — Что будете?
— Капучино, пожалуйста, — Катя села, доставая из сумки игрушку для дочери. — Софи, поиграй пока с зайкой.
Возникла неловкая пауза. Лиза не знала, что сказать. За последние два года они с Катей обменивались лишь короткими сообщениями. После рождения Софии сестра полностью погрузилась в материнство, а потом в работу.
— Компания открывает филиал здесь, — наконец сказала Катя. — Мне предложили возглавить IT-отдел. Хорошая должность, хорошие деньги… И я подумала — почему нет? Софи скоро в садик, мама рядом…
— Подожди, ты возглавляешь IT-отдел? — Лиза не скрывала изумления. — В двадцать два года?
— Почти двадцать три, — Катя улыбнулась. — Да, звучит странно. Но у меня хорошее портфолио.
Михаил с интересом слушал их разговор, изредка вставляя вопросы. К концу встречи у Лизы голова шла кругом. Маленькая Катя, которая когда-то мечтала о компьютерах, теперь вернулась успешным специалистом, с ребёнком и собственной квартирой.
— Надо будет как-нибудь поужинать вместе, — сказал Михаил, когда они прощались. — Я бы хотел узнать больше о твоей работе.
— Конечно, — Катя кивнула. — Лиза, ты заходи на новоселье. В следующую субботу. Адрес скину.
Когда Катя ушла, Лиза долго молчала, глядя в свою пустую чашку.
— Ты в порядке? — Михаил коснулся её руки.
— Да, просто… Странно видеть, как твоя младшая сестра оказывается успешнее тебя.
— Ты ревнуешь? — он спросил это без упрёка, с искренним интересом.
— Наверное, — Лиза вздохнула. — Всю жизнь я думала, что Катя забирает моё внимание, мою любовь, моё пространство… А теперь она просто живёт свою жизнь. И отлично справляется. А я… Что я делаю?
— Ты поэтому заговорила о смене профессии? — Михаил внимательно смотрел на неё.
— Может быть, — она встретила его взгляд. — Я не знаю, чего хочу. Но знаю, чего не хочу — застрять в жизни, которую мне выбрали другие.
Часть 8. Предложение и решение
2014 год
— За нашу дорогую маму! — Лиза подняла бокал. — С днём рождения!
— За именинницу! — поддержал Михаил, обнимая Лизу за талию.
Все присутствующие — мамины подруги, несколько соседей, они с Михаилом и Катя с Софией — дружно выпили. Ольга Ивановна смущённо улыбалась, принимая поздравления с шестидесятилетием.
Лиза поставила бокал и отошла к окну. Прошло два года с тех пор, как Катя вернулась, и почти год, как они с Михаилом поженились. Жизнь была… нормальной. Стабильной. Не такой, как у Кати, но вполне приличной. Единственное, чего им с Михаилом не хватало — ребёнка.
— Лиза, — Катя подошла к ней с куском торта. — Держи, мамин фирменный.
— Спасибо, — Лиза взяла тарелку. — София как?
— Отлично, — Катя кивнула в сторону четырёхлетней девочки, которая играла с соседским мальчиком. — Любит садик, рисует, начала читать.
Они стояли рядом, глядя на гостей. Удивительно, но их отношения за эти два года сильно изменились. Не то чтобы они стали лучшими подругами, но между ними возникло что-то похожее на уважение.
— Слушай, я хотела с тобой поговорить, — внезапно сказала Катя. — Наедине. Можем на балкон выйти?
Лиза напряглась. С детства фраза «нам надо поговорить» не предвещала ничего хорошего.
На балконе Катя закрыла дверь и закурила — ещё одна новая привычка, к которой Лиза не могла привыкнуть.
— Что такое? — Лиза обхватила себя руками: вечер был прохладным.
— Я знаю, что вы с Михаилом пытаетесь завести ребёнка, — Катя выпустила струю дыма. — И что не получается.
Лиза почувствовала, как краска бросилась ей в лицо:
— Откуда ты…
— Мама сказала, — Катя пожала плечами. — Она переживает.
— Конечно, — горько усмехнулась Лиза. — Ей же внук нужен.
— Дело не в этом, — Катя затушила сигарету. — Я долго думала… В общем, я могу стать суррогатной матерью для вашего ребёнка.
Лиза решила, что ослышалась:
— Что?
— Суррогатной матерью, — повторила Катя. — У тебя есть яйцеклетки, у Михаила — сперма. Экстракорпоральное оплодотворение и… Я просто выношу ребёнка. Вашего ребёнка.
Лиза молчала, не в силах осознать услышанное. Катя продолжила:
— Я здорова, один ребёнок уже есть, значит, проблем с вынашиванием не будет. И мы родственники, это упрощает процесс.
— Зачем тебе это? — наконец выдавила Лиза. — Зачем портить фигуру, терять время, рисковать здоровьем?
Катя долго смотрела на неё, потом ответила:
— Потому что ты моя сестра. И я хочу, чтобы ты была счастлива.
— После всего, что между нами было? После того, как я… — Лиза запнулась.
— Как ты ненавидела меня? — Катя усмехнулась. — Мы были детьми, Лиза. Я давно это отпустила. И тебе пора.
Они стояли на балконе, две сестры, такие разные и такие похожие одновременно. История их отношений могла обернуться долгой враждой, но почему-то оказалась историей примирения.
— Мне нужно подумать, — наконец сказала Лиза. — И с Михаилом поговорить.
— Конечно, — Катя кивнула. — Я никуда не тороплюсь.
Когда они вернулись в комнату, гости уже начали расходиться. Ольга Ивановна с беспокойством смотрела на дочерей:
— Всё в порядке?
— В полном, — Катя улыбнулась. — Мам, мы с Софи, пожалуй, тоже пойдём. Завтра рано вставать.
Ольга Ивановна обняла младшую дочь:
— Спасибо, что пришла. И Софьюшку привела.
Когда все разошлись, и Лиза помогала матери убирать со стола, Ольга Ивановна внезапно спросила:
— О чём вы с Катей говорили?
Лиза на секунду замерла, но потом решительно ответила:
— О семье. О том, что иногда самые близкие люди могут удивить тебя своей добротой.
Часть 9. Новая глава
2025 год
— Не вертись! — Лиза пыталась заплести косичку девятилетней Софии. — Я и так уже третий раз начинаю.
— Ну тёть Лиза! — девочка капризно надула губы. — Мне неудобно!
— Зато красиво будет, — Лиза закрепила резинкой конец косы. — Вот, смотри.
София придирчиво изучила своё отражение:
— Ладно, сойдёт. Можно я пойду поиграю?
— Иди, — Лиза улыбнулась. — Только осторожнее с малышом.
София убежала в гостиную, где Катя кормила грудного ребёнка. Эта идиллическая картина до сих пор казалась Лизе нереальной — её сестра, кормящая её сына.
Михаил зашёл на кухню с пакетами продуктов:
— Всё купил по списку. Как наши?
— Кормятся, — Лиза улыбнулась, помогая ему разбирать покупки. — Катя говорит, что Артём сегодня ест лучше.
— Это потому, что я ему перед сном сказку рассказывал, — довольно сказал Михаил, расставляя банки на полках. — С папой не забалуешь.
Лиза прислонилась к столу, наблюдая за мужем. Сколько всего изменилось за эти одиннадцать лет, прошедших с их знакомства. Главное — она сама. Из обиженной на весь мир женщины она превратилась в счастливую жену и мать. Правда, материнство досталось ей непросто.
После предложения Кати прошло почти десять лет подготовки, сомнений, медицинских обследований. Были моменты, когда казалось, что ничего не получится. Но три месяца назад их сын Артём наконец появился на свет — здоровый, крепкий мальчик.
Лиза прошла в гостиную. Катя как раз закончила кормить и теперь осторожно укачивала засыпающего малыша.
— Давай я подержу, — Лиза протянула руки. — Ты же целый день с ним.
— Ну что ты, мне не трудно, — Катя покачала головой, но ребёнка передала. — К тому же, мне осталось всего две недели… А потом он полностью твой.
Они обе знали, что это не совсем так. Катя оставалась в их жизни — и не только как тётя Артёма, но и как кормилица. Грудное вскармливание было ещё одним её подарком сестре.
— София, пойдём, поможешь мне собраться домой, — Катя позвала дочь. — Тёте Лизе нужно побыть с Артёмом.
Когда они ушли в другую комнату, Михаил присел рядом с женой:
— Знаешь, я иногда не могу поверить, что всё сложилось именно так, — он осторожно погладил щёчку спящего сына. — Что твоя сестра сделала для нас такой подарок.
— Я тоже, — тихо сказала Лиза. — Всё могло быть совсем иначе.
— Например?
— Мы с Катей могли остаться врагами. Я могла так и не простить ей то, что она просто… родилась.
Михаил внимательно посмотрел на жену:
— Думаешь, она это делает, чтобы заслужить твою любовь?
— Нет, — уверенно ответила Лиза. — Она делает это, потому что любит меня. Несмотря ни на что.
Артём завозился во сне, и Лиза осторожно поправила пелёнку. Она вспомнила, как годами ненавидела сестру — за внимание родителей, за мороженое, за симпатии Андрея, за успех в Москве… А в итоге оказалось, что именно Катя подарила ей самое важное — возможность стать матерью.
— Мам, смотри что у меня есть! — в комнату влетела София, размахивая маленьким фотоальбомом. — Фотки, где ты маленькая!
Катя вошла следом, с улыбкой наблюдая за дочерью:
— Нашла у бабушки на антресолях.
Лиза, осторожно держа сына, склонилась над альбомом. Первое фото — она, тринадцатилетняя, с мороженым в руке, смотрит исподлобья. Рядом — шестилетняя Катя, доверчиво улыбающаяся в камеру.
— Мы тогда поссорились из-за мороженого, — тихо сказала Лиза. — В тот же день, после фото.
— Я помню, — кивнула Катя. — Ты отобрала у меня пломбир и откусила кусок.
Сёстры встретились взглядами и вдруг рассмеялись — негромко, чтобы не разбудить малыша.
— Если бы я знала тогда, чем всё закончится… — начала Лиза.
— То всё равно бы отобрала мороженое, — усмехнулась Катя. — Ты была невыносимой старшей сестрой. Но ты была моей сестрой. И всегда будешь.
Артём заворочался и открыл глаза, глядя на мать с тем доверчивым выражением, которое бывает только у младенцев. Лиза перевела взгляд на Катю:
— Спасибо тебе. За всё. Я люблю тебя, сестрёнка.
— И я тебя, — просто ответила Катя. — Всегда любила.
