— Поздравляю с наследством от тёти! – разулыбалась свекровь. – Теперь решим проблему с долгами моей доченьки.
Алёна замерла с чашкой кофе в руках. Валентина Петровна сидела напротив, её глаза блестели от предвкушения, а на губах играла та самая улыбка, которую Алёна научилась бояться за пять лет замужества.
— Какое наследство? – тихо спросила Алёна.
— Ну как же, дорогая! Твоя тётя Клавдия Ивановна… царствие ей небесное… оставила тебе квартиру в центре. Трёхкомнатную! – Валентина Петровна потёрла руки. – Мы с Игорёчком уже всё обсудили.
Алёна поставила чашку на стол. Руки дрожали.
— Игорь знает?
— Конечно! Он же твой муж, имеет полное право участвовать в решении семейных вопросов. Понимаешь, у Лены такие проблемы… кредиты, ипотека… Она ведь тоже семья.
Лена. Дочь Валентины Петровны от первого брака. Тридцать пять лет, три развода, куча долгов и полная уверенность в том, что мир ей должен.
— А где Игорь? – спросила Алёна.
— На работе, естественно. Зарабатывает деньги для семьи, в отличие от некоторых.
Укол был точным. Алёна работала в библиотеке, получала копейки, но это была её работа, её призвание. Игорь когда-то понимал это.
— Валентина Петровна, я хочу поговорить с мужем сама.
— Да что тут говорить-то! – махнула рукой свекровь. – Всё уже решено. Продаём квартиру, закрываем долги Леночки, а на остальное купим что-нибудь скромненькое. Однокомнатную где-нибудь на окраине. Тебе же не привыкать к стеснённым условиям.
Алёна встала из-за стола. В горле пересохло.
— Это моё наследство.
— Ах, вот как! – вскинулась Валентина Петровна. – Моё, значит! А семья что, не семья? А Леночка что, не родственница? Она же фактически твоя сестра!
— Она мне никто.
— Да как ты смеешь! – Валентина Петровна вскочила, лицо покраснело. – Неблагодарная! Мы тебя в семью приняли, как родную дочь! А ты!
— Как родную дочь? – Алёна почувствовала, как внутри что-то надламывается. – Вы меня терпите только потому, что я готовлю, убираю и не возражаю.
— Ну конечно, сейчас ещё и характер покажешь! Игорёк придёт – разберётся с тобой.
Алёна прошла в спальню и достала из шкафа сумку. Валентина Петровна следовала за ней по пятам.
— Ты что делаешь? Куда это ты собралась?
— К тёте Клаве.
— Так она же умерла!
— На кладбище. Поговорить с ней. Спросить, действительно ли она хотела, чтобы её квартира досталась Лене.
Алёна складывала в сумку вещи. Немного, самое необходимое.
— Ты спятила! – завопила Валентина Петровна. – Игорь! Игорь, иди сюда! Твоя жена совсем обнаглела!
Но Игоря дома не было. А Алёна продолжала собираться.
— Послушай меня, дурочка, – сменила тактику свекровь. – Ну что ты психуешь? Подумаешь, квартира! Главное же семья, мир в доме. Лена обещала вернуть долг, как только встанет на ноги.
— Когда это будет? – Алёна обернулась. – Через год? Два? Десять? Лена никогда ни перед кем не отчитывалась за свои поступки. Почему она должна начать сейчас?
— Потому что она исправится! Люди меняются!
— В тридцать пять лет? После третьего развода и пятого кредита?
Валентина Петровна растерялась на мгновение, но быстро взяла себя в руки.
— Ладно, хорошо. Пусть не всю квартиру. Продадим, купим Лене однокомнатную, а вам с Игорьком – двухкомнатную. Справедливо ведь?
— Нет.
— Тогда что ты предлагаешь?
Алёна застегнула сумку и повернулась к свекрови.
— Ничего не предлагаю. Это моё наследство. Моё решение.
— Ты думаешь, Игорь тебя поддержит? – в голосе Валентины Петровны появились стальные нотки. – Он сына хочет. А у тебя что, за пять лет что получилось? Может, пора подумать о разводе?
Удар был болезненным. Алёна действительно не могла забеременеть, и это было её больной темой.
— Может быть, – тихо сказала она.
— Что может быть?
— Может, действительно пора подумать о разводе.
Валентина Петровна побледнела. Такого поворота она не ожидала.
— Ты что, серьёзно?
— Вполне. Тогда вопрос с наследством отпадёт сам собой.
— Но… но мы же семья! Как ты можешь так говорить?
— Семья? – Алёна подошла к двери. – Семья – это когда тебя любят и уважают. А не когда используют как прислугу и банкомат.
— Алёна, постой! Давай всё обсудим спокойно!
Но Алёна уже шла к выходу. В прихожей она остановилась, чтобы надеть куртку.
— Передайте Игорю, что я у подруги. Пусть подумает, что для него важнее – жена или деньги сестры.
— Алёна!
Дверь захлопнулась.
Вечером Игорь позвонил. Алёна сидела на кухне у своей подруги Марины и пила чай с мёдом.
— Алё, что за детский сад? – голос мужа звучал раздражённо. – Мать говорит, ты из-за квартиры психуешь.
— Привет, Игорь. Как дела?
— Да нормально дела. Ты когда домой придёшь?
— А ты как думаешь?
— Слушай, ну что ты как маленькая! Приезжай, всё обсудим.
— Обсудим? А что обсуждать? Твоя мама уже всё решила. И ты, насколько я понимаю, согласился.
Игорь помолчал.
— Ну… Лена действительно в сложной ситуации. И потом, нам с тобой много не нужно.
— Понятно.
— Алёна, ты меня слышишь?
— Слышу. Ты считаешь, что я должна отдать своё наследство твоей сестре.
— Не отдать, а помочь семье! Мы же все вместе, мы команда!
— Команда? – Алёна посмотрела на Марину, которая сочувственно кивнула. – Игорь, скажи честно, когда ты в последний раз интересовался моими делами? Моей работой? Моими планами?
— При чём тут это?
— При том, что в команде интересуются всеми участниками. А ты последние два года общаешься со мной только по хозяйственным вопросам.
— Алёна, не нужно драматизировать…
— Не драматизирую. Просто констатирую факты. Ты знаешь, что я последние полгода хожу к психологу?
— Что? К какому психологу?
— Работаю с семейными проблемами. Пытаюсь понять, почему я чувствую себя одинокой в собственном браке.
Игорь снова замолчал. Потом тихо спросил:
— И к каким выводам пришла?
— К тем, что озвучила сегодня твоей маме.
— То есть?
— Пора подумать о разводе.
— Алёна! Ты что, совсем? Из-за какой-то квартиры разрушать семью?
— Не из-за квартиры, Игорь. Из-за того, что семьи уже нет. Есть привычка, быт, обязательства. Но нет любви и уважения.
— Есть! Просто… просто мы все устали, много работаем…
— Ты устал, я поняла. От меня, от брака, от ответственности. Хочешь, я сама подам на развод?
— Нет! Не хочу! Алёна, приезжай домой, всё решим.
— Как решим? Ты уступишь маме или мне?
Долгая пауза.
— Алёна, будь разумной. Лена действительно в безвыходной ситуации. А нам и так неплохо живётся.
— Понятно. Значит, маме.
— Да причём тут мама! Это же логично!
— Логично. Хорошо, Игорь, тогда будет логично, если я не вернусь домой.
— Ты шантажируешь меня!
— Нет. Я делаю выбор. Как и ты. Только ты выбираешь привычное и удобное, а я – себя.
— Что значит себя?
— Значит, что я перестаю быть удобной. Перестаю молчать, когда меня не слышат. Перестаю отдавать то, что мне дорого, тем, кто этого не ценит.
— Алёна, ну что ты говоришь! Мы тебя ценим!
— Правда? А что во мне ценишь ты, Игорь?
— Как что? Ты… ты хорошая жена. Хозяйственная, спокойная…
— То есть я удобная.
— Ну не только! Ты ещё… добрая.
— И глупая. Настолько добрая и глупая, что отдаю последнее ради чужого спокойствия.
— Алёна, прекрати! Ты не глупая!
— Тогда почему ты удивляешься, что я наконец начала думать о себе?
Игорь тяжело вздохнул.
— Хорошо. А что ты хочешь? Совсем не помогать Лене?
— Я хочу, чтобы меня спросили. Чтобы со мной посоветовались. Чтобы моё мнение что-то значило в этой семье.
— Но мама же с тобой говорила!
— Мама мне сообщила решение. Это разные вещи.
— Ладно, хорошо. Тогда что ты предлагаешь?
Алёна глубоко вдохнула. Вопрос, которого она ждала весь день.
— Я продам квартиру. Но деньги пойдут не на долги Лены.
— А куда?
— Часть положу в банк. Часть потрачу на собственное образование – хочу получить вторую специальность. А часть… часть отдам Лене. Но не в подарок, а в долг под расписку.
— Под расписку? Ты серьёзно?
— Абсолютно. Если Лена действительно намерена исправить свою жизнь, она не откажется. Если же нет – тогда зачем ей помогать?
— Но мама никогда не согласится!
— А мама тут при чём? Это моё наследство и моё решение. Если ты не согласен – что ж, значит, у нас с тобой разные представления о семье.
Игорь долго молчал. Алёна слышала, как он тяжело дышит.
— А если я соглашусь… ты вернёшься домой?
— Игорь, дело не только в квартире. Дело в том, что я больше не хочу быть бесправным придатком вашей семьи. Если ты готов построить отношения на равных – да, попробуем. Если нет…
— Хорошо. Я согласен. Но как мне объяснить это маме?
— А ты попробуй не объяснять, а просто поставить перед фактом. Скажи, что это решение твоей жены, и ты её поддерживаешь.
— Она устроит скандал.
— Пусть устраивает. Игорь, тебе сколько лет?
— Тридцать два.
— Не пора ли начать принимать самостоятельные решения?
Снова пауза.
— Алёна, а если Лена не вернёт долг?
— Тогда не вернёт. Но по крайней мере мы будем знать, что дали ей честный шанс. И что не были наивными.
— Хорошо. Я поговорю с мамой.
— И с Леной.
— И с Леной. А ты когда домой?
— Завтра. Если ты действительно поговоришь с ними.
— Поговорю. Алёна… я правда тебя люблю.
— Знаю. Просто иногда ты об этом забываешь.
— Постараюсь не забывать.
На следующий день Алёна вернулась домой. Валентина Петровна встретила её молчанием и кислым выражением лица, но открытого конфликта не было. Игорь действительно поговорил с мамой.
Лена приехала вечером. Алёна её почти не знала – они виделись всего несколько раз за пять лет. Высокая блондинка с усталыми глазами и дорогой сумкой.
— Значит, под расписку? – Лена сидела на кухне, крутила в руках ручку. – Ты мне не доверяешь?
— Это не вопрос доверия, – спокойно ответила Алёна. – Это вопрос ответственности. Твоей и моей.
— А если я не смогу вернуть?
— Тогда не сможешь. Но тогда я буду знать, что это действительно безвозвратно потерянные деньги, а не подарок, который потом превратится в обиду.
Лена посмотрела на неё изучающе.
— Ты изменилась.
— Да.
— Раньше ты была мягче.
— Раньше я была слабее.
— А сейчас?
— Сейчас я знаю себе цену.
Лена улыбнулась – впервые за весь вечер.
— Знаешь что? Мне это нравится. Я согласна на расписку.
Валентина Петровна фыркнула из-за стола, но промолчала.
— И ещё одно условие, – добавила Алёна. – Ты идёшь к финансовому консультанту. Учишься планировать бюджет.
— Это ещё зачем?
— Затем, что не хочу давать деньги человеку, который снова влезет в долги через полгода.
Лена задумалась.
— Ладно. Согласна.
Три месяца спустя Алёна подала документы на курсы переподготовки. Она решила стать социальным работником – профессия, которая всегда её привлекала, но на которую раньше не хватало решимости.
Квартира тёти Клавы была продана быстро. Деньги Алёна действительно разделила на три части. Лена получила свою долю под честную расписку и действительно пошла к финансовому консультанту.
Валентина Петровна ещё долго дулась, но постепенно привыкла к тому, что невестка теперь имеет собственное мнение. А Игорь… Игорь впервые за долгое время начал интересоваться жизнью жены.
— Не жалеешь? – спросил он как-то вечером, когда они сидели на кухне и пили чай.
— О чём?
— Что не купила себе машину или не поехала отдыхать на все деньги.
Алёна подумала.
— Нет. Не жалею. Я купила нечто более ценное.
— Что?
— Уважение к себе. И твоё уважение тоже.
Игорь взял её руку.
— Прости, что так долго не замечал, какая ты на самом деле сильная.
— Я и сама не знала.
— Зато теперь знаешь.
— Теперь знаю.
А в соседней комнате Валентина Петровна смотрела телевизор и размышляла о том, что, возможно, недооценила свою невестку. И что, возможно, это даже к лучшему.
Спустя год Лена вернула половину долга. Не всё, но это уже был прогресс. Она устроилась на хорошую работу, переехала в съёмную квартиру и, что самое удивительное, начала встречаться с мужчиной, который тоже работал с финансовым консультантом.
— Знаешь, – сказала она Алёне, когда они встретились в кафе, – ты меня тогда здорово проучила.
— Не проучила. Дала шанс.
— Да, но шанс с условиями. Никто никогда не ставил передо мной условий.
— И как тебе?
— Странно поначалу было. А потом… легче стало. Когда знаешь правила игры, проще играть честно.
Алёна улыбнулась.
— А я думала, ты меня возненавидишь.
— За что? За то, что помогла мне повзрослеть в тридцать шесть лет?
— Лучше поздно, чем никогда.
— Точно. Кстати, Валентина Петровна теперь всем рассказывает, какая у неё умная невестка.
— Правда?
— Правда. Говорит: «Моя Алёночка такая деловая стала! Сразу видно – образованный человек!»
Они рассмеялись.
— А ты? – спросила Лена. – Не жалеешь, что связалась с нашей семейкой?
Алёна посмотрела в окно, где за стеклом падал первый снег.
— Знаешь, каждая семья имеет право на второй шанс. Главное – чтобы все этого хотели.
— И все хотят?
— Пока да. А там видно будет.
— А наследство от тёти больше не жалко?
— Тётя Клава была очень мудрой женщиной. Думаю, она была бы довольна тем, как я распорядилась её подарком.
— Почему?
— Потому что она не просто оставила мне квартиру. Она дала мне возможность наконец узнать, кто я такая на самом деле.
За окном продолжал падать снег, а в кафе было тепло и уютно. И Алёна впервые за много лет чувствовала себя по-настоящему дома – не в квартире, не в семье, а в собственной жизни.
