— Люда, Людочка… — еле слышно бормотал во сне Иван и крепко сжимал пальцами одеяло.
Мария долго смотрела на мужа и в конце концов решила его разбудить.
— Вань, просыпайся. Сколько можно уже стонать? И что это за Людочка такая?
— А? Что? – Иван с трудом открыл глаза и удивленно посмотрел на сердитую жену.
— Ты вот только дурачка не включай, хорошо? Ты уже целый час Люду какую-то зовешь. Кто она?
— Да откуда я знаю, кто она… — пожал плечами Иван. – Снилась мне какая-то девица. Людой представилась… Вот и звал её, наверное, по имени.
— А зачем звал?
— Да откуда я знаю, Маш, — Иван потянулся к жене и попытался её обнять, но она отстранилась. А потом встала с постели и пошла на кухню готовить завтрак.
А Иван еще минут пять, наверное, смотрел в потолок, прокручивая в голове свой недавний сон.
Конечно, он знал, кто такая эта Людочка, и сон – вовсе и не сон был, а скорее – воспоминания из прошлого.
Воспоминания спустя почти 40 лет…
*****
С Людочкой Иван познакомился в первом классе, и сразу влюбился в неё. Да что там влюбился – всем сердцем полюбил.
Ну а как, скажите, можно было не полюбить эту озорную девчонку с белыми кудряшками, голубыми глазками, матовыми щёчками и алыми капризными губками?
Как можно было не любоваться её маленькими аккуратными ножками, которые с каждым годом становились всё длиннее и стройнее?
Да на Люду томными взглядами все мальчишки смотрели. И Иван тоже смотрел вместе со всеми.
Правда, в своих чувствах к ней он так и не смог признаться. Боялся.
Не чувств своих боялся, а то, что Люда не ответит ему взаимностью.
Она ведь прекрасно понимала, что стоит ей только пальчиком поманить – и все мальчишки табуном побегут за ней.
Поэтому и могла себе позволить «играть». То одному подмигнет, то другому – ручкой своей помашет.
А Гришку из параллельного класса она однажды даже в щеку поцеловала за то, что тот проводил её до автобусной остановки. Она ведь из соседней деревни в школу приезжала.
В общем, боялся Иван говорить ей о своей любви. Предпочитал любить её молча. Глазами.
И в то же время он не терял надежды, что когда-нибудь Людочка заметит его. Что когда-нибудь она выберет не Гришку, Андрея или Степку, а его — Ваньку…
На выпускном вечере в честь окончания школы Иван смотрел, как его Людочка танцует с заметно повзрослевшими парнями и ревновал её. Сильно ревновал.
А потом психанул и сам пригласил Люду на танец.
Она улыбнулась, протягивая ему руку, и не отказала. Иван тогда был на седьмом небе от счастья.
И потому, что решился, наконец, сделать первый шаг, и потому, что Людочка не стала воротить нос.
И хотя танцевала она с ним, с таким же равнодушием и безразличием на лице, как танцевала и с другими парнями, Иван этого не замечал.
Он просто был счастлив, что его любовь находится всего в паре сантиметров от него. Что он осторожно обнимает её за талию и нежно сжимает её руку.
А когда Иван вернулся под утро домой (они всем классом рассвет встречали), то вдруг обнаружил, что его рука – та самая, которая сжимала ладонь Людочки – пахнет её духами.
И он не мыл эту самую руку ещё несколько дней после выпускного, время от времени принюхиваясь к ней и с закрытыми глазами представляя невозможное — как он прижимает к себе Людочку, как гладит её по кудрявым белым волосам, как страстно целует её в капризно изломанные губы…
После выпускного их пути-дорожки разошлись.
Иван поехал в город – поступать в училище, а потом его призвали в армию. Но всё это время он думал о Люде.
И уже будучи в армии, решил, что пора бы уже ему признаться в своих чувствах. Сколько можно тянуть кота за хвост?
Иван написал Люде сначала одно письмо, в котором рассказал ей о своей любви к ней. Потом написал второе, в котором просил её обязательно дождаться его из армии. «Я вернусь в деревню и сделаю тебе предложение» — обещал Иван.
Спустя время написал он Люде и третье письмо, в котором рассказывал о своих армейских буднях.
Но все его письма так и остались без ответа. Иван даже думал, а не напутал ли он адрес, который ему дала его классная руководительница. Нехотя дала, конечно…
— Ты, Ваня, не ту девушку полюбил, — вздыхая, говорила ему Екатерина Васильевна, учительница русского языка и литературы. – Она тебя не любит. И не полюбит никогда. Она другая.
— Это не вам решать, Екатерина Васильевна, — резко ответил тогда Иван.
Когда Иван вернулся домой после армии и сразу поехал в соседнюю деревню, чтобы увидеть свою Людочку, то…
…в общем, он узнал, что Люда за то время, что его не было, успела выйти замуж за какого-то москвича, который был сыном лучшей подруги её матери, и уехала вместе с ним в столицу.
«А как же я? — недоумевал Иван. – Я же признался ей в своих чувствах. Письма писал. Жениться на ней хотел. Почему она не ответила ему?»
Очень расстроился тогда Иван. Напился сильно.
А через пару недель принял решение уехать в город. Не в столицу, конечно. Там ему делать нечего…
Уехал он в обычный провинциальный город, где недавно как раз новый завод построили, куда требовались рабочие руки. Он устроился на завод слесарем и поселился в общежитии.
Потом за добросовестную работу Иван получил квартиру. Еще через некоторое время он встретил Марию, женился на ней. У через три года совместной жизни у них появился сын Мишка.
Потом еще много чего было: закрытие завода, поиски новой работы, смерть родителей, продажа дома в деревне.
— Ты уверен, что продавать родительский дом – это правильно? – спросила у него жена.
— Да, уверен. Меня там ничего уже не держит. А за домом ухаживать надо. Пусть лучше другие люди в нем живут, чем он разрушится до основания.
Счастлив ли Иван был все эти годы? Скорее – да, чем нет. Жена Мария была у него была заботливая и любящая.
Не белокурая, голубоглазая и длинноногая, как Людочка, но вполне себе симпатичная.
Сын тоже рос послушным и очень хорошим мальчиком. Денег на жизнь им хватало.
Так что Ивану грех было жаловаться. Да он и не жаловался в общем-то. Просто…
…просто все эти годы он продолжал помнить о Людочке и хранить свою детскую и юношескую любовь к ней. Он до сих пор на что-то надеялся. До сих пор любил где-то в глубине души.
Иван понимал, конечно, что это было очень глупо и даже нелогично, но ничего не мог с собой поделать.
Правда, стоит отметить, что это чувство было не настолько сильным, чтобы Иван вот прям ночами спать не мог. Если бы это было так, то он бы давно уже всё бросил и отправился искать свою Людочку. Он бы сделал всё, чтобы добиться её.
Но нет, такого желания — кардинально поменять свою жизнь ради своей первой любви — у Ивана никогда не было. Просто он всегда помнил её и временами думал о ней.
А сегодня вот она ему приснилась. Это был тот самый выпускной вечер, Иван танцевал с Людой посередине зала, пока другие ели и пили, он крепко прижимал её к себе, говоря ей о своих чувствах и даже сделал ей предложение. А она…
…она, представляете, взяла и согласилась. Это было так неожиданно, что Иван растерялся.
«Люда, Людочка…» — шептал он, еще крепче прижимая её к себе и покрывая её лицо поцелуями. А потом его разбудила жена и, что было дальше, Иван так и не узнал.
Но ему очень бы хотелось узнать это.
Через своих бывших одноклассников Ивану удалось узнать, что его Людочка давно уже развелась и живет сейчас в деревне. Вроде как даже одна.
— Ты ничего не путаешь, Володя? – спросил Иван у своего одноклассника. – Она же в Москву уехала тогда, а сейчас обратно в свою деревню вернулась?
— За что купил, за то и продаю. Мне Светка Самоварова сказала, что Людка в деревне сейчас.
— Ладно, спасибо.
Несколько дней Иван ходил сам не свой. Он всё думал, как правильно ему поступить. И нужно ли вообще что-то предпринимать? Столько лет прошло. У него жена, сын взрослый уже. Внуки скоро будут. Ну зачем ему ворошить прошлое? Но навязчивая мысль увидеть Людочку прочно засела в голове.
— Вань, у тебя всё в порядке? – спросила Мария, заметив перемены в настроении мужа.
— Да, всё хорошо, — ответил Иван. – Просто… В общем, я хочу съездить на кладбище к родителям. Давно уже у них не был. Буквально на денек.
— Поезжай, конечно. А хочешь я с тобой поеду? – вдруг спросила Мария.
— Нет, Маш, не надо. Мне хочется одному с ними побыть. Ты только не обижайся, хорошо?
— Ну как знаешь. Только помни, Ваня, что я буду переживать за тебя. Не задерживайся там долго.
— Да-да, я только туда и обратно, — ответил Иван, поцеловав жену. А сам он, если честно, не знал, вернется ли домой. Вдруг Люда действительно согласится выйти за него замуж…
И вот, он идет по знакомой улице, с удивлением рассматривая полуразрушенные дома. Некогда огромный совхоз давно уж прекратил свое существование, поэтому многие деревенские жители остались без работы и вынуждены были перебраться в другие «хлебные места». Кто – в город переехал, кто – в райцентр подался.
Но некоторые дома были жилыми. Значит, кто-то всё-таки в деревне остался.
Среди «оставшихся в живых» домов был и дом Люды. Он, конечно, за столько лет сильно изменился, постарел, можно сказать. Но ещё стоял. Крепко стоял.
И видно было, что за этим старым домом, пусть и не с душой, но всё ещё ухаживают.
Значит, его Людочка действительно живет здесь. Больше ведь жить тут некому – родители её давно померли.
Иван, стараясь унять дрожь в руках, подошел к металлической калитке, открыл её со скрипом и посмотрел в сторону дома.
Его сердце вдруг кувыркнулось кульбитом в груди, на мгновение приостановило своё биение, а затем – заколотилось с удвоенной силой.
Вдруг дверь дома распахнулась, чудом не слетев с петель, и на крыльцо выскочил перепуганный котенок. Следом за ним – еще один. А потом…
…потом появилась она. Людочка.
Она, конечно, очень изменилась.
Нет, Иван предполагал, что Люда уже давно не та юная девушка с белыми кудряшками и голубыми глазами, но то, что он увидел, было совсем непохоже на его Людочку.
Она была очень грузная, лицо всё в глубоких морщинах, волосы Люда зачем-то перекрасила в рыжий цвет. Из-под длинного платья виднелись опухшие лодыжки ног.
И только глаза остались такими же голубыми-голубыми, как небо. Правда, безжизненными какими-то.
— А ну пошли вон отсюда! – гневно закричала Люда, замахиваясь на котят веником. Последнего она успела пнуть ногой, и тот, кубарем полетев с крыльца, упал на землю. – Еще раз увижу вас здесь, убью! А вам, мужчина, чего надо? – прищурилась хозяйка дома, заметив рядом с калиткой Ивана. — Вы по какому вопросу?
Иван, стараясь делать вид, что совершенно не заметил разрушительного результата работы минувших лет над образом своей любимой Людочки, сказал:
— Здравствуй, Люд… Не узнаешь меня?
Хозяйка дома спустилась с крыльца, быстро подошла к калитке и стала осматривать гостя с головы до ног.
— Не узнаю. А что, должна? – хохотнула Людмила. – Я сейчас кому только не должна: и соседям, и банку, и бывшему мужу, который у меня детей забрал и алименты обязал платить. Так кто вы, мужчина? Или, как там говорят: «Чьих будете?»
— Люда, мы же с тобой в одном классе учились. Неужели, ты меня не помнишь? – удивился Иван.
Людмила перестала улыбаться, и по её задумчивому лицу пробежала лёгкая тень растерянности.
— Димка, что ли?
— Нет, не Димка…
— Так погоди-погоди, ничего не говори. Я сама хочу угадать, кого это ко мне принесло.
— Андрей? Нет? Значит, Игорешка? Тоже нет? Так-так, а это уже интересно. А ну-ка поверни голову. Нет, ну лицо точно знакомое. Где-то я тебя уже видела. Точно. Может быть, Мишка? Или Генка? Точно! Генка! Нет? Странно, а вроде похож. Очень похож. Слушай, а мы точно с тобой в одном классе учились?
Людмила перечисляла по памяти всех их одноклассников, но его имени так и не назвала.
На какое-то время она задумалась, силясь вспомнить имена, которые еще не назвала.
А Иван…
…Иван вдруг поймал себя на мысли, что зря он сюда вообще приехал. Зря он столько лет любил её, вспоминал, бережно хранил её образ в памяти. Она ведь даже не помнит его.
Вдруг Людмила подняла вверх руку с веником и со всей силы ударила им котенка, который стоял в полуметре от неё. Тот жалобно замяукал и выскочил на дорогу.
А через секунду его догнал второй котенок, которого Людмила второй раз за сегодняшний день пнула ногой.
— Ух, как же вы достали меня! А ну пошли вон отсюда! Только попробуйте вернуться! Я из вас потом котлеты сделаю и собакам соседским скормлю!
— Зачем ты так, Люд? – нахмурившись, спросил Иван. – Они же маленькие еще совсем. Зачем ты их бьешь? Ты же раньше не была такой… Жестокой…
— А ты что, из Гринписа, что ли, одноклассник? Или из общества защиты животных? Тебе что, больше всех надо? Достали они меня, понимаешь? Ненавижу. Если хочешь, себе их можешь забрать. Да только думаю, что надолго тебя не хватит.
— Пойду я, наверное, Люд… — тихо сказал Иван и повернулся в сторону лужайки, на которой находились котята.
Он подошел к ним, осторожно взял на руки (когда Иван еще маленьким был и жил с родителями в деревне, в доме всегда кошки были), потом повернулся и в последний раз посмотрел на свою первую, но уже точно бывшую любовь:
— Прощай, Люд.
И, круто развернувшись, Иван, прижимая к себе котят, пошагал по улице в сторону остановки.
— Стой! Что значит, прощай? А звать-то тебя как? Сережа? Или может быть, Егор?
Людмила еще долго перечисляла вслух имена своих одноклассников, но Иван уже был далеко.
Он шел по дороге, и чувствовал какое-то облегчение. У него с души словно камень свалился.
Вот увидел он спустя столько лет, в кого превратилась его Людочка, и всё – прошла любовь.
Будто и не было её никогда.
*****
Перед тем, как уехать, Иван побывал на могиле у родителей, а затем со спокойной совестью отправился домой. К любимой жене, которая, наверняка, уже заждалась его.
— Я дома! – радостно сказал Иван, переступив порог собственной квартиры.
— А я на кухне, обед готовлю, — крикнула Мария. – Сейчас подойду к тебе. Расскажешь, как съездил.
Через пару минут Мария вышла из кухни в прихожую и удивленно посмотрела на мужа.
— Ты не говорил, что у нас будут гости, — улыбнулась она, заметив в его руках двух котят. – Откуда они у тебя?
— Да я в деревне их подобрал, — ответил Иван. – Они там никому не нужны, вот я и подумал, что надо забрать их себе. Ты же не против, Маш?
— Нет, не против. Но при условии, что ты сходишь сейчас в магазин и купишь для них всё необходимое. Ну и будешь мне потом помогать мне их мыть. Согласен?
— Согласен, — засмеялся Иван. – Какая же ты у меня всё-таки хорошая. Люблю тебя.
Он, конечно, не стал рассказывать Марии всю правду. Не нужна ей была эта правда.
Главное, что он теперь понял, что любит её. По-настоящему любит. А Людочка…
…Людочка теперь навсегда осталась в прошлом. И больше она вряд ли ему приснится.
