Я узнал эту скатерть. И этот сервиз. Но не знал, что в центре снимка будет он. А она — рядом. Слишком рядом. У родни свои правила: кто свой — тот всегда желанный.
Стас закрыл ноутбук резким движением. Экран щёлкнул, завершая сеанс. Фотография, которую он только что увидел в соцсетях, стояла перед глазами, будто выжженная на сетчатке.
Ира — его жена — сидела за праздничным столом в доме её родителей. С одной стороны от неё — мама, с другой — Гена, её бывший. Тот самый, о котором она говорила: «Между нами всё давно закончилось». И улыбка. Её улыбка, направленная на коробку с бантом в его руках.
Когда тебя не зовут на «семейный» ужин — это уже сигнал.
Стас провёл ладонью по лицу, словно пытаясь стереть увиденное. Три года брака, и всё это время родители Иры демонстративно игнорировали его присутствие. На каждом семейном празднике они словно забывали его имя, называя исключительно «Ирин муж» или просто «этот». Тёща всегда накладывала ему еду в последнюю очередь, а тесть не упускал случая унизить.
«Инженер-технолог на комбинате пищевых добавок — это даже не профессия», — громко заявил её отец на прошлогоднем Новом году, когда все сидели за столом.
«Гена вот своё дело открыл. Сервисный центр — это вам не шутки. А ты кто? Добавки к йогуртам делаешь? Ха!» Все родственники посмеялись, будто услышали отличную шутку.
А мать Иры тогда добавила, глядя на дочь: «И что ты в нём нашла? Гена вон какой видный мужчина, а этот…» — она демонстративно окинула Стаса взглядом с головы до ног.
Стас помнил, как Ира тогда сжала его руку под столом. Как слабо пыталась защитить: «Мам, ну хватит». А после снова затихала. И он терпел, сдерживая готовые сорваться ответы, улыбался через силу, пытаясь сохранить отношения с её семьёй.
Он не хотел ставить Иру перед выбором между мужем и родителями. Верил, что со временем они примут его. Всё ради Иры. А теперь она там — в окружении родни и бывшего. Без него.
Телефон завибрировал. Сообщение от Иры: «Задерживаюсь, не жди с ужином».
Стас посмотрел на часы — 21:43.
Он открыл холодильник, достал контейнер с приготовленной с утра запеканкой, которую хотел разогреть к её приходу. Поставил обратно.
За три года совместной жизни они с Ирой многое пережили. Покупка квартиры в ипотеку — её родители тогда громко фыркнули, когда узнали район. «Это же почти за городом! Гена предлагал тебе жить в центре, в двух шагах от нас», — возмущалась тёща.
А тесть ядовито заметил: «Кто так берет ипотеку? Переплатите вдвое! Гена бы посоветовал нормальный банк, у него связи». Каждый разговор с её родителями неизменно сводился к сравнению со «стабильным» и «успешным» Геной. Будто он был золотым стандартом, а Стас — некачественной копией.
На семейных встречах родня Иры садилась так, чтобы Стас оказывался на краю стола. Его не звали на «маленькие семейные посиделки», а когда он всё-таки приходил с женой, с ним практически не разговаривали.
Брат Иры однажды демонстративно спросил у сестры: «Когда ты уже найдёшь себе нормального мужика?» — прямо в присутствии Стаса.
— Прекрати, — только и сказала тогда Ира, но без настоящего возмущения в голосе.
А Стас промолчал. Ради мира в семье. Ради неё.
***
Когда через час в замке повернулся ключ, Стас работал на ноутбуке в гостиной. Он не включал верхний свет — сосредоточенно работал при настольной лампе.
— Почему так тускло? — Ира щёлкнула выключателем. На ней было то самое платье, которое он подарил на годовщину. Бирюзовое, с вырезом на спине. — Стас? Всё нормально?
Её голос звучал обеспокоенно, но Стас слышал в нём неискренность. Как актриса из провинциального театра, которая забыла свою роль и теперь импровизирует.
— Как прошёл «семейный» ужин? — он выделил слово «семейный», чувствуя, как оно обжигает язык.
Ира замерла на пороге. В её глазах мелькнуло что-то — растерянность? вина? — но тут же исчезло.
— Нормально… а что?
— Твоя сестра выложила фото. — Стас наконец поднял глаза. — Интересная компания собралась. Особенно впечатлил Гена с подарком.
Ира медленно сняла пальто, повесила на крючок в прихожей. Её движения казались осторожными, будто она боялась спугнуть зверя.
— Это просто семейный ужин, все собрались. Гена проездом в городе, мама настояла, чтобы он тоже зашёл. Они всегда хорошо относились друг к другу.
— А почему на этом «семейном» ужине оказался Гена? — Стас встал с кресла. — И почему он сидел рядом с тобой?
Ира сделала шаг назад.
— Это вышло случайно. Мама посадила нас так. Я не могла ничего сказать.
— И почему ты не упомянула, что он будет там? Ты ведь знала заранее?
Ира отвела взгляд, нервно поправляя волосы.
— Я не знала… То есть, мама сказала, что он может заехать ненадолго, но я не думала, что он останется на весь вечер.
— И Гена, значит, ближе вашей семье, чем я? — в голосе Стаса звучала горечь. — Его приглашают, а меня нет.
В её глазах появились слёзы. Наигранные или настоящие — Стас уже не мог разобрать.
— Ты всё неправильно понял. Он просто зашёл на минутку, а остался на ужин. Так получилось.
— Так получилось, — эхом повторил Стас. — А ты знала заранее, что он придёт?
Ира отвела взгляд. Этого было достаточно.
— Понятно, — Стас кивнул сам себе. — И давно у вас снова всё… возобновилось?
— Что ты имеешь в виду? — её голос стал выше, как всегда, когда она нервничала.
— Ты знаешь, — Стас достал телефон, открыл сообщение от друга. — Я только сегодня узнал, что ваши встречи с Геной не ограничивались этим вечером. Антон видел вас в ресторане на прошлой неделе. А его жена заметила вас две недели назад возле офиса Гены. Плюс твои странные отлучки по вечерам в последнее время… Всё складывается в цельную картину.
Лицо Иры изменилось. Маска заботливой жены треснула, показав что-то холодное и незнакомое.
— Я собиралась рассказать…
— Когда? — голос Стаса оставался спокойным, но внутри всё кипело. — Сегодня я получил последнее подтверждение тому, что не хотел верить. Я надеялся, что ошибаюсь, что есть другое объяснение. Но сегодняшнее фото… Оно расставило всё по местам.
Ира скрестила руки на груди — защитный жест.
— Мы просто друзья.
— Друзья, — Стас горько усмехнулся. — Знаешь, мне кажется, твоя семья всегда мечтала, чтобы вы снова сошлись.
— Не говори глупостей.
— Глупости? — он подошёл ближе. — Помнишь, как твой отец на нашей свадьбе сказал тост? «За то, чтобы Ирочка была счастлива… с кем бы то ни было». И все засмеялись. А твоя мама постоянно спрашивает, когда Гена приедет в город. Словно он член семьи.
Ира молчала, глядя в пол.
— А помнишь, как они «случайно» пригласили его на твой день рождения в прошлом году? И посадили рядом с тобой? А меня — в другом конце стола?
— Ты преувеличиваешь. Они просто…
— Нет, Ир. Они всегда давали понять, что я — временное явление в твоей жизни. Что настоящая пара — это вы с Геной. — Стас сделал паузу. — Я просто не думал, что ты с ними согласна.
Ира наконец подняла глаза. В них не было больше фальшивых слёз — только решимость.
— Ты всё решил за меня. Как обычно.
— Что?
— Ты вбил себе в голову, что моя семья против тебя. Что они хотят вернуть Гену. А сам что? Ни разу не попытался с ними сблизиться. Всегда сидишь букой в углу на семейных праздниках.
Стас не мог поверить своим ушам.
— Серьёзно? Я не пытался? А кто ремонтировал твоему отцу машину? А кто помогал твоему брату с переездом? А твоей маме с компьютером? А кто терпел все эти унизительные комментарии про то, что я «недостаточно хорош» для их дочери? И всё это время твоя родня за моей спиной говорила, какой замечательный был Гена и как жаль, что вы расстались!
— Это всё… услуги, — отмахнулась Ира. — А душевного контакта нет.
— Душевного контакта? — Стас нервно рассмеялся. — С людьми, которые за глаза называют меня «этот»? «Как там этот твой поживает?» — передразнил он тёщу. — Или когда твой отец прямо при мне говорил тебе: «Доченька, ты достойна лучшего»? Или когда на твой день рождения они подарили тебе дорогие украшения и сказали: «Хоть муж не может обеспечить, мы позаботимся»? Это тот душевный контакт, которого мне не хватало?
Ира вспыхнула:
— Ты всё преувеличиваешь! Они просто беспокоятся обо мне.
— А я, значит, нет? — Стас покачал головой. — Я что, плохо к тебе отношусь? Не забочусь? Не стараюсь обеспечить всем необходимым?
Повисла тишина, нарушаемая только звуком проезжающих машин за окном.
— Да, — наконец выдохнула Ира. — Да, мы снова вместе. Уже два месяца.
Стас почувствовал, как что-то оборвалось внутри. Хотя он подозревал, хотя готовился услышать эти слова — они всё равно ударили, как током.
— И что теперь? — спросил он тихо.
Ира расправила плечи.
— Я подала на развод. Электронно. Тебе придёт уведомление.
— Уже подала? — Стас посмотрел на неё, как на незнакомку. — И даже не поговорила со мной сначала?
— Я… я не знала, как сказать.
— Зато знала, как встречаться с другим за моей спиной, — он покачал головой. — И что с квартирой? Мы же вместе платим ипотеку.
— Гена поможет выплатить твою долю. Ты получишь свои деньги.
Гена поможет. Конечно.
— Так вот что было в коробке с бантом, — догадался Стас. — Кольцо?
Ира кивнула, не смотря ему в глаза.
— Когда ты собиралась сообщить мне? После свадьбы?
— Я хотела дождаться официального развода. Но… — она сделала неопределённый жест рукой.
— Но я всё испортил, увидев фотографию, — закончил за неё Стас. — Знаешь, что самое обидное? Не то, что ты вернулась к нему. А то, что ты скрывала от меня. Месяцами. И даже сегодня пыталась выкрутиться.
Ира наконец посмотрела ему в глаза:
— Я не хотела делать тебе больно.
— Не хотела делать больно, — повторил Стас. — Хорошее оправдание измене.
Он прошёл мимо неё в спальню, достал спортивную сумку из шкафа и начал складывать вещи. Ира стояла в дверях, наблюдая.
— Ты куда?
— К Антону переночую. А завтра сниму что-нибудь, — он запихнул в сумку футболки, джинсы, носки. — Квартиру забирай. С Геной расплатимся, как положено.
— Стас, может, не нужно так сразу…
Он обернулся, глядя на неё с недоумением:
— А как нужно? Ты изменяла мне два месяца. Подала на развод за моей спиной. Собираешься замуж за другого. Что ещё тебе от меня нужно?
Ира прикусила губу:
— Я просто думала, мы сможем остаться друзьями.
Стас замер с рубашкой в руках, не веря своим ушам.
— Друзьями? — он покачал головой. — Знаешь, Ир, о дружбе надо было думать, когда обещала верность. А теперь… — он застегнул сумку, — теперь мы просто люди, которым осталось уладить финансовые вопросы.
Я не из тех, кто мирится с обманом. Особенно двойным — и от жены, и от её семейки.
Ира стояла, обнимая себя за плечи, пока он собирал документы и ноутбук.
— Я заберу остальные вещи позже, — сказал Стас, направляясь к выходу. — Когда тебя не будет дома. Или лучше Гену пришли, пусть поможет. Это же он теперь будет решать все проблемы, да? Как твоя родня всегда и хотела.
У двери он остановился и обернулся в последний раз:
— Кстати, передай своим родителям, что они добились своего. Теперь их дочь будет встречаться с человеком, у которого есть «своё дело». Можете праздновать, что избавились от меня. Они ведь с первого дня нашей свадьбы только об этом и мечтали.
— Они тут ни при чём, — тихо сказала Ира.
— Конечно, — кивнул Стас. — Они просто поливали грязью меня все три года, постоянно сравнивали с твоим «идеальным» Геной, принижали при каждом удобном случае, а потом пригласили его на семейный ужин за моей спиной. Абсолютно ни при чём. Как и ты.
Стас вышел, закрыв за собой дверь. Он не собирался просить Иру остаться или пытаться «спасти отношения». Его обманула не только жена, но и вся её семья. И он не собирался это терпеть.
***
Спустя три недели, когда все документы были подписаны и финансовые вопросы улажены, Стас работал допоздна в своём новом офисе. Телефон завибрировал — сообщение от Антона: «Как ты там, братан?»
Стас улыбнулся и ответил: «Лучше, чем можно было ожидать. Завтра приступаю к новому проекту в компании».
Через минуту пришёл ответ: «Отлично! А Ирка, слышал, уже кольцами с Геной обменялась».
Стас хмыкнул: «Пусть будет счастлива. С кем хочет. Мне все равно!».
Он отложил телефон и сделал глоток чая. Горячего.
***
Свадьба Иры и Гены была шумной и яркой. Родители невесты сияли. Наконец-то их дочь с «правильным» человеком. На торжество Стаса, разумеется, не пригласили.
А через полгода Стас случайно встретил Иру в магазине электроники. Она выбирала телефон, а он помогал коллеге с покупкой ноутбука — его перевели в головной офис компании, и теперь он работал специалистом по внедрению новых технологий. Зарплата выросла вдвое.
— Привет, — сказала Ира, натянуто улыбаясь. — Как ты?
— Хорошо, — ответил Стас. — А ты?
— Тоже, — она помолчала. — Гена открыл второй сервисный центр.
— Поздравляю, — кивнул Стас.
Неловкая пауза затянулась.
— Ладно, мне пора, — Ира неопределённо махнула рукой. — Рада была увидеть.
— И я, — соврал Стас.
Глядя, как она уходит, он понял, что не чувствует ничего — ни боли, ни обиды, ни сожаления. Только лёгкое недоумение: как он мог не замечать так долго всех сигналов? Как мог верить, что её семья когда-нибудь примет его? Как мог не видеть, что она всегда любила только Гену?
В тот вечер Стас встретился с Вероникой — девушкой, с которой недавно познакомился через общих знакомых. Она работала технологом в фармацевтической компании.
— Не хочешь поужинать вместе? — спросил он.
— С удовольствием, — ответила она. — К тебе или ко мне?
— Давай ко мне. Я приготовлю что-нибудь особенное.
— Звучит заманчиво, — он услышал улыбку в её голосе.
Когда Вероника пришла, на столе стояли свечи и бутылка вина.
— Какой повод? — спросила она, целуя его в щёку.
К тому времени Стас уже переехал в другой район города и сменил место работы. Он нашел компанию, где его опыт и знания ценились больше, чем на комбинате.
В тот вечер Стас созвонился с Вероникой — девушкой, которую ему представил коллега по новой работе. Она была технологом в фармацевтической компании, и они уже несколько раз общались по рабочим вопросам.
— Может, поужинаем в субботу? — предложил Стас в конце разговора.
— С удовольствием, — ответила она. — У тебя или у меня?
— Давай у меня. Я приготовлю что-нибудь особенное.
— Жду с нетерпением, — в её голосе слышалась улыбка.
В субботу вечером, когда Вероника пришла, на столе уже стояли свечи и бутылка вина.
— Какой повод для такого торжества? — спросила она, целуя его в щёку.
— Просто хочу отметить новый этап в жизни, — ответил Стас, обнимая её. — Иногда нужно потерять что-то ненастоящее, чтобы найти настоящее.
А фотография Иры с семейного ужина давно исчезла из его памяти — как и все воспоминания о женщине, которая никогда по-настоящему не была его.
