— Леш, ты не видел мою синюю кофту? — крикнула она, не оборачиваясь.
Из комнаты донеслось невнятное мычание. Наверное, опять в телефоне. Или в телевизоре. Или просто в себе — последнее время муж как будто растворялся в воздухе, даже находясь рядом. Вот и сейчас — вроде дома, а вроде и нет.
Мария вздохнула и пошла искать кофту сама. По дороге наткнулась на свое отражение в зеркале прихожей — морщинки у глаз стали глубже, волосы потускнели. Сорок четыре. Не старость, но и не молодость. Тот возраст, когда утром смотришь в зеркало и думаешь: а где же та девчонка, за которой двадцать лет назад Лешка бегал с букетом ромашек?
Кофта нашлась на спинке стула в спальне. Рядом — Алексей, уткнувшийся в ноутбук. Седина в висках, живот уже не втягивается, как раньше. Но всё равно — её Лешка. Только вот смотрит мимо, говорит мимо, живёт мимо.
— Я в магазин схожу, — сказала Мария.
— Угу.
— Может, тебе что-нибудь купить?
— Не, спасибо.
Она постояла ещё немного, разглядывая его затылок. Раньше он оборачивался, когда она входила, улыбался.
В магазине Мария встретила Светку Королеву — соседку с третьего этажа. Та сияла, как начищенный самовар.
— Маш, привет! Ты чего такая кислая?
— Да так, осень наверное.
— Осень? — Светка хихикнула. — Да у тебя на лице написано — муж достал.
Мария дёрнула плечом:
— С чего ты взяла?
— Да у всех одно и то же. Вот я своего недавно встряхнула — теперь как шёлковый. Хочешь, адресок дам?
— Какой адресок?
Светка огляделась и зашептала:
— Есть тут одна… ну, знаешь… помогает с мужскими проблемами. Не подумай ничего такого — просто травки там, заговоры. Но работает! Мой теперь цветы носит, на свидания зовёт. Как молодой!
Мария хотела отмахнуться, но Светкины глаза горели таким искренним восторгом, что она против воли спросила:
— И дорого?
— Да какие наши годы! Пятнадцать тысяч всего. Зато результат — во!
Светка выставила большой палец и подмигнула.
Домой Мария возвращалась с тяжёлыми сумками и лёгкой головой. В кармане лежала бумажка с адресом — улица Садовая, дом 47, квартира 13. Бабка Зина. Приём по записи.
Дома Алексей по-прежнему сидел за ноутбуком. Даже поза не изменилась.
— Я пришла.
— Угу.
Мария выгрузила продукты, приготовила ужин, накрыла на стол. Ели молча. Алексей жевал котлету и читал что-то в телефоне.
— Вкусно? — спросила она.
— А? Да, нормально.
Нормально. Двадцать два года брака, и всё — нормально. Мария смотрела, как муж механически отправляет в рот кусок за куском, и думала: а помнит ли он вообще, что ест? Помнит ли, как она училась готовить эти котлеты по его маминому рецепту? Как обожгла руку о сковородку в первый раз? Как он тогда дул на ожог и целовал пальцы?
После ужина Алексей, как обычно, ушёл смотреть телевизор. Мария мыла посуду и решалась. К десяти вечера решилась.
— Я к Ленке завтра схожу, — сказала она, заглядывая в комнату. — После работы. Не жди с ужином.
— Ладно.
Он даже не спросил, к какой Ленке. А ведь никакой Ленки у неё не было.
Бабка Зина оказалась вовсе не бабкой, а вполне себе моложавой женщиной лет пятидесяти с ярко накрашенными губами и золотыми серьгами размером с блюдце.
— Проходите, милая, проходите. Чай будете? Или сразу к делу?
Квартира пахла ладаном и кошками. На стенах — иконы вперемешку с восточными амулетами. На столе — хрустальный шар, прикрытый вязаной салфеткой.
— Я… я по рекомендации. Светлана Королева дала ваш адрес.
— А, Светочка! Хорошая клиентка. Ну, рассказывайте, что у вас.
Мария села на край продавленного дивана и начала сбивчиво:
— Муж у меня… охладел как-то. Двадцать два года вместе, а он… ну, вы понимаете. Не смотрит, не разговаривает. Живём как соседи.
Бабка Зина кивала, сочувственно цокала языком.
— Понимаю, понимаю. Мужчины — они такие. Им постоянно огонь под одно место подкладывать надо. А то остынут, как старый самовар. Но ничего, поможем!
Она встала, подошла к шкафу, достала какую-то баночку.
— Вот, возьмите. Это специальный порошок — подсыпать в еду три дня подряд. По щепотке, не больше. И вот ещё — красная свеча. Зажжёте в спальне, когда муж спит, и трижды прошепчите его имя. А это, — она протянула маленький мешочек, — под подушку положите. Травки особые, для мужской силы и желания.
Мария смотрела на всё это богатство и чувствовала себя полной дурой. Но отступать было поздно.
— И… это точно поможет?
— Гарантия стопроцентная! Через неделю не узнаете мужа. Будет как привязанный — шагу без вас не ступит!
Домой Мария ехала с сумочкой, полной магических снадобий, и с пустым кошельком. Пятнадцать тысяч — это их отпускные. Но если поможет…
Первую щепотку порошка она подсыпала в борщ на следующий день. Руки дрожали, как у отравительницы. Алексей съел всё, даже добавки попросил. Мария ждала мгновенного эффекта — что он вдруг посмотрит на неё по-новому, улыбнётся, обнимет. Но муж просто поблагодарил за ужин и ушёл к телевизору.
Ночью она зажгла красную свечу. Алексей спал, похрапывая, раскинувшись звездой. В мерцающем свете его лицо казалось чужим. Мария прошептала:
— Алексей… Алексей…
Он дёрнулся во сне, пробормотал что-то невнятное и повернулся на другой бок.
Так прошло три дня. Порошок закончился, свеча догорела, мешочек с травами источал под подушкой странный запах. Мария уже начала думать, что её обманули, когда на четвёртое утро случилось чудо.
— Маш, а ты сегодня красивая, — сказал Алексей за завтраком.
Она чуть не выронила чашку.
— Что?
— Говорю, красивая ты. Эта кофточка тебе идёт.
Кофточка была старая, домашняя, с дыркой под мышкой. Но Мария расцвела:
— Правда?
— Конечно. А давай вечером в кино сходим? Сто лет не были.
Она кивнула, не веря своему счастью. Работает! Действительно работает!
Вечером Алексей пришёл с работы с букетом. Не с ромашками, как в молодости, а с розами — красивыми, дорогими.
— Это тебе.
Мария прижала цветы к груди, вдыхая аромат. Когда он последний раз дарил ей цветы? Год назад? Два?
В кино они держались за руки, как подростки. Алексей купил попкорн, шептал ей на ухо комментарии к фильму, смеялся над её шутками. После сеанса повёл в кафе.
— Помнишь, мы тут были на первом свидании? — спросил он, усаживаясь за столик у окна.
Мария помнила. Тогда они сидели допоздна, не могли наговориться. Официанты уже начинали косо поглядывать, а им было всё равно.
— Закажем то же самое? — предложил Алексей. — Две порции тирамису и капучино?
Она кивнула, боясь спугнуть момент. Неужели бабка Зина и правда волшебница?
Дома Алексей не ушёл к телевизору. Остался на кухне, помог мыть посуду.
— Знаешь, я думал сегодня… Мы ведь совсем перестали разговаривать. Как это вышло?
Мария пожала плечами:
— Жизнь. Работа, дети, быт…
— Но это неправильно. Ты же у меня одна. Единственная.
Он обнял её сзади, уткнулся носом в шею. Мария закрыла глаза. Как давно он её не обнимал просто так, без повода?
Ночью они любили друг друга, как в первые годы брака. Потом лежали, переплетясь, и Алексей гладил её по волосам.
— Я люблю тебя, Маш.
— И я тебя.
— Прости, что был таким… отстранённым. Сам не знаю, что на меня нашло.
— Всё хорошо. Главное, что ты вернулся.
Он поцеловал её в макушку и крепко прижал к себе. Мария улыбалась в темноте. Пятнадцать тысяч — не такая уж большая цена за счастье.
Первую неделю всё было прекрасно. Алексей встречал её с работы, звонил по десять раз на дню, засыпал смс-ками с сердечками. По выходным они гуляли в парке, ходили в гости, смотрели фильмы в обнимку.
— Ну ты даёшь! — восхищалась Светка. — Твой прямо помолодел! Вчера видела — бежит из цветочного с букетом, как мальчишка.
Мария улыбалась и думала про себя: вот оно, счастье. Настоящее, без подделок.
На второй неделе восторг начал спадать. Алексей звонил уже не десять, а двадцать раз. Смс-ки сыпались каждые пять минут: «Где ты?», «Что делаешь?», «Скучаю», «Когда придёшь?».
— Леш, я же на работе, — говорила Мария. — Не могу болтать целый день.
— Но я же волнуюсь! Вдруг с тобой что-то случится?
— Что может случиться в бухгалтерии?
— Мало ли…
Вечером он встречал её у проходной. Стоял с букетом и тревожно вглядывался в толпу.
— Ты опоздала на три минуты!
— Лифт долго не приходил.
— Я уже начал волноваться. Давай я буду забирать тебя с работы на машине? Так надёжнее.
Мария согласилась — что тут плохого? Муж заботится, переживает. Но через несколько дней начала тяготиться. Алексей приезжал за полчаса до конца рабочего дня и ждал под окнами. Если она задерживалась хоть на минуту, начинал названивать.
— Может, поедешь домой? — предложила она. — Я сама доберусь.
— Нет-нет, я подожду. Мне без тебя скучно.
По выходным стало ещё хуже. Алексей не отпускал её никуда одну. В магазин — вместе. К подруге — вместе. В парикмахерскую — сидел в коридоре и ждал.
— Мужчина не первый час торчит, — шепнула мастер. — Это ваш?
— Мой.
— Повезло вам. Такая забота!
Мария криво улыбнулась. Забота начинала душить.
— Леш, может, сходишь погуляешь? — предложила она, когда он в очередной раз увязался за ней в магазин. — Свежим воздухом подышишь.
— Зачем? Мне с тобой хорошо.
— Но я же просто за хлебом…
— И что? Вдвоём веселее!
В магазине он ходил за ней хвостом, комментировал каждую покупку, не давал ничего донести.
— Это слишком тяжёлое! Давай я!
— Леш, это пакет молока.
— Всё равно!
У кассы Мария столкнулась с коллегой — Ирина из соседнего отдела тоже пришла за покупками.
— Привет! Как дела?
— Нормально, — Мария попыталась улыбнуться. — Это мой муж, Алексей.
— Очень приятно, — Ирина протянула руку.
Алексей буркнул что-то невнятное и отвернулся. Всю дорогу домой молчал.
— Что случилось? — спросила Мария.
— Кто эта женщина?
— Ирина. Я же сказала — из соседнего отдела.
— И часто вы… общаетесь?
— Да так, здороваемся в коридоре. Иногда в столовой пересекаемся.
— Не нравится она мне.
— Почему?
— Слишком улыбчивая. И смотрит как-то… нехорошо.
Мария рассмеялась:
— Леш, ты что, ревнуешь меня к Ирке? Ей пятьдесят лет, и у неё трое внуков!
— Ну и что? Всё равно не нравится. Давай ты с ней больше не будешь общаться?
— Но это глупо…
— Пожалуйста!
Он смотрел такими несчастными глазами, что Мария сдалась:
— Хорошо, хорошо. Не буду.
Но Ирина была только началом. Алексей ревновал её ко всем — к продавщице в булочной («Слишком приветливая!»), к соседу с пятого этажа («Что он так пялится?»), даже к дворнику Степанычу («Вечно под окнами метёт, когда ты дома!»).
— Знаешь что, — сказала однажды Мария, — давай к твоим родителям съездим? Давно не были.
— Зачем? Нам и вдвоём хорошо.
— Но это твои родители…
— И что? Я лучше с тобой время проведу.
Даже с детьми он не хотел встречаться. Дочка звонила из института, сын приглашал на день рождения друга — Алексей находил отговорки.
— Они взрослые, сами справятся. А мы лучше дома посидим.
Дома они сидели вечер за вечером. Алексей не отлипал от неё ни на минуту. Она готовила — он стоял рядом, читала — он устраивался под боком, шла в ванную — он караулил под дверью.
— Может, телевизор посмотришь? — предлагала Мария.
— Не хочу. Хочу на тебя смотреть.
И смотрел. Не отрываясь. Как кот на сметану.
К концу третьей недели Мария начала прятаться. Запиралась в туалете с книжкой, подолгу стояла на балконе, придумывала срочные дела.
— Мне нужно к врачу, — соврала она однажды утром.
— Я с тобой!
— Леш, это гинеколог.
— И что? Подожду в коридоре.
— Но это неудобно…
— Ничего неудобного! Я твой муж, имею право!
В поликлинике он действительно сидел в коридоре. Женщины в очереди перешёптывались, показывали пальцем. Мария сгорала от стыда.
— У вас всё в порядке, — сказала врач после осмотра. — Но вы какая-то напряжённая. Стресс на работе?
— Да, — кивнула Мария. — Стресс.
Дома она заперлась в спальне, сказав, что болит голова. Алексей ломился каждые пять минут:
— Тебе таблетку принести? Водички? Может, массаж сделать?
— Нет, спасибо. Мне нужно просто полежать.
— Может, я с тобой полежу? Вдруг тебе плохо станет?
— Леш, пожалуйста!
Он обиженно засопел за дверью, но отстал. Мария лежала на кровати и думала: что же она наделала? Это уже не любовь, а какое-то наваждение. Будто подменили человека.
Вечером она не выдержала:
— Алексей, нам нужно поговорить.
— О чём, любимая?
Он тут же подсел ближе, взял за руку. Мария осторожно высвободилась.
— О нас. Ты… ты слишком много внимания мне уделяешь.
— Разве это плохо? Я же люблю тебя!
— Я тоже тебя люблю. Но мне нужно личное пространство. Понимаешь? Иногда хочется побыть одной, подумать…
— О чём подумать? — он нахмурился. — Ты что, сомневаешься в наших чувствах?
— Нет, конечно нет! Просто…
— Просто я тебе надоел, да? — Алексей вскочил, заходил по комнате. — Сначала жаловалась, что я мало внимания уделяю, а теперь много! Вечно вам, женщинам, не угодишь!
— Леш, не кричи…
— Я не кричу! Я просто не понимаю, чего ты хочешь! Цветы, подарки, внимание — всё для тебя! А ты…
Он махнул рукой и выскочил из комнаты. Хлопнула входная дверь.
Мария сидела на диване и тёрла виски. Голова действительно разболелась. Что же делать? Как вернуть всё назад?
Алексей вернулся через час с огромным букетом и коробкой конфет.
— Прости меня, — он рухнул на колени прямо в прихожей. — Я дурак! Не должен был кричать! Ты права — я слишком навязчивый. Обещаю исправиться!
— Леш, встань…
— Нет! Не встану, пока не простишь!
Соседи уже начали выглядывать в глазки. Мария торопливо подняла мужа, затащила в квартиру.
— Я не сержусь. Просто давай найдём баланс, хорошо?
— Конечно! Всё, что скажешь! Хочешь, я уйду? Буду ночевать на диване? Или вообще к родителям уеду?
— Не нужно никуда уезжать. Просто… дай мне немного воздуха.
— Хорошо! Даю! Сколько хочешь!
Но на следующий день всё повторилось. Звонки, смс, встречи у работы. Будто и не было вчерашнего разговора.
В пятницу Мария сбежала. Сказала, что едет на семинар в другой город, хотя никакого семинара не было. Сняла номер в гостинице и просто лежала на кровати, наслаждаясь тишиной.
Телефон разрывался от звонков. Пятьдесят семь пропущенных. Сто двадцать три сообщения. Мария выключила звук и пошла в ресторан. Ела в одиночестве, пила вино, смотрела в окно. Как же хорошо быть одной!
Но к вечеру накатила вина. Бедный Лешка — наверное, места себе не находит. Она включила телефон. Новые сообщения посыпались, как из рога изобилия:
«Где ты?» «Почему не отвечаешь?» «Я волнуюсь!» «Позвони срочно!» «Машенька, ну пожалуйста!» «Я в полицию заявлю!» «Всё, еду тебя искать!»
Последнее сообщение было отправлено час назад. Мария похолодела. Он же и правда способен примчаться! И как она объяснит, почему в гостинице, а не на семинаре?
Она набрала его номер. Алексей ответил с первого гудка:
— Маша! Господи, жива! Где ты? Что случилось?
— Всё в порядке. Телефон сел, только сейчас зарядила.
— Но почему так долго? Я же с ума схожу!
— Семинар затянулся. И зарядку в аудитории забыла.
— Я уже хотел ехать! Даже билет купил!
— Не нужно, Леш. Я завтра утром вернусь.
— Точно? Обещаешь?
— Обещаю.
Он ещё полчаса выспрашивал подробности — где семинар, кто ведёт, какая тема. Мария врала на ходу, путалась, злилась на себя. Когда наконец удалось отключиться, она рухнула на кровать без сил.
Надо что-то делать. Так больше нельзя. Может, поговорить с бабкой Зиной? Попросить отменить заклинание или как там это называется?
Утром она действительно поехала домой. Алексей встретил на вокзале — небритый, с красными глазами.
— Я всю ночь не спал! Так волновался!
В машине он держал её за руку, будто боялся, что сбежит. Дома не отходил ни на шаг.
— Давай больше никуда не будешь ездить? — попросил он. — Мне без тебя плохо.
— Леш, но это же работа…
— Брось ты эту работу! Зачем она тебе? Я зарабатываю достаточно.
— Но мне нравится работать!
— А мне нравится, когда ты дома. Давай заведём кошку? Или собаку? Будешь с ней возиться.
Мария смотрела на мужа и не узнавала. Где тот самостоятельный, уверенный в себе человек, за которого она выходила замуж? Куда делся мужчина, который мог решить любую проблему, на которого можно было опереться?
В понедельник она отпросилась с работы пораньше — якобы к зубному. Алексей, конечно, вызвался сопровождать, но она настояла на своём:
— Это долго, часа три минимум. Тебе же скучно будет.
— Ничего, подожду.
— Нет, поезжай домой. Я сама.
Он скривился, но согласился. Мария выждала, пока его машина скроется за поворотом, и поймала такси.
— На Садовую, дом 47.
Бабка Зина открыла не сразу.
— А, это вы! Ну как, помогло?
— Помогло, — кивнула Мария. — Даже слишком.
— Как это слишком? Не бывает слишком много любви!
— Бывает. Он… он совсем с ума сошёл. Не отпускает, ревнует, контролирует каждый шаг. Это уже не любовь, а какая-то мания!
Бабка Зина нахмурилась:
— Странно. Обычно всё в меру получается. Вы точно по инструкции делали? Не перебрали с порошком?
— Точно! По щепотке, как вы сказали!
— Хм… Ну, бывает. Мужики все разные, кто-то сильнее реагирует. Ничего, само пройдёт. Недельки через три-четыре.
— Три недели?! Я столько не выдержу!
— А что поделаешь? Магия — дело тонкое. Нельзя вот так взять и отменить.
— Но должен же быть способ!
Бабка Зина почесала подбородок:
— Ну… есть один. Но он дорогой.
— Сколько?
— Двадцать тысяч.
Мария застонала. Где она возьмёт ещё двадцать тысяч? Но выбора не было.
— Хорошо. Только помогите!
— Конечно, милая! Сейчас всё сделаем!
Она опять полезла в шкаф, достала какие-то пузырьки, пакетики, свечи. Мария смотрела на эти приготовления и думала: а не развод ли всё это? Может, никакой магии нет, и Алексей просто… что? Сам по себе с ума сошёл?
— Вот, — бабка Зина протянула ей новый набор. — Здесь настойка — капать в чай три раза в день. Это — сжечь в спальне в полночь. А это, — маленький камушек на верёвочке, — носить на шее, не снимая.
— И всё вернётся как было?
— Гарантирую! Через неделю муж опять станет нормальным. Не слишком холодным, не слишком горячим — в самый раз!
Домой Мария ехала с новыми магическими припасами и совсем пустым кошельком. Последние деньги ушли — пришлось даже заначку из книжки достать.
Алексей встретил её на пороге:
— Три часа пятнадцать минут! Ты сказала три часа!
— Очередь была.
— Покажи зубы!
— Что?
— Зубы покажи! Какой лечили?
Мария оскалилась. Хорошо, что неделю назад пломба выпала — есть что показать.
— Этот, видишь?
Алексей внимательно осмотрел, даже пальцем потрогал.
— Больно было?
— Терпимо.
— Бедная моя! Пойдём, я тебе чайку сделаю!
Пока он гремел на кухне чашками, Мария незаметно капнула настойку в заварочный чайник. Руки опять дрожали. Ну вот, снова травить мужа. Хорошая из неё жена!
Вечером сожгла что-то вонючее в спальне — Алексей спал и не почувствовал. Камушек надела под пижаму.
И стала ждать.
Первые три дня ничего не менялось. Алексей по-прежнему звонил каждый час, встречал с работы, не отпускал никуда. На четвёртый день показалось — стал чуть спокойнее. Позволил сходить в магазин одной. Правда, названивал каждые десять минут, но хоть не пошёл следом.
На пятый день случилось странное. Мария проснулась от того, что муж стоял над кроватью и смотрел на неё.
— Леш? Что случилось?
— Ничего. Просто смотрю.
— Который час?
— Пять утра.
— И давно ты стоишь?
— Часа два.
У Марии мурашки побежали по спине.
— Зачем?
— Не знаю. Не могу спать. Всё думаю — а вдруг ты исчезнешь? Вот возьмёшь и исчезнешь. И я останусь один.
— Никуда я не исчезну. Иди спать.
— Не могу. Страшно.
Он сел на край кровати, взял её за руку. В предрассветных сумерках лицо казалось серым, изможденным.
— Маш, ты меня любишь?
— Конечно, люблю.
— А почему тогда от меня прячешься? Думаешь, я не замечаю? Запираешься в ванной, на балкон убегаешь, засыпаешь, отвернувшись…
— Я не прячусь. Просто устаю иногда.
— От меня устаёшь?
— Нет, от всего. Работа, дом…
— Брось работу.
— Леш, мы же говорили…
— Брось работу! — он сжал её руку так, что стало больно. — Сиди дома! Жди меня! Чтобы я знал — ты здесь, никуда не делась!
— Ты делаешь мне больно.
Он опомнился, разжал пальцы.
— Прости. Я не хотел. Просто… просто я схожу с ума. Что со мной происходит? Раньше я мог спокойно без тебя обходиться, а теперь… Теперь мне кажется, что если ты уйдёшь хоть на минуту — я умру.
Мария погладила его по голове. Седые волосы жёсткие, колючие.
— Всё будет хорошо. Это пройдёт.
— Откуда ты знаешь?
— Просто знаю. Ложись, поспи ещё немного.
Он послушно лёг, но спать не стал. Лежал, уставившись в потолок, и что-то бормотал себе под нос. Мария прислушалась — считал. До ста и обратно.
Утром она позвонила бабке Зине:
— Ничего не работает! Ему всё хуже!
— Не может быть! Вы всё правильно делаете?
— Всё! Капаю, жгу, ношу эту дрянь на шее! А он совсем спятил — ночью надо мной стоял, как маньяк!
— Хм… Странно. Очень странно. Ладно, приезжайте. Посмотрим.
— Я не могу! Он не отпускает!
— Тогда я сама приеду. Давайте адрес.
Мария продиктовала и отключилась. Алексей как раз входил в комнату с подносом:
— Завтрак в постель для моей любимой!
— Спасибо, но я не голодна.
— Нужно поесть! Ты совсем похудела в последнее время!
Он сел рядом, начал кормить с ложечки, как ребёнка. Мария давилась омлетом и думала: господи, за что мне это?
В дверь позвонили. Алексей пошёл открывать.
— Вам кого?
— Мне Марию Сергеевну. Я медсестра, диспансеризация.
Мария узнала голос бабки Зины и выскочила в прихожую:
— Да-да, я записывалась! Проходите!
Алексей смотрел подозрительно:
— Какая диспансеризация? Ты не говорила.
— Забыла. Это ненадолго.
— Может, в другой раз? Выходной же…
— Нет-нет, раз пришла… Леш, поставь чайник, пожалуйста.
Она буквально втолкнула бабку Зину в спальню, закрыла дверь.
— Вот! Видите? Он совсем больной!
Бабка Зина огляделась, принюхалась.
— Так… Ага… Понятно. А что это у вас на шее?
— Камушек, который вы дали.
— Покажите.
Мария достала амулет. Бабка Зина присмотрелась, потом громко захохотала:
— Ой, не могу! Ой, умора!
— Что смешного?
— Да я вам не тот камень дала! Это же любовный талисман, самый сильный! Он не отменяет действие, а усиливает! Вы же его неделю носите — вот муж и психует!
Мария смотрела на неё и не знала — плакать или смеяться.
— То есть я… я сама?..
— Сами, милая, сами! Снимайте быстрее!
Мария сорвала камень с шеи, швырнула на пол.
— И что теперь?
— Теперь ждите. Дня три-четыре, и всё нормализуется. Главное — никаких больше талисманов! И вообще, завязывайте с магией. Не ваше это.
Она ушла, а Мария осталась сидеть на кровати. Значит, последнюю неделю она сама мучила мужа? Бедный Лешка…
— Маш, всё в порядке? — Алексей заглянул в комнату. — Что за медсестра такая странная?
— Всё хорошо. Она уже ушла.
— И что сказала?
— Что я здорова. Абсолютно.
Он облегчённо выдохнул:
— Слава богу! А то я волновался!
Мария встала, подошла к нему, обняла:
— Лёш, прости меня.
— За что?
— Просто прости. За всё.
Он удивлённо поднял брови, но обнял в ответ:
— Ты чего? Всё же хорошо.
— Да. Теперь будет хорошо.
Через три дня Алексей пришёл с работы какой-то смущённый.
— Маш, можно вопрос?
— Конечно.
— Что со мной было? Последние недели? Я как в тумане жил — помню, но будто не я это был. Вёл себя как псих какой-то…
Мария наливала чай и старательно не смотрела в глаза:
— Кризис среднего возраста, наверное.
— В сорок шесть?
— А что? Самое время.
Алексей почесал затылок:
— Я тебя, наверное, достал? Света Королева сегодня сказала — видела, как я у твоей работы дежурил. Говорит, как приклеенный ходил.
— Немного достал, — улыбнулась Мария. — Но я пережила.
— Слушай, а давай съездим куда-нибудь? На выходные? Отдохнём, развеемся. Сто лет никуда не выбирались.
— Давай.
— И к детям заедем. Совсем их забросили.
— Обязательно заедем.
Он сел напротив, взял её за руку. Нормально взял, без судорожного сжатия.
— Знаешь, мне приснился странный сон. Будто я в каком-то густом сиропе барахтаюсь. Липком таком, сладком до тошноты. И вырваться не могу. А потом — раз! — и сироп исчез. И так легко стало, свободно… Бред какой-то.
— Бывает, — пожала плечами Мария.
— Кстати, что там у нас с деньгами? Хотел отпускные проверить — смотрю, пусто. Куда дели?
Мария чуть чашку не выронила:
— А… это… я…
— Что ты? Опять на распродажу сорвалась? — он усмехнулся. — Сколько раз говорил — предупреждай! А то планирую поездку, а денег нет.
— Прости. Больше не буду.
— Да ладно, чего уж там. Накопим ещё.
Вечером они сидели в разных комнатах — Мария на кухне с книжкой, Алексей у телевизора. Нормально. Спокойно. Как раньше.
— Маш! — крикнул он. — Там футбол интересный! Не хочешь посмотреть?
— Не, спасибо! Ты смотри!
— Ладно!
И больше не приставал. Мария улыбнулась книжке. Хорошо-то как. Тишина, покой, каждый занят своим делом. И не надо никаких приворотов.
Спать легли в разное время. Алексей досматривал какой-то боевик, Мария уже час как дремала. Он тихонько лёг, стараясь не разбудить, чмокнул в плечо:
— Спи, зайка.
Она не ответила, но улыбнулась в подушку. Вот она — настоящая любовь. Тихая, спокойная, без надрыва.
Утром проснулась от запаха кофе. Алексей уже встал, накрывал на стол.
— Доброе утро! Я блинчики сделал. Твои любимые, с творогом.
— С чего такая забота?
— Да так, настроение хорошее. И вообще — выходной же. Можно и побаловать жену.
Ели не спеша, болтали о всякой ерунде. Алексей рассказывал про работу, Мария — про новости в бухгалтерии. Нормальный разговор нормальных людей.
— Слушай, — сказал вдруг Алексей. — А может, правда в отпуск махнём? Когда денег подкопим. На море или в горы?
— Давай на море. Сто лет не купалась.
— Заметано! Начну откладывать. К лету как раз соберём.
Мария кивнула и подумала: к лету. Хорошо, что есть время. Можно копить не спеша, планировать, предвкушать. Никакой магии — только обычная жизнь.
После завтрака Алексей ушёл в гараж — возиться с машиной. Мария занялась уборкой. Вытирала пыль в спальне и наткнулась на пакетик с остатками трав. Понюхала — всё ещё воняет. Выбросила в мусор без сожаления.
В ящике стола нашла визитку бабки Зины. Повертела в руках, порвала на мелкие кусочки. Хватит. Больше никакой магии. Справятся сами.
Вечером позвонила Светка Королева:
— Ну как, подействовало?
— Что подействовало?
— Ну как что! Бабка Зина! Муж-то как?
Мария помолчала, потом сказала:
— Знаешь, Свет, не советую. Такое начинается — врагу не пожелаешь.
— Да ладно! У меня всё отлично!
— Ну и слава богу. А мы сами как-нибудь разберёмся.
Положила трубку и пошла к мужу в гараж. Алексей лежал под машиной, торчали только ноги.
— Леш!
— А? Что?
— Вылезай на минутку.
Он выполз, весь в машинном масле:
— Что случилось?
— Ничего. Просто хотела сказать — я тебя люблю.
Алексей удивлённо моргнул:
— И я тебя. А что вдруг?
— Да так. Захотелось.
Он улыбнулся, потянулся поцеловать. Мария отстранилась:
— Ты весь грязный!
— И что? Иди сюда!
Обнял, измазал маслом, расцеловал. Мария смеялась и не сопротивлялась. Пусть. Пусть мажет. Зато — настоящий, живой, не заколдованный.
— Всё, — сказал Алексей. — Бросаю эту машину. Пойдём чай пить.
— А как же ремонт?
— Да ну его. Завтра доделаю. Сегодня хочу с женой время провести. Нормально провести — кино посмотреть, поболтать. Можно?
— Можно, — кивнула Мария. — Конечно, можно.
И они пошли в дом. Вместе, но не слипшись. Рядом, но не душа друг друга. Как и должно быть после двадцати двух лет брака.
На крыльце Алексей вдруг остановился:
— Слушай, а чек-то сохранился?
— Какой чек?
— Ну, с распродажи. Где ты отпускные потратила.
Мария замерла:
— А зачем тебе?
— Да так, любопытно. Что там такого купила на тридцать пять тысяч?
— Тридцать пять?..
— Ну да. Пятнадцать сняла две недели назад, двадцать — на прошлой неделе. Я же выписки смотрю иногда.
Мария открыла рот и закрыла. Что сказать? Как объяснить?
Алексей смотрел выжидательно. Потом усмехнулся:
— Ладно, не парься. Знаю я, куда деньги дела.
— Знаешь?
— Конечно. Света Королева проболталась. Встретил её в магазине, она как начала расписывать, какая эта бабка Зина чудесница… Я сначала не понял, а потом сложил два и два. Сроки сходятся.
Мария опустилась на ступеньку:
— И ты… ты не злишься?
— А чего злиться? Ты же для нас старалась. Для семьи. Другое дело, что фигня это всё, но ты ж не знала.
— То есть ты не веришь, что это… сработало?
Алексей сел рядом, обнял за плечи:
— Маш, ну какие привороты? Двадцать первый век на дворе. Просто я, видимо, правда перебрал с равнодушием. Вот организм и дал обратную реакцию — начал компенсировать. Психология это называется. А ты со своими травками просто совпало.
— Но ты же не знал про травки…
— Не знал. Но что-то же меня переклинило? Стресс там, усталость… Мало ли. Главное — отпустило.
Мария прижалась к его плечу. Пусть думает, что хочет. Психология так психология. Главное — всё позади.
— Леш, а почему ты не сказал сразу? Что знаешь?
— А смысл? Ты бы расстроилась, что деньги зря потратила. Начала бы оправдываться, объяснять… Зачем? Я решил подыграть немного — ну, чтоб ты не думала, что зря старалась. А потом… потом правда снесло крышу. Сам не понял как.
— То есть ты специально изображал влюблённого?
— Сначала — да. Цветы там, кино… Думал, порадую тебя недельку, и хватит. А потом… Знаешь, как в театре — вживаешься в роль и забываешь, что играешь. Вот и я забыл. Реально поверил, что без тебя жить не могу. Дурдом какой-то.
Мария молчала. Значит, всё было игрой? И цветы, и свидания, и признания в любви?
Алексей, видимо, почувствовал её настроение:
— Эй, ты чего? Не грусти. Я же не всё играл. Ну, может, процентов десять. Остальное — искренне. Просто… преувеличенно как-то. Будто под микроскопом. Знаешь, как бывает — смотришь на обычную вещь в увеличении, и она кажется огромной? Вот и чувства так же. Вроде те же самые, но… гипертрофированные.
— И сейчас? Что ты сейчас чувствуешь?
Он помолчал, потом сказал серьёзно:
— Люблю. По-настоящему. Спокойно, без надрыва. Как и двадцать два года люблю. Просто… просто иногда забываю об этом. Бытовуха заедает, усталость… Вот и кажется, что остыл. А на самом деле — никуда оно не делось. Просто глубже ушло, под корку. Но стоит копнуть…
Он не договорил. Мария повернулась, посмотрела в глаза:
— Копнуть?
— Копнуть — и там всё на месте. Любовь, нежность, желание быть вместе. Только без психозов и беготни с букетами. Нормальное человеческое чувство. Это же лучше, правда?
Мария кивнула:
— Лучше.
— Вот и славно. Пойдём чай пить. И давай договоримся — больше никаких бабок Зин. Хочешь что-то изменить — скажи прямо. Поговорим, решим. Без магии и травок. Идёт?
— Идёт.
Они поднялись, пошли в дом. На пороге Мария остановилась:
— Леш, а чек-то у тебя есть?
— Какой чек?
— Ну, из кабинета магии. Ты же говорил — нашёл.
Алексей рассмеялся:
— Никакого чека я не находил! Просто Светка растрепала. А я сложил два и два — деньги пропали, ты странно себя вести начала… Ну и решил подыграть.
— Так ты с самого начала знал?!
— Не с самого. Дня через три-четыре догадался. Но виду не подал — думал, обидишься.
Мария всплеснула руками:
— То есть мы оба друг от друга скрывали?
— Получается, так. Вот умора!
Они расхохотались. Стояли на пороге и смеялись, как дети. Соседская кошка удивлённо покосилась и юркнула под крыльцо.
— Знаешь что, — сказала Мария, отсмеявшись. — Давай больше не будем ничего скрывать. Вообще ничего. Даже глупости.
— Давай. Тогда я тебе сразу признаюсь — носки в ванной я специально оставляю.
— Зачем?!
— Чтоб ты злилась и ругалась. А то когда молчишь — я не знаю, что думать. Вдруг обиделась? Вдруг что не так? А когда ругаешься — всё понятно. Просто носки бесят.
Мария покачала головой:
— Во дурак! А я-то переживаю — неужели так трудно в корзину кинуть?
— Трудно. Потому что тогда ты не будешь ругаться.
— Логика!
— А у тебя есть секреты?
Мария задумалась:
— Есть. Я иногда специально пересаливаю суп.
— Зачем?
— Чтобы ты сказал. А то ешь молча, и я не знаю — вкусно или нет.
— Так я ж всегда говорю — нормально.
— Вот! А мне не нормально надо! Мне надо — вкусно, или невкусно, или солёное, или пресное… Хоть что-то конкретное!
Алексей почесал затылок:
— Во мы даём… Двадцать два года друг друга дрессируем, и всё без толку.
— Может, хватит дрессировать? Давай просто жить.
— Давай.
Они вошли в дом. На кухне всё ещё пахло машинным маслом и остывшими блинчиками. Мария поставила чайник, достала печенье. Алексей включил телевизор, но звук убавил.
— Хочешь, кино посмотрим? — предложил он. — Что-нибудь доброе.
— Давай.
Устроились на диване. Не в обнимку, но рядом. Плечом к плечу. На экране начиналась какая-то комедия — из тех, что видел сто раз, но всё равно смешно.
— Маш, — сказал Алексей минут через двадцать.
— М?
— Я вот думаю… Может, оно и к лучшему? Ну, вся эта история.
— В смысле?
— Ну, встряхнулись мы. Посмотрели друг на друга по-новому. Я вот, например, понял — могу без многого обойтись. Без телевизора, без гаража, без рыбалки даже. А без тебя — нет. Не то чтобы прям жить не могу, но… пусто как-то. Неправильно.
Мария улыбнулась:
— Я тоже поняла кое-что.
— Что?
— Что мне не нужен идеальный муж. Который с цветами, комплиментами и всё такое. Мне нужен настоящий. Который носки в ванной забывает и в телефон на ужином пялится. Но — мой.
— Твой и есть. Весь, целиком. С носками и телефоном.
— И я твоя. С пересоленным супом и приступами глупости.
— По рукам?
— По рукам.
Они чокнулись чашками и продолжили смотреть кино. На экране герои попадали в смешные ситуации, выпутывались, снова попадали. Мария думала: вот и у них так же. Попали в историю с приворотом, выпутались. И хорошо, что выпутались. А то ещё неизвестно, чем бы закончилось.
— Знаешь, — сказала она в рекламную паузу. — Давай Светке ничего не будем рассказывать. Пусть думает, что бабка Зина — волшебница.
— Почему?
— А вдруг ей помогло? По-настоящему? Зачем разрушать веру в чудо?
Алексей пожал плечами:
— Как хочешь. Мне без разницы.
— И вообще… Может, любая магия так работает? Ты веришь, стараешься, что-то меняешь в себе. А потом думаешь — это заклинание помогло. Хотя на самом деле ты сам.
— Философ ты мой, — усмехнулся Алексей. — Всё-то ты анализируешь.
— А что? Полезно иногда подумать.
— Полезно. Только не слишком много. А то опять чего-нибудь надумаешь.
Мария хотела обидеться, но передумала. Он прав — хватит думать. Хватит накручивать, искать проблемы там, где их нет. Жить надо. Просто жить.
Фильм закончился. Алексей потянулся, выключил телевизор.
— Спать пойдём?
— Рано ещё.
— Тогда давай просто посидим. Поговорим.
— О чём?
— Да о чём угодно. Вот, например — куда на море поедем? Ты же хотела на море.
Мария подтянула ноги, устроилась поудобнее:
— В Крым давай. Помнишь, мы там были… когда это? Лет пятнадцать назад?
— Семнадцать. Андрюшке тогда пять было, он ракушки собирал.
— Точно! И замок из песка строил. Огромный такой, с башнями.
— А потом волна пришла и всё смыла. Он так ревел!
— Ты ещё сказал — ничего страшного, построим новый. И строили до самого вечера.
Алексей улыбнулся:
— Хороший был отпуск.
— Давай туда же поедем? В тот же посёлок?
— Давай. Только вдвоём теперь. Дети уже взрослые, сами справятся.
Они ещё долго сидели, вспоминали. Про отпуска, про детей, про смешные случаи. Оказалось, помнят много. Целая жизнь за плечами — общая, сплетённая из тысячи мелочей.
— А помнишь, как Ленка в первый класс пошла? — спросила Мария. — С этими огромными бантами?
— Которые ты полночи завязывала?
— Ага. Хотела, чтоб самая красивая была.
— Она и так самая красивая была. В маму пошла.
Мария толкнула его локтем:
— Подлиза.
— Чистая правда! Я когда тебя первый раз увидел, думал — не может быть, чтоб такая красавица без парня. Наверняка занята.
— А я думала — не подойдёт. Слишком серьёзный, умный. Куда мне до такого.
— Во дураки были, — рассмеялся Алексей. — Столько времени потеряли, пока решались.
— Зато потом навёрстывали.
— Это да. Помнишь нашу первую квартиру? Однушка на окраине?
— С текущим краном и скрипучим полом?
— Она самая. Но мы были счастливы.
— Были, — согласилась Мария. — Хотя и ругались по каждой мелочи.
— Молодые были, горячие.
— А сейчас?
— А сейчас старые и мудрые, — Алексей обнял её. — Знаем, что ругаться — только силы тратить. Лучше договориться.
Мария прижалась к его плечу. Тепло, надёжно. Как раньше. Как всегда.
— Леш, а ты правда ничего не чувствовал? Ну, от порошков этих, трав?
Он помолчал, потом сказал:
— Знаешь, может, и чувствовал. Но не от порошков. От того, что ты старалась. Бегала куда-то, платила деньги, колдовала… Ради нас. И я подумал — если жена так бьётся за семью, как я могу сидеть сложа руки? Вот и начал стараться в ответ. А потом… потом понесло.
— Жалеешь?
— О чём?
— Что так вышло. Что я вмешалась.
— Нет. Пусть странно получилось, зато встряхнулись. Иначе так бы и жили — каждый в своём углу. А теперь вот — сидим, болтаем. Когда мы последний раз так сидели?
Мария задумалась:
— Не помню даже.
— Вот именно. Спасибо бабке Зине. Пусть шарлатанка, но пользу принесла.
— Дорогая польза — тридцать пять тысяч.
— Дешёвая. За семью никаких денег не жалко.
Они замолчали. На кухне тикали часы, за окном начинался дождь. Уютно, спокойно. Дома.
— Маш, — сказал вдруг Алексей.
— М?
— Давай пообещаем друг другу. Если опять начнём отдаляться — сразу говорить. Не копить, не молчать, не к бабкам бегать. А просто сказать — эй, ты что, охладел? Давай исправлять.
— Давай. И ещё…
— Что?
— Давай хоть иногда будем устраивать свидания. Ну, как раньше. В кино сходить, в кафе посидеть. Без повода, просто так.
— Договорились. Раз в месяц — обязательное свидание. Идёт?
— Идёт.
Они пожали друг другу руки, как деловые партнёры. Потом рассмеялись и поцеловались. По-настоящему, не для галочки.
— Всё-таки хорошо, что ты у меня есть, — сказал Алексей.
— И ты у меня.
— Вот и славно. А теперь точно спать. Завтра к детям поедем, надо выспаться.
Они поднялись, убрали чашки, выключили свет. В спальне Мария, раздеваясь, заметила под кроватью что-то красное. Нагнулась — остаток той самой свечи, которую жгла по ночам.
— Леш, смотри, что нашла.
— Что это?
— Магическая свеча. Я её жгла, когда ты спал.
— И как, помогло?
— Видимо, да. Раз мы тут вместе.
Алексей взял огарок, покрутил в руках:
— Давай сохраним. На память.
— Зачем?
— Чтобы помнить — никакая магия не нужна. Достаточно просто любить друг друга.
Мария хотела возразить, что банально как-то, но промолчала. Пусть будет банально. Зато правда.
Они легли спать. Алексей, как обычно, сразу засопел. Мария лежала в темноте и думала: а может, и правда всё к лучшему? Не было бы этой истории — так и жили бы по инерции. А теперь — будто заново начали. Не с чистого листа, конечно, но хотя бы со свежей страницы.
За окном дождь усилился. Барабанил по подоконнику, стекал ручьями. Мария считала капли и потихоньку проваливалась в сон. Завтра будет новый день. Обычный, без магии. Они поедут к детям, потом в магазин, потом домой. Будут готовить ужин, смотреть телевизор, ложиться спать. Всё как всегда.
И это хорошо.
Потому что «как всегда» — это и есть жизнь. Не яркие вспышки страсти, не магические превращения, а ежедневный труд души.
Мария повернулась, прижалась к мужу. Он сквозь сон обнял её, пробормотал что-то ласковое.
Тридцать пять тысяч за урок — дороговато, конечно. Но урок того стоил. Теперь она точно знает: если захочется перемен — не к бабке Зине надо идти. А просто обнять вот так, прижаться и сказать:
— Лёш, а давай что-нибудь придумаем? Чтоб не скучно было.
И он придумает. Или она. Или вместе. Без приворотов, заговоров и магических свечек. Своими силами.
Так и заснула — прижавшись к тёплой спине, под шум дождя, с улыбкой на губах. Завтра начнут копить на море. Послезавтра — пойдут на то самое обязательное свидание. А через неделю… через неделю будет видно.
Главное — вместе по-настоящему, без магии.
