— Ты что, с ума сошла? Зачем тебе вообще эта новая квартира? — Катя резко обернулась к брату, взгляд её был как нож. — У тебя же уже есть своя!
— Мы с Ясей давно думали об этом, — Кирилл, стараясь не вспыхнуть, говорил как можно спокойнее. — Однушка уже не для нас. Ты же знаешь, нам тесно.
— Тесно им, а мне? — Катя развела руками, лицо её покраснело от ярости. — А кто о моих правах подумал? Почему тебе от отца досталась квартира, а мне — ничего? Что это вообще такое? Я хочу свою долю, мне полагается!
Яся стояла на кухне, не решаясь выйти в зал. Прежние попытки вмешаться в такие разговоры только заканчивались ссорами. Но каждое слово, что она слышала от Катерины, не проходило мимо. Они цепляли её за самые больные точки.
— Катя, мы это уже обсуждали, — голос Кирилла звучал устало, как у того, кто в сотый раз повторяет одно и то же. — Твой отец жив, здоров, отношения у вас нормальные. При чём тут моя квартира?
— При том! Мой отец всю жизнь снимает жильё, у него нет ничего! А ты, значит, теперь сразу две квартиры будешь иметь?! Это по-твоему честно? Как я узнала, что ты купил себе новую квартиру, сразу подумала: «Вот, теперь старую он мне отдаст!» Ты обязан поделиться со своей сестрой!
Яся закрыла глаза. Они с Кириллом несколько лет жили в съёмной, каждый месяц откладывали по копейке, экономя на всем. Чёрт, как они мечтали о своей квартире! И вот, наконец, смогли — нашли, оформили ипотеку, начали новый этап жизни. А потом, как гром среди ясного неба, отец Кирилла переписал на него свою квартиру. Приятный сюрприз, конечно, но они всё равно не отказались от плана — ведь однушка всё равно не решала всех их проблем.
А теперь вот это.
— Так вот, — Катя вскрикнула, прерывая её мысли. — Либо ты продаёшь папину квартиру и делишь деньги со мной, либо я подаю в суд! Делись квартирой, раз ты себе новую купил!
— С каких это пор ты имеешь право на что-то из того, что принадлежит мне? — Кирилл, явно теряя терпение, стиснул зубы.
— А я не имею права?! Это несправедливо! Я тоже имею право на наследство!
— Катя, это не наследство! Папа жив-здоров, он сам решил переписать на меня квартиру.
— Вот именно! А мой отец мне ничего не может дать! Почему я должна страдать, а ты, значит, спокойно живёшь?
Яся вышла из кухни. Ей было уже невыносимо. Слишком много этой несправедливости.
— Может, хватит уже, Катя? — Она постаралась говорить твёрдо, не допуская паники в голосе. — Кирилл получил квартиру от своего отца. Какое ты тут вообще отношение имеешь?
— А вот и невестушка пришла! — Катя хмыкнула, показывая зубы. — Ты вообще не вмешивайся! Это семейное дело.
— Я и есть семья, — Яся шагнула к ней, её голос был решительным, почти холодным. — И я вижу, что происходит. Ты просто завидуешь.
— Завидую? — Катя вскрикнула, не веря своим ушам. — Чему завидовать? Вашей убогой съёмной, где вы, бедняжки, пять лет протирали углы? Или этой конуре, что папа Кириллу отдал?
— Нет. Ты завидуешь тому, что мы с твоим братом сами всё добиваемся. Мы работаем, копим, строим свою жизнь. А ты думаешь, что всё должно тебе достаться просто так.
Кирилл попытался вмешаться, но Катя уже перекрыла все его слова.
— Нет уж, — её голос был совсем другим, обострённым. — Пусть твоя жена договорит. Думаешь, я не слышала, как ты шепчешь ему, чтобы он не делился со мной квартирой?
— Я ничего такого не говорил, — Яся резко отрезала. — Но, знаешь что? Я бы сказала. Эта квартира — не твоя. У тебя нет на неё никаких прав.
— Права нужно доказывать! — Катя схватила сумку и поднялась. — Всё увидите, я буду бороться! Суд будет на моей стороне!
Она вылетела из квартиры, хлопнув дверью так, что всё задрожало. Яся, слабо улыбнувшись, опустилась на диван.
— Это ещё не конец, — тихо произнесла она, глядя на Кирилла. — Она не успокоится.
***
И вот, через два дня, телефон разрывается. На экране высвечивается имя свекрови.
— Кирюша, сынок, — в голосе Елены Викторовны появилась та самая вкрадчивость, которая начинала раздражать даже стенки. — Нам нужно поговорить.
— Мама, если ты о Кате… — Кирилл уже предчувствовал, что разговор не будет приятным.
— Именно о ней! Ты же понимаешь, как ей тяжело? Она младшая, ей нужна поддержка. Её отец не может помочь с жильём… — Елена Викторовна начала растекаться по ниточке жалости.
— А при чём здесь я? — Кирилл не выдержал. Глаза начали зудеть от бесконечных разговоров, но он уже знал, что не уйдёт от этого.
— Ты старший брат! Ты должен заботиться о сестре! — В голосе матери появился тот тон, который всегда заставлял его чувствовать себя виноватым, даже если он ничего не делал.
— Мама, я не обязан отдавать ей свою квартиру. — Кирилл поставил точку, но она явно была не конечной.
— Но ты же покупаешь новую! Зачем тебе две? Продай папину квартиру, половину отдай сестре.
— Нет.
— Что значит «нет»? — Голос матери стал резко холодным, почти металлическим. — Ты совсем совесть потерял? Или это твоя Яся тебя настраивает?
— Не впутывай сюда Ясю. — Кирилл уже начал терять терпение.
— А кто же ещё? Раньше ты был нормальным братом, делился всем с сестрой. А как только женился — всё, не подступиться! — Елена Викторовна не успокаивалась.
Кирилл молчал. Он слышал, как она продолжала напирать, но его голова уже была полна других мыслей.
— Знаешь, что Катя мне рассказала? Что твоя жена специально торопила тебя с ипотекой, чтобы успеть до того, как папа переписал квартиру. Откуда она могла знать про папины планы? — Она уперлась.
— Что за бред? Мы сами узнали за неделю до сделки! — Кирилл уже не выдерживал.
— Да? А почему тогда не отказались от покупки? Нормальные люди так не поступают!
— Мама, перестань. Мы с Ясей пять лет копили на своё жильё. Почему мы должны всё бросить? — Кирилл с трудом контролировал эмоции, чувствуя, как его хватка с каждым словом слабела.
— Потому что у тебя есть сестра! И ты должен о ней думать! — Мать снова давила на чувства.
Когда Кирилл положил трубку, руки дрожали. Яся молча принесла ему воды. Он был подавлен. Всё, что казалось их личным, теперь выносилось на всеобщее обсуждение.
— Прости, — сказал он, сожалея. — Я не думал, что всё так будет.
— Ты не виноват, — Яся присела рядом, мягко поглаживая его плечо. — Но нам нужно что-то решать. Это только начало.
Она оказалась права. На следующий день Елена Викторовна, как заведённая, обзвонила всех родственников. Яся услышала от тёти Наташи, что она «настраивает мужа против сестры», от дяди Миши — что «охотится за чужим имуществом», а от бабушки Зои — что «разрушает семью». Всё как в дурном сне.
— Представляешь, — всхлипывала Катя в трубку, жалуясь двоюродной сестре (которая тут же пересказала разговор Ясе). — Они специально занимали у всех деньги, чтобы быстрее накопить на свою квартиру. А как только узнали про папину — сразу побежали оформлять ипотеку! Чтобы у меня потом и шанса не было на эту квартиру!
Яся устала оправдываться. Она просто слушала пересказы сплетен, не пытаясь ничего опровергать. Каждый вечер, когда Кирилл уходил спать, она садилась и считала, сколько им осталось платить за ремонт.
Однажды вечером, когда они с Кириллом обсуждали расстановку мебели в новой квартире, раздался звонок в дверь. Яся чуть не подскочила.
На пороге стояла Елена Викторовна.
— Я к вам не просто так, — сказала она, входя, как будто в свой дом. — В субботу у тёти Наташи день рождения. Вся семья собирается. Надо обсудить этот вопрос с квартирой.
— Какой ещё вопрос? — устало спросил Кирилл. — По-моему, всё уже решено.
— Ничего не решено! — отрезала мать, не входя в комнату. — Мы не позволим тебе обижать сестру.
— Кто это — мы? — Кирилл вздернул бровь, не понимая, что происходит.
— Вся семья! Ты думаешь, нормально так поступать? У тебя две квартиры, а у сестры ничего нет!
— Мама, — Яся решила вмешаться. Внутри её всё закипело, но она говорила спокойно, сдержанно. — А почему вы не просите её отца помочь с жильём?
— При чём тут её отец? — Елена Викторовна развела руками, как будто с этим вопросом вообще не следовало бы приходить. — У него нет возможности!
— А у нас, значит, есть? — Яся начала гореть. — Мы пять лет копили, влезли в ипотеку на пятнадцать лет вперёд. Почему мы должны делиться с Катей?
— Потому что вы семья! — мать не отставала.
— Семья? — Яся горько усмехнулась. — А когда мы с Кириллом ютились по съёмным квартирам, где была эта семья? Кто-нибудь предложил помощь? Поддержку?
— Ты на что намекаешь?
— Я не намекаю. Я прямо говорю — никто не помогал нам, когда было тяжело. Мы сами всего добились. А теперь, когда у нас что-то появилось, вдруг все вспомнили про семью?
В субботу они всё же поехали к тёте Наташе. Яся не хотела, но Кирилл настоял — нельзя пропускать семейный праздник.
***
Собралась вся родня — человек двадцать. Все начиналось как обычно: поздравления, тосты, подарки. Весело, как всегда, на семейных праздниках. Пока не пришла третья перемена блюд. И вот, Катя встала, с бокалом в руках, и все замерли.
— Я хочу сказать… — её голос звенел, как посудина, в которую нечаянно стукнули ложкой. — Семья — это самое главное. Особенно когда тебе тяжело. Вот я сейчас в сложной ситуации…
Яся почувствовала, как напряжение сразу поползло по её спине. Прямо по позвоночнику. Она уже знала, к чему всё идёт.
— И что я вижу? — продолжала Катя, уже не пряча боли и обиды в голосе. — Мой родной брат, у которого две квартиры, отказывается помочь сестре! Почему? Потому что его жена настроила его против семьи!
— Катя… — тихо сказал Кирилл, отчего его голос казался уже не своим. — Не начинай.
— Нет, я начну! — её взгляд был холодным и прямым, как пистолет, направленный в грудь. — Пусть все знают! Ты всегда был хорошим братом. А как женился — всё! Яся тебя полностью подмяла под себя!
Яся медленно встала из-за стола. Она знала, что этот момент не может быть пропущен. Не для того она пять лет терпела сплетни и намёки.
— Хорошо, — сказала она, глаза её не сверкали, но были твёрдыми, как камень. — Давай расскажем всем правду. Всю правду.
— Яся, не надо… — попытался остановить её муж, но Яся не слушала. Она больше не могла молчать.
— Надо, Кирилл. Я молчала, когда твоя сестра распускала сплетни. Молчала, когда она обвиняла меня во всех грехах. Но с меня хватит. — Она обвела взглядом притихших родственников, и её голос стал громче, почти надрывным. — Пять лет мы снимали комнату в коммуналке. Знаете, сколько стоит приличная квартира? Мы не могли себе это позволить. Каждый месяц откладывали деньги — на первый взнос по ипотеке. Покупали продукты по акциям, донашивали старую одежду. Катя, ты помнишь, как приходила к нам в гости? Как морщилась — ах, какая ужасная квартира, как вы тут живёте? А что ты сделала, чтобы помочь брату?
— Да как ты смеешь! — Катя вскочила, не выдержав, но Яся не отвела глаз.
— При том, что ты считаешь — брат тебе должен! — Яся сделала шаг вперёд. — А что ты сама сделала для него? Когда мы копили на квартиру, где была твоя семейная поддержка? Ты хоть раз предложила помощь?
Тишина. Полная тишина. Даже смех на кухне стих. Все замерли. Яся продолжала:
— Мы сами накопили деньги. Сами нашли квартиру. Сами оформили ипотеку. И тут отец Кирилла решил переписать на него свою квартиру. Мы были благодарны! Но мы уже внесли задаток за новую квартиру. Уже оформили документы. И что ты предлагаешь? Всё бросить? Потерять деньги? Начать всё сначала?
— Ты могла бы продать папину квартиру! — выкрикнула Катя, не выдержав, её лицо покраснело, а глаза наполнились слезами.
— Зачем? Чтобы отдать тебе половину? Почему? На каком основании? Это квартира твоего брата, не твоя! — Яся не отступала.
— Потому что у меня ничего нет! — Катя, как неуклюжая лошадь, пыталась продолжить борьбу.
— А почему у тебя ничего нет? — Яся встала прямо напротив неё, её глаза горели. — Мы с Кириллом работали, копили, планировали. А что делала ты?
— Я развивала свое дело! — Катя попыталась оправдаться, но её голос был дрожащим. — Я пыталась!
— И как успехи? — Яся с иронией подняла бровь.
— Не твое дело! — Катя, краснея, не могла сдержать злость.
— Нет, как раз моё! — Яся стукнула ладонью по столу. — Потому что ты хочешь забрать то, что принадлежит моему мужу! А я знаю, что случилось с твоим «делом». Ты набрала кредитов, а теперь не можешь их отдать. И вместо того, чтобы признать свои ошибки, ты решила, что брат должен спасать тебя за счёт своей квартиры!
Комната поглотила звуки. Даже холодильник на кухне замолчал. Катя побелела, её губы двигались, но ни звука не вышло.
— Откуда… — выдавила она из себя.
— Я всё знаю, — спокойно ответила Яся, стоя так, как бы земля под ней не касалась. — Знаю про кредиты. Знаю про долги. Знаю, что ты пыталась открыть магазин, но прогорела. И теперь ищешь легкий выход.
— Катя, это правда? — тихо спросила Елена Викторовна, её голос дрожал.
Катя разрыдалась и выбежала из комнаты, как птица, которая не могла остаться в клетке. Елена Викторовна бросилась за ней.
— Может, не стоило так? — пробормотал дядя Миша.
— Стоило, — твердо ответила Яся. — Потому что враньём и манипуляциями ничего не добьешься. Если у Кати проблемы — надо говорить об этом честно. Может, тогда мы сможем найти решение. Но требовать чужую квартиру — это не выход.
Кирилл молча взял её за руку. Он не знал, что сказать, что чувствовать, но чувствовал, что именно сейчас он с ней — и этого было достаточно.
Через полчаса Елена Викторовна вернулась — одна, с красными глазами. Она стояла на пороге, как потерянная птица.
— Катя всё рассказала, — её голос был тихим, почти не слышным. — Действительно, набрала кредитов. Думала, справится. Не получилось.
— И что теперь? — спросил Кирилл, но уже знал, что вряд ли будет легко.
— Теперь? — Елена Викторовна вздохнула, и её плечи поникли. — Теперь будем думать, как помочь. Но Яся права — квартира тут ни при чём. Прости, сынок. И ты, Яся, прости. Мы все погорячились.
После этого дня в семье повисло напряжённое молчание. Всё было, как будто внутри неё что-то ломалось, и не все могли найти свою роль в этой новой реальности.
Кирилл позвонил сестре, предложил встретиться, но Катя отказалась.
— Не хочу никого видеть, — сказала она, её голос звучал, как будто она уже забыла, кто она есть. — Особенно твою жену.
— Катя, хватит, — устало ответил Кирилл. — Давай просто сядем и обсудим ситуацию.
— Что обсуждать? Яся всех настроила против меня! Теперь вся семья считает меня неудачницей!
— Никто так не считает. Просто все хотят понять, что происходит.
— Ничего не происходит! Я справлюсь сама!
***
Прошла неделя. Яся с Кириллом занимались ремонтом в новой квартире, когда раздался звонок. Елена Викторовна на проводе.
— Сынок… — голос у неё был как всегда мягкий, но с заметной тревогой. — Тут такое дело… К Кате приходили из банка.
— Что? Когда? — Кирилл сразу напрягся.
— Вчера. Требуют срочно погасить кредит. Грозятся подать в суд.
— Сколько она должна? — Кирилл почувствовал, как комок в горле распухает.
— Много, — Елена Викторовна замолчала на мгновение. — Очень много. Я даже не представляла…
Вечером, сидя за кухонным столом, они с Ясей начали считать.
— Если продать папину квартиру, хватит расплатиться с банком, — сказал Кирилл, глядя на бумаги. — И ещё останется.
— А как же первый взнос за эту квартиру? — Яся не отрываясь смотрела на череду цифр. — Мы же планировали…
— Знаю. Но что делать? Она моя сестра.
Яся молчала, погруженная в мысли. За окном вечер, холодный и тяжёлый, как её размышления.
— Есть другой вариант, — сказала она после паузы. — Можно сдавать папину квартиру. Платить этими деньгами кредит Кати.
— Думаешь, получится? — Кирилл был не уверен, но в его глазах появилась надежда.
— Надо посчитать, — сказала Яся, листая бумаги. — Составить график платежей. Поговорить с банком о реструктуризации.
— А ты правда готова помочь? После всего, что она наговорила? — Кирилл взглянул на неё, не скрывая сомнений.
— Она твоя сестра, — Яся посмотрела ему прямо в глаза. — Значит, и моя тоже.
На следующий день они приехали к Кате. Та долго не открывала, но Кирилл настоял.
— Мы не уйдём, пока не поговорим. — Его голос был твёрдым, как камень.
Катя открыла дверь. Вид у неё был измученный, глаза красные от слёз, лицо как бумага — пустое и потерянное.
— Зачем пришли? — спросила она, её голос хриплый и слабый. — Позлорадствовать?
— Нет, — ответила Яся, спокойно, но твёрдо. — Помочь.
— Ты? Мне помочь? — Катя глядя на неё, слегка наклонила голову.
— Да. Мы придумали, как можно решить проблему с кредитом.
Яся достала папку с расчетами, разложила её на столе.
— Вот, смотри. Если сдавать папину квартиру, ежемесячный платеж покроет большую часть выплат по кредиту. Остальное можно…
— Подожди, — перебила её Катя, словно в испуге. — Ты хочешь сказать, что готова помогать мне? После того, как я…
— После того, как ты что? — Яся спокойно встретилась с её взглядом. — Наговорила глупостей? Наделала ошибок? Все мы ошибаемся, Катя. Важно не это. Важно, как мы исправляем свои ошибки.
Катя закрыла лицо руками и разрыдалась, как ребёнок, потерявший всё.
— Я так испугалась, — всхлипывала она. — Когда поняла, что не могу платить кредит. Не знала, что делать. А потом узнала про папину квартиру, и мне показалось, что это выход. Я не хотела никого обидеть. Правда не хотела.
— Я понимаю, — Яся села рядом, её рука мягко легла на плечо Кати. — Когда страшно, мы часто делаем глупости. Но теперь давай решать проблему вместе.
— Почему ты хочешь мне помочь? — Катя подняла мокрое от слёз лицо, глядя на Ясю с недоумением. — Я же столько всего наговорила. Настроила всех против тебя.
— Потому что мы семья. Настоящая семья не та, которая требует, а та, которая помогает. — Яся сказала это без всякой театральности, просто, как есть.
Кирилл принес воды, и они снова сели разбираться с бумагами. Оказалось, что ситуация сложная, но не безнадежная. Катя взяла кредит на развитие своего бизнеса — мечтала открыть магазин, но не рассчитала силы, не продумала бизнес-план.
— Я думала, всё получится само собой, — призналась она, опустив глаза. — Раз у других выходит, почему у меня не выйдет?
— У других не само собой выходит, — заметила Яся. — За любым успехом стоит большой труд. Мы с Кириллом пять лет шли к своей цели. Каждый день, каждый месяц.
— А я хотела всё и сразу, — Катя горько усмехнулась, как будто что-то внутри неё поломалось. — Так глупо.
Они просидели до вечера, составляя план действий. Яся записывала цифры, считала, перепроверяла расчёты, анализировала каждый шаг.
— Значит так, — наконец сказала она, по её голосу было видно, что ситуация становится ясной. — Папину квартиру можно сдать за тридцать тысяч в месяц. Это закроет основной платеж по кредиту. Остаётся ещё найти десять тысяч ежемесячно.
— Я могу устроиться на работу, — предложила Катя, но её голос был полон сомнений. — Только кто меня возьмёт с такими долгами?
— Я поговорю с начальницей нашего отдела, — сказала Яся. — У нас как раз нужен помощник с документами. Зарплата небольшая, но стабильная.
Катя молчала, но в её глазах появилось что-то похожее на свет — едва заметный, но всё же свет.
