— Спроси у своей супруги, куда это она дела премию! — шипела свекровь, надеясь подставить меня перед мужем.
Я замерла с чашкой кофе в руках. Премия? Какая премия? Сергей поднял голову от газеты и посмотрел на меня вопросительно.
— Мам, о чём ты? — спросил он, но в голосе уже звучала настороженность.
— О том, что твоя жена получила премию на работе месяц назад и ничего тебе не сказала! — Галина Петровна торжествующе скрестила руки на груди. — Пятьдесят тысяч рублей! А ты думаешь, откуда у неё вдруг деньги на новую сумочку появились?
Сергей медленно отложил газету. Я видела, как в его глазах зажигается знакомый огонёк недоверия.
— Лена, это правда?
— Сергей, я… — начала было я, но свекровь меня перебила.
— Конечно, правда! Моя подруга Тамара работает в их бухгалтерии. Она мне всё рассказала. Твоя супруга получила премию за хорошие показатели и потратила её на себя любимую, даже не подумав о семье!
— Лена, объясни мне, что происходит, — голос Сергея стал жёстче.
Я поставила чашку на стол. Руки дрожали. Как объяснить? Как рассказать правду, не причинив ещё больше боли?
— Сергей, да, я получила премию. Но я не потратила её на сумочку.
— А на что же? — ехидно спросила свекровь.
— На… на лекарства для мамы. Ей нужна была операция, а страховка не покрывала препараты для восстановления.
Воцарилась тишина. Сергей нахмурился.
— Почему ты мне ничего не сказала? Мы могли бы вместе решить этот вопрос.
— Потому что твоя мама, — я взглянула на Галину Петровну, — постоянно говорит, что моя семья только деньги из нас тянет. Я не хотела давать ей повод для новых обвинений.
— Да как ты смеешь! — возмутилась свекровь. — Я такого никогда не говорила!
— Мам, — тихо сказал Сергей, — помолчи.
— Сергей! Неужели ты поверишь ей больше, чем родной матери?
— Лена, — он повернулся ко мне, — расскажи всё с самого начала.
Я глубоко вздохнула. Пора было сказать правду.
— Месяц назад мама упала дома. Перелом шейки бедра. Операция прошла успешно, но врач сказал, что без специальных препаратов восстановление будет долгим и болезненным. Страховка покрыла операцию, но не лекарства. Нужно было сорок тысяч.
— И ты взяла премию, — констатировал Сергей.
— Да. А сумочку… её подарила мне коллега на день рождения. Она покупала две одинаковые для себя и дочери, но дочери не подошла по размеру.
Галина Петровна фыркнула.
— Очень удобная история. А почему ты не сказала сразу о лекарствах?
— Потому что в прошлом году, когда моему отцу нужны были деньги на зубы, вы сказали Сергею, что моя семья паразитирует на нас. Помните? «Сначала отец, потом мать, а потом братья-сёстры подтянутся». Это ваши слова.
— Я… я не помню, чтобы говорила такое.
— Но я помню, — сказал Сергей. — Мам, ты действительно это говорила.
— Сергей, неужели ты встанешь на её сторону?
— Я встану на сторону правды. Лена, почему ты не сказала мне о маме? Мы могли бы помочь.
— Потому что я устала, — тихо сказала я. — Устала постоянно оправдываться. Устала от того, что каждый мой поступок подвергается сомнению. Устала от того, что твоя мама ищет повод меня очернить.
— Это неправда! — вскричала Галина Петровна.
— Правда, — я посмотрела ей в глаза. — Вы никогда меня не приняли. Я для вас всегда была чужой, которая увела любимого сына. Вы придираетесь к моей готовке, к моему внешнему виду, к моим родителям. А теперь вы решили, что я воровка.
— Лена, — Сергей встал и подошёл ко мне. — Прости меня. Я должен был тебя поддержать.
— Сергей, не слушай её! — свекровь схватила сына за руку. — Она манипулирует тобой!
— Мам, достаточно. Лена права. Ты действительно постоянно к ней придираешься.
— Как ты можешь такое говорить? Я всегда хотела для тебя только лучшего!
— Лучшего — это когда в доме мир и покой, а не когда моя жена боится рассказать мне о своих проблемах.
Я почувствовала, как слёзы подступают к глазам.
— Сергей, я не хотела скрывать. Просто… просто мне показалось, что так будет проще. Для всех.
— Для всех, кроме тебя, — он обнял меня. — Как дела у мамы?
— Лучше. Она уже встаёт, ходит с палочкой. Врач говорит, что через месяц будет как новенькая.
— Я хочу её навестить.
— Конечно.
Галина Петровна смотрела на нас с видом оскорблённого достоинства.
— Значит, теперь я крайняя?
— Мам, — Сергей повернулся к ней, — никто тебя не обвиняет. Но пора бы понять, что Лена — моя жена, и я её люблю. Твоя задача — не искать в ней недостатки, а помочь нам быть счастливыми.
— А если она действительно что-то скрывает?
— Тогда я сам с ней поговорю. Без твоего участия.
— Сергей!
— Мам, я взрослый мужчина. У меня есть жена, и скоро появятся дети. Мне нужно, чтобы в доме был мир.
— Дети? — Галина Петровна встрепенулась.
Я переглянулась с Сергеем. Мы ещё никому не говорили, но тест показал две полоски всего неделю назад.
— Возможно, — осторожно сказал Сергей. — Мы еще не были у врача. Я очень надеюсь, что у нас будет нормальная семейная атмосфера.
— То есть если я буду вести себя тихо?
— Если ты будешь относиться к Лене как к дочери, а не как к конкурентке.
Галина Петровна молча встала и прошла к окну. Несколько минут она стояла спиной к нам, а потом повернулась.
— Лена, прости меня.
Я не ожидала таких слов.
— Галина Петровна…
— Нет, выслушай. Я действительно не хотела тебя принимать. Сергей был моим единственным ребёнком, и мне казалось, что ты его у меня забираешь. Я боялась остаться одна.
— Но вы не остались одна. Вы часть нашей семьи.
— Да? А я думала, что я теперь лишняя.
— Не лишняя. Просто… другая роль. Не главная, но важная.
Сергей сжал мою руку.
— Лена права, мам. Ты нужна нам. Но как бабушка и свекровь, а не как контролёр.
— Я… я попробую. Но это будет непросто.
— Мы поможем, — сказала я. — Все вместе.
— А что с премией? — вдруг спросила Галина Петровна.
— Что с премией?
— Ну, ты же потратила её на лекарства. А деньги семье нужны.
— Мам, — предостерегающе сказал Сергей.
— Нет, я не о том. Я хочу помочь. У меня есть отложенные деньги. Может, мне стоит вернуть Лене часть потраченной суммы?
Я удивлённо посмотрела на неё.
— Галина Петровна, не нужно. Мама поправляется, и это главное.
— Нет, нужно. Я хочу загладить вину. И потом… если скоро будет внук, деньги пригодятся.
— Может быть будет, но тесты иногда ошибаются…
— Лена, я мать. Я вижу, как ты себя ведёшь последнее время. Мучаешься с утра, кофе не пьёшь. Либо болезнь, либо беременность. А ты здоровая.
Сергей засмеялся.
— Мам, ты хитрая.
— Я наблюдательная. И я хочу быть хорошей бабушкой.
— Будете, — сказала я. — Если действительно перестанете во мне врага видеть.
— Перестану. Обещаю.
— Тогда давайте попробуем с чистого листа?
— Давайте.
Мы помолчали. Потом Галина Петровна спросила:
— А когда точно узнаете?
— Через неделю пойдём к врачу, — сказал Сергей.
— Я могу пойти с вами?
— Конечно, — я улыбнулась. — Будете первой знать новости.
— Спасибо, — тихо сказала свекровь. — И прости за премию. Я просто… хотела защитить сына.
— Понимаю. Но теперь мы на одной стороне, да?
— Да.
Сергей обнял нас обеих.
— Вот это семья.
— Это семья, — согласилась я.
А вечером, когда Галина Петровна ушла домой, Сергей спросил:
— Ты правда не сердишься на неё?
— Сержусь. Но пытаюсь понять. Она боялась остаться одна. Я бы, наверное, тоже боялась.
— Ты удивительная.
— Я усталая. Но если она действительно изменится, то я тоже готова попробовать.
— Изменится. Перспектива внуков творит чудеса.
— Посмотрим.
— Лена?
— Да?
— В следующий раз расскажешь мне сразу? О любых проблемах?
— Расскажу. Обещаю.
— И я обещаю, что буду тебя поддерживать. Всегда.
— Даже если твоя мама снова начнёт придираться?
— Особенно тогда.
Я прижалась к его плечу.
— Знаешь, а может, история с премией нам даже помогла.
— Как это?
— Мы наконец-то поговорили. Открыто. Все вместе.
— Это правда. И теперь у нас будет новая жизнь.
— Новая жизнь, — повторила я, положив руку на живот. — В прямом смысле.
— Я люблю тебя, Лена.
— И я тебя, Сергей.
Через неделю врач подтвердил беременность. Галина Петровна прямо в кабинете заплакала от радости. А через месяц она действительно дала мне сорок тысяч — те самые, что я потратила на мамины лекарства.
— Это не долг, — сказала она. — Это подарок будущему внуку.
— Или внучке, — поправила я.
— Или внучке. Мне всё равно. Главное, чтобы здоровенький ребенок был.
— Будет. Обязательно будет.
И я верила в это. Верила, что у нас получится стать настоящей семьёй. Без подозрений, без недоверия, без тайн.
Ведь иногда даже самые болезненные ситуации помогают людям стать ближе. Главное — не бояться говорить правду.
А правда была в том, что мы все хотели одного — быть счастливыми. И готовы были ради этого измениться.
