— Машина твоя. Только смотри, вот расписание: в понедельник и четверг у Артёма секция плавания на другом конце города, потом сразу репетитор по математике, — сказал сын. Я взглянула на ключи в своей руке и поняла — подарок оказался с подвохом.
***
Маргарита Игнатьевна смотрела на блестящие ключи с брелоком в форме симпатичного голубого седана, лежащие на её ладони. Сын стоял напротив, улыбаясь так широко, что вокруг глаз собрались мелкие морщинки. Позади него невестка Лена держала телефон, уже запечатлев для соцсетей момент вручения подарка к юбилею свекрови.
— Аркаша, сынок, я же… я даже не мечтала, — голос Маргариты Игнатьевны дрогнул. — Это же очень дорого! Мне и на автобусе удобно было.
— Мама, ты это заслужила! — Аркадий обнял её. От него исходил аромат дорогого одеколона. — Столько лет работала в геологической экспедиции, теперь время и для себя пожить. Тебе понравится — экономичная, маневренная, идеально подходит для города.
Во дворе их ждал новенький седан – компактный, но элегантный. Светло-голубой, как весеннее небо. Маргарита Игнатьевна охнула, приложив руку к груди. Соседи уже собирались вокруг, кивали одобрительно, кто-то даже начал хлопать в ладоши.
— Ты справишься, мама, — тихо сказал ей Аркадий. — Я записал тебя на курсы вождения, чтобы вспомнить. Ты же водила раньше.
Лена подошла ближе, положила руку на плечо мужа:
— Мы так рады, что можем помочь вам стать мобильнее, Маргарита Игнатьевна! — она говорила громко, как будто для зрителей вокруг. — Столько лет вы помогали нам с детьми. Теперь наша очередь.
***
Праздничный стол был накрыт на кухне. Июльское солнце грело, но под кондиционером было прохладно. Внуки – четырнадцатилетний Артём и десятилетняя Вика – сидели, уткнувшись в телефоны. Маргарита Игнатьевна поглядывала на них с тихой радостью. Как же быстро растут…
Аркадий разлил сок по бокалам, поднял свой:
— За маму! За твой юбилей, за новый этап жизни! И за новую машину!
Бокалы зазвенели. Маргарита Игнатьевна отпила глоток сока, наслаждаясь освежающим вкусом. Всё казалось нереальным, словно она попала в чужую жизнь.
— А теперь о практической стороне, — Аркадий достал из портфеля планшет, быстро пролистал что-то на экране. — Мама, я составил график. Сейчас каникулы, но с сентября тебе нужно будет…
— Какой график? — переспросила она, всё ещё улыбаясь.
— Расписание занятий детей, — Аркадий развернул к ней экран. — Смотри, вот тут все адреса, контакты преподавателей. В понедельник и четверг у Артёма секция плавания на другом конце города, потом сразу репетитор по математике. У Вики во вторник и пятницу художественная гимнастика, в среду – английский. В выходные у обоих кружки.
Улыбка Маргариты Игнатьевны застыла. Она перевела взгляд с планшета на сына, потом на Лену, потом снова на сына.
— Ты… вы хотите, чтобы я возила их на занятия?
— Мама! — Аркадий рассмеялся, но как-то натянуто. — Что за формулировки? Ты же сама говорила, что скучаешь по внукам, что дома сидеть тяжело после стольких лет активной жизни. Вот тебе и занятие, и общение с детьми.
Лена поспешно добавила, накладывая салат в тарелку свекрови:
— Это же здорово, правда? Вы проводите время вместе, а мы спокойны, что дети с близким человеком. Не с какой-нибудь случайной няней.
Маргарита Игнатьевна посмотрела на внуков. Те даже не подняли глаз от своих гаджетов. Последний раз, когда Артём с ней разговаривал по-настоящему, был, кажется, года два назад. А Вика… она даже не была уверена, что девочка вспомнит, как её зовут…
— Я… я не знаю, справлюсь ли, — проговорила она медленно. — Мне всё-таки шестьдесят пять. И я давно не водила машину.
— Да брось, мама! — Аркадий махнул рукой. — Ты у нас ого-го! В экспедиции и не такое выдерживала. А тут всего-то – город, машина с автоматической коробкой передач.
А если я не хочу? Эта мысль вспыхнула внезапно, обожгла изнутри. Но Маргарита Игнатьевна промолчала. Все эти годы она привыкла уступать.
Когда Аркадий поступал в экономический – она брала дополнительные экспедиции, чтобы оплатить репетиторов. Когда они с Леной поженились – отдала им свою двухкомнатную квартиру в центре.
А сама переехала в однушку на окраине, которую купила на свои накопления. Когда родились внуки – сидела с ними первые три года, пока невестка делала карьеру в финансовой компании.
А потом внуки пошли в сад, школу – и её помощь внезапно перестала быть нужной. Приглашения на семейные обеды стали реже, звонки короче.
— Ладно, разберёмся, — пробормотала она и потянулась за салатом. — Давайте праздновать, чего уж там.
Вечер тянулся медленно. Аркадий с Леной обсуждали работу, начальников, повышение, которое ему светило в следующем квартале. Дети так и не оторвались от телефонов. Праздничный торт съели под возгласы «с юбилеем», сфотографировались, и уже к семи вечера семья засобиралась.
— У нас завтра совещание раннее, — пояснила Лена, целуя свекровь в щёку. — Спасибо за чудесный вечер. Вам нравится подарок?
— Конечно, — кивнула Маргарита Игнатьевна. — Очень.
***
Проводив гостей, она медленно собрала посуду, загрузила в посудомойку. Села в кресло, глядя на брелок с машиной, оставленный на журнальном столике. В квартире было тихо. Только часы отмеряли время на стене – старые, механические, память о муже, который не дожил до пенсии каких-то трёх лет.
И что теперь? Она представила, как будет каждый день ездить по городу, стоять в пробках, искать парковку возле школ и кружков. Ждать часами в машине, пока внуки закончат занятия. А они даже не поблагодарят – уткнутся в телефоны, буркнут что-то невнятное.
Маргарита Игнатьевна поднялась, подошла к окну. Во дворе стояла её новая машина. В свете фонарей она казалась почти серебристой.
Утром раздался звонок. Маргарита Игнатьевна, только допившая свой утренний кофе, взяла трубку.
— Мам, привет! — голос Аркадия звучал бодро. — Как спалось с мыслями о новой машине?
— Нормально, — она помедлила. — Слушай, я тут подумала…
— Я тоже! — перебил он. — Решил, что надо тебе помочь с первой поездкой. Сегодня суббота, мы не работаем. Давай я приеду, и мы отвезём Артёма на дополнительные по физике? Заодно покажу маршрут, познакомлю с преподавателем.
Маргарита Игнатьевна сжала трубку.
— Аркаша, я не уверена…
— Буду через час! — и он отключился.
Ровно через час во дворе притормозил чёрный внедорожник. Аркадий вышел – в джинсах и рубашке, выглядел непривычно по-домашнему. Следом нехотя выбрался Артём, высокий, худой, с наушниками в ушах.
— Привет, мам! — Аркадий обнял её. — Ну что, готова к первому уроку вождения?
Артём кивнул, пробормотал «привет» и снова уткнулся в телефон.
— Может, сначала чаю? — предложила Маргарита Игнатьевна.
— Некогда, занятие через сорок минут. Поехали!
Они подошли к машине. Аркадий открыл дверь с водительской стороны:
— Прошу, за руль!
Маргарита Игнатьевна села за руль. Салон пах новизной. Она провела рукой по гладкой поверхности руля, пытаясь вспомнить, когда последний раз водила. Получалось, что лет пять назад, когда ещё брала машину у соседа по даче.
— Всё просто, — Аркадий устроился на пассажирском сиденье.
Артём сел сзади, не снимая наушников. Руки дрожали, когда она поворачивала ключ. Машина мягко завелась.
— Ну же, мама, смелее! — подбодрил Аркадий. — Ты справишься!
Она неуверенно тронулась с места. Машина дёрнулась, потом плавно покатилась по двору.
— Вот видишь! Ты молодец! — сын похлопал её по плечу. — Теперь направо, на дорогу. Не бойся, я подскажу.
Выехав со двора, Маргарита Игнатьевна почувствовала, как сердце колотится где-то в горле. Вокруг было столько машин! Они двигались так быстро, сигналили, перестраивались.
— Аркаша, я не могу, — пробормотала она, вцепившись в руль. — Давай я припаркуюсь, а ты поведёшь.
— Мама, не надо! — он нахмурился. — Тебе придётся это делать регулярно. Чем раньше привыкнешь, тем лучше. Поехали, нам прямо два квартала, потом налево.
Машина ползла в крайнем правом ряду. Другие автомобили обгоняли их, водители недовольно сигналили. У Маргариты Игнатьевны вспотели ладони, перед глазами всё плыло.
— Я не могу, Аркаша, — повторила она уже громче. — Останови.
— Мам, перестань! Ты что, боишься? Ты же всю жизнь была такой решительной!
— Дело не в страхе, — она почувствовала, как внутри поднимается возмущение. — Дело в том, что я не хочу. Не хочу быть водителем для внуков. Не хочу проводить остаток жизни, развозя их по кружкам.
— Мам! — Аркадий поморщился и понизил голос. — Артём всё слышит.
— Он в наушниках и в телефоне, — отрезала она. — И не слышал бабушку уже года три как минимум. Останови машину, Аркаша. Я выйду.
— Что значит – выйдешь? Куда?
— Домой пойду. Пешком.
Маргарита Игнатьевна свернула к обочине, кое-как припарковалась и заглушила двигатель. Руки всё ещё дрожали.
— Мама, что ты делаешь? — Аркадий смотрел на неё с недоумением. — Мы же договорились!
— Нет, — она покачала головой. — Мы не договаривались. Ты решил за меня. Как всегда.
Она вышла из машины, закрыла дверцу. Аркадий выскочил следом:
— Это какое-то недоразумение! Мы подарили тебе машину, а ты…
— Вы подарили мне не машину, — она повернулась к нему. — Вы подарили мне обязанность. Работу. Ты даже не спросил, хочу ли я этого.
— А чего ты хочешь? — Аркадий развёл руками. — Сидеть дома в четырёх стенах? Стареть одна?
— Я хочу жить для себя, — тихо сказала Маргарита Игнатьевна. — Хотя бы сейчас, когда мне шестьдесят пять. Я всю жизнь отдала другим – экспедиции, тебе, твоей семье. А теперь хочу путешествовать. Ходить на выставки. Встречаться с подругами, смотреть сериалы. Читать книги, которые откладывала тридцать лет, потому что не было времени.
Она помолчала, глядя на растерянное лицо сына.
— И да, я бы хотела видеть внуков. Но не так. Не в роли водителя. А по-настоящему – разговаривать, делиться опытом, слушать их. Узнать, кто они такие, эти дети. Что им интересно.
Из машины высунулся Артём:
— Пап, мы опаздываем.
Аркадий посмотрел на часы, потом на мать:
— Давай потом это обсудим? Сейчас нам правда нужно ехать.
— Конечно, — кивнула Маргарита Игнатьевна. — Езжайте. А мне нужно подумать.
Она пошла по тротуару, чувствуя, как расправляются плечи.
Маргарита Игнатьевна шла неторопливо, разглядывая город, которого почти не видела последние годы. Витрины, вывески, лица прохожих. Как давно она не гуляла просто так, без цели?
Телефон в кармане завибрировал. Высветилось имя Лены. Маргарита Игнатьевна на секунду задумалась, потом ответила:
— Да, Лена?
— Маргарита Игнатьевна, что случилось? — голос невестки звучал встревоженно. — Аркадий говорит, вы отказываетесь от машины? Вам не понравился подарок?
— Лена, дорогая, — она остановилась у скамейки в сквере, присела. — Подарок прекрасный. Но я не могу принять его на таких условиях.
— Каких условиях? — в голосе невестки зазвучали металлические нотки. — Мы просто просили немного помочь с детьми. Это так сложно?
— Не в сложности дело, — Маргарита Игнатьевна вздохнула. — А в том, что это не помощь, а работа. Полный рабочий день, пять-шесть дней в неделю. И главное – без связи с внуками. Дети не хотят проводить со мной время, я для них будто посторонняя.
— Ну что вы такое говорите? — возмутилась Лена. — Они вас любят!
— Они меня не знают, — грустно улыбнулась Маргарита Игнатьевна. — И я их тоже. Мы видимся пару раз в год на семейных торжествах. Артём при встрече не может оторваться от телефона, Вика тоже.
Снова молчание.
— Так что, вы отказываетесь помогать? — наконец спросила Лена. — Вы… вернёте машину?
Маргарита Игнатьевна посмотрела на небо. Ясное, летнее, с редкими облаками. В сквере играли дети, смеялись, бегали. Где-то неподалёку играл уличный музыкант – мелодия долетала лёгкими обрывками.
— Нет, Лена. Я не отказываюсь помогать. Я просто предлагаю другой формат.
— Какой же?
— Давайте я буду забирать детей к себе на выходные. Раз в месяц, например. Будем готовить вместе, гулять, разговаривать. Без телефонов и планшетов. И я могла бы встречать их из школы иногда, когда вы задерживаетесь на работе. Но не каждый день, не по расписанию.
— А как же их занятия? Кружки? Репетиторы?
— Может быть, им нужно чуть меньше занятий? — мягко предложила Маргарита Игнатьевна. — Чуть больше свободного времени? Детства?
Снова молчание.
— Я поговорю с Аркадием, — наконец сказала Лена. — А машину?..
— Спасибо за такой щедрый подарок, — твёрдо сказала Маргарита Игнатьевна. — Но если он с условиями – тогда нет. Я лучше буду ездить на автобусе, как все эти годы.
Она попрощалась и отключила телефон. Посидела ещё немного на скамейке, наблюдая за играющими детьми. Потом поднялась и пошла домой – медленно, наслаждаясь каждым шагом и ощущением независимости, которое давно забыла.
***
Звонок раздался через три дня. Маргарита Игнатьевна как раз заваривала чай – настоящий, крупнолистовой, который любила, но редко позволяла себе.
— Мам, можно зайти? — голос Аркадия звучал непривычно неуверенно. — Поговорить надо.
— Конечно, сынок, — она улыбнулась в трубку. — Я как раз чай заварила.
Он пришёл через полчаса – без Лены, без детей. С большим букетом ромашек – её любимых цветов. Переминался в прихожей, как в детстве, когда приносил плохую оценку из школы.
— Мам, я понимаю, что мы поторопились, — Аркадий крутил в руках чашку. — Просто мы с Леной действительно загружены. Работа, кредит, дети… Вечно не хватает времени.
— Я понимаю, — кивнула Маргарита Игнатьевна. — Жизнь сейчас такая – все бегут куда-то.
— И мы подумали… — он сделал глоток, помедлил. — В общем, мы согласны с твоим предложением. Раз в месяц дети будут у тебя на выходных. Без гаджетов, обещаю. И ещё, если сможешь иногда забирать их из школы – будет здорово.
Она улыбнулась:
— Спасибо, Аркаша. Я рада.
— И машина, — он поднял на неё глаза. — Она правда твоя. Без условий. Просто подарок на юбилей. Хочешь – езди, хочешь – продай, хочешь – держи в гараже.
Маргарита Игнатьевна рассмеялась:
— Спасибо. Я подумаю. Может, и поезжу немного – по магазинам, к подругам. Права у меня еще действуют.
Они говорили ещё минут двадцать — о работе Аркадия, о школьных успехах детей, немного о планах. Аркадий кивал, но было заметно, что мыслями он уже не здесь — поглядывал на часы, дважды проверял телефон.
— Ладно, мам, мне пора, — сказал он наконец. — У Лены сегодня встреча с коллегами, нужно забрать детей из кружков.
— Конечно, — кивнула Маргарита Игнатьевна.
У двери он обернулся, выглядел неловко:
— Насчёт машины… Может, мы найдём компромисс? Не каждый день, конечно. Но хотя бы пару раз в неделю? Вика занимается в художественной школе недалеко от тебя, тебе было бы несложно. А мы бы оплачивали бензин и обслуживание.
Маргарита Игнатьевна прислонилась к дверному косяку.
— Давай так, Аркаша. Я подумаю над этим предложением. И насчёт внуков на выходные — тоже подумаю. Мне нужно время, чтобы решить, чего я действительно хочу.
Он кивнул, поцеловал её в щёку:
— Позвони, когда надумаешь. И… извини, что мы так сразу навалились с этим расписанием.
— Всё нормально, — она выдавила улыбку. — Иди, не опаздывай.
Когда сын ушёл, Маргарита Игнатьевна вернулась на кухню, налила ещё чаю. Мысли путались. Она понимала, что отстояла своё мнение, но радости не было. Только усталость и смутное чувство вины — как будто она что-то сделала неправильно, подвела близких.
Она достала из кармана ключи от машины, положила на стол. Красивый брелок поблёскивал в вечернем свете. Маргарита Игнатьевна вздохнула.
Может, стоит согласиться на компромисс? Забирать Вику два раза в неделю — не так уж и много. А взамен попросить помощи с починкой протекающего крана в ванной, с заменой лампочки в коридоре — до которой она не дотягивалась. Маленькие услуги за услугу. Это ведь семья, разве не так строятся отношения?
Или настоять на своём? Сказать твёрдое «нет», начать жить для себя. Найти подруг среди соседок. Может, даже… завести кота? Столько лет она хотела питомца, но всё откладывала — то работа, то внуки, то ещё что-то.
За окном уже стемнело. Маргарита Игнатьевна подошла, задёрнула шторы. В отражении на стекле она увидела своё лицо — уставшее, с морщинками в уголках глаз, но всё ещё её. Всё ещё живое.
Маргарита Игнатьевна села за стол, обхватила чашку с чаем. Впереди было решение. Непростое. Но впервые за долгое время это было её решение — не навязанное, не вынужденное обстоятельствами.
Что ж, время подумать у неё есть. Целая жизнь впереди.
