Галина Петровна замерла перед витриной кафе, сжимая в руках пакет с овощами. Через стекло она отчетливо видела своего сына. Андрей сидел за дальним столиком, наклонившись к молодой женщине в облегающем платье. Их пальцы соприкасались над чашками кофе, и эта случайная близость ударила Галину больнее, чем все ее предчувствия.
Эта девушка точно не Марина. Слишком яркая, слишком молодая. И взгляд у Андрея такой, какого она не видела уже много лет. Последний раз он так смотрел на свою жену, когда та еще не была беременна.
— Что ты делаешь, Андрюша? — прошептала она беззвучно, чувствуя, как что-то обрывается внутри.
Она могла бы войти. Устроить сцену. Спросить, не стыдно ли ему, отцу трехлетнего ребенка. Но вместо этого сделала шаг назад. Еще один. И еще. Пока ее не поглотила толпа посетителей торгового центра.
Прошла неделя. Галина Петровна держалась, но воспоминание о том дне не отпускало. Вот и сейчас, пока Андрей помогал ей разбирать старые вещи в кладовке, она все время возвращалась к увиденному.
— Мам, ты что, не слышишь? — Андрей тронул ее за плечо. — Я спрашиваю, эти книги выбрасываем?
— А? Нет, конечно. Это же классика, — она машинально погладила потрепанный томик. — Андрюш, у вас с Мариной все хорошо?
Он застыл, держа в руках стопку журналов.
— С чего ты взяла, что нет?
— Материнское сердце, — она попыталась улыбнуться, но вышло неубедительно. — Я же вижу, ты сам не свой последнее время.
— Мам, — он отложил журналы и выпрямился. — Давай без этих разговоров, ладно? У меня просто запарка на работе.
— В кафе торгового центра «Меркурий»? — слова вырвались прежде, чем она успела подумать.
Андрей побледнел.
— Что?
— Я видела тебя там. С девушкой. Неделю назад, — Галина сжала руки, чтобы скрыть дрожь. — Это твоя коллега?
Повисла тяжелая пауза.
— У тебя что, слежка за мной? — его голос стал холодным. — Я уже не ребенок, мам.
— Нет у меня никакой слежки! Я за продуктами заходила, — она почувствовала, как к горлу подкатывает обида. — И не переводи стрелки. Что происходит, Андрей?
Он отвернулся, провел рукой по волосам.
— Кристина. Ее зовут Кристина, — наконец произнес он. — Мы работаем вместе.
— И только? — Галина пристально смотрела на сына.
— Нет, — он выдохнул, словно сдаваясь. — Не только. У нас… сложно все.
— А с Мариной у тебя как? Тоже сложно?
Андрей молчал, и это молчание было красноречивее любого ответа.
— Сын, ты понимаешь, что делаешь? У тебя семья, ребенок, — она шагнула к нему. — Ты же все разрушишь!
— Мам, я разберусь сам, — отрезал он. — Не надо читать мне нотации.
— Тебе тридцать шесть лет, а ведешь себя как мальчишка! — Галина повысила голос. — Что ты нашел в этой… девице? Она же тебя использует!
— Не смей так о ней говорить! — вспыхнул Андрей. — Ты ее даже не знаешь!
— Зато я знаю таких, как она. Молоденькие хищницы, которым нужен статус и деньги, — Галина сглотнула ком в горле. — Твой отец ушел к такой же. И где он сейчас? Спивается в однушке на окраине, один как перст!
— Не сравнивай меня с отцом! — Андрей схватил куртку. — Я пойду. Извини, что не помог с вещами.
— Стой! — Галина схватила его за рукав. — Ты что, серьезно думаешь бросить семью?
Андрей замер у двери.
— Я ничего не говорил про «бросить». Я просто… разбираюсь в себе.
— А Марина знает, что ты в себе разбираешься?
— Нет, — он потер переносицу. — И я прошу тебя, мам, не вмешивайся. Я сам разберусь.
Хлопнула дверь. Галина осталась одна среди разбросанных вещей. В голове крутились обрывки воспоминаний — как двадцать лет назад она сидела на этой же кухне и плакала, когда муж ушел к молодой секретарше. Как растила Андрея одна. Как клялась себе, что ее сын будет другим.
Телефон на столе словно манил ее. Номер Марины был на быстром наборе. Один звонок — и все изменится. Но имеет ли она право?
Андрей сидел в машине, не решаясь завести двигатель. Разговор с матерью выбил его из колеи. Он достал телефон, открыл сообщения. Последняя переписка с Кристиной: «Увидимся вечером? Есть повод отметить. Я получила повышение!»
Рядом сообщение от Марины: «Купи, пожалуйста, молоко и творожок для Саши. Мы тебя ждем».
Два мира. Две женщины. Два разных Андрея.
С Мариной все было… правильно. Надежно. Она родила ему сына, создала уют, никогда не упрекала. Но в какой-то момент их жизнь превратилась в бесконечный день сурка: работа-дом-ребенок-сон. Они перестали разговаривать о чем-то, кроме бытовых мелочей. Секс стал редким, торопливым, будто обязанностью.
А потом появилась Кристина. Яркая, амбициозная, без груза ответственности. Рядом с ней он чувствовал себя снова молодым и интересным. Она смеялась над его шутками, восхищалась его идеями на работе, смотрела так, что внутри все переворачивалось.
Три месяца они встречались под разными предлогами. Сначала это были рабочие обеды, потом встречи после работы. А две недели назад она впервые поцеловала его в лифте офиса. И мир перевернулся.
Телефон зазвонил, вырывая его из воспоминаний. Кристина.
— Ты где? Я уже заказала шампанское, — ее голос звучал игриво.
— Прости, я… задержался немного. Буду через полчаса.
— Что-то случилось? Ты какой-то странный.
— Нет, все нормально, — Андрей потер лоб. — Просто мать… Неважно. Еду.
Он завел машину. В конце концов, он ничего еще не решил. Он просто… живет. Разве он не заслужил немного счастья?
Марина стояла у плиты, помешивая суп. По телевизору шли вечерние новости, Саша играл с конструктором в детской. Обычный вечер обычной семьи. Вот только на душе было тревожно.
Последнее время Андрей сильно изменился. Задерживался на работе, мало разговаривал, не играл с сыном, как раньше. Объяснял все усталостью и новым проектом. Она верила. Хотела верить.
Телефон зазвонил неожиданно.
— Алло?
— Марина, здравствуй. Это Галина Петровна, — голос свекрови звучал странно. — Ты одна?
— Да, Андрей еще не пришел с работы, — Марина выключила плиту. — Что-то случилось?
— Нам нужно поговорить. Это важно.
Что-то в тоне свекрови заставило сердце Марины сжаться.
— О чем?
— Не по телефону, — после паузы произнесла Галина. — Я могу приехать?
Через сорок минут они сидели на кухне. Саша уже спал, накормленный и уложенный раньше обычного. Марина разливала чай, пытаясь унять дрожь в руках.
— Галина Петровна, вы меня пугаете. Просто скажите, что происходит.
Пожилая женщина смотрела в чашку, словно там могли найтись нужные слова.
— Я не знаю, правильно ли поступаю, — наконец произнесла она. — Может, нужно было дать ему самому разобраться. Но я не могу молчать, глядя, как он разрушает семью.
Марина почувствовала, как по спине пробежал холодок.
— О чем вы?
— Андрей… у него кто-то есть, — Галина наконец подняла глаза. — Молодая девушка, коллега по работе. Кристина.
Марина застыла с чашкой в руках.
— Это шутка такая?
— Если бы, — Галина вздохнула. — Я видела их вместе. А сегодня он мне признался.
— Признался? — Марина почувствовала, как к горлу подступает тошнота. — В чем именно?
— Что у них «все сложно», — Галина скривилась. — Классический ответ мужчины, который крутит роман на стороне.
Марина медленно поставила чашку. В голове не укладывалось. Андрей? Ее Андрей, с которым они вместе одиннадцать лет? Который клялся в вечной любви? С какой-то девицей?
— Нет, тут какая-то ошибка. Он бы не стал…
— Марина, милая, — Галина осторожно коснулась ее руки. — Я знаю, что говорю. Я через это проходила. Его отец ушел от меня, когда Андрею было шестнадцать. Тоже к молоденькой. И я вижу те же знаки.
Марина вдруг вспомнила все странности последних месяцев. Задержки на работе. Новая рубашка, которую она не покупала. Пароль на телефоне, которого раньше не было. Утренний душ сразу после прихода домой.
— У вас есть доказательства? — спросила она, удивляясь собственному спокойствию.
— Мне достаточно его признания, — Галина выглядела удивленной таким вопросом. — А тебе?
Марина не ответила. Она встала и подошла к окну. На стоянке как раз показалась машина Андрея. Вот он вышел, поправил воротник, посмотрел на окна квартиры. С непривычной для нее ясностью она вдруг осознала: он выглядит виноватым. Даже на расстоянии это было очевидно.
— Он едет домой, — сказала она, не оборачиваясь. — И мы сейчас все выясним.
Андрей поднимался в лифте, мысленно повторяя заготовленную фразу: «Прости, задержался на работе, был важный клиент». Вранье давалось все труднее. После ухода от матери он встретился с Кристиной, они отметили ее повышение, но настроение было испорчено. Мысли постоянно возвращались к разговору с матерью, к упоминанию об отце.
Дверь квартиры он открыл своим ключом. В прихожей горел свет, из кухни доносились голоса. Марина не одна? В такой час?
— Я дома, — произнес он, стараясь, чтобы голос звучал как обычно.
На пороге кухни его ждал сюрприз. За столом сидели Марина и его мать. Обе смотрели на него так, что все внутри оборвалось.
— Мама? Что случилось? — он попытался изобразить удивление, но вышло фальшиво.
— Ничего особенного, — Галина поднялась. — Просто решила навестить невестку и внука.
Марина молчала, глядя на него каким-то новым, оценивающим взглядом.
— В десять вечера? — Андрей перевел взгляд с одной женщины на другую. — Что происходит?
— Хороший вопрос, — наконец произнесла Марина. — Я как раз собиралась его тебе задать.
Ее спокойствие пугало больше, чем крики или слезы. Андрей почувствовал, как по спине бежит холодный пот.
— Ты о чем?
— Расскажи мне о Кристине, — Марина смотрела прямо в глаза. — Как давно это продолжается? И насколько все серьезно?
Комната словно накренилась. Андрей схватился за дверной косяк.
— Мам, ты рассказала?
— А ты думал, я буду покрывать твои похождения? — Галина скрестила руки на груди. — Да, я рассказала. И не жалею.
Марина поднялась.
— Я спросила тебя о чем-то, Андрей. Или ты считаешь, что не должен мне объяснений?
Андрей опустился на стул. Врать уже не было смысла.
— Три месяца, — выдавил он. — Мы работаем вместе. Я не планировал… это просто случилось.
— Ничего просто так не случается, — Марина скрестила руки на груди. — Ты делал выбор каждый раз, когда встречался с ней.
— Ты не понимаешь…
— Тогда объясни! — в ее голосе наконец прорезались эмоции. — Что я сделала не так? Почему ты искал кого-то еще?
— Дело не в тебе, — Андрей потер лицо руками. — Ты ни в чем не виновата. Просто… у нас все стало таким предсказуемым. Дом, работа, ребенок. День за днем одно и то же. А с ней я чувствую себя живым.
Марина вздрогнула, словно от пощечины.
— То есть со мной ты чувствуешь себя мертвым? — она горько усмехнулась. — Отличное объяснение, ничего не скажешь.
Галина поднялась, подошла к невестке, обняла ее за плечи.
— Марина, тебе не нужно это слушать. Он просто оправдывает свою слабость.
— Нет, я хочу знать, — Марина отстранилась, не сводя глаз с мужа. — Что дальше, Андрей? Ты решил уйти к ней?
Вопрос, которого он сам боялся. Что дальше? Он ни разу не думал об этом всерьез.
— Я не знаю, — честно ответил он. — Я запутался.
— Значит, ты рассматриваешь такой вариант? — в голосе Марины прорезался металл. — Бросить семью, сына ради женщины, которую знаешь три месяца?
— Я не говорил про «бросить», — возразил Андрей. — Мы всегда сможем цивилизованно…
— Вон, — вдруг тихо сказала Марина.
— Что?
— Я сказала: вон из моего дома, — она выпрямилась. — Раз ты сомневаешься, я решу за тебя. Собирай вещи и уходи. К своей Кристине, к матери, в гостиницу — мне все равно. Но здесь тебе больше нет места.
Андрей застыл, не веря своим ушам. Марина никогда не говорила с ним так.
— Марин, давай не будем горячиться, — он попытался взять ее за руку, но она отшатнулась. — Нам нужно спокойно все обсудить.
— Спокойствие кончилось, когда ты начал мне изменять, — в ее глазах блеснули слезы, но голос оставался твердым. — У тебя пятнадцать минут. Потом я вызываю полицию.
Через час Андрей сидел в машине с сумкой вещей, не зная, куда ехать. Мать ему открывать отказалась — сказала, что он ее предал и подвел. К Кристине без предупреждения он не мог — слишком рано для такого шага, да и квартира у нее съемная, одна комната. Он набрал номер друга, договорился о ночлеге.
Странное чувство опустошенности охватило его. Еще утром у него была семья, дом, налаженная жизнь. А теперь он бездомный, отвергнутый всеми. Но где-то в глубине души шевельнулось и другое чувство — освобождения. Теперь он мог быть с Кристиной открыто. Начать все заново.
Он достал телефон, набрал ее номер.
— Привет, это я, — начал он, когда она ответила. — У меня новости. Марина обо всем узнала. Я ушел из дома.
Повисла пауза.
— Ты что, серьезно? — в ее голосе звучало неподдельное удивление. — И куда ты теперь?
— Пока к другу. Но я подумал… может, мы могли бы…
— Андрей, стоп, — перебила она. — Ты же не думаешь, что я предложу тебе переехать ко мне? Мы встречаемся всего ничего.
Он опешил.
— Я не говорю про «прямо сейчас». Но в перспективе…
— Слушай, давай начистоту, — ее тон стал деловым. — Мне нравилось с тобой встречаться. Ты интересный, опытный мужчина. Но я никогда не думала о чем-то серьезном. У меня карьера на первом месте, я не готова возиться с чужими детьми.
— Чужими… детьми? — Андрей почувствовал, как земля уходит из-под ног.
— Ну да, у тебя же сын, — она говорила так, будто объясняла очевидное. — Послушай, я думала, мы просто весело проводим время. Без обязательств.
— Я бросил семью ради тебя, — его голос дрогнул.
— Ты сам так решил, — в ее голосе послышалось раздражение. — Я тебя ни о чем не просила. И вообще, не вываливай на меня свои проблемы. Разбирайся сам.
Звонок оборвался. Андрей сидел, глядя на потухший экран телефона. Внутри было пусто. Что ж, мать оказалась права. Кристина использовала его и выбросила, как только он стал проблемой.
Он завел машину. Можно было поехать к другу, можно было снять номер в отеле. Но он поехал в бар.
Две недели спустя Галина открыла дверь и застыла на пороге. На лестничной площадке стоял Андрей — небритый, осунувшийся, с красными глазами.
— Мам, можно войти? — спросил он хриплым голосом.
Галина молча отступила, пропуская его в квартиру.
— Выглядишь ужасно, — констатировала она, закрывая дверь.
— Знаю, — он прошел на кухню, тяжело опустился на стул. — Я все испортил, да?
Галина достала из холодильника кастрюлю, молча поставила разогреваться суп. Только когда перед сыном оказалась тарелка с едой, она заговорила:
— Что с твоей Кристиной?
— Никакая она не моя, — Андрей невесело усмехнулся. — Ты была права. Я был ей нужен для развлечения. Как только стал обузой, она меня бросила.
— И что теперь?
— Не знаю, — он отодвинул тарелку. — Живу у Димки, на диване. На работе все знают… смотрят как на прокаженного. Начальство намекает, что лучше бы мне подыскать другое место.
— А Марина?
— Не отвечает на звонки. Только смс пишет — когда можно увидеть Сашу. Два часа в неделю, в торговом центре, при ней.
Галина покачала головой.
— Чего ты ждал? Что она простит предательство?
— Я хочу все исправить, мам, — Андрей поднял на нее глаза. — Я понял, какую ошибку совершил. Я должен вернуть семью.
— Это не так просто. Доверие — как стекло. Разбить легко, а склеить почти невозможно.
— Я готов сделать все, что угодно, — в его голосе звучало отчаяние. — Я люблю их. Сашку, Марину. Я не хочу быть как отец.
Галина долго смотрела на сына. Потом вздохнула:
— Поговори с ней. Но не жди, что все будет как прежде. И не давай обещаний, которые не сможешь выполнить.
Марина кормила Сашу ужином, когда в дверь позвонили. На пороге стоял Андрей — с огромным букетом и каким-то свертком.
— Можно войти? — спросил он тихо.
Марина окинула его взглядом. Похудел, осунулся. В глазах — затравленность.
— Зачем? — спросила она, не отходя от двери.
— Поговорить. Пожалуйста, — он опустил взгляд. — И я привез Саше конструктор. Тот, что он хотел.
— Папа! — из-за спины Марины выглянул мальчик, кинулся к отцу.
Андрей присел, крепко обнял сына. Его плечи вздрогнули, и Марина поняла, что он сдерживает слезы.
— Привет, чемпион, — голос Андрея дрогнул. — Я скучал.
— Папа, а ты жить с нами будешь? — Саша смотрел широко раскрытыми глазами.
Андрей бросил быстрый взгляд на Марину.
— Не сейчас, сынок. Но я постараюсь это исправить.
Марина отступила, пропуская его в квартиру.
— Саша, доедай ужин, — она кивнула сыну на кухню. — А мы с папой поговорим в комнате.
Когда Саша скрылся на кухне, она повернулась к мужу:
— У тебя десять минут.
Они прошли в гостиную. Андрей сел на край дивана, не зная, с чего начать.
— Как ты? — наконец спросил он.
— Нормально, — Марина стояла, скрестив руки на груди. — А ты как? Как твоя… Кристина?
Андрей вздрогнул.
— Я не с ней. Все кончено.
— Уже? — в ее голосе звучала ирония. — Быстро ты.
— Это она бросила меня. Сразу, как узнала, что я ушел из семьи, — он горько усмехнулся. — Сказала, что не хочет связываться с человеком с ребенком. Не готова к серьезным отношениям.
— И теперь ты вернулся? Потому что она тебя бросила?
— Нет! — он вскинул голову. — То есть да, я хочу вернуться. Но не из-за нее. Я понял, какую ошибку совершил. Мне без вас плохо. Я люблю тебя, Марина. И Сашу. Вы — моя семья.
Марина смотрела на него долгим взглядом.
— А если бы она тебя не бросила? Если бы приняла? Ты бы сейчас был здесь?
Андрей замер. Потом медленно покачал головой.
— Не знаю. Наверное, нет. Но разве это важно? Я прозрел. Понял, что натворил.
— Важно, — Марина наконец села, но не рядом, а в кресло напротив. — Потому что это показывает, что в глубине души ты все еще тот же самовлюбленный эгоист. Ты пришел не потому, что осознал ценность семьи, а потому, что твой план не сработал.
— Это не так, — он подался вперед. — Я по-настоящему раскаиваюсь.
— Раскаяние — не любовь, Андрей, — она покачала головой. — Ты разбил то, что мы строили одиннадцать лет. И теперь хочешь просто вернуться, будто ничего не было?
— Я готов на все, — он встал на колени перед ней. — Дай мне шанс. Ради Саши.
— Не смей использовать сына, — ее голос стал жестким. — Ты о нем не думал, когда развлекался с этой девицей.
Андрей опустил голову. Каждое ее слово било точно в цель.
— Я был ослеплен, Марина. Думал, что заслуживаю чего-то… большего, острее. Но теперь понимаю — все, что мне нужно, было здесь. С тобой. С Сашей.
Марина смотрела на него, и в ее глазах боролись гнев и тоска.
— А что помешает тебе снова «ослепнуть» через год? Или два? Когда появится новая Кристина?
— Я усвоил урок. Клянусь, — он осторожно взял ее за руку, и она не отняла. — Дай мне шанс доказать, что я могу измениться.
Они долго сидели в тишине. С кухни доносились звуки — Саша играл с новым конструктором. Обычные звуки семейной жизни, которые Андрей едва не потерял навсегда.
— Я не могу просто так взять и впустить тебя обратно, — наконец произнесла Марина. — Доверие нужно заслужить заново. И это будет очень непросто.
— Я понимаю.
— Правила будут мои, — она подняла на него решительный взгляд. — Сначала ты снимешь квартиру поближе. Будешь приходить к Саше три раза в неделю. Найдешь новую работу — я не хочу, чтобы ты виделся с ней каждый день. Никакого алкоголя. И мы начнем с чистого листа. Будем заново узнавать друг друга. Как свидания, понимаешь?
Андрей кивнул, боясь поверить в свою удачу.
— И никаких гарантий, — добавила она. — Я не обещаю, что когда-нибудь смогу полностью простить тебя и забыть все это. Я буду стараться, но…
— Спасибо, — прошептал он. — Я не подведу тебя. Больше никогда.
В дверях появился Саша с новой моделью в руках.
— Папа, пойдем играть! — позвал он.
Марина кивнула, и Андрей поднялся, чувствуя, что получил больше, чем заслуживал — шанс все исправить.
Галина Петровна отложила вязание, когда раздался звонок. На пороге стоял Андрей с чемоданом.
— Не спрашивай, возьмут ли меня обратно, — он слабо улыбнулся. — Но Марина дала мне шанс. Маленький, но шанс.
Через полгода Марина стояла у окна, наблюдая, как Андрей играет с Сашей во дворе. Они строили снежную крепость, и смех сына доносился даже сквозь закрытые окна.
Были ли эти месяцы легкими? Нет. Они заново учились доверять, говорить о чувствах, находить время друг для друга. Андрей устроился на новую работу, ближе к дому. Стал больше времени проводить с сыном. Звонил, когда задерживался. Приглашал ее на свидания — настоящие, с цветами, разговорами и танцами.
Сначала она принимала его ухаживания настороженно. Проверяла телефон, когда он оставлял его без присмотра. Звонила на работу, чтобы убедиться, что он там. Потом постепенно страх и недоверие стали уходить. Не исчезли совсем — шрам всегда будет напоминать о ране. Но боль притупилась.
Месяц назад Андрей переехал обратно. Они начали с гостевой комнаты, но последние две недели он снова спал с ней. Их близость вернулась — другая, более осознанная, иногда даже более страстная, чем прежде. Они оба изменились. Стали внимательнее друг к другу. Научились ценить то, что едва не потеряли.
Телефон зазвонил, вырывая ее из размышлений. Галина Петровна.
— Привет, как вы там? — голос свекрови звучал тепло.
— Хорошо, — Марина улыбнулась. — Твой сын строит со внуком снежную крепость.
— Он изменился, правда? — в голосе Галины слышалась надежда.
— Да, — Марина смотрела, как Андрей поднимает Сашу над головой, и мальчик заливается смехом. — Мы оба изменились.
