Мария сидела на кухне, сжимая в руках осколки фарфоровой чашки. Та самая, с синими незабудками, которую ей когда-то бабушка подарила. Людмила Петровна «случайно» уронила её на пол, когда зашла «просто проведать». Мария даже не ожидала, что за этот визит свекровь устроит такую сцену.
— Ой, какая неловкость! — свекровь прикрыла рот ладонью, но в её глазах скользнуло такое злорадство, что Мария едва сдержала рвущийся наружу смех. — Ты же не будешь из-за такой ерунды переживать?
— Конечно нет, Людмила Петровна, — сказала Мария, не поднимая глаз. — Это же просто вещь. Как и я для вашего сына, да?
Свекровь на мгновение замерла, но быстро собрала себя, как старая кошка, потерявшая свою добычу.
— Ты слишком много о себе думаешь, Машенька. Алексей просто жалеет тебя. Без него ты — никто.
Мария почувствовала, как сердце сжалось, и безвольно разжала пальцы, отправив чашку в полет. Осколки с треском разлетелись по кухне.
— Жалеет? — она засмеялась резко, почти истерично, глаза заблестели. — Ну, конечно! Семь лет брака — это ведь не любовь, а благотворительность, да?
Людмила Петровна скривила губы и в глазах её мелькнуло что-то похожее на злость.
— Ты всегда была неблагодарной. Мой сын тебя из грязи вытащил, а ты…
— А я что? — Мария встала, подошла к ней вплотную, почти в упор. — Я должна была всю жизнь ползать перед вами и целовать ваши туфли?
Свекровь отступила на шаг, но тут же выпрямилась, как коробка из-под обуви.
— Ты забываешь, кто в этом доме хозяин.
— О, я прекрасно помню. Только вот дом этот уже не мой. И муж — тоже не мой. Он ваш. Навсегда.
Дверь хлопнула, оставив за собой запах дорогих духов и воняющий презрением воздух. Мария опустилась на стул, дрожащими руками достала сигарету и закурила. Затянулась так, будто пыталась выкурить всю боль, всю эту жуткую, невидимую боль.
«Без него ты — никто.»
Чёрт возьми, как же она ненавидела эту фразу.
Новая жизнь со старыми демонами
Мария не любила бары. Шум, липкие стойки, пьяные взгляды — всё это напоминало ей о тех редких вечерах, когда Алексей «выпускал её в свет» под неусыпным контролем. Но сегодня было исключение. Подруга Катя буквально втащила её в этот модный клуб, закатила глаза и сказала:
— Ты либо сейчас выпьешь мартини, либо я сама тебя утоплю в нём. Выбирай.
Мария выбрала мартини.
Третий бокал сделал своё дело — мир стал мягче, а смех громче. Именно в этот момент он и появился.
Высокий, в чёрной рубашке с расстёгнутым воротом, с таким взглядом, будто знал все её тайны ещё до знакомства.
— Место свободно? — он кивнул на стул рядом.
— Нет, — буркнула Катя, но Мария неожиданно для себя сказала:
— Свободно.
Он сел. Представился: Дмитрий. Не Дима, не Митя — именно Дмитрий. Твёрдо, без глупых сокращений.
Разговор завязался сам собой. Он оказался тем редким типом мужчин, которые умеют слушать. Не перебивал, не поучал, не сыпал банальностями вроде «Ты слишком красивая, чтобы грустить».
Когда Мария невольно упомянула про свекровь, его глаза сузились.
— Людмила Петровна? Та самая, что держит полрайона на коротком поводке?
— Ты… знаешь её? — Мария почувствовала, как внутри всё сжалось.
— Знаю, — он усмехнулся. — Она пыталась разрулить через меня один вопрос. Не получилось.
— И что, она просто… отступила?
— Нет, — Дмитрий сделал глоток виски. — Она затаилась. Такие, как она, никогда не отступают. Они просто ждут.
Мария вдруг поняла, что это первый человек, который не боится.
Через неделю
Они сидели у него на кухне. Дмитрий готовил пасту (оказывается, он умел это делать), а Мария рассказывала про Алексея. Про то, как он сначала был нежным, а потом всё чаще повторял фразы, явно услышанные от матери: «Ты слишком эмоциональная», «Не надо выделяться», «Просто будь удобной».
Дмитрий молча поставил перед ней тарелку.
— Знаешь, в чём разница между твоим бывшим и мной?
— В том, что ты не боишься Людмилы Петровны?
— Нет. В том, что я не боюсь тебя. Твоих эмоций, твоего гнева, твоего прошлого. Ты — живая. А он хотел, чтобы ты была фарфоровой куклой.
Мария замерла.
Именно тогда в дверь позвонили.
На пороге стояла Людмила Петровна.
Сцена.
— Машенька, — свекровь сладко улыбнулась. — Как мило, что ты нашла себе… нового друга.
Дмитрий не двинулся с места, но его плечи напряглись.
— Людмила Петровна, — Мария встала между ними. — Вы здесь лишняя.
— Ой, — свекровь сделала шаг вперёд. — Я просто волновалась. Вдруг тебе нужна помощь? Вдруг этот… господин — просто аферист?
Дмитрий рассмеялся.
— А вы уже проверили мою кредитную историю? Или только собираетесь?
Людмила Петровна побледнела.
— Алексей страдает, — она вдруг перешла на шёпот. — Ты разрушила его жизнь.
— Нет, — Мария тоже понизила голос. — Это ты разрушила. И если ты сейчас не уйдёшь, я расскажу ему всё. Про его отца. Про то, почему он на самом деле ушёл.
Свекровь замерла. Потом медленно повернулась и вышла.
Дверь закрылась.
— Что это было? — Дмитрий поднял бровь.
— Чёрная метка, — Мария дрожала, но улыбалась. — Она вернётся.
— Пусть попробует, — он обнял её за плечи. — Я же говорил — я не боюсь.
Дьявол в Prada и договор с совестью
Дождь бил по стеклам, превращая улицу в размытую акварель. Мария сидела у окна, нервно постукивая ногтем по стеклу. Она точно знала — встреча с Людмилой Петровной — это ловушка. Но как только на том конце провода прозвучало: «Я готова договориться» — отказаться было просто невозможно.
Свекровь вошла с такой осанкой, что казалось, она не просто села за стол, а заняла трон. Кашемировое пальто, идеальный маникюр, взгляд, от которого сердце замерло.
— Ты выглядишь… лучше, чем я ожидала, — Людмила Петровна уселась, элегантно стряхнув пылинку с рукава. — Хотя, конечно, без моего сына тебе приходится тяжело.
— Давай без этих твоих прелюдий, — Мария напряглась. — Ты что-то хотела? Тогда говори.
Свекровь медленно достала конверт и положила его на стол, как будто это было не предложение, а приказ.
— Здесь билеты в любую точку мира. И чек, которого хватит, чтобы начать новую жизнь. Взамен я хочу документы.
— Какие документы? — Мария нахмурилась, не понимая.
— Не строй из себя дурочку. Письма. Те самые, что ты нашла в старом сейфе Алексея.
Мария почувствовала, как сжимаются кулаки. Да, она действительно нашла эти письма — переписку между Людмилой Петровной и её бывшим любовником, где черным по белому было написано, что отец Алексея ушёл не «из-за работы», а потому что узнал — сын не его.
— Ты хочешь купить меня? — Мария рассмеялась. — Серьёзно?
— Я хочу закончить этот фарс. Ты получишь свободу, а я — гарантию, что мой сын никогда не узнает правды.
— И как я могу быть уверена, что ты не передумаешь через неделю?
Людмила Петровна наклонилась чуть ближе, и в её взгляде промелькнуло что-то почти человеческое.
— Потому что я, в отличие от тебя, держу слово.
Тишина.
Мария взяла конверт и ощутила его тяжесть.
— Допустим, я согласна. Но есть одно условие.
— Какое?
— Ты никогда — никогда — не появишься в моей жизни снова. Никаких звонков, ни намёков, ни шантажа. Иначе эти письма прочитает не только Алексей, но и весь твой «высший свет».
Людмила Петровна побледнела.
— Ты стала жёстче, Машенька. Мне почти жаль, что мы не смогли найти общий язык.
— Нам и не нужно было его искать, — Мария встала. — Просто исчезни.
Через два часа
Дмитрий молча слушал её рассказ. Потом резко встал и начал нервно шагать по комнате.
— Ты серьёзно поверила этой стерве? Она тебя подставит!
— Нет, — Мария тряхнула конвертом. — Она боится. Впервые в жизни.
— И что, ты просто возьмёшь эти деньги и сбежишь?
— Нет, — она улыбнулась. — Я возьму деньги, а потом сбегу. Но сначала…
Она достала телефон и открыла облачное хранилище.
— Письма уже не у меня. Они здесь. И если Людмила Петровна даже подумает нарушить договор…
Дмитрий рассмеялся.
— Чёрт, какая же ты красивая, когда мстишь.
***
Людмила Петровна стояла у зеркала в своей гостиной, сжимая бокал вина. Всё шло по плану.
«Пусть думает, что победила. Деньги — фальшивые. А её „козырь“…»
Она потянулась к телефону и набрала номер.
— Алло? Да, это я. Запускайте второй этап.
За окном гроза разразилась с новой силой.
Тень из прошлого
Дверной звонок прозвучал в тот момент, когда Мария меньше всего этого ожидала. Полночь, третий бокал вина, попытка разобраться в себе перед отъездом — и вдруг этот резкий звук, врезающийся в тишину.
«Дмитрий?» — мелькнуло в голове, но сердце почему-то сжалось от предчувствия.
За дверью стоял незнакомец. Высокий, с проседью в висках, в дорогом, но слегка поношенном пальто. Его глаза — холодные, как сталь — изучали её с порога.
— Мария?
Голос низкий, с хрипотцой. Незнакомец говорил так, как будто каждое слово взвешивал на весах.
— Кто вы? — она инстинктивно отступила назад, рука потянулась к телефону.
— Меня зовут Артём. Я… старый знакомый Людмилы Петровны.
Мария почувствовала, как по спине пробежал холодок.
— Если вы от неё, передайте ей — договор подписан. Я уезжаю.
— Я не от неё, — он усмехнулся, и в этом смехе было что-то зловещее. — Я против неё. И могу дать тебе то, чего не купишь за её деньги.
— Например?
— Правду.
Час спустя
Артём сидел на её диване, держа в руках стакан виски. Он говорил медленно, как будто вспоминал давно забытый сценарий.
— Людмила Петровна не просто боится этих писем. Она боится меня. Потому что я знаю, что её муж не просто ушёл. Он исчез.
— Что? — Мария почувствовала, как комок подкатывает к горлу.
— Они поссорились. Он узнал про её любовника, про то, что Алексей… не его сын. И в ту же ночь его машина улетела с обрыва. Официально — несчастный случай. Но…
Он достал из кармана фотографию. На ней — молодой Артём и мужчина, поразительно похожий на Алексея.
— Это Сергей. Мой брат. И я тридцать лет искал доказательства, что его смерть — дело её рук.
Мария встала, подошла к окну. Её отражение в стекле казалось чужим.
— И что, вы хотите, чтобы я вам помогла?
— Я хочу, чтобы ты сделала выбор. Ты можешь взять её деньги и сбежать. Или…
Он положил на стол ещё один конверт.
— Здесь доказательства. Но если ты откроешь его, пути назад не будет. Людмила Петровна не простит.
Утро. Решающий звонок
Мария стояла на балконе, сжимая телефон. Дмитрий спал в комнате, Артём ушёл на рассвете, оставив ей выбор.
Она набрала номер.
— Людмила Петровна? Это Мария. Я передумала.
— О чём ты? — голос свекрови был резким, но Мария уловила в нём дрожь.
— Я не уезжаю. И знаешь что? Ты за всё ответишь.
Тишина. Потом — короткий, почти безумный смех.
— Ты наивная дура. Ты думаешь, этот старый алкоголик Артём тебе поможет? Он сломанный человек. У него ничего нет.
— Но у меня есть кое-что лучше доказательств, — Мария улыбнулась. — У меня есть Алексей. И он заслуживает знать правду.
Финал. Игра окончена
Людмила Петровна ворвалась в квартиру, как гроза. Она даже не позвонила, просто открыла дверь, и вот она стоит — вся такая величественная и злая, что даже стены, кажется, подогнулись.
— Где они?! — её голос сорвался на яростный визг, как у загнанной кошки.
Мария стояла напротив, с папкой в руках. Не спешила. Никакой паники. Всё в порядке.
— Алексей уже всё знает, — с ухмылкой сказала она, как будто имела дело с учительницей, которая пыталась наказать за мелкие шалости. — И знаешь что? Он не поверил. Пока не увидел ДНК-тест.
Лицо Людмилы Петровны побледнело. Она замерла, как статуя, затем лицо её исказилось, словно она проглотила лимон. Сначала была тишина. Потом её глаза потемнели.
— Ты… уничтожила мою семью, — прошептала она, сжимая кулаки.
Мария не сдержалась, сделала шаг вперёд, но голос был твёрд, без лишнего напряжения.
— Нет, — спокойно сказала она, — ты сделала это сама. Ты сама решила. Ты всегда решала. А я просто открыла тебе глаза.
Свекровь вдруг пошатнулась, как будто воздух стал тяжёлым. Её рука потянулась к груди. Её губы побелели, и лицо стало похожим на бумагу.
— Ты… не понимаешь… что наделала… — её голос сорвался на шепот.
И тут дверь резко распахнулась, и на пороге появился Алексей. Его лицо было мокрым от слёз, как будто только что вылез из душа эмоций.
— Мама… почему? — спросил он, будто находит какой-то ключик к этому кошмару, но всё равно не может понять, как его крутила эта машина.
Людмила Петровна повернулась к сыну. И вот тут её мир рухнул. Она разрыдалась. Не просто сжалась, а прямо-таки расплакалась, как девчонка, потерявшая игрушку. Первый раз за всю жизнь.
