«Восстанавливаю силы» — гласила подпись под фото, где Илья расслабленно развалился на диване с бокалом лимонада в прохладе городской квартиры. Нина перечитала сообщение трижды, чувствуя, как внутри закипает ярость.
За окном дачного домика стояла невыносимая июльская жара, дети капризничали из-за духоты и комариных укусов, свет в доме то и дело пропадал из-за перебоев с электричеством.
А муж… муж наслаждался отдыхом, уехав «на пару дней по работе».
Нина смотрела на экран телефона, чувствуя, как внутри разливается даже не злость, а разочарование. Оно заполняло её изнутри, поднималось к горлу. Пятилетняя Ярослава всхлипывала в соседней комнате, не в силах уснуть из-за жары и укусов комаров. Трёхлетний Владик наконец забылся беспокойным сном, раскинув руки и ноги по всей кровати.
А Илья… Илья сидел в их городской квартире с работающим кондиционером и «восстанавливал силы».
Третий день. Третий день.
Нина отложила телефон экраном вниз. Не хотела больше видеть эту картинку. Ей казалось, что она ещё немного — и швырнёт телефон об стену. Лампочка над головой снова мигнула и погасла. Электричество, барахлившее с утра, окончательно решило сдаться. Нина глубоко вдохнула, медленно сосчитала до десяти и пошла искать фонарик.
В темноте дачный домик казался чужим и враждебным. Она на ощупь пробиралась к шкафу, где хранились свечи. Телефон завибрировал — новое сообщение от Ильи.
«Как вы там? Всё нормально?» КАК МЫ ЗДЕСЬ?
Её пальцы зависли над клавиатурой. Что ответить? Что дети искусаны комарами до волдырей? Что в доме жара под сорок? Что электричество вырубается каждые полчаса? Что холодильник разморозился, и все продукты испортились?
— Мама, мне страшно, — донёсся из комнаты тихий голос Ярославы.
— Иду, малышка, — ответила Нина, откладывая телефон.
Она нашла свечи, зажгла их и вернулась к дочери. Малышка сидела, поджав под себя ноги, и испуганно озиралась по сторонам. Её личико в полумраке казалось бледным пятном.
— Всё хорошо, просто свет выключился.
— Когда папа приедет? — спросила Ярослава, прижимаясь к маме.
Нина сглотнула.
— Скоро, — соврала она, гладя дочь по волосам. — Спи, родная.
***
Четыре месяца назад
— Я нашла отличный вариант, — сказала Нина, показывая Илье объявление. — Дача в пятнадцати километрах от города. Участок большой, дом двухэтажный. Немного потрёпанный, но за такие деньги — замечательный вариант.
Илья нахмурился, изучая фотографии.
— Ты серьёзно? Это же развалина какая-то.
— Не развалина, а дом с характером, — улыбнулась Нина. — Представь, как здорово будет выбираться туда летом с детьми. Свежий воздух, природа, никакой городской духоты.
— И куча работы по ремонту и обустройству, — проворчал Илья. — У меня и так график забитый.
Нина работала координатором логистики в транспортной компании, но после рождения Владика перешла на удалённую работу. Илья руководил отделом продаж в производственной фирме. График у него действительно был плотный, но… не настолько, чтобы не помогать с детьми и домом.
— Мы будем делать всё постепенно, — сказала Нина. — Главное, у детей будет место, где можно провести лето.
В итоге Илья согласился. Дачу купили. Нина сияла от счастья, представляя, как они всей семьёй будут проводить там выходные, а летом — целые недели.
Реальность оказалась иной.
Настоящее время
Телефон снова завибрировал. Нина взглянула на экран. Илья прислал ещё одно фото — пиццы, заказанной на дом, с подписью: «Перекус перед сном. Как там дела с электричеством?»
Она не стала отвечать. Уложив наконец Ярославу, Нина вышла на крыльцо. Ночь была душной, наполненной звуками сверчков и далёким лаем собак. Звёзды висели низко, почти касаясь верхушек деревьев.
Нина вспомнила, как они с Ильёй познакомились. Семь лет назад на курсах повышения квалификации. Она тогда только начинала карьеру в логистике, он уже был перспективным менеджером. Илья покорил её своей энергией, уверенностью, заботой. Он умел делать так, чтобы она чувствовала себя центром его вселенной.
Когда это изменилось? После свадьбы? После рождения Ярославы? Или после Владика, когда забот стало вдвое больше?
Нина достала телефон и написала:
«Электричества нет. Дети плохо спят из-за жары и комаров. Владик расчесал все укусы до крови. Приезжай завтра, пожалуйста.»
Ответ пришёл почти сразу:
«Завтра никак. Срочный проект, нужно подготовить презентацию к понедельнику. Может, Лера поможет? Она вроде на даче неподалёку.»
Лера — сестра Ильи, живущая на дачном участке в трёх километрах отсюда. С двумя маленькими детьми и вечно занятым мужем. Разумеется, она «бросит» всё и примчится на помощь.
Нина чувствовала, как внутри что-то обрывается. Она посмотрела на звёздное небо и впервые за долгое время позволила себе подумать: а что, если всё это было ошибкой? Не дача, а её брак.
***
Утро началось с плача Владика. Мальчик расчесал укусы во сне, и теперь его ручки были покрыты маленькими ранками. Нина обработала их, успокоила сына и пошла готовить завтрак на газовой плитке — единственном работающем приборе в доме.
— Мам, а папа сегодня приедет? — спросила Ярослава, появляясь на кухне с заспанным лицом.
— Нет, у него много работы.
— Но он обещал в четверг! Сегодня четверг! — в голосе девочки звучало такое отчаяние, что у Нины сжалось сердце.
— Иногда взрослым приходится менять планы, — сказала она, стараясь, чтобы голос звучал спокойно.
День тянулся медленно и мучительно. Жара усиливалась. Без электричества не работал насос, подающий воду в дом, и Нине приходилось носить её ведрами из колодца. К обеду она чувствовала себя выжатой как лимон. А ведь ещё нужно было развлекать детей, готовить еду, искать способ починить электричество.
Ближе к вечеру позвонила Лера.
— Привет! Илья сказал, у вас там проблемы. Могу заскочить завтра утром, посидеть с детьми, пока ты вызовешь электрика.
— Спасибо, но не нужно, — ответила Нина сухо. — Справлюсь.
— Уверена? Илья очень переживает.
Переживает. Ну конечно.
— Абсолютно. Как твои дети?
— Нормально. Аня в лагере, с Мишей бабушка сидит.
После разговора с Лерой Нина почувствовала укол зависти. У Леры был такой же брак — муж вечно на работе, дети на ней. Но у Леры была поддержка — бабушка, готовая приехать и помочь с внуками, возможность отправить ребёнка в лагерь.
У Нины не было никого. Родители жили в другом городе, друзья разъехались кто куда после замужества и рождения детей. Свекровь со свекром, хоть и жили в том же городе, помогать отказывались — считали, что Нина «замучила» их сына своими требованиями и «не ценит того, что имеет».
***
Вечером электричество внезапно включилось. Нина тут же постирала скопившееся за два дня бельё, приготовила нормальный ужин и уложила детей спать в прохладной комнате под работающим вентилятором.
А потом села и написала Илье:
«Раз ты не можешь приехать к нам, мы завтра возвращаемся в город.»
Илья позвонил через минуту после её сообщения.
— Нин, ну что за детский сад? — в его голосе слышалось раздражение. — Ты же на даче отдыхаешь — чего тебе жаловаться?
Нина на секунду закрыла глаза. Вот оно. То, что она не хотела признавать все эти годы. Илья не видел, не понимал и не хотел понимать её усталость, её проблемы, её жизнь.
— Отдыхаю? — переспросила она тихо. — Отдыхаю?!
— Да. На природе, не надо никуда бежать, готовить…
— А кто, по-твоему, готовит еду детям? Кто стирает? Кто таскает воду из колодца, когда нет электричества? Кто успокаивает их, когда они плачут от укусов комаров? — с каждым словом её голос становился всё громче.
— Ну не драматизируй, — сказал Илья тоном человека, объясняющего очевидные вещи ребёнку. — Я же работаю. Обеспечиваю семью. Эту дачу в том числе ты на какие деньги купила?
— МЫ купили. На НАШИ деньги. Я тоже работаю, если ты забыл.
— Да ладно, — фыркнул Илья. — Твоя удалёнка — это так, подработка.
Нина замерла. Его слова оказались последней каплей. Все годы, что она жонглировала работой и детьми, домом и его требованиями. Все ночи, проведённые за ноутбуком после того, как домашние засыпали. Всё это было «так, подработкой».
— Знаешь что, — сказала она спокойно, слишком спокойно. — Завтра мы возвращаемся в город. И нам нужно серьёзно поговорить.
— О чём ещё говорить? — в голосе Ильи звучало искреннее недоумение. — Из-за пары дней без электричества ты устраиваешь трагедию?
— Не из-за электричества, — ответила Нина. — Из-за семи лет твоего отношения.
Она положила трубку.
***
Следующим утром Нина собрала вещи, усадила детей в машину и поехала в город. Дорога заняла около часа. Всё это время она думала, прокручивала в голове предстоящий разговор с Ильёй. Что она скажет? Что хочет изменений? Развода? Сама не знала.
Квартира встретила их прохладой кондиционера и идеальным порядком — Илья даже за собой посуду помыл, надо же. Сам он уже ушёл на работу, оставив записку: «Буду поздно. Совещание с инвесторами.»
Нина усмехнулась. Конечно. Всегда есть причина отложить разговор.
Она занялась детьми — накормила, искупала, обработала укусы. Потом открыла ноутбук и погрузилась в работу. К вечеру голова гудела от усталости, но она закончила срочный проект и отправила отчёт.
Илья вернулся в девятом часу. Он выглядел уставшим, но довольным.
— Как прошло совещание? — спросила Нина.
— Отлично! — оживился Илья. — Подписали контракт. Меня, скорее всего, повысят до коммерческого директора.
— Поздравляю, — сказала она ровным голосом.
Илья нахмурился, глядя на неё.
— Ты что, всё ещё дуешься? Из-за дачи?
Нина смотрела на мужа и понимала: он действительно не видит проблемы. В его картине мира всё просто — он работает и зарабатывает, она занимается домом и детьми. Его отсутствие, его безучастность, его нежелание видеть её усталость — всё это нормально. Так и должно быть.
— Нет, — сказала она спокойно. — Не из-за дачи. Из-за нас.
Илья закатил глаза.
— Опять двадцать пять. У нас всё нормально. Все семьи так живут.
— Нет, — покачала головой Нина. — Не все. И я так больше не хочу.
— Чего ты хочешь? — в его голосе звучало раздражение.
— Уважения. Помощи. Понимания, — каждое слово она произносила чётко, словно забивая гвоздь.
Илья молчал, глядя на неё с непониманием.
— Я много работаю, чтобы обеспечить семью, — сказал он наконец. — Что ещё тебе нужно?
— Мне нужен муж, а не банкомат, — ответила Нина. — Мне нужен отец для детей, а не гость, который появляется по выходным.
— Я не виноват, что у меня такая работа! — повысил голос Илья.
— Тише, дети спят, — сказала Нина. — И дело не в работе. Дело в выборе. Ты выбираешь работу вместо семьи. Каждый день. Каждый раз.
— Это нечестно…
— Нечестно оставлять меня одну с детьми на даче без электричества. Нечестно присылать фото, как ты «восстанавливаешь силы», пока я таскаю воду ведрами. Нечестно говорить, что я «отдыхаю», когда я разрываюсь между детьми, домом и работой.
— Я думала об этом всю дорогу, — её голос звучал неожиданно твёрдо. — Мне кажется, нам нужно пожить отдельно.
Отдельно. Слово повисло в воздухе между ними, тяжёлое, как грозовая туча.
— Ты это несерьёзно, — Илья нервно усмехнулся. — Из-за пары дней на даче ты готова разрушить семью?
— Не из-за дачи, — покачала головой Нина. — Дача просто показала всё в ярком свете. Ты действительно не понимаешь?
Она смотрела на мужа, пытаясь увидеть в его глазах хоть проблеск понимания, но видела только раздражение и недоумение.
— Понять что? Что ты устала? Все устают! Я вот тоже устал! — Илья развёл руками. — Но я не устраиваю истерик и не угрожаю уйти из семьи!
Нина вздохнула. Словно стена стояла между ними — непробиваемая, глухая.
— Это не угроза, — тихо сказала она. — Это решение.
***
Утром она позвонила маме.
— Можно мы с детьми приедем к вам на пару недель?
Мама, удивлённая, но не задающая лишних вопросов, конечно, согласилась. В конце концов, она давно звала внуков в гости.
Илья воспринял новость о её отъезде с недоверием.
— Ты блефуешь, — сказал он, наблюдая, как Нина собирает детские вещи. — Сбегаешь к мамочке, чтобы я побегал за тобой, извинялся?
— Думай как хочешь, — пожала плечами Нина.
Она действительно не знала, чего хочет. Развода? Перемен? Просто отдыха от этих бесконечных дней, когда она чувствовала себя одинокой даже в собственной семье?
***
Родительский дом встретил её теплом и заботой. Мама, видя состояние дочери, не лезла с расспросами. Просто помогала с детьми, готовила любимые блюда Нины, давала возможность выспаться.
На третий день Нина проснулась от того, что в доме было непривычно тихо. Выглянув в окно, она увидела, как мама играет с Ярославой и Владиком во дворе. Дети смеялись, бегали вокруг бабушки, и в их смехе слышалось что-то, чего Нина давно не слышала — беззаботность.
Илья позвонил вечером, голос звучал непривычно растерянно.
— Когда вы вернётесь?
— Не знаю, — честно ответила Нина. — Пока нам здесь хорошо.
— А как же я?
А как же я? — повторилось в голове Нины. Всегда, всегда всё крутилось вокруг него. Его работа, его усталость, его комфорт.
— А ты подумай, — сказала она. — Подумай хорошенько, почему твоя жена сбежала к родителям с двумя детьми.
В трубке повисло молчание. Потом Илья произнёс с неожиданной злостью:
— Если это какая-то игра, чтобы заставить меня чувствовать себя виноватым…
— Это не игра, Илья, — устало перебила его Нина. — Это моя жизнь. И я больше не хочу проживать её в одиночестве рядом с человеком, который видит во мне только прислугу и няньку.
Она положила трубку, не дожидаясь ответа.
Две недели растянулись на месяц. Нина нашла местный садик для Владика, устроила Ярославу в летний лагерь по соседству. Работала удалённо, помогала маме по дому, постепенно возвращаясь к той Нине, которой была когда-то — улыбающейся, энергичной, живой.
***
Илья звонил через день. Сначала злился, потом просил вернуться, затем обвинял, что она настраивает детей против него.
— Ты не пытаешься понять, — сказала ему Нина во время одного из таких звонков. — Ты просто хочешь, чтобы всё вернулось к привычному порядку вещей. Где ты — центр вселенной, а я обслуживаю твою жизнь.
— ЭТО НЕСПРАВЕДЛИВО! — закричал он. — Я всегда заботился о семье!
— Нет, — покачала головой Нина, хотя он не мог этого видеть. — Ты заботился о финансах. И считал, что этого достаточно.
В середине августа пришли документы от юриста — Илья подал на развод.
В сопроводительном письме от него было всего несколько строк: «Раз ты выбрала свою глупую гордость вместо семьи, я не буду тебя удерживать. Но детей не отдам».
Ярость, затопившая Нину при чтении этих строк, была почти осязаемой. Она позвонила Илье сразу же.
— Ты подал на развод?
— А что ты хотела? — холодно ответил он. — Ты бросила семью, бросила меня…
— Я никого не бросала! Я просила о помощи, о понимании! А ты… ты даже сейчас переворачиваешь всё так, будто виновата я!
— А кто виноват? Я? Тем, что много работаю?
Нина закрыла глаза. Безнадёжно. Всё безнадёжно.
— Знаешь, — сказала она тихо, — подавай на развод.
Бракоразводный процесс оказался выматывающим. Илья нанял дорогого адвоката, требовал совместную опеку, обвинял Нину в том, что она препятствует его общению с детьми.
Ложь. Сплошная ложь.
Он приезжал к ним всего дважды за три месяца, оба раза с подарками и обещаниями, которые тут же забывал.
На финальном заседании суд всё-таки определил место жительства детей с матерью, обязав Илью выплачивать алименты.
— Это несправедливо, — бросил он, столкнувшись с Ниной в коридоре суда. — Ты всё это спланировала. Увезла их, настроила против меня…
Нина посмотрела на бывшего мужа долгим взглядом.
— Ты сам всё разрушил, — сказала она тихо. — Своим равнодушием. Своей слепотой. Своим эгоизмом.
— Я буду обжаловать решение!
— Конечно, — кивнула Нина. — Ты всегда думаешь только о себе.
***
Через полгода после развода Нина с детьми переехала в маленькую, но уютную квартиру недалеко от родителей. Илья видел детей раз в месяц, приезжал, осыпал подарками и исчезал.
Однажды, забирая детей после выходных с отцом, Нина заметила странное выражение на лице Ярославы.
— Что случилось, малышка? — спросила она, когда они остались одни.
Девочка долго молчала, потом произнесла тихо:
— Папа сказал, что ты плохая мама. Что ты разрушила нашу семью.
Нина замерла, чувствуя, как всё внутри сжимается от боли и гнева.
— А что ты думаешь? — спросила она, стараясь, чтобы голос звучал спокойно.
Ярослава пожала плечиками.
— Я думаю, что папа просто не понимает, — сказала она неожиданно взросло. — Он всегда не понимал.
Осенью Нина получила повышение в компании. Её жизнь постепенно налаживалась.
Илья же… Илья остался прежним. Изредка привозил детям подарки, отменял встречи в последний момент из-за «срочных дел».
Однажды он не приехал на важный утренник Ярославы, хотя обещал. Девочка плакала, высматривая отца среди родителей, но так и не дождалась.
В тот вечер Нина написала ему:
«Ты не изменился. И никогда не изменишься. Но теперь я понимаю — дело не во мне. Дело в тебе. И мне жаль тебя. Потому что ты потерял самое ценное, что у тебя было».
Ответа не последовало.
***
Прошло ещё полгода. Илья всё реже появлялся в жизни детей. На звонки Нины отвечал раздражённо:
— У меня тоже жизнь, знаешь ли. Не могу я всё время быть привязан к твоему графику.
А потом он просто исчез. Сменил номер телефона, уволился с работы. Ходили слухи, что уехал за границу с новой женой.
Алименты перестали поступать совсем.
Нина не стала его искать. Зачем? Чтобы снова выслушивать обвинения? Чтобы дети снова ждали и разочаровывались?
Однажды вечером Ярослава, серьёзная не по годам, подошла к маме с альбомом.
— Мам, а можно убрать отсюда папины фотографии?
Нина растерялась.
— Почему?
— Потому что он не настоящий папа, — просто ответила девочка. — Настоящие папы не бросают детей.
И Нина, глядя в глаза дочери, поняла — её маленькая девочка права. Илья сделал свой выбор давно, ещё когда они были семьёй. Он выбрал себя. Только себя.
А теперь… теперь они будут жить дальше. Без него. И, возможно, так даже лучше.
