Так получилось, что он был первым, кто погладил его по лохматой голове…
Бездомный, нескладный щенок – мало ли таких бегает по улицам города. Никто особо и внимания-то не обращал. У вечно спешащих людей всегда есть свои дела, и ему в их жизни не было места. Щенок привык, научился добывать еду, немного подрос. И вдруг такое…
Он сидел у магазина и надеялся, что кто-то кинет ему ароматный кусочек. Из пакетов, что мелькали мимо, доносились умопомрачительные запахи.
И щенок ждал. Он переставлял лапки от нетерпения и с надеждой заглядывал в глаза счастливым обладателям невидимых сокровищ. Но никто не спешил делиться.
И вдруг на горизонте появился он. Мужчина с радостной улыбкой на губах уверенной походкой спускался по лестнице. В его руке что-то позвякивало и, казалось, от каждого этого звука незнакомец сиял все ярче и ярче.
Щенок сосредоточился. Его сверхточный нюх уловил чудесный колбасный запах, что доносился из недр звенящего пакета. Он посмотрел восторженным взглядом на мужчину, и тот остановился.
Контакт был налажен. Оставалось лишь немного до заветного куска. Он чувствовал это. Ведь не зря уже полгода шатался по улицам этого безразличного города.
— А кто это у нас тут такой? — вдруг произнёс мужчина и ещё шире улыбнулся.
У него было отличное настроение и он спешил домой отметить свои успехи с женой. Возможно поэтому все казалось ему прекрасным, даже этот грязный, лохматый малыш с впалыми боками.
Он подошёл ближе. Сердце щенка замерло и тут же бешено застучало в груди. А затем случилось совсем уж невероятное.
Мужчина протянул к нему свою огромную ладонь и, опустив на голову, провел ею пару раз. Лохматый, беспородный пес посмотрел на него с преданностью и вильнул куцым хвостиком.
— На, держи, бродяга! — прохрипел человек прокуренным голосом и, достав из пакета палку колбасы, отломил от неё кусок.
Щенок жадно проглотил угощение. Ему было тепло и уютно, но впервые не из-за еды, а от приятного чувства, которое подарила огромная рука незнакомца.
Он недолго думал и уже через минуту несся следом за «своим» человеком. Откуда ему было знать, что тот и думать забыл про него. Но малыш не упускал мужчину из виду, стараясь поспеть за его размашистым шагом…
Он уже стал выбиваться из сил, когда человек вдруг остановился возле другого мужчины. Щенок решил, что незнакомец наконец-то возьмёт его на руки и заберёт себе. Он радостно взвизгнул и подбежал ближе.
— Приветствую! Да вот, иду повышение обмывать, — смеялся объект привязанности, и собачонок помахивал хвостиком в такт каждого его слова.
— А это кто у тебя у ног вьется? Собачку завел, что ли? — уточнил вдруг оппонент, покосившись на бездомного «Барбоса».
— Этот-то? Да кто ж его знает, чего он привязался? А ну, брысь! — притопнул на щенка мужчина и, махнув рукой собеседнику, отправился дальше.
Через минуту он уже был у подъезда. А испуганный малыш остался сидеть в кустах, пытаясь понять, почему так произошло…
Так уж случилось – он выбрал его «своим», и ничто не могло это изменить. Щенок решил найти укромное местечко и остался ждать у подъезда.
Каждый раз, увидев мужчину, он радостно бежал навстречу, смешно размахивая ушами, чтобы услышать:
— Дай, Джим, на счастье лапу мне!
Он не знал, что значат эти слова, но понимал лишь одно – они предназначены только ему. А это ли не счастье, знать, что ты не один в этом огромном мире?
Щенок освоился во дворе и даже пару раз подрался с местными котами, которые решили на него напасть.
Сердобольная старушка, которую все называли тетя Клава, подкармливала его. Но даже она не могла заменить щенку тепло огромной руки того самого человека, которого Джим считал своим хозяином.
Правда, все чаще мужчина стал появляться возле дома, шагая нетвердой походкой. Первый раз пес здорово испугался и подбежал к нему со всех лап, стараясь помочь.
— А ну, пшёл вон, псина поганая! Вечно крутишься под ногами, пройти не даёшь, — заплетающимся языком выругался на Джима мужчина и замахнулся своей огромной, тёплой рукой…
Пес замер и принюхался. От человека доносился резкий аромат чего-то мерзкого. Джим даже решил, что обознался. Но ещё раз повёл носом и убедился – он не ошибается. Перед ним был тот, кого он выбрал своим хозяином.
Джим ещё долго грустил у подъезда и даже не стал есть тем вечером.
— Ты чего это вдруг? Неужто заболел, Шарик? — обеспокоенно поинтересовалась тетя Клава, когда заметила, что пес не притронулся к еде.
Разве могла понять эта милая старушка, что творилось у него на душе? Конечно, нет. Также, как и не знала она, что он совсем не Шарик, а Джим.
Вскоре пес успокоился. Хозяин снова вышел из подъезда, на этот раз со своей женой, ужасно сварливой женщиной. При виде Джима она всегда делала огромные, страшные глаза и вопила:
— Серёжа, немедленно убери эту гадость!
Пес сначала не понимал и продолжал весело скакать вокруг мужчины. Крикливая женщина немного пугала его. Но потом он заметил, что хозяин каждый раз делает вид, что не имеет к Джиму никакого отношения.
И тогда пес перестал подходить к ним. Лишь издали приветливо махал хвостиком, а хозяин поднимал в ответ свою руку. Джиму и этого было достаточно. Просто знать, что он рядом, и видеть его огромную, тёплую ладонь.
*****
Прошёл год…
Пес пережил холодную, суровую зиму, во время которой отморозил лапу и стал хромать. Сердобольные жители построили ему будку. И она хоть немного спасала от лютой непогоды.
Наконец снова наступило лето. Джим ходил по двору и принюхивался к ароматам, что доносились из раскрытых окон.
Вдруг он заметил хозяина – тот, еле передвигая ноги, шёл домой. Пес отшатнулся и с грустью взглянул на мужчину, который за последнее время совсем потерял человеческий облик.
— Ну, что ты? Тоже теперь шарахаешься от меня, да? Эх, ты… Дай, Джим… — осуждающе начал мужчина, но не договорил, икнул и свалился прямо в лужу.
— Вот, Серёга… Ну, даёт! Совсем спился. Надо Наташку его позвать, пока не захлебнулся, — услышал пес голос тёти Клавы, что вздыхала рядом.
А наутро из открытого окна донесся противный голос. Джим сразу узнал, что это вопит крикливая жена хозяина:
— Убирайся вон, алкаш несчастный! И чтобы ноги твоей больше здесь не было! Все пропил, гад!
Пес прислушался и забеспокоился. В квартире хозяина творилось что-то страшное. Вот из окна вылетел пакет с вещами. Он лопнул, ударившись о землю. Оттуда выпали вещи мужчины, которые теперь сиротливо лежали на грязном асфальте.
Джим тыкался носом в одежду, которая так пахла родным человеком, и тихо поскуливал. Вскоре из подъезда вышел хозяин. Он был слегка потрепан и ужасно зол.
— Да провались ты пропадом! Ненормальная! — заорал он на весь двор, собирая разбросанные пожитки.
А потом развернулся и уверенно пошёл прочь. Джим со всех лап бросился за ним. Но мужчина запрыгнул в автобус, что стоял за углом на остановке, и скрылся вдали…
*****
Он долго не мог найти его. Шёл по следу в надежде однажды услышать знакомое:
— Дай, Джим, на счастье лапу мне.
Но все было тщетно. Он далеко ушёл от того двора, где провел время рядом со своим человеком.
Осунувшийся пес брел вперёд, не теряя веры. Под его лапами асфальт покрывали жёлтые листья, а потом снег…
Он много раз мог умереть, но не хотел сдаваться, не увидев своего хозяина. Его верное собачье сердце точно знало, что тот жив…
Джим не сразу узнал в опустившемся и грязном существе, что валялось у лавочки на вокзале, своего хозяина.
— Ну ты поглянь-ка на него! Опять пришел сюда ночевать. Взял моду, — ворчал дворник, подметая жёлтую листву вокруг человека в грязном тряпье.
Но тот совершенно не обращал внимания на происходящее и даже не открывал глаза.
Пес стоял вдалеке, присматриваясь, и водил носом. Что-то в этом странном существе казалось ему знакомым. Но он не мог подойти ближе, потому что боялся человека с метлой.
Наконец дворник ушёл. А лежащий на земле пошевелился и приоткрыл глаза. Он смотрел на мир затуманенным взглядом, лишенным смысла.
Но пес уже узнал его и подошёл ближе. Бродяга приподнял голову и присмотрелся:
— О, Джим? Не может быть! Ну так дай, Джим, на счастье лапу мне, — прошептал он хрипло и протянул руку к голове пса.
Джим осторожно лёг рядом. Высохшая, грязная ладонь больше не было огромной и тёплой. Да и пахло от человека мерзко. Но это было не важно. Главное, что он нашёл его.
— Ты тоже помнишь меня, Джим? А я ведь так изменился… Ты прости меня, бродяга. Я был жесток к тебе. А ты все прощал. Не то, что моя Наташка.
Я ведь поначалу хотел забрать тебя, а она в крик. Понимаешь, она так орала все время, зараза. Я не мог терпеть. Лучше бы я с тобой жил. Возможно, все было бы иначе… Она ж никого не хотела: ни детей, ни собак, — шептал мужчина, закашливаясь.
Он захотел встать, но не смог.
— Не держи на меня зла, Джим. Эх, а ведь мы в ответе за тех, кого приручили. Это ещё сказал классик… ну, как его… вот память ни к черту стала, забыл, — снова захлёбываясь в кашле, произнёс он и, обнимая, прижался к собаке.
Джим все понимал. Он грел своего хозяина, как мог, и не отходил от него весь день. Но тот больше не двигался, не говорил и не дышал…
*****
— Что ж вы так долго ехали? Он что, по вашему, не человек что ли? Лежит тут с утра. Мы вам звоним, звоним, — возмущался работник вокзала.
Два врача скорой смотрели на него безразлично:
— Из-за таких вот бродяг нормальные люди помощи ждут по полдня. Персонала итак не хватает, а тут ещё вы со своими трупами. Не видите, что ли? Он синий уже, — отвечал фельдшер, даже не подойдя ближе к существу, что лежало возле лавочки с застывшей улыбкой на лице.
— Собаку уберите лучше. Чья она? — спросил другой специалист, подходя ближе.
Джим, увидев, что хозяину угрожает опасность, ощетинился и зарычал.
— С ума сойти! Ещё и собака бешеная, — отшатнулся мужчина.
— Надо решать что-то. Нам тут только бешенства не хватало. Галина Павловна, звони в службу отлова. Немедленно! — скомандовал лысоватый мужчина своей помощнице.
Пес с отчаянием посмотрел на безразличные лица людей, которые столпились вокруг. Он знал, что будет биться до конца. Ведь он был в ответе за того, кто его приручил…
*****
Они шли вместе по бескрайнему цветущему полю – человек и его верный пес. Кругом было тихо и спокойно, как и положено в таких местах, где люди находят свое вечное пристанище.
— А что, Джим? Здесь вполне себе сносно. И можно даже обойтись без рюмки, — смеялся хозяин и трепал своего друга по загривку.
Тот уверенно ступал рядом. Теперь он знал, что они всегда будут вместе. Все тяготы прошлой жизнь позади. А впереди…
Да какая разница, что там впереди, когда на твоей голове лежит большая и тёплая ладонь хозяина.
— Ну что? Дашь, Джим, на счастье лапу мне? — спросил он, присаживаясь и заглядывая псу в глаза.
Тот пристально посмотрел в ответ и протянул лапу.
