Сначала она подумала, что перепутала этаж. Запах в прихожей был не родным. В её гостиной стоял старый сервант, который она не переносила — тот самый, из квартиры свекрови. Ее любимое кресло исчезло.
Таисия замерла у порога, не в силах сделать шаг вперёд. Четыре дня. Всего лишь четыре дня она отсутствовала дома — командировка в Нижний Новгород, ежегодная конференция специалистов по детскому развитию.
Она обожала свою работу в семейном центре. Но сейчас все мысли о профессиональных достижениях испарились.
— Рома? — её голос дрогнул. — Ты дома?
Из кухни послышались приглушённые голоса, затем звон посуды и шаги. На пороге появился муж — в домашних штанах и футболке, с полотенцем через плечо. На его лице сияла улыбка, которую Таисия не видела уже давно.
— Тася! Ты приехала! — он двинулся к ней, раскрывая объятия.
Она отступила на шаг назад, сжимая в руках дорожную сумку.
— Что здесь происходит? — тихо спросила она, кивнув в сторону гостиной. — Откуда этот сервант? И почему переставлена мебель?
Рома опустил руки, на его лице появилось странное выражение — смесь вины и упрямства.
— Тась, я хотел сделать сюрприз…
— Ромочка, чай остывает! — раздался голос из кухни, и через мгновение в коридоре появилась Наталия Ивановна, его мать. — Таисия, здравствуй, дорогая! Как командировка? Устала, наверное? Проходи скорее, у меня пирог почти готов.
Таисия смотрела на свекровь, не в силах выдавить ни слова. Наталия Ивановна была одета в домашний халат — свой любимый, с цветочным орнаментом. И тапочки — её постоянные, с меховой опушкой, а не тапочки, которые были у них специально для гостей.И кухонное полотенце в руках…
— Я надеюсь, кто-то объяснит мне, что происходит, — наконец произнесла Таисия, входя в квартиру и закрывая за собой дверь.
Рома кашлянул, поправил полотенце на плече.
— Мама переехала к нам. Насовсем.
— Что? — Таисия почувствовала, как её ноги становятся ватными. — Насовсем? Но… мы ведь не обсуждали этого.
Наталия Ивановна всплеснула руками.
— Ой, у меня там пирог! — и скрылась на кухне.
Таисия опустила сумку на пол и медленно прошла в гостиную. Их двухкомнатная квартира, купленная в ипотеку три года назад, когда они поженились, преобразилась до неузнаваемости.
Диван стоял теперь у другой стены, журнальный столик исчез, а вместо него появился громоздкий стол красного дерева. Её книжные полки были передвинуты в угол, половина книг исчезла. А её кресло… где её любимое кресло?
— Рома, — она повернулась к мужу, который нервно теребил край полотенца, — где моё кресло?
— В кладовке, — тихо ответил он, избегая её взгляда. — Мама сказала, что так будет удобнее. Оно занимало много места.
— Это моя квартира, Рома! Наша квартира! С каких пор твоя мама решает, как расставлять мебель в моём доме?
— В нашем доме, — поправил её Рома, и его голос стал жёстче. — И это наша семья, Тась. Мама осталась одна, когда папы не стало. Её квартиру мы сдали, чтобы погасить часть кредита.
Таисия замерла.
— Ты что сказал? Вы сдали её квартиру? Без меня? Пока я была в командировке?
Рома вздохнул и прикоснулся к шее — жест, который появлялся у него, когда он нервничал.
— Всё решилось очень быстро. Мой старый приятель искал жильё, а мама уже давно говорила, что ей тяжело одной. Я подумал, это будет удобно для всех.
— Для всех? — Таисия почувствовала, как внутри поднимается волна негодования. — А меня ты спросить не подумал? Мы ведь муж и жена, разве не так принимаются такие решения?
Наталия Ивановна появилась в дверях гостиной, вытирая руки о полотенце.
— Детки, не ссорьтесь. Таисия, я понимаю, это неожиданно для тебя. Но ты ведь всегда была такой понимающей. Роме будет спокойнее, когда я рядом. А тебе — помощь по хозяйству. Я буду готовить, убирать…
— А вы знаете, что я готовлюсь к занятиям с детьми по вечерам? Что мне нужна тишина? Что я читаю в том кресле, которое теперь в кладовке?
Рома нахмурился.
— Тась, не начинай. Мама только хочет помочь.
— Конечно, — ласково улыбнулась Наталия Ивановна. — Ромочка рассказывал, как ты устаёшь на работе. Теперь тебе будет легче. Я всё возьму на себя.
Таисия смотрела на этих двоих и не узнавала их. Вернее, не узнавала свою жизнь. Ещё неделю назад они с Ромой обсуждали планы на отпуск, мечтали о поездке на море, говорили о том, что через год, возможно, будут готовы завести ребёнка… А теперь? Теперь в её доме жила свекровь, и всё изменилось.
— Мне нужно принять душ, — сказала она, направляясь к спальне.
— Таисия, — окликнула её свекровь, — я положила твои вещи в комод. Надеюсь, ты не против — я немного переставила мебель и там.
Таисия остановилась, не оборачиваясь. Сердце колотилось так сильно, что, казалось, вот-вот выскочит из груди.
— А где будет спать Наталия Ивановна? — спросила она, всё ещё стоя спиной к ним.
— В гостиной, — ответил Рома. — Диван раскладывается, ей будет удобно.
***
В спальне она закрыла дверь. Их спальня — единственное место, где они с Ромой могли быть только вдвоём — теперь тоже изменилась. Её туалетный столик исчез, на его месте стоял старый комоде. Шторы были другие — тяжёлые, бордовые, с золотистым узором. Постельное бельё — не их любимое, в полоску, а какое-то цветастое, с рюшами.
Таисия достала телефон и набрала номер сестры.
— Алло, Ириш? Это я… Можно к тебе приехать? Прямо сейчас?
Ирина жила в однокомнатной квартире на другом конце города. Когда Таисия появилась на её пороге с небольшой сумкой, наспех собранной в своей ставшей чужой спальне, сестра не задавала лишних вопросов. Она просто обняла её и провела в комнату.
— Рассказывай, — сказала Ирина, ставя перед сестрой чашку горячего чая.
Таисия сжимала чашку обеими руками, словно пытаясь согреться.
— Рома переселил свою мать в нашу квартиру. Насовсем. Не спросив меня. Пока я была в командировке. Они сдали её квартиру какому-то его приятелю, переставили всю мебель… Моё кресло в кладовке, Ир! Моё любимое кресло, в котором я готовилась к занятиям, читала, отдыхала… Оно в кладовке!
Ирина нахмурилась.
— Погоди, как это — насовсем? Без твоего ведома? А что он говорит?
— Что теперь мне будет легче, — Таисия горько усмехнулась. — Что его мама возьмёт на себя все заботы по дому. Представляешь? Я прихожу домой, а там… там всё не моё. Чужое. И эти двое смотрят на меня так, будто я обязана радоваться!
Ирина покачала головой.
— И что ты собираешься делать?
— Не знаю, — Таисия отставила чашку. — Я просто сбежала. Не могла там находиться. Не могла слышать, как она называет его «Ромочка», а меня — «девочка». Мне тридцать два года, я замужняя женщина, специалист с высшим образованием… а она обращается со мной, как с ребёнком!
— А Рома? Как он реагирует?
Таисия прикрыла глаза.
— Он на её стороне. Всегда был. Я думала, что после свадьбы что-то изменится… что он начнёт ставить наши отношения на первое место. Но нет. Стоит его матери позвонить — и он бежит к ней. Стоит ей пожаловаться на здоровье — и он всё бросает и мчится через весь город. А теперь она будет жить с нами… постоянно.
Ирина взяла сестру за руку.
— Тась, вам нужно поговорить. Серьёзно поговорить. Без неё.
— Знаю, — вздохнула Таисия. — Но как? Она же теперь всегда будет рядом. Всегда.
***
Рома позвонил через час после её ухода. Голос был взволнованным:
— Тась, ты где? Почему ушла? Мама расстроилась, она думала, мы вместе поужинаем…
Таисия сжимала телефон так сильно, что пальцы побелели.
— А я расстроилась, когда вернулась домой и обнаружила, что в моё отсутствие вы полностью изменили нашу жизнь, — ответила она, стараясь говорить спокойно. — Рома, нам нужно поговорить. Только ты и я. Без твоей мамы.
На другом конце линии повисло молчание.
— Хорошо, — наконец сказал он. — Давай встретимся завтра после работы. В кафе на углу нашего дома.
— Договорились.
***
Рома уже ждал её за столиком в углу кафе, когда Таисия вошла. Она намеренно опоздала на десять минут — хотела быть уверенной, что он придёт один. Последнее, чего ей хотелось — обнаружить за столиком ещё и свекровь.
— Привет, — сказала она, садясь напротив. — Спасибо, что пришёл.
Рома выглядел усталым. Его обычно аккуратно причёсанные волосы были растрёпаны, под глазами залегли тени.
— Тась, я не понимаю, почему ты так реагируешь, — начал он без предисловий. — Мама просто хочет быть рядом. Ей тяжело одной после того, как не стало папы. Ты ведь знаешь, как она переживала.
Таисия глубоко вздохнула.
— Рома, я понимаю её чувства. Правда, понимаю. И я всегда относилась к Наталии Ивановне с уважением. Но речь не о ней — речь о нас с тобой. О нашем браке. О том, как мы принимаем решения.
— А что не так с нашим браком? — нахмурился Рома.
— Не так то, что ты принял такое важное решение без меня. Ты не спросил моего мнения, не поговорил со мной. Просто поставил перед фактом: моя мама теперь живёт с нами. И всё.
Рома намеренно посмотрел в сторону.
— Я знал, что ты будешь против.
— И именно поэтому решил не спрашивать? — Таисия покачала головой. — Ром, так не работают отношения. Мы муж и жена. Мы должны обсуждать такие вещи вместе.
— А что тут обсуждать? — он повысил голос, и несколько посетителей обернулись в их сторону. — Моя мать осталась одна. У неё проблемы со здоровьем. Она не может жить одна!
— Я не говорю, что она должна жить одна, — тихо сказала Таисия. — Я говорю, что это решение мы должны были принять вместе. Это наш дом, Рома. И я имею право голоса в том, кто в нём живёт.
Рома смотрел на неё с непониманием.
— То есть ты бы предпочла, чтобы моя мать жила одна и мучилась? Чтобы я разрывался между вами, постоянно бегая к ней через весь город? Или ты считаешь, что лучше отправить её в дом престарелых?
Таисия почувствовала, как внутри всё сжимается от этих несправедливых обвинений.
— Нет, Рома. Я бы предпочла, чтобы мы вместе обсудили эту ситуацию и нашли решение, которое устроило бы всех. Может быть, мы могли бы помочь ей найти квартиру поближе к нам. Или нанять помощницу, которая бы приходила к ней каждый день. Или даже переехать в квартиру побольше, где у каждого было бы своё место. Но ты даже не дал мне шанса предложить варианты.
Рома молчал, задумчиво вертя в руках чашку с чаем.
— Дело не только в маме, да? — наконец спросил он. — Тебе просто не нравится жить со старшими.
— Дело не только в возрасте, — покачала головой Таисия. — А в том, что ты не посоветовался со мной. В том, что ты не считаешь мои чувства и мои потребности важными.
— Это не так! — возразил Рома. — Я очень ценю тебя, Тась. Но мама…
— Но мама важнее, — закончила за него Таисия. — Я понимаю. Всегда понимала. Просто надеялась, что когда-нибудь ты поставишь меня на первое место. Хотя бы иногда.
Они сидели молча несколько минут. Вокруг них шумела жизнь кафе — звенели чашки, смеялись посетители, негромко играла музыка. А между ними словно пролегла пропасть.
— И что теперь? — наконец спросил Рома. — Ты не вернёшься домой?
Таисия посмотрела ему в глаза.
— Я не знаю, Рома. Я правда не знаю. Мне нужно время, чтобы подумать. Чтобы понять, есть ли у нас будущее. Потому что я не готова жить в доме, где меня не уважают и не считаются с моим мнением. Где меня ставят перед фактом, а не спрашивают. Где моё любимое кресло отправляют в кладовку, потому что кому-то так «удобнее».
Рома вздрогнул, отшатнувшись.
— Ты… ты хочешь развестись? Из-за кресла?
— Не из-за кресла, Рома, — грустно улыбнулась Таисия. — Из-за того, что кресло символизирует. Из-за твоего отношения ко мне.
— Мне пора, — Таисия встала, собираясь уйти.
— Подожди! — Рома схватил её за руку. — Давай попробуем всё исправить. Я… я поговорю с мамой. Может быть, мы сможем вернуть всё как было.
Таисия покачала головой.
— Не так, Рома. Уже не получится вернуть всё как было. Слишком многое изменилось.
***
Следующие несколько дней Таисия жила как в тумане. Она ходила на работу, проводила занятия с детьми, улыбалась родителям… а внутри чувствовала пустоту. Рома звонил каждый день, но она не брала трубку. Ей нужно было разобраться в своих чувствах, понять, чего она хочет от этих отношений и от жизни в целом.
На четвёртый день её временного «изгнания» на пороге квартиры Ирины появилась Наталия Ивановна.
— Здравствуй, — сказала она, когда ошеломлённая Таисия открыла дверь. — Можно войти? Нам нужно поговорить.
Таисия молча отступила, пропуская свекровь в квартиру. Ирина была на работе, и они остались наедине.
— Чаю? — спросила Таисия, просто чтобы что-то сказать.
— Нет, спасибо, — Наталия Ивановна села на краешек дивана, аккуратно расправив складки своего неизменного цветастого платья. — Я пришла поговорить о моём сыне. О Ромочке.
Таисия села напротив, сложив руки на коленях.
— Я вас слушаю.
Наталия Ивановна вздохнула.
— Знаешь, когда его отца не стало, мой мир рухнул. Мы прожили вместе тридцать пять лет. Я не знала, как жить дальше. Единственное, что у меня осталось — это Рома. Мой мальчик.
Таисия молчала, ожидая продолжения.
— Когда вы поженились, мне было тяжело. Я боялась, что потеряю его. Что он будет реже приходить, реже звонить… Но Рома — хороший сын. Он никогда не забывал про меня.
— Я знаю, — тихо сказала Таисия. — Он всегда был внимательным сыном.
— Да, — кивнула Наталия Ивановна. — И когда он предложил мне переехать к вам… я сразу согласилась. Не задумываясь. Я думала только о том, как мне будет хорошо рядом с ним.
Таисия подняла взгляд, удивлённая этим признанием.
— Рома сильно переживает, — продолжала свекровь. — Он почти не спит, всё время смотрит на телефон, ждёт твоего звонка. Я вижу, как он мучается. И понимаю, что виновата в этом.
— Дело не только в вас, — покачала головой Таисия. — Дело в том, как Рома принимает решения. В том, что он не считает нужным советоваться со мной.
— Я знаю, — неожиданно согласилась Наталия Ивановна. — Он всегда был таким — упрямым и решительным. Если что-то задумал — не остановишь. В отца пошёл.
Она помолчала, разглаживая несуществующие складки на платье.
— Я переехала обратно в свою квартиру, — наконец сказала она. — Вчера. Забрала все свои вещи. Рома помог.
Таисия удивлённо посмотрела на неё.
— А как же… арендатор?
— Он найдёт другое жильё, — пожала плечами Наталия Ивановна.
Таисия не знала, что сказать. Этот разговор оказался совсем не таким, как она ожидала.
— Рома вернул твоё кресло на место, — продолжала свекровь с лёгкой улыбкой. — И книги. И шторы повесил прежние. Он очень старался, чтобы всё было как раньше.
— Спасибо, — тихо сказала Таисия. — Но дело не только в вещах…
— Я знаю, — кивнула Наталия Ивановна. — Таисия, я не прошу тебя сразу же возвращаться домой. Я понимаю, что тебе нужно время. Но… дай ему шанс. Он очень любит тебя. Просто не всегда умеет это показать.
Когда за свекровью закрылась дверь, Таисия долго сидела в задумчивости, размышляя об этом неожиданном разговоре. Затем достала телефон и набрала номер Ромы.
— Привет, — сказала она, когда он ответил после первого же гудка. — Можно мне прийти домой? Нам нужно поговорить.
***
Рома открыл дверь, едва она позвонила. На его лице было выражение тревоги и надежды одновременно.
— Тась, — выдохнул он, — ты вернулась.
Таисия кивнула, входя в квартиру. Всё действительно было как раньше — её кресло стояло на своём месте, книги вернулись на полки, даже шторы были те же самые. Никаких следов пребывания Наталии Ивановны.
— Я говорила с твоей мамой, — сказала Таисия, проходя в гостиную и садясь в своё кресло. — Она приходила ко мне.
Рома смущённо кивнул.
— Я знаю. Это была её идея. Она сказала, что должна всё исправить.
— Она уже переехала обратно?
— Да, — Рома сел напротив. — Вчера. Я помог ей с вещами. Тась, я…
— Подожди, — остановила его Таисия. — Прежде чем ты что-то скажешь, я хочу, чтобы ты меня выслушал. Хорошо?
Рома кивнул, не сводя с неё глаз.
— Я не против, чтобы твоя мама была частью нашей жизни, — начала Таисия. — Она важна для тебя, значит, важна и для меня. Но я хочу, чтобы мы принимали важные решения вместе. Чтобы советовались друг с другом, а не ставили перед фактом.
Рома кивнул.
— Я понимаю. И я был неправ, Тась. Мне так жаль…
— Дело не только в твоей маме, — продолжила Таисия. — Дело в том, как мы строим отношения. Я не хочу быть той, кто всегда уступает. Кто всегда подстраивается. Я хочу быть равной.
— Ты права, — Рома наклонился вперёд, взяв её за руки. — Я всё сделал неправильно. Я должен был поговорить с тобой, обсудить ситуацию… Просто мне казалось, что так будет лучше для всех. Я не подумал, как это будет выглядеть для тебя.
Таисия сжала его руки.
— Рома, я понимаю, что ты хотел как лучше. Но представь, каково мне было вернуться домой и обнаружить, что моя жизнь полностью изменилась без моего ведома. Что мои вещи переставлены, мои любимые предметы убраны… Я почувствовала себя чужой в собственном доме.
— Я понимаю, — тихо сказал Рома. — И мне очень жаль. Я больше никогда так не поступлю, обещаю.
Они сидели молча, держась за руки. За окном начинало темнеть, в комнате сгущались сумерки.
— Я скучал по тебе, — наконец сказал Рома. — Эти дни без тебя были невыносимыми.
***
Прошло три месяца. Жизнь постепенно входила в привычное русло, но что-то неуловимо изменилось в их отношениях. Таисия чувствовала, что после того конфликта стала сильнее. Увереннее в себе. Она больше не боялась отстаивать свои интересы — не только дома, но и на работе.
В семейном центре, где она работала, директор заметил эту перемену.
— Таисия Андреевна, у вас появился какой-то особый блеск в глазах, — сказала она после очередного успешного занятия с детьми. — И ваша новая программа для ребят с проблемами концентрации внимания — просто прорыв! Вы не думали о повышении?
Таисия удивлённо подняла брови.
— Повышении?
— Да, — кивнула директор. — Мы открываем филиал в центре города. Нам нужен заместитель руководителя с опытом практической работы. Кто-то, кто понимает детей и умеет находить подход к родителям. Кто-то вроде вас.
Вечером Таисия рассказала об этом Роме. Он сидел на кухне, готовя ужин — после их примирения он взял на себя больше домашних обязанностей, чем раньше.
— Повышение? Тась, это же замечательно! — он отложил нож, которым шинковал овощи, и обнял её. — Я так горжусь тобой!
— Спасибо, — улыбнулась она. — Но это означает больше ответственности. Больше времени на работе. Возможно, командировки…
Рома внимательно посмотрел на неё.
— Ты переживаешь, что я буду против?
Таисия пожала плечами.
— Раньше… возможно. Сейчас — нет. Но я хочу, чтобы ты знал, на что идёшь. Эта работа будет занимать много моего времени.
Рома взял её за руки.
— Тась, я поддержу тебя в любом решении. Если ты хочешь эту должность — я буду рядом. Поможем твоим родителям с детьми, они скоро уйдут в отпуск.
Она благодарно кивнула.
— А как твоя мама? — спросила она. — Вы виделись на выходных?
— Да, — кивнул Рома. — Знаешь, она кажется… спокойнее. Нашла какие-то новые занятия, записалась на курсы по садоводству.
Таисия улыбнулась.
— Я рада. Может быть, пригласим её на ужин на следующих выходных? Только на ужин, — подчеркнула она с лёгкой улыбкой.
Рома рассмеялся.
— Только на ужин, обещаю. Никаких переездов, никаких перестановок мебели.
Таисия подошла к окну. За ним расстилался вид на город — их район, их жизнь. Она вспомнила, как чувствовала себя три месяца назад — потерянной, уязвимой, лишённой права голоса в собственном доме. Как удивительно всё изменилось с тех пор.
Она прошла долгий путь от женщины, проснувшейся чужой в своей квартире, до женщины, которая нашла силы изменить свою жизнь. И этот путь стоил каждого трудного шага.
