— Когда приедешь? — Ирина не стала здороваться.
— Мам, я же объяснила, что не смогу в выходные, — Марина прижала телефон к уху, пытаясь успокоить плачущего Костика.
— У меня юбилей! Шестьдесят лет! И ты не приедешь?
— У Костика температура третий день. Я не повезу больного ребёнка через весь город.
— А твой муж не может посидеть? Когда у меня родился твой брат, я ездила к бабушке на юбилей.
— Вадим в командировке. И когда у меня родился сын, ты сказала: «Это твоя проблема,» — неожиданно для себя выпалила Марина.
В трубке повисла тишина.
— Опять начинаешь? — процедила Ирина. — Я лишь сказала, что не стану каждый день сидеть с твоим ребёнком. У меня своя жизнь.
— Я и не прошу сидеть каждый день. Но сейчас он болен, и я не могу приехать.
— Все ясно! — отрезала мать. — Шестьдесят лет раз в жизни бывает. Потом не приезжай.
Короткие гудки.
Марина отложила телефон. Костик затих у неё на плече. За окном шёл мокрый снег. Телефон завибрировал — звонил брат.
— Что происходит? — голос Степана звучал напряжённо. — Мама в бешенстве.
— У Костика температура 38, — ответила Марина. — Я не повезу его на юбилей.
— Может, Вадим посидит?
— Он в командировке.
— А моя Алиса…
— Твоя жена ни разу не сидела даже с вашей дочерью, — перебила Марина. — У неё «не получается успокоить ребёнка».
— Это другое, — сразу замкнулся Степан. — Ясно. Значит, просто не хочешь ехать.
— Лучше спроси, почему она ни разу не приехала посмотреть на своего внука за полгода. Ни разу, Стёпа!
— У неё спина, ты же знаешь.
— Зато в Турцию с подругами она смогла поехать. И на дачу каждые выходные ездит.
— Опять начинаешь, — вздохнул Степан. — Выздоравливайте.
Марина отключила телефон. Держа спящего Костика, она смотрела в окно на падающий снег.
На следующий день в дверь позвонили. На пороге стояла Ирина — в новом пальто с меховым воротником, с идеально уложенными волосами.
— Ты? — удивилась Марина. — Что-то случилось?
— Раз гора не идёт к Магомету, то Магомет идёт к горе, — отчеканила Ирина. — Ты не хочешь ехать к матери на юбилей, так я сама приехала. Пропустишь?
Марина молча отступила. Ирина прошла в квартиру, на ходу расстёгивая пальто.
— Где мой внук, на которого ты всё время ссылаешься?
— Спит. Температура спала, но он ещё слабый.
Ирина прошла на кухню и села за стол. Марина начала заваривать кофе.
— Что с тобой происходит, Марина? — Ирина постукивала ногтями по столу. — Почему ты отдаляешься от семьи?
— С чего ты взяла?
— Не звонишь, не приезжаешь. Всё время оправдываешься ребёнком.
— Не оправдываюсь. Он действительно болеет.
— Дети всегда болеют, — отмахнулась Ирина. — Когда вы с братом были маленькими, я всё равно работала, занималась домом. Никогда не использовала детей как оправдание.
— Оправдание? Ты слышишь, что говоришь?
— Слышу. И ты меня услышь. Я чувствую, что ты специально отстраняешься. В чём причина?
Марина поставила чашку с кофе перед матерью и села напротив.
— Хочешь прямо? Когда я родила, ты ни разу не предложила помощь. Когда я просила посидеть с Костиком два часа, чтобы сходить к врачу, ты сказала: «Это твоя проблема, ты решила рожать». Ты ни разу не приехала познакомиться с внуком. А теперь требуешь, чтобы я с больным ребёнком ехала через весь город, потому что тебе важнее, что скажут гости, чем здоровье Костика.
Ирина поджала губы.
— Я думала, ты выросла самостоятельной, а не избалованной девочкой, которая ждёт, что все должны бросаться по первому зову.
— О каком зове ты говоришь? Я просила тебя о помощи дважды за полгода!
— А ты думаешь, мне легко в мои годы сидеть с младенцем? У меня своя жизнь — подруги, рисование, дача.
— Тогда не требуй, чтобы я бросала своего ребёнка ради твоего праздника.
— Это неуважение! Мне шестьдесят, я устраиваю праздник, а моя дочь не находит даже пары часов!
Из спальни донёсся плач. Марина встала, но Ирина схватила её за руку.
— Договорим сначала.
— Отпусти! Ребёнок плачет!
Марина вернулась с Костиком. Ирина стояла у окна.
— Так вот он какой, — произнесла она, не поворачиваясь. — Шесть месяцев прошло, а я его впервые вижу.
— Это был твой выбор.
— Вижу, как ты разговариваешь с матерью, — Ирина резко обернулась. — Я тебя растила одна после того, как твой отец нас бросил. Ночами не спала, работала на двух работах.
— И я благодарна. Но не буду рисковать здоровьем сына.
— Никто не просит рисковать! Нужно просто уметь расставлять приоритеты.
— Именно этим я и занимаюсь, — отрезала Марина. — Мой ребёнок — главный приоритет.
— Ясно. Мать для тебя на последнем месте, — Ирина направилась в прихожую. — Не буду навязываться.
— Хватит драматизировать. Как только Костик поправится, мы приедем.
— Нет уж, после юбилея не надо. Раз решила – пусть так и будет.
— Давай не будем ругаться, — Марина повернула Костика к бабушке. — Смотри, вот твой внук.
Малыш улыбнулся беззубой улыбкой. Ирина на мгновение замерла, потом слегка коснулась его щеки.
— Красивый, — произнесла она, но тут же отдёрнула руку. — После юбилея можешь не приезжать. Мне не нужны обязательные визиты.
— Я забочусь о здоровье ребёнка! Это нормально!
— Не читай мне лекции о материнстве! Я тебя вырастила!
— И почему-то думаешь, что теперь я должна ставить твои желания выше потребностей Костика.
— Вот как ты благодаришь за всё, — Ирина распахнула дверь. — Счастливо оставаться!
Дверь громко захлопнулась. Костик испуганно заплакал.
В день юбилея Марина отправила поздравление и заказала цветы. Ответа не получила.
Степан позвонил на следующий день.
— Она успокоилась? — спросила Марина.
— Не совсем. Всем говорила, что ты не приехала из-за важной встречи.
— Что? Но я же сказала про болезнь!
— Она решила, что так солиднее. Слушай, ей было действительно важно твоё присутствие.
— А мне важно здоровье сына, — отрезала Марина.
— Мама уже немолодая, ей тяжело меняться. Ты могла бы потерпеть.
— Я терплю шесть месяцев. А она ни разу не нашла времени для внука.
— Ну, это её право. Не все бабушки должны сидеть с внуками.
— Но нельзя требовать от меня внимания, когда ей нужно, и игнорировать, когда нужно мне!
— Упрямая ты, — вздохнул Степан. — Сама мирись. Я умываю руки.
После разговора Марина наблюдала, как поправившийся Костик ползает по полу. Возможно, ей стоило поехать хотя бы на час? Но она тут же отбросила эту мысль — здоровье ребёнка важнее.
В дверь позвонили. На пороге стоял Степан с большой коробкой.
— Мамин вклад, — сказал он, проходя в квартиру. — Она купила детские вещи и велела передать. Я решил сам завезти — заодно познакомлюсь с племянником.
— Типично, — заметила Марина. — Подарками вину заглаживать.
— Не начинай, — Степан прошёл в комнату и присел перед Костиком. — Привет, чемпион!
Малыш протянул ему игрушку.
— Она не приедет знакомиться? — спросила Марина.
Степан выпрямился и серьёзно посмотрел на сестру.
— Мне кажется, она боится.
— Чего?
— Не знаю. Может, боится привязаться. Или не справиться. Ей много лет.
— Но она вполне активная — ездит в Турцию, ходит в кружок рисования.
— Это другое, — Степан вздохнул. — Дай ей время.
Марина кивнула и села рядом с сыном.
— Я, наверное, слишком многого ждала, — призналась она. — Думала, внук что-то изменит. Сделает её мягче.
— Нашу маму? — хмыкнул Степан. — Вряд ли. Но она не со зла. Просто она такая.
— Я знаю. Нужно просто не ждать от неё того, чего она не может дать.
Они сидели на полу, наблюдая за Костиком, и Марина впервые ощутила покой. Она приняла мать такой, какая она есть — со всеми недостатками.
Через два дня пришло сообщение от Ирины: «Если выздоровели, может, приедете в воскресенье на обед?»
Марина ответила: «С удовольствием. В этот раз ты познакомишься с внуком. Он уже говорит «ба-ба».»
Ответ пришёл сразу: «Куплю детское пюре. Не опаздывайте».
Марина понимала, что их отношения никогда не будут идеальными. Ирина останется требовательной, а она сама будет остро реагировать на её слова. Но теперь Марина знала — она сделала правильный выбор, поставив благополучие своей семьи на первое место. И именно это помогло найти путь к примирению со старой.
