— Морской окунь, говоришь? — Мила покрутила в руках рыбину и хмыкнула. — Марин, а Паша-то где ловит?
— На Волге, ну ты же знаешь. — Марина взяла рыбу обратно, положила в раковину. Чешуя блестела под лампой как серебряные копейки.
— Ага. Морского окуня. На Волге. — Мила села на табуретку, закинула ногу на ногу. — Слушай, может, он водолазом подрабатывает? До моря ныряет?
— Милка, ну перестань. — Марина включила воду, стала чистить рыбу. Нож скользил по чешуе, отскакивали блестящие чешуйки. — Покупает, наверное, у местных. Или меняется с кем-то.
— Конечно-конечно. А вчера ты говорила — дорадо приволок. Дорадо, Марин! Это ж средиземноморская рыба.
Марина остановилась. Нож завис над рыбьим брюхом.
— Может, в магазине взял. Захотел побаловать. — Голос получился не очень уверенный.
— Ага. В магазине. — Мила встала, подошла к окну. Во дворе орала детвора, кто-то пинал мяч. — Марин, я не хочу тебя расстраивать, но…
— Но что?
— Установи приложение. Для отслеживания. На всякий случай.
Марина резко обернулась. Нож звякнул о раковину.
— Ты о чём вообще?
— Понимаешь, есть такие программы… — Мила говорила осторожно, как с больной. — Показывают, где человек находится. По телефону. Многие семейные ставят, для безопасности…
— Мила!
— Что — Мила? Я просто говорю. У меня подруга так мужа вычислила. Тот тоже на рыбалку ездил. Регулярно. А на самом деле…
— Паша не такой.
— Конечно не такой. И потому ничего страшного не случится, если проверишь. — Мила взяла сумку. — Подумай просто. Ладно?
После её ухода Марина долго стояла у окна. На улице стемнело. Дети разошлись по домам, и двор опустел. Только уличный фонарь качался от ветра, отбрасывая дрожащие тени.
Павел вернулся поздно. Пах рекой и сигаретами.
— Как дела, дорогая? — Он чмокнул её в макушку, прошёл в ванную. Вода зашумела в душе.
Марина сидела на кухне, крутила в руках телефон. Экран то загорался, то гас. Приложение она уже скачала. Час назад. Но так и не установила.
— Что с рыбой делать будем? — крикнула она.
— Пожарь завтра! — донеслось из ванной. — Или засоли!
Морской окунь лежал в холодильнике и смотрел одним глазом в потолок.
Прошла неделя. Марина каждый день брала телефон, открывала приложение, смотрела на иконку — и закрывала. Руки дрожали. Сердце колотилось, как у школьницы перед контрольной.
В пятницу Паша собрался снова.
— Надолго? — спросила она.
— До вечера. Может, до ночи, если клёв хороший будет. — Он укладывал снасти в рюкзак. Движения привычные, отточенные. — Не скучай.
— Пашик, а почему ты всегда один ездишь? Может, с Серёгой или с Колей?
Муж замер. Катушка замерла в его руках.
— А что такого? Мне нравится одному. Тишина, природа. Думать можно. — Он быстро застегнул рюкзак. — Ладно, я поехал.
Марина подошла к окну, смотрела, как он грузит удочки в машину. Сел, завёлся, помахал рукой. Она помахала в ответ.
И тут же схватила телефон.
Приложение установилось за две минуты. Марина ввела номер Паши, нажала «Отследить». На экране появилась карта. Синяя точка медленно двигалась по трассе. На восток. К реке.
Марина выдохнула. Ну вот, зря переживала. Паша правда ехал на рыбалку.
Она сделала кофе, села перед телевизором. Какая-то передача про ремонт. Ведущие бодро рассказывали, как превратить хрущёвку в дворец за полмиллиона. Марина не слушала. Каждые полчаса проверяла телефон.
Синяя точка добралась до реки и остановилась.
К вечеру Паша вернулся с пустыми руками.
— Не клевало, — буркнул он. — Вообще никак. Зря только время потратил.
— Бывает, — согласилась Марина.
На ужин разогрела вчерашний суп. Паша ел молча, хмурился. Потом включил телевизор, завалился на диван. Марина убирала посуду и думала — а чего она, собственно, ожидала? Что поймает мужа в каком-то ужасном обмане? Глупости.
Но приложение не удалила.
Через неделю Паша снова собрался на рыбалку. Марина проводила его как обычно — поцелуй, помахали руками, синяя точка поехала к реке.
Только в этот раз точка остановилась не у воды.
Марина смотрела на экран и не понимала. Координаты показывали какой-то жилой район. Частные дома, дачи. Она приблизила карту. Улица Садовая, дом 15.
Сердце стукнуло так громко, что показалось — соседи услышат.
Марина оделась и поехала.
Улица Садовая оказалась тихой, зелёной. Старые дома за заборами, в палисадниках цвели яблони. Пятнадцатый дом нашёлся быстро — калитка была приоткрыта, во дворе стояла Пашина машина.
Марина припарковалась через дорогу, за тополем. Руки тряслись. Во рту пересохло.
Из дома вышел Паша. За ним — женщина. Блондинка, лет тридцати пяти. В руках у неё был ребёнок — мальчик года два-трёх. Рядом крутилась девочка постарше.
Паша взял мальчика на руки, подкинул. Тот засмеялся. Девочка что-то говорила, размахивала руками. Паша гладил её по голове.
Марина смотрела и не могла дышать. Воздух куда-то делся.
Потом Паша поцеловал женщину. Не в щёку. В губы. Долго.
Марина завела машину и уехала.
Дома она села на кухне и долго смотрела в одну точку. На холодильнике висел магнитик — рыбак с удочкой. Подарок от Паши на годовщину свадьбы. «Для своей любимой рыбачки», — написал он тогда на открытке.
Любимой рыбачки.
Марина сняла магнитик и бросила в мусорное ведро.
Паша вернулся к ужину.
— Ну как? — спросила она.
— Отлично! — Он был в хорошем настроении, даже насвистывал что-то. — Карпа поймал, килограмма на полтора. В садке оставил, завтра привезу.
— Хорошо, — сказала Марина.
— А ты как день провела?
— Нормально. Дома сидела.
Они поужинали. Паша рассказывал про рыбалку — про новую приманку, про то, как чуть не упал в воду, про дедка, который рядом сидел и всё время ругался на власть. Марина кивала и улыбалась. Внутри всё горело.
Ночью она лежала рядом с мужем и слушала, как он дышит. Ровно, спокойно. Сон праведника. А она смотрела в потолок и думала — что теперь делать?
Утром позвонила Мила.
— Ну что, проверила?
— Проверила.
— И?
Марина молчала. Мила всё поняла.
— Приезжай. Поговорим.
Они сидели в кафе на Советской. Мила заказала кофе, Марина — чай. Не пила. Чашка остывала.
— Рассказывай, — сказала Мила.
Марина рассказала. Про приложение, про дом на Садовой, про детей. Мила слушала молча. Когда Марина закончила, долго не говорила ничего.
— Сколько им лет? — спросила наконец.
— Мальчику года два-три. Девочке лет пять-шесть.
— Значит, это началось ещё до того, как… — Мила считала про себя. — Марин, вы же семь лет женаты?
— Восемь.
— Вот именно. Старшему ребёнку больше пяти. Он изменял тебе ещё до свадьбы.
Слова упали как камни. Марина сжалась.
— Что теперь делать? — прошептала она.
— А ты сама как думаешь?
— Не знаю. Может, поговорить с ним?
— Обязательно поговори. Но сначала реши для себя — готова ли ты это простить? Готова ли жить, зная, что у твоего мужа есть другая семья?
— Не знаю, — повторила Марина.
— Тогда подумай. А я тебя поддержу в любом случае.
Вечером Паша опять собрался на рыбалку.
— Не поздно ли? — спросила Марина. — Уже темнеет.
— Да нормально. На ночной рыбалке самый клёв. — Он целовал её на прощание, как всегда. — Вернусь завтра утром.
Марина смотрела в окно, как он садится в машину. Синяя точка на экране телефона снова поехала не к реке.
На этот раз она не поехала следом. Просто сидела на кухне и ждала.
Паша вернулся утром, усталый и довольный.
— Ну как рыбалка? — спросила Марина.
— Отлично! Щуку поймал, красавицу. И карасей штук десять.
— Пашик, а покажи.
— Что показать?
— Рыбу. Где она?
Паша замялся.
— А… в реке оставил. В садке. Завтра заберу.
— Понятно.
Марина встала, подошла к нему.
— Пашик, мне нужно тебе кое-что сказать.
— Что такое? — В его голосе появилась настороженность.
— Я знаю про Садовую улицу.
Паша побледнел. Опустился на стул.
— Откуда… Как ты…
— Неважно как. Важно что. — Марина села напротив. — Расскажи мне всё. Честно.
Долгая пауза. Паша смотрел в пол.
— Её зовут Лена, — сказал он наконец. — Мы познакомились девять лет назад. На работе. Я тогда ещё в строительной компании работал.
— До нашей свадьбы.
— Да. Но мы… Ничего серьёзного не было. Просто встречались иногда. А потом ты появилась, и я понял, что хочу жениться. На тебе.
— Но с ней не расстался.
— Расстался. Честное слово. На два года вообще не виделись. А потом она позвонила. Сказала, что беременна.
— От тебя?
— Да.
Марина закрыла глаза. Внутри всё рушилось, как карточный домик.
— И ты стал с ней встречаться снова?
— Я не мог бросить её одну с ребёнком. Это же мой сын, понимаешь?
— А второй ребёнок?
— Через три года родился. Тоже мой.
— И все эти пять лет ты врал мне про рыбалку?
Паша кивнул. Не поднимая глаз.
— Марин, я не хотел тебя терять. Ты же лучшее, что у меня есть. Было. — Он поднял голову. Глаза красные. — Я люблю тебя.
— И её тоже любишь?
— Да.
Честность резанула, как нож.
Марина встала, подошла к окну. Во дворе играли дети — чужие, соседские. У неё с Пашей детей не было. Всё время откладывали — то денег мало, то время неподходящее, то ещё что-то.
А у него уже были дети. Двое. И другая жизнь, про которую она ничего не знала.
— Ты помогаешь им деньгами? — спросила она, не оборачиваясь.
— Да. Половину зарплаты отдаю.
Вот почему у них никогда не хватало денег на отпуск. На ремонт. На ребёнка.
— Понятно.
— Марин, прости меня. Я знаю, что был неправ, но…
— Но что?
— Я не могу выбрать. Не могу оставить ни тебя, ни их.
Марина обернулась. Посмотрела на мужа — и увидела чужого человека. Того, кого любила восемь лет, больше не существовало. Может, его никогда и не было.
— А мне выбирать не нужно, — сказала она тихо. — Паш, собирай вещи.
— Что?
— Уезжай к ним. К своей настоящей семье.
— Марин, ну что ты… Мы же можем…
— Можем что? — Голос зазвенел. — Притворяться дальше? Я буду ждать тебя по вечерам, а ты будеть ездить к ним и говорить, что на рыбалке? Нет, Паш. Так не получится.
— Но я же тебя люблю!
— Если бы любил, не врал бы восемь лет. — Марина взяла со стола его рюкзак, тот самый, с удочками. — Собирай вещи. Сегодня же.
Паша пытался что-то говорить, объяснять, просить прощения. Марина не слушала. Она зашла в спальню, достала из шкафа чемодан, стала складывать его рубашки.
Движения были чёткие, резкие. Будто она это уже сто раз репетировала.
К вечеру Паша собрался. Чемодан, две сумки, коробка с документами.
— Я буду звонить, — сказал он на пороге.
— Не нужно.
— Марин, может, всё-таки подумаешь? Я готов… Я буду реже с ними видеться. Только по выходным…
Марина закрыла дверь.
Осталась одна в квартире, которая восемь лет была их общим домом. Везде были следы Паши — его тапочки у двери, зубная щётка в ванной, недочитанная газета на столе.
Марина прошла на кухню, открыла холодильник. На верхней полке лежала рыба — та самая, морская, которую он купил неизвестно где.
Она взяла рыбу и выбросила в мусор.
Потом достала телефон и удалила приложение.
На экране замигало уведомление — новое сообщение от Милы: «Как дела? Поговорила с ним?»
Марина набрала ответ: «Всё закончилось. Завтра расскажу.»
Потом заварила чай, села у окна. На улице зажглись фонари. Где-то далеко ехали машины. Жизнь продолжалась.
А завтра она пойдёт к юристу. И начнёт свою новую жизнь — без лжи, без морской рыбы из речки и без мужа, который девять лет ездил не на рыбалку.
Будет трудно. Будет больно. Но будет честно.
Марина допила чай и пошла спать. Завтра начинался новый день.
