— Я только на минутку, у меня тут крем, соль, полотенце… Минутка растягивалась на ужин. И завтрак. И стирку.
Юля отодвинула ноутбук, прикусив губу. Третий день подряд Валентина Сергеевна «случайно» появлялась в самый разгар рабочей встречи. Ну как случайно — ровно в 15:00, будто по расписанию.
— Я сейчас занята, на совещании, — в десятый раз объяснила Юля, жестом показывая на экран с зависшими в ожидании коллегами.
Валентина Сергеевна поставила на стол банку с солеными огурцами.
— Да-да, конечно. Я просто огурчики принесла, сама закрывала. Это быстро. А что вы там обсуждаете? — она склонилась к экрану, пристально вглядываясь в лица онлайн-собеседников.
Юля мягко направила хозяйку в сторону двери.
— Благодарю за огурцы. Я загляну к вам вечером, хорошо?
Не то чтобы Юля действительно хотела заходить к Валентине Сергеевне. За две недели на даче она уже выучила всю историю поселка, трудовую биографию хозяйки от первого школьного звонка до пенсии, родословную каждой смородины в саду и точный возраст всех соседских котов.
***
Юля приехала на дачу в начале июля, уехав из города после развода с Макаром. Три года брака завершились предательством — он ушел к её близкой подруге. Квартира, купленная на общие деньги, осталась Макару после его обещания выплатить её долю. В ожидании первого платежа Юля решила снять дачу — место, где можно спокойно работать и восстановить душевное равновесие.
— Тишина и покой помогут мне прийти в себя, — сказала она себе, подписывая договор аренды с Валентиной Сергеевной.
Юля работала маркетологом в компании по производству органической косметики. Удаленка позволяла жить где угодно. Дача казалась идеальным местом — деревянный домик с верандой, цветущий сад, тишина и просторные комнаты. Валентина Сергеевна, женщина шестидесяти лет, жила в соседнем доме через дорогу.
— Я вам не буду мешать, — заверила хозяйка, показывая дом. — Вы тут как дома.
Если бы.
В первый же вечер Валентина Сергеевна пришла с пирогом, на следующее утро — с молоком, днем — проверить работу кондиционера, вечером — поделиться свежими новостями посёлка.
К концу первой недели Юля поняла, что аренда дачи включает в себя и присутствие её хозяйки.
В этот июльский вечер Юля сидела на веранде и работала над текстом для новой линейки продукции. Мысли путались — то вспоминалась прошлая жизнь, то накатывала обида на Макара, то тревожила неопределенность будущего.
Скрипнула калитка. Юля подняла глаза и увидела знакомую фигуру. Валентина Сергеевна шла по дорожке, неся что-то в руках. Началось.
— Юленька, я вам клубнички принесла! Только с грядки, — пропела хозяйка, поднимаясь на веранду. — О, вы работаете? А я думала, мы чай попьем.
Юля устало кивнула на стул.
— Присаживайтесь, Валентина Сергеевна. Я как раз закончила.
Неправда. Ты ещё даже не начала.
Хозяйка устроилась в плетеном кресле, деловито расставляя чашки, которые принесла с собой. Клубника оказалась лишь поводом. В объемной сумке обнаружились варенье, печенье и кастрюлька с чем-то ароматным.
— Я тут плов приготовила, — пояснила она. — На одну порцию готовить не хочется, а вы целыми днями за компьютером сидите. Надо же нормально питаться.
— Спасибо, но я…
— И не спорьте! — отрезала Валентина Сергеевна. — Вы после развода сами не своя. Вон худая какая стала, в чем душа держится. Кстати, дочка соседки Анны Михайловны тоже недавно развелась. С финансовым аналитиком каким-то встречается. Приличный мужчина, в очках. Может, вас тоже с кем-нибудь познакомить?
Юля поморщилась.
— Не нужно меня ни с кем знакомить. Правда.
— Зря вы так. Жизнь продолжается. Вот моя племянница…
Следующий час Юля слушала историю племянницы, её мужа, детей и собаки, попутно выясняя всю подноготную соседей в радиусе пяти километров.
***
На следующее утро Юля проснулась от грохота на кухне. Валентина Сергеевна перебирала кастрюли.
— Доброе утро! — бодро сказала хозяйка. — Я подумала, что вам нужна помощь. У вас тут все не на своих местах стоит.
— Валентина Сергеевна, — Юля попыталась сохранить спокойствие, — я арендую этот дом. Я плачу за него. Это означает, что на время аренды это моё жилье.
Хозяйка посмотрела на неё с искренним непониманием.
— Конечно, ваш дом. Я и не спорю. Просто помогаю. Вы же городская, не знаете, как тут все устроено.
— Я хотела бы побыть одна.
— Одна? — в голосе Валентины Сергеевны звучало такое удивление, будто Юля предложила ей полетать на воздушном шаре. — Зачем?
— Мне нужно работать и… просто побыть одной.
Валентина Сергеевна поджала губы.
— Ну хорошо. Только сначала давайте завтракать. Я блинчиков напекла.
К середине июля Юля начала избегать собственного дома. Она уходила работать в беседку в дальнем углу сада или ездила в ближайшее кафе. Но даже там её настигал звонок Валентины Сергеевны.
— Юленька, вы где? Я зашла, а вас нет. У меня тут огурчики свежие, только с грядки. И кабачки.
Через два часа Юля была дома. Валентина Сергеевна, довольная, восседала на кухне и поджидала ее. Юля не выдержала и закричала:
— Пожалуйста, уйдите! И больше не приходите без приглашения.
Валентина Сергеевна поднялась, оскорбленно поджав губы.
— Хорошо. Как скажете. Только не забудьте, что это мой дом. И я имею право приходить сюда когда захочу. Так в договоре написано.
— Что? Такого в договоре нет!
— Мелким шрифтом. На третьей странице. «Хозяин имеет право доступа к имуществу для проверки его состояния».
Юля открыла рот и закрыла. Она действительно не читала договор до конца.
Вечером, перечитывая договор аренды, Юля нашла злополучный пункт. Формулировка была размытой, и технически Валентина Сергеевна имела право приходить «для проверки состояния имущества». Но не для того, чтобы завтракать, обедать и ужинать вместе с арендатором!
Вечером Юле позвонила бывшая свекровь:
— Юлечка, Макар совсем замучился. Эта его… новая… таких дел наворотила! Всех соседей против него настроила, деньги требует на все свои капризы. Он хочет с тобой поговорить, Юля. Он понял, что ошибся.
Юля прикрыла глаза. Ещё месяц назад она мечтала услышать эти слова. А сейчас… сейчас они вызвали только усталость.
— Нина Петровна, я не хочу с ним разговаривать. Всё закончилось.
— Но ты же любишь его!
— Любила. Прошедшее время.
После разговора Юля долго сидела на веранде, глядя в темноту сада. Звонок бывшей свекрови всколыхнул воспоминания, но боль от предательства Макара уже притупилась.
***
На следующее утро Валентина Сергеевна не пришла. Ни в обед, ни вечером. Юля впервые за долгое время провела день в полной тишине, успев закончить текст для сайта компании и даже прогуляться до озера.
Наконец-то.
Но на следующий день что-то неуловимо изменилось. Дом казался слишком пустым. Тишина давила. За обедом Юля поймала себя на мысли, что ей не хватает комментариев Валентины Сергеевны о правильном способе варки макарон.
Ещё через день она увидела, как хозяйка возится в своем саду, старательно не глядя в сторону сданного в аренду дома. Что-то кольнуло под сердцем.
Вечером Юля пошла в магазин и купила торт. Преодолевая неловкость, постучала в дверь дома Валентины Сергеевны.
— Можно войти? — спросила она у удивленной хозяйки. — Я тут торт купила, одной не съесть.
Валентина Сергеевна просияла, но тут же напустила на себя серьезный вид.
— Не буду вам мешать и заходить к вам на торт, если вам это неприятно.
— Знаете, — медленно сказала Юля, проходя в дом, — я поняла одну вещь. Вы ведь тоже живете одна, правда?
Валентина Сергеевна застыла с чайником в руках. Потом тихо произнесла:
— Тридцать лет с мужем прожила. Пять лет назад его не стало. Дети в городе, внуки тоже. Приезжают редко — работа, школа, свои заботы… Летом дачники вокруг, а зимой тут вообще никого. Телевизор да кот.
Юля кивнула.
— Давайте договоримся. Вы можете приходить ко мне, но… по расписанию. Скажем, на ужин. Или на утренний кофе. Но не когда я работаю, хорошо?
— Хорошо, — с готовностью согласилась Валентина Сергеевна. — Я могу помогать вам с огородом. И готовить. Вы такая худенькая…
Юля улыбнулась.
— И ещё одно условие. Никаких разговоров о Макаре и никаких попыток устроить мою личную жизнь.
— Но…
— Никаких.
Валентина Сергеевна вздохнула, но кивнула.
— Договорились. А теперь давайте чай пить. И расскажите мне про свою работу. Это что-то связанное с компьютерами, да?
В конце июля Юля получила сообщение от Макара. Он просил встретиться, говорил, что осознал ошибку, что скучает. Юля долго смотрела на экран телефона, потом написала короткий ответ: «Нет».
***
Вечером она рассказала об этом Валентине Сергеевне во время их традиционного чаепития.
— Правильно, — неожиданно поддержала хозяйка. — Не заслуживает он второго шанса. Его поступок непростительный.
— Вы изменили своё мнение? — удивилась Юля. — Раньше вы говорили, что нужно прощать и дать ещё один шанс.
Валентина Сергеевна махнула рукой.
— То было раньше. Теперь я вижу, что вы стали… спокойнее. Когда приехали, были очень печальная. А сейчас улыбаетесь. Работаете много. В город скоро вернетесь?
Юля задумалась. Она сняла дачу до конца августа, но в последнее время всё чаще думала о том, что пора двигаться дальше. Найти новую квартиру, начать новую жизнь.
— В конце августа, — ответила она. — Надо квартиру искать.
— А вы… — Валентина Сергеевна замялась. — Вы на следующий год не вернетесь сюда?
В её глазах мелькнула такая надежда, что Юля не смогла соврать.
— Не знаю, Валентина Сергеевна. Жизнь покажет.
В первую неделю августа случилось неожиданное. Во время их вечернего чаепития Валентина Сергеевна вдруг сказала:
— Я тут подумала… Может, сделаем скидку на аренду? Если вы останетесь до середины сентября?
Юля удивленно посмотрела на хозяйку.
— Зачем вам это?
Валентина Сергеевна пожала плечами.
— Осенью тут красиво. И грибы пойдут. Я бы вас научила собирать.
Юля улыбнулась. За прошедший месяц что-то изменилось. Валентина Сергеевна по-прежнему приходила каждый день, но теперь её визиты были… приятными.
Она соблюдала условия — не появлялась во время рабочих встреч и не лезла с советами о личной жизни. Зато научила Юлю делать варенье, показала лучшие места для прогулок и познакомила с соседями — такими же дачниками, оказавшимися приятными людьми.
— Хорошо, — сказала Юля. — Я останусь до середины сентября. Но с одним условием.
— Каким?
— Вы разрешите мне починить скрипучую ступеньку на веранде.
Валентина Сергеевна засмеялась.
— По рукам! А хотите, я научу вас печь тот яблочный пирог, который вам понравился?
***
В середине августа Макар приехал без предупреждения. Просто появился у калитки с огромным букетом роз.
— Юля, нам нужно поговорить.
Она стояла на веранде, глядя на человека, который когда-то был центром её мира. Странно, но сейчас она не чувствовала ничего, кроме лёгкого раздражения.
— Нам не о чем говорить, Макар.
— Пожалуйста, выслушай меня. Я понял, что совершил ошибку. Мы можем начать всё сначала.
Юля спустилась с веранды и подошла к калитке, но не открыла её.
— Нет, Макар. Мы не можем начать сначала. Потому что я уже не та женщина, которая была твоей женой. И не хочу ею быть.
— Ты не можешь так просто перечеркнуть три года!
— Это ты их перечеркнул, когда ушел.
В этот момент на дорожке появилась Валентина Сергеевна с корзиной яблок.
— О, у нас гости? — нарочито удивилась она, хотя наверняка всё видела из окна своего дома.
— Нет, — твердо сказала Юля. — Макар уже уходит.
Бывший муж бросил на неё долгий взгляд, потом развернулся и пошел к машине. Букет так и остался лежать у калитки.
— Не передумаете? — спросила Валентина Сергеевна, когда машина скрылась за поворотом.
— Нет, — ответила Юля, забирая у неё корзину с яблоками. — Давайте лучше пирог печь.
***
В середине сентября Юля паковала вещи. За два месяца на даче она успела накопить удивительное количество мелочей — книги, новые кухонные принадлежности, горшки с цветами.
Всё это предстояло перевезти в новую квартиру, которую она нашла в городе — небольшую однушку в спальном районе. Не мечта, но на первое время хватит.
Валентина Сергеевна сидела на веранде, наблюдая за сборами. В последние дни она стала тише, реже приходила, а когда появлялась — в основном молчала.
— Вещей-то сколько, — наконец произнесла хозяйка, помогая складывать кухонные полотенца. — Может, оставите что-нибудь? До следующего лета.
Юля замерла с коробкой в руках.
— Валентина Сергеевна, я не знаю, вернусь ли следующим летом.
Хозяйка поджала губы.
— Почему? Плохо вам тут было?
— Нет, что вы, — Юля поставила коробку на стол. — Просто… жизнь непредсказуема. Работа может измениться, обстоятельства… да мало ли что.
— Понимаю, — кивнула Валентина Сергеевна, но в голосе звучало разочарование.
***
В последний вечер они всё-таки устроили прощальное чаепитие. Разговор не клеился. Юля чувствовала одновременно облегчение от скорого возвращения в город и странную тяжесть от расставания с этим местом. И с этой женщиной, которая, несмотря на все свои навязчивые привычки, стала за лето почти родной.
— Я буду звонить, — пообещала Юля, допивая чай.
— Конечно, — согласилась Валентина Сергеевна с такой интонацией, что было ясно — она не верит этому обещанию.
Утром приехало такси. Юля загрузила последние сумки, оглянулась на дом, ставший на время уютным убежищем.
— Спасибо вам за все, — сказала она, обнимая Валентину Сергеевну. — Я правда позвоню.
Хозяйка сдержанно улыбнулась.
— Удачи в городе, Юля.
Такси тронулось. Юля смотрела в окно на удаляющуюся фигуру Валентины Сергеевны, и ей казалось, что она оставляет здесь что-то важное. Но другая часть её жаждала вернуться в привычный ритм города, в шум улиц, в анонимность многоэтажек, где никто не приходит без приглашения.
Через месяц она позвонила Валентине Сергеевне. Разговор получился скомканным — хозяйка рассказала о последних дачных новостях, Юля — о новой работе и квартире. Договорились созвониться на Новый год. Но как-то не сложилось.
В марте пришло сообщение от Валентины Сергеевны: «Дачу на лето уже забронировали. Если надумаете на следующий год — дайте знать заранее».
Юля долго смотрела на экран телефона, не зная, что ответить. Написала: «Спасибо, что сообщили. Как ваши дела?» Ответа не получила.
Жизнь потекла дальше — новая работа, новые знакомства, новые заботы. Иногда, особенно в дождливые вечера, Юля вспоминала уютную веранду, скрип половиц и голос Валентины Сергеевны: «Я только на минутку, у меня тут соль закончилась…»
Но чаще она думала о том, как повезло ей этим летом — найти тихое место, где можно было восстановить душевное равновесие и понять, что жизнь продолжается, даже когда кажется, что всё рухнуло. Именно там, среди навязчивой заботы и нарушенных домашних правил, она смогла отпустить прошлое и двинуться дальше.
А что до Валентины Сергеевны — кто знает, может, через год-другой судьба снова сведет их на той самой даче. А может, и нет. В этом и заключается правда жизни — люди приходят и уходят, оставляя след в наших историях, но не всегда задерживаются в них навсегда.
