Михаил до последнего не хотел верить, что семья его невесты настолько… особенная. Но когда будущий тесть Геннадий Петрович в десятый раз за вечер «случайно» опрокинул на него тарелку с борщом, а теща Зинаида Марковна в очередной раз всхлипнула: «Забираешь нашу единственную дочурку!», — стало ясно: легко не будет.
Свадьбу сыграли скромно. Точнее, Михаил хотел скромно, но родители Кати превратили торжество в театр одного актера. Геннадий Петрович рыдал громче невесты, Зинаида Марковна упала в обморок аккурат во время обмена кольцами, а младший брат Кати, двадцатипятилетний Витька, громко икал и причитал: «Сестренку украли!»
После свадьбы молодые поселились в квартире Михаила — просторной трешке в новом районе. Казалось бы, живи да радуйся. Но не тут-то было.
Первым нагрянул Витька.
— Мишань, братан, пусти на недельку, — заявился он с двумя чемоданами. — У меня там… ремонт.
Какой ремонт в съемной однушке, Михаил спрашивать не стал. Неделя превратилась в месяц. Витька оккупировал гостиную, разбросал свои вещи по всей квартире и включал телевизор на полную громкость в три часа ночи.
— Кать, поговори с братом, — взмолился Михаил после очередной бессонной ночи.
— Ой, Миш, ну он же мой братик. Куда ему деваться?
Не успел Витька съехать (его все-таки выставили через два месяца), как заявилась Зинаида Марковна.
— Мне к окулисту надо, дочка. На обследование. Неделю минимум.
Окулист почему-то растянулся на три недели. Теща вставала в пять утра, гремела кастрюлями и обижалась, что «молодежь нынче ленивая, в постели до семи валяется».
Но апогеем стал приезд тестя. Геннадий Петрович появился с загадочным видом и сразу занял их спальню.
— Извини, зять, но мне нужно побыть в тишине. Душевная травма.
Какая травма — он объяснять не стал. Просто лежал на их кровати, вздыхал и требовал, чтобы ему носили еду прямо в постель.
Михаил с Катей ютились на раскладушке в кухне. О какой близости могла идти речь, когда за стенкой храпел тесть, а в любой момент мог заявиться кто-то из родственников?
— Кать, так больше нельзя, — Михаил поймал жену в коридоре. — Мы же хотели детей…
— Потерпи, милый. Папе тяжело.
— Чем ему тяжело-то?!
Но Катя уже убежала готовить отцу «успокаивающий» чай.
Переломный момент наступил через полгода такой жизни. Михаил вернулся с работы и обнаружил всю семью Кати в своей квартире. Они сидели за столом и что-то оживленно обсуждали.
— А, зять пришел, — Геннадий Петрович окинул его странным взглядом. — Вовремя. Мы тут решили, что вам с Катей нужно пожить отдельно. Для укрепления чувств.
— В смысле? — опешил Михаил.
— Ну, ты поживешь где-нибудь, а Катюша с нами побудет. Мы ее совсем не видим.
Михаил посмотрел на жену. Та сидела, опустив глаза.
— Кать?
— Папа считает, что так будет лучше…
В тот вечер Михаил собрал вещи и ушел. Но не к друзьям и не к родственникам. Он сел в машину и поехал куда глаза глядят.
Дорога привела его в небольшой приморский городок в трехстах километрах от дома. Михаил снял номер в гостинице и первый раз за полгода спокойно выспался.
Утром он спустился в кафе при гостинице. За стойкой стояла девушка с короткими рыжими волосами и россыпью веснушек на носу.
— Кофе? — улыбнулась она.
— И что-нибудь поесть.
— Вы не местный? — девушка ловко управлялась с кофемашиной.
— Проездом.
— Надолго?
Михаил задумался. А действительно, надолго? Что его ждет дома? Жена, которая не может сказать «нет» своим родственникам? Квартира, оккупированная чужими людьми?
— Не знаю, — честно ответил он.
Девушку звали Лера. Она оказалась хозяйкой не только кафе, но и небольшой гостиницы. Переехала сюда из большого города пять лет назад, после смерти бабушки, которая оставила ей дом.
— И не скучно тут? — спросил Михаил, допивая третью чашку кофе.
— А что скучать? Море рядом, туристы летом, зимой — тишина и покой. Книжки читаю, кино смотрю. Благодать.
Михаил планировал остаться на пару дней, но задержался на неделю. Потом на две. Каждое утро он приходил в кафе, пил кофе и разговаривал с Лерой.
Телефон он отключил на второй день. Потом включил — восемьдесят пропущенных от Кати, сто двадцать от тещи, пятьдесят от тестя. И ни одного сообщения с извинениями или просьбой вернуться. Только требования немедленно объявиться и претензии.
— Проблемы? — Лера поставила перед ним тарелку с омлетом.
— Семейные драмы, — Михаил убрал телефон. — Извини, не хочу грузить.
— Да я не против послушать. Тут развлечений немного.
И Михаил рассказал. Про свадьбу, про родственников-прилипал, про последний ультиматум.
— Ого, — присвистнула Лера. — А жена-то что?
— Жена считает, что я должен понимать. Это же ее семья.
— А ты? Ты разве не ее семья?
Михаил не нашелся, что ответить.
На третью неделю он начал помогать Лере в кафе. Сначала просто от скуки, потом втянулся. Оказалось, что готовить — это интересно. А общаться с постоянными посетителями — маленькими городскими жителями — даже весело.
— Слушай, — Лера вытирала столы после закрытия. — А может, останешься? Мне правда нужен помощник. Летом туристов много, одной не справиться.
— А жилье?
— Комната над кафе свободна. Небольшая, но уютная.
Михаил согласился не раздумывая.
Катя нашла его через месяц. Приехала с братом — для поддержки, видимо.
— Миша, ты с ума сошел? — с порога начала она. — Мама в больнице с сердцем, папа не спит ночами!
— Здравствуй, Кать.
— Собирайся, поехали домой. Хватит дурака валять.
Михаил посмотрел на жену. Красивая, любимая когда-то. Но сейчас он видел только усталую женщину, которая так и не смогла стать взрослой.
— Я не поеду.
— Что? Миша, ты что, решил бросить семью?
— Какую семью, Кать? Ту, где мы с тобой не можем побыть вдвоем? Где твои родственники решают, как нам жить?
— Они просто заботятся!
— Они паразитируют. И ты им позволяешь.
Витька попытался что-то возразить, но Михаил просто развернулся и ушел.
Развод оформили быстро. Квартиру Михаил оставил Кате — пусть живет с родственниками, раз они ей дороже.
А сам остался в приморском городке. Кафе процветало, Лера оказалась не только хорошим бизнес-партнером, но и прекрасным другом. А потом и больше, чем другом.
— Не жалеешь? — спросила она как-то вечером, когда они сидели на веранде и смотрели на море.
— О чем?
— Ну, что все бросил. Квартиру, город, привычную жизнь.
Михаил обнял ее за плечи.
— Знаешь, я только сейчас понял, что такое настоящая жизнь. Когда ты сам решаешь, как тебе жить. С кем жить. И никто не лезет с советами и претензиями.
— А если мои родственники заявятся? — улыбнулась Лера.
— У тебя есть родственники?
— Двоюродная тетка в Австралии. Раз в год открытку присылает.
— Идеально, — рассмеялся Михаил.
Через год они поженились. Тихо, без пышных торжеств. Только они вдвоем, мэр города и два свидетеля из местных.
А еще через год Лера сообщила, что беременна.
— Только давай договоримся, — сказал Михаил, обнимая жену. — Никаких родственников на постоянной основе. Максимум — неделя в гостях.
— Не больше трех дней, — поправила Лера. — И только по приглашению.
— Согласен.
Катя написала ему через два года. Длинное письмо о том, как она ошибалась, как тяжело ей живется с родителями, как брат довел ее до нервного срыва.
Михаил прочитал и удалил. Прошлое должно оставаться в прошлом.
А настоящее… Настоящее было прекрасно. Жена, дочка, свое дело. И никаких токсичных родственников в радиусе трехсот километров.
Иногда, чтобы найти счастье, нужно просто сесть в машину и уехать куда глаза глядят. Подальше от тех, кто тянет тебя на дно под видом заботы и любви.
