Андрей вернулся в родной посёлок после трёх лет работы на Севере. Уезжал он туда не от хорошей жизни — после того, как Марина, с которой они встречались со школы и даже успели обручиться, внезапно объявила, что выходит замуж за владельца местной пилорамы.
— Прости, но я устала ждать, когда ты встанешь на ноги, — сказала она тогда, снимая с пальца колечко. — Мне уже двадцать пять, а у нас с тобой до сих пор ни квартиры, ни машины…
Андрей тогда работал механиком в автопарке, и зарплаты едва хватало на жизнь. А тут подвернулась вахта — друг позвал на буровую. Андрей недолго думая согласился. Нужно было уехать подальше от боли и заработать денег, чтобы доказать самому себе, что он чего-то стоит.
Теперь, спустя три года, он сидел на крыльце родительского дома и смотрел на старый яблоневый сад. Деньги он заработал, даже квартиру в городе купил, вот только радости от этого не чувствовал.
— Сынок, ты бы в сад-то сходил, — попросила мать, выглядывая из кухни. — Яблоки осыпаются, жалко же добро. Хоть на сушку собери.
— Схожу, мам, — кивнул Андрей.
Он взял старую плетёную корзину и пошёл между рядами яблонь. Сад достался им от прежних хозяев дома — старинный, с редкими сортами. Отец когда-то хотел его выкорчевать, но мать не дала — уж очень вкусные были яблоки.
Андрей наклонился за очередным плодом, как вдруг услышал голос:
— Извините, а можно у вас яблок купить?
Он обернулся. У калитки стояла девушка с большой холщовой сумкой. Тёмные волосы были собраны в хвост, на носу — очки в тонкой оправе.
— Купить? — переспросил Андрей. — Да мы их не продаём. Так, для себя собираем.
— Жаль, — расстроилась девушка. — Я фотограф, приехала старые усадьбы снимать для альбома. Остановилась у Веры Павловны на краю посёлка, так она ваши яблоки так расхваливала! Говорит, таких сортов больше нигде не найти.
— Вера Павловна у нас главный ценитель, — улыбнулся Андрей. — Каждую осень приходит, мы ей всегда даём. А что за альбом?
— «Забытые сады России», — девушка оживилась. — Я по старым поместьям езжу, ищу сохранившиеся фруктовые сады. Ваш, кстати, удивительный! Можно посмотреть поближе?
Андрей открыл калитку:
— Заходите. Меня Андрей зовут.
— Вера, — представилась девушка и тут же достала фотоаппарат. — Ой, какая красота! Это же антоновка столетняя! И штрейфлинг! Боже, да у вас тут целый музей!
Она ходила между деревьями, фотографировала, трогала шершавую кору, собирала опавшие листья. Андрей шёл следом, удивляясь её восторгу.
— Вы что, правда во всём этом разбираетесь?
— Я выросла у бабушки в деревне, — объяснила Вера. — У неё был чудесный сад. После её смерти дом продали, сад вырубили под коттеджи. С тех пор я и езжу, ищу такие вот уцелевшие островки прошлого. Фотографирую, записываю истории…
В её голосе звучала такая искренняя печаль, что Андрей невольно проникся симпатией.
— Хотите, покажу вам самое интересное? — предложил он. — У нас в дальнем углу есть яблоня, которой, по словам отца, больше ста лет. И яблоки у неё особенные — поздние, сладкие, с медовым привкусом.
Они прошли в глубину сада. Старая яблоня действительно впечатляла — огромная, с дуплом в стволе, но всё ещё плодоносящая.
— Невероятно! — Вера обошла дерево кругом, фотографируя с разных ракурсов. — А можно попробовать яблоко?
Андрей сорвал несколько плодов, протёр о рубашку и протянул ей. Вера откусила и закрыла глаза:
— Божественный вкус! Как в детстве у бабушки…
Они присели на старую садовую скамейку. Вера рассказывала о своих путешествиях, о найденных садах и их историях. Андрей слушал, удивляясь тому, как легко им разговаривать.
— А вы сами откуда? — спросила Вера. — Вроде не похожи на местного.
— Я здешний, — усмехнулся Андрей. — Просто три года на Севере работал. Недавно вернулся.
— И как — рады возвращению?
— Если честно, не знаю, — признался он. — Вроде дома, а вроде всё чужое стало. Друзья разъехались, работы подходящей нет…
— Знакомое чувство, — кивнула Вера. — Я после университета в Москве пять лет прожила. Вернулась в родной город — а там всё изменилось. Даже дом бабушкин не узнала, когда мимо проезжала. Торговый центр на его месте.
Они просидели в саду до вечера. Вера фотографировала, Андрей рассказывал то немногое, что знал об истории сада. Потом пришла мать, позвала ужинать, и Вера засобиралась.
— Спасибо вам огромное! — сказала она на прощание. — Можно я завтра ещё приду? Хочется при другом освещении поснимать.
— Конечно, приходите, — кивнул Андрей.
Вера пришла на следующий день, и на следующий тоже. Они бродили по саду, собирали яблоки, разговаривали. Андрей показал ей старые фотографии дома, которые нашёл на чердаке. На одной был виден сад в своём расцвете — ровные ряды деревьев, беседка, которой уже давно не было.
— Надо бы восстановить, — задумчиво сказала Вера. — Такая красота пропадает.
— Да кому это нужно? — махнул рукой Андрей. — Родители старые, им уже не до сада. А я… не знаю, останусь ли.
— А почему нет? У вас же тут такое сокровище!
Андрей посмотрел на её горящие глаза и впервые за долгое время подумал, что, может быть, она права. Может быть, стоит остаться.
В последний день Вериного пребывания в посёлке они вдвоём делали яблочный сок на старой соковыжималке. Работали молча, слаженно, будто давно знакомые люди.
— Знаете, — вдруг сказала Вера, — я ведь не случайно именно в ваш посёлок приехала. Искала один сад, про который бабушка рассказывала. Говорила, там яблоки особенные растут, медовые. Думала, не найду уже. А оно вон как вышло.
— Так может, это знак? — улыбнулся Андрей. — Чтобы вы почаще приезжали. За яблоками.
— А вы будете рады?
— Очень.
Вера уехала, но через две недели позвонила:
— Андрей, у меня идея! Давайте сделаем проект по восстановлению старых садов. Я буду документировать, привлекать внимание, искать гранты. А вы — заниматься практической стороной. Начнём с вашего сада!
— А вы серьёзно?
— Абсолютно! Я уже написала несколько статей, откликов много. Люди хотят помочь, некоторые готовы приезжать волонтёрами.
Андрей задумался. Квартира в городе вдруг показалась ему совершенно ненужной. Зато здесь был дом, сад и работа, которая имела смысл.
— Давайте попробуем, — согласился он.
Вера приезжала каждые выходные. Они расчищали заросшие участки сада, обрезали старые деревья, сажали новые. К ним присоединились местные энтузиасты, даже из города приезжали волонтёры.
К весне сад преобразился. А Андрей с Верой незаметно для себя стали парой. Произошло это как-то само собой — просто в один из вечеров, когда они сидели у костра после работы, Андрей взял её за руку, и она не отстранилась.
— Знаешь, — сказал он, — я ведь уезжал отсюда со сломанным сердцем. Думал, больше никому не поверю.
— А теперь?
— А теперь думаю, что всё к лучшему. Если бы не уехал тогда, не встретил бы тебя.
Вера прижалась к его плечу:
— Бабушка всегда говорила: яблоня плодоносит только тогда, когда за ней ухаживают с любовью. Может, и с людьми так же?
Следующей осенью они поженились. Свадьбу сыграли прямо в саду, среди яблонь. Вера переехала в посёлок насовсем, открыла фотостудию. Их проект по восстановлению садов получил грант, и теперь они ездили по области, помогая людям возрождать старые сады.
А по вечерам они сидели на той самой скамейке под столетней яблоней и пили чай с яблочным вареньем. И Андрей думал о том, что счастье — оно как осенние яблоки: приходит в своё время, когда ты готов его принять и оценить.
— Спасибо, — сказал он однажды Вере.
— За что?
— За то, что вернула меня домой. К себе самому.
Вера улыбнулась и протянула ему яблоко — сладкое, с медовым привкусом, из тех, что растут только в их саду.
