— Ирочка, ты сегодня какая-то странная, — Максим Андреевич отложил планшет и внимательно посмотрел на жену. — Что случилось?
— Ничего особенного, — Ирина продолжала складывать детские вещи в шкаф, не поднимая глаз. — Просто устала.
— От чего устала? От того, что целый день дома сидишь?
Ирина резко обернулась. В его голосе она уловила ту самую интонацию, которая появлялась все чаще за последние месяцы. Снисходительную, почти презрительную.
— Дома сижу? — переспросила она тихо. — Ты серьезно считаешь, что уход за двумя детьми, домашнее хозяйство и подработка онлайн — это ничегонеделание?
Максим Андреевич поднялся с дивана, подошел к окну. Ему было тридцать четыре года, он занимал должность заместителя директора по развитию в крупной IT-компании. Зарплата позволяла содержать семью, но ипотека съедала больше половины дохода.
— Ира, не начинай опять, — устало произнес он. — У меня завтра важная презентация.
— Конечно, у тебя всегда что-то важное, — Ирина захлопнула дверцу шкафа. — А у меня что? Считаешь, мне не важно, что наш семилетний сын уже месяц не может нормально заснуть? Что четырехлетняя дочка постоянно спрашивает, почему папа больше не читает ей сказки?
Максим Андреевич почувствовал знакомое раздражение. Дома — претензии, на работе — дедлайны. Когда он успел стать заложником этой жизни?
— Я делаю все, чтобы обеспечить эту семью, — сказал он резче, чем хотел. — Работаю по двенадцать часов в сутки.
— Работаешь, — эхом повторила Ирина. — Только почему тогда на твоей рубашке вчера был чужой парфюм?
Максим Андреевич замер. Елизавета предупреждала, что у нее сильный аромат, но он не подумал…
— Что за бред? — попытался он отшутиться. — В офисе работают разные люди.
— Разные люди, — кивнула Ирина. — Особенно те, кто звонит тебе по субботам и воскресеньям.
Три месяца назад Максим Андреевич познакомился с Елизаветой на бизнес-конференции. Она была директором по маркетингу в конкурирующей компании — умная, успешная, без детей и семейных обязательств. Рядом с ней он чувствовал себя снова молодым, полным сил.
— Лиза, мне нужно ехать, — сказал он в телефон, стоя на балконе. — Жена что-то подозревает.
— Максим, я не могу больше так, — голос Елизаветы звучал напряженно. — Мне тридцать два года, я хочу серьезных отношений, семью.
— Мы обо всем договорились с самого начала.
— Договорились? — в ее голосе появились металлические нотки. — Я не договаривалась влюбляться в тебя.
Максим Андреевич почувствовал, как сжимается желудок. Он не был готов к такому развитию событий.
— Лиза, давай встретимся завтра, все обсудим.
— Встретимся, — коротко ответила она и повесила трубку.
На следующий день Ирина сидела в кафе напротив своей бывшей одноклассницы Светланы. Они не виделись лет пять, но случайная встреча в детском магазине напомнила о старой дружбе.
— Ира, ты выглядишь измученной, — Светлана внимательно разглядывала подругу. — Что происходит?
— Ничего особенного, — Ирина размешивала кофе. — Обычная семейная рутина.
— Ты же знаешь, мне можно все рассказать.
Ирина подняла глаза. В них плескались слезы.
— Света, я боюсь, что теряю мужа. Он стал другим — холодным, отстраненным. Постоянно задерживается на работе, выходные проводит с телефоном. А я… я начинаю сомневаться в себе. Может, правда, я стала неинтересной?
Светлана протянула руку и накрыла ладонь подруги.
— Ирочка, ты прекрасная мать и жена. Если проблемы в отношениях, то это не только твоя вина.
— Знаешь, что самое страшное? — Ирина вытерла глаза салфеткой. — Я чувствую, что если сейчас ничего не изменится, то все рухнет. Дети это тоже чувствуют.
В это время Максим Андреевич сидел в машине перед домом Елизаветы. Она вышла через десять минут — элегантная, красивая, но в ее глазах он увидел решимость.
— Максим, я приняла решение, — сказала она, садясь в машину. — Я подала заявление об увольнении. Перехожу работать в Питер.
— Что? — он не ожидал такого поворота. — Зачем?
— Потому что не могу больше ждать, когда ты решишься на серьезный шаг. Я люблю тебя, но не хочу быть запасным вариантом.
Максим Андреевич посмотрел на нее. Елизавета была всем, чего ему не хватало в последние годы — свободой, страстью, новизной. Но разве он готов разрушить семью ради этого?
— Лиза, дай мне время…
— Времени больше нет, — она открыла дверь машины. — Я уезжаю через неделю. Если захочешь быть со мной — знаешь мой номер.
Вечером Ирина укладывала детей спать. Сын Арсений спросил:
— Мама, а почему папа больше не смеется?
— Папа устает на работе, сынок.
— А ты почему плачешь по ночам?
Ирина присела на край кровати. Как объяснить ребенку то, что она сама не понимала?
— Иногда взрослые грустят, это нормально.
— Наташа из нашего класса говорит, что когда родители грустят, они разводятся.
Сердце Ирины сжалось. Неужели все настолько очевидно?
— Арсений, пап и мам не бывает бывших. Мы тебя любим, что бы ни случилось.
Максим Андреевич стоял у двери детской и слышал этот разговор. Впервые за месяцы он почувствовал, что действительно рискует потерять самое дорогое.
Ночью он лежал рядом с женой и понимал: нужно делать выбор. Елизавета уезжает, Ирина страдает, дети чувствуют напряжение. Какой бы выбор он ни сделал, кому-то будет больно.
— Ира, ты не спишь? — тихо спросил он.
— Не сплю.
— Нам нужно поговорить.
Ирина повернулась к нему. В полумраке он видел ее лицо — усталое, но все еще красивое.
— Я знаю, — сказала она просто. — Знаю, что у тебя кто-то есть.
Максим Андреевич почувствовал, как перехватывает дыхание.
— Ира…
— Не нужно объяснять. Просто скажи — ты хочешь сохранить семью или нет?
Он молчал. В голове метались мысли: Елизавета, карьера, новая жизнь… Но рядом лежала женщина, с которой он прожил десять лет, которая родила ему детей, которая знала его лучше всех.
— Я не знаю, — честно признался он.
Ирина кивнула и отвернулась к стене.
— Тогда мне нужно время подумать о нашем будущем. О своем будущем.
Утром Максим Андреевич проснулся один. Ирина уже была на кухне, собирала детей в школу и садик. Вела себя как обычно, но между ними словно выросла стена.
За завтраком Арсений спросил:
— Пап, а почему мама плакала?
— Не плакала я, — быстро ответила Ирина. — Просто лук резала.
— В семь утра? — удивилась четырехлетняя Дарья.
Максим Андреевич понял: время выбора пришло. Елизавета уезжает послезавтра, Ирина на грани нервного срыва, дети начинают задавать вопросы.
Вечером он сидел в своем кабинете и смотрел на фотографию семьи. Ирина улыбалась, обнимая детей. Когда он последний раз видел ее такой счастливой?
Телефон завибрировал. Сообщение от Елизаветы: «Билеты куплены. Последний шанс.»
Максим Андреевич набрал ответ: «Прости. Не могу.» И тут же удалил ее номер.
— Ира, — он зашел в спальню, где жена складывала белье. — Мне нужно тебе кое-что сказать.
Она подняла глаза. В них не было ни надежды, ни страха — только усталость.
— Я сделал выбор, — сказал он тихо. — Хочу, чтобы мы попробовали все исправить.
Ирина долго смотрела на него.
— Максим, а ты уверен, что это не из жалости?
— Я не знаю, что это, — честно ответил он. — Знаю только, что не хочу разрушать то, что мы строили десять лет.
— Тогда нам предстоит долгий путь, — сказала Ирина. — Доверие нужно заслужить заново.
Максим Андреевич кивнул. Он понимал: легко не будет. Но впервые за месяцы он чувствовал, что идет в правильном направлении.
Через неделю он узнал, что Елизавета действительно уехала. Не попрощавшись, не оставив контактов. Это было больно, но он знал — другого выхода не было.
Восстановление семьи оказалось сложнее, чем разрушение. Ирина долго не могла поверить в искренность его намерений. Дети чувствовали напряжение и капризничали. Но постепенно, день за днем, они учились быть семьей заново.
Максим Андреевич понял главное: счастье не в бегстве от проблем, а в их решении. Рядом с теми, кто действительно дорог.
