А поэтому тетка вдруг решила, что встретил он где-то в деревне гуляющую на улице Марусю, ну и пошел с ней в полный, так сказать, отрыв.
— И стол на троих накрыт! Ах вы…
— Что тут происходит? – раздался за спиной тетки мужской голос, который точно не мог принадлежать Валентину.
— А ты еще кто?
— Ты что это ей шоколадки таскаешь? – с подозрением посмотрела то на Марусю, то на ухажера Валентина Жанна Олеговна.
— Ну так это… ДетЯм мороженное, бабе цветы, классика же, — ухмыльнулся в неполный рот зубов Валентин, протягивая женщине букетик и пакет, который тут же звякнул, намекая, что вечер будет интересным.
— Спасибо, дядя Валя, я пойду к Ленке, посижу у нее пока, — протараторила Маруся.
И, прихватив подаренную теткиным ухажером шоколадку, выскочила на улицу, на ходу застегивая куртку.
В свои двадцать она была девочкой неглупой. И хоть сама еще с ухажерами не обжималась – не до того было, но знала прекрасно, зачем именно к ее тетке дядя Валя приходит.
Так что каждый раз, когда мужчина посещал их дом, старалась под благовидным предлогом сбежать из дома и не показываться до ночи.
А можно и всю ночь, если мать Лены была в ночную смену и подруге хотелось ночевать с кем-то в компании.
С теткой Маруся жила, потому что работа по ее профилю находилась только в деревне.
И, конечно, жилье специалистам предоставляли, ну да разве просто женщине одной тащить хозяйство?
Да и все расходы проще разделить на двоих, чем одной коря.читься. И за участком присмотреть, и помочь, и за лекарствами сбегать, если вдруг заболеешь – всегда нужен был рядом близкий человек.
Мама, например, рассуждала именно так. И поэтому помогла дочери устроиться на работу в деревню, где жила ее старшая сестра.
— Она женщина одинокая, дома постоянно помощь нужна. А приглядишь за ней – так, глядишь, и дом этот она тебе оставит, своих-то детей не нажила.
— Мам, разве можно так! Ты как будто ей на тот свет отъехать желаешь поскорей, — встрепенулась тогда Маруся.
— Да не желаю я ей ничего. Правда жизни просто. Кавалеры отвалятся со временем, мало кто сейчас ищет себе старушку-одуванчика, чтобы вместе доживать.
Да и не дотягивают мужики даже до наших лет. А так и ей не одиноко, и ты хоть под каким-то присмотром.
Зачем ей нужен присмотр, Маруся не понимала ровно до тех пор, пока к ней не стали клеиться деревенские парни.
Клеиться порой неприлично, сдабривая ухаживания грязными шуточками и шлепками пониже спины.
Когда Маруська после первого такого раза явилась домой заплаканная, тетка подхватилась, пробежалась по деревне…
И вот на следующий день парни извинялись перед девушкой, мямля при этом, мол, что же она не сказала, что поварихе из столовки приходится родственницей.
Как будто одинаковые фамилии, не самые распространенные, и тот факт, что Маруська жила в доме у этой тетки, об этом сказать не могли.
Зато стало понятно, что чужих в деревне не особо-то и любят. И понятно, о каком «присмотре» мать говорила.
Тетка, впрочем, парней от племянницы не гоняла.
— Ты, если по любви вдруг с кем того-то самого – главное, в подоле не принеси.
Ну да вы люди умные, должны уже про резиновые изделия знать, не то что в наше время, когда ничего такого в помине не было в нашем местном-то сельпо.
Да не красней ты так, а то я сама девкой не была… — хихикала тетка Жанна во время этого крайне неловкого для Маруси разговора.
Девкой ее Маруся, конечно, видела только на фотографиях, но очень быстро поняла, что в плане личной жизни тетя еще ого-го.
С женатыми не связывалась – это правда, мо…ду ей бить никто не приходил. Но и замуж не торопилась.
Встречалась по паре-тройке лет то с одним, то с другим. До тех пор, пока не появился Валентин.
Вдовец был мужчиной видным и по выправке, и по финансовой составляющей своего имущества.
Хороший дом, пусть и жил он там с дочерью от первого брака, неплохая машина, а самое главное – деньги, которые он с готовностью тратил на женщину, к которой захаживал пару раз в неделю.
Жанна, конечно, тоже бор.зеть не думала и путевки на Мальдивы себе не требовала. Но стараниями кавалера уже справила себе новый пуховик, теплые модные сапожки и перекрыла крышу в родном доме.
А еще – при каждом своем визите Валентин обязательно приносил какую-нибудь мелочь для племянницы Жанны, что в глазах девушки выгодно отличало его от предыдущих теткиных ухажеров, которые видели в ней пустое место и даже не считали нужным здороваться.
Валентин с ней тоже, впрочем, не разговаривал, но сам факт, что за Марусино неудобство и необходимость уходить куда-нибудь, чтобы дать им время, он считает нужным девушку поблагодарить, ей нравился.
А еще шоколадки были вкусными, а у Ленки всегда было очень подходившее под них вино, так что вечера у них проходили в том числе и стараниями Валентина очень даже ничего.
— Слушай, Маришка, ты это… Прекращай, — в этот раз, когда девушка вернулась домой, тетка сверлила ее недобрым взглядом.
— Что прекращай? – с недоумением в голосе произнесла Маруся.
Маришкой ее тетка называла только когда злилась.
— А то ты не знаешь, что, — вспыхнула Жанна.
Девушка лишь с непониманием во взгляде продолжала стоять столбом, пытаясь догадаться, чем именно разозлила тетку, с которой они, казалось, все это время жили мирно и достаточно дружно.
Перед следующим визитом Валентина Марусю выставили из дома за два часа до предполагаемого визита.
Это девушке показалось странным, но все концы в один узел она без Ленки связать не смогла.
Зато подруга, более просвещенная в вопросах женской ревности, тут же просветила ее, что тетка, оказывается, опасается, что Маруся уведет у нее завидного жениха.
— Да как же я его увезти могу, если он меня в шутку дочкой называл пару раз? И дочь его, кстати, лет на пять меня старше, если не больше.
Да если бы хотел он с кем помоложе связаться, уж с его деньгами нашел бы сразу какую подходящую, а не к тетке бы мотался.
— Так-то оно так, да только женская ревность – штука нелогичная. Кстати, сегодня к нам мой брат по отцу зайти должен. Давно хотела тебя с ним познакомить.
— Лена, да ты никак меня замуж выдать собралась? – захихикала Маруся.
— Я тебе не мать, чтобы замуж тебя выдавать, ну да вдруг вы друг другу понравитесь?
Ты одинокая, да и он до сих пор без девушки. Вот, вернулся в наш город. Старше тебя на три года, конечно, но это не проблема, насколько я знаю.
Когда в дверь раздался звонок Ленка, не глядя, побежала ее открывать. И тут же ее оттолкнула в сторону влетевшая в дом разъяренная тетка.
— Где они?! А ну, рассказывай! Давно их покрываешь? Мама твоя вечно подружек гулящих покрывала, и ты туда же, а ведь годы твои какие… — набросилась было на Лену Жанна, но тут заметила Марину.
И площадная брань обрушилась уже на племянницу. Из криков тетки стало понятно, что Валентин сегодня к ней не пришел.
А поэтому тетка вдруг решила, что встретил он где-то в деревне гуляющую на улице Марусю, ну и пошел с ней в полный, так сказать, отрыв.
— И стол на троих накрыт! Ах вы…
— Что тут происходит? – раздался за спиной тетки мужской голос, который точно не мог принадлежать Валентину.
— А ты еще кто?
— Я-то – Ленин брат. И выметались бы вы со своей лексикой из нашего дома. Ты Маруся, да?
Мне Ленка фотографию показывала, — оттолкнув тетку за дверь и аккуратно ее закрыв за ней, парень прошел в комнату и, не стесняясь, принялся разглядывать девушку. Не так, чтобы неприятно, а скорей даже…
— Ага, — пролепетала Марина. – Вообще я Марина, но все Марусей зовут.
— Денис, но вообще Даня. Мать? – он кивнул на дверь.
— Тетка. Тут такое было… — они с Леной наперебой принялись рассказывать, что именно возомнила о Марусе тетка и почему подобного ну никак быть не могло, на что парень в ответ лишь пожал плечами и сказал, что у некоторых людей в голове слишком много мусора.
Домой Маруся вернулась лишь под утро. Тихо прошла в свою комнату и, подумав, принялась собирать вещи.
Оставаться с теткой больше не было никакого желания. Мало ли, что взбредет ей в голову на следующий раз?
Если уж накинулась на Марусю из-за подозрения и несчастных шоколадок, то что учудит в будущем?
— Марусенька, ты прости меня, д..ру. Он в город уехал за кольцом, предложение мне делать. Я только узнала. Надумала про тебя невесть что. Ты что же, бросать меня думаешь?
— Бросать не буду. Но на всякий случай жить с тобой тоже больше не стану. Пока у Лены поживу, а там, может, с Денисом сложится что.
— А что еще за Денис?
— А это тот парень, который тебя из Лениного дома выставил, — чуть не сорвалась на смех Маруся.
— Ой, уж..ас какой, что же думать он про нас теперь будет, — прижала ладони к лицу тетка.
— Обо мне – только хорошее. Ну а тебе раньше надо было думать.
Серьезно, теть Жанн, как можно было подумать, что мне интересен этот твой Валентин? Он же папы старше!
— Да подумала так… Прости, Марусенька.
Маруся простила. И даже пришла на теткину свадьбу. А следом – пригласила их с новоиспеченным дядей на свою собственную.
Но нет-нет – да подшучивает теперь над теткой, когда та приходит к ним с Денисом в гости:
— Тетя Жанна, а что же мужа с собой не взяла? Вдруг дочке моей шоколадку принесет – хоть повод у тебя будет вспомнить былое.
— Маришка, не доводи до греха, и так вспомнить стыдно, а тебе лишь бы веселиться.
— Ну так посмейся над проблемой – и она исчезнет.
— Вот ты прямо как Валя мой. Он все шутит, чтобы я в его отсутствие не смела твоему мужу глазки строить. Тоже припоминает.
И кто же ему рассказал, знать бы – все волосья повыдергала бы.
— Точно не я, — улыбалась Маруся.
Знала, что по деревне об их разборках рассказала Ленкина соседка, но втягивать в давнюю историю еще и ее желания не имелось.
Тем более, что все разрешилось без крови, разводов и окончательного разрыва семейных отношений, что пусть и редко, но бывает.
Зато Жанна наверняка извлекла из этой истории урок. По крайней мере, приходя с Валентином в ресторан, она не кидается с кулаками и ругательствами на улыбающихся ее мужу и ей самой официанток.
Ведь иногда шоколадка, улыбка и вежливые слова просто являются тем, чем являются, а не служат символом тайных отношений, великой любви и прочих ситуаций из столь любимых тетей Жанной рома.нов.
