— И что ты собралась делать дальше, Маша? — Людмила Ивановна поджала губы и оглядела кухню дочери с таким выражением, будто находилась не в городской квартире, а на заброшенной свалке. — У тебя даже сковородка нормальная сгорела. Как ты детей кормить собираешься?
Мария молча достала из шкафчика новую тефлоновую сковороду с этикеткой, которую ещё не успела снять. Это была третья кухонная принадлежность, купленная за последний месяц после ухода Сергея. Почему-то именно на кухне она острее всего ощущала перемены в своей жизни.
— Видишь, мама, у меня всё под контролем, — Мария старалась, чтобы голос звучал спокойно, хотя внутри всё кипело. — И вообще, я хотела поговорить с тобой не о сковородках.
— А о чём тут говорить? — Людмила Ивановна присела на краешек стула. — Тридцать пять лет, двое детей, муж ушёл. Ничего нового.
— Муж не ушёл, — Мария резко повернулась к матери. — Мы развелись. По обоюдному согласию. И я хотела сказать, что справляюсь. С детьми, с работой, с домом. Без посторонней помощи.
— Без посторонней помощи? — Людмила Ивановна подняла брови. — А кто Димку из садика забирал в среду? А кто с Ваней уроки делал, пока ты на своей работе задерживалась?
Мария глубоко вдохнула. Она помнила совет психолога – считать до десяти перед ответом, когда чувствуешь, что закипаешь. Раз. Два. Три…
— Мам, я благодарна за помощь с детьми. Правда. Но ты же понимаешь, о чём я. Мне не нужны советы. Мне не нужна критика. И мне точно не нужно, чтобы ты перебирала мои шкафы и выбрасывала вещи, которые считаешь ненужными.
Вчера, вернувшись с работы, Мария обнаружила, что половина её гардероба аккуратно сложена в мусорные пакеты. «Это старьё, — пояснила тогда мать. — Разве можно такое носить женщине в твоём положении?»
— Но они же действительно старые! — всплеснула руками Людмила Ивановна. — Ты начальник отдела, должна выглядеть соответственно. А то смотри, Сергей с молоденькой уже, а ты…
— С какой молоденькой? — Мария замерла, не донеся чашку до рта.
— А ты не знала? — в голосе матери прозвучало плохо скрываемое торжество. — С девчонкой какой-то из бухгалтерии. Ольгой, кажется. Моложе тебя лет на пять.
Мария поставила чашку на стол так резко, что чай выплеснулся на скатерть.
— И откуда ты знаешь?
— Соседка ваша, Нина Степановна, видела их в магазине. Обнимались, целовались прямо при всех, как подростки. И не стыдно ему…
— А ей? — Мария сама не понимала, почему это так задело. Они с Сергеем давно решили всё цивилизованно. Развод прошёл без скандалов, имущество поделили, с детьми договорились. Сергей каждые выходные забирал мальчиков, исправно платил алименты. Всё было как по учебнику семейного права. Так почему же сейчас в груди что-то неприятно сжалось?
— Девчонка совсем. Тридцать лет, не больше. И что он в ней нашёл? — Людмила Ивановна покачала головой. — Вот если бы ты…
— Если бы я что? — Мария почувствовала, как внутри поднимается волна гнева. — Лучше готовила? Чаще стирала его рубашки? Меньше работала? Что, мама?
— Не повышай на меня голос, — Людмила Ивановна выпрямилась. — Я просто хочу, чтобы ты не повторила моих ошибок. Чтобы у тебя была полноценная семья, чтобы дети…
— Мои дети в порядке. И я в порядке. Знаешь, что мне сейчас нужно больше всего? Чтобы меня оставили в покое. Хотя бы ненадолго.
Мария встала и подошла к окну. За стеклом накрапывал мелкий февральский дождь, превращая остатки грязного снега в слякоть. Она поймала себя на мысли, что именно так выглядит сейчас её жизнь – слякотно. Ни зимы, ни весны – промежуточное состояние.
— Знаешь, мам, я, пожалуй, справлюсь сама. С детьми, с работой… со всем.
— Что ты имеешь в виду? — голос Людмилы Ивановны стал напряжённым.
— Я хочу, чтобы ты вернула ключи от квартиры. Мне нужно личное пространство. Время подумать. Разобраться в себе.
Людмила Ивановна медленно поднялась, лицо её побледнело.
— Ты… выгоняешь родную мать?
— Я не выгоняю, — устало ответила Мария. — Я прошу уважать мои границы. Ты можешь приходить, когда мы договоримся. Помогать с детьми, если я попрошу. Но…
— Неблагодарная! — Людмила Ивановна схватила сумку. — Я ночей не спала, когда ты болела в детстве. Я одна тебя вырастила после того, как твой отец… А теперь… теперь ты меня, как собаку…
Она бросила связку ключей на стол и направилась к двери. В прихожей резко обернулась:
— Сергей правильно сделал, что ушёл от тебя. С таким характером ты никого не сможешь удержать рядом. Даже детей потеряешь, помяни моё слово!
Дверь хлопнула так сильно, что в серванте задребезжали чашки.
Мария опустилась на стул и закрыла лицо руками. Она не плакала – слёз почему-то не было. Внутри царила странная пустота, словно кто-то вынул всё содержимое, оставив только оболочку.
Телефон на столе завибрировал. Сообщение от Сергея: «Завтра заберу мальчиков в 10. Есть планы на выходные?»
Мария усмехнулась. Планы? Да, есть. Сменить замки.
— Мам, а почему бабушка больше не приходит? — Дмитрий болтал ногами, сидя за кухонным столом. Мария выкладывала из сковороды омлет на тарелки.
— Бабушка сейчас занята, — ответила она, стараясь, чтобы голос звучал непринуждённо. — И у нас теперь новые замки, помнишь? Я дам ей ключи, когда она соберётся в гости.
Прошло две недели с момента их ссоры. Людмила Ивановна звонила каждый день – сначала с требованиями и угрозами, потом с обвинениями, затем со слезами. Мария не поддавалась. Первый раз в жизни она чувствовала, что может сама управлять своей жизнью. Конечно, было непросто – забирать детей из школы и сада, готовить, проверять уроки, всё успевать на работе. Но она справлялась. И это придавало сил.
— А мне бабушка обещала на день рождения планшет, — протянул Иван. — Она когда придёт?
— Милый, до твоего дня рождения ещё три месяца, — Мария поцеловала младшего сына в макушку. — Не переживай.
С днём рождения Вани была отдельная история. В прошлом году Людмила Ивановна, не спросив, организовала грандиозный праздник с аниматорами, огромным тортом и кучей гостей – детей её подруг и соседей, которых Иван едва знал. Мальчик устал и расплакался прямо посреди праздника. «Избалованный, — заключила тогда Людмила Ивановна. — Это всё твоё воспитание».
— Папа сказал, что заберёт нас с Димкой на все выходные, — продолжил Иван, отправляя в рот большой кусок омлета. — Мы к кому-то в гости поедем.
— Да? — Мария замерла. Сергей ничего не говорил ей о планах на все выходные. — Он тебе сказал, к кому?
— К тёте Оле, — ответил Дмитрий и тут же уткнулся в тарелку, явно почувствовав напряжение.
Мария глубоко вдохнула. Значит, Сергей решил познакомить детей со своей новой пассией. Стиснув зубы, она набрала номер бывшего мужа.
Сергей не ответил. Вместо этого через минуту пришло сообщение: «На совещании. Что-то срочное?»
«Мне нужно с тобой поговорить. Лично. До того, как заберёшь детей».
«Ок. Буду в 9:30».
Мария отложила телефон. Никогда прежде она не вмешивалась в то, как Сергей проводит время с сыновьями. Но знакомство с новой женщиной — это уже слишком серьёзно. Тем более без предварительного разговора с ней.
— Дети, давайте собираться. Дима, не забудь дневник. Ваня, сегодня физкультура, спортивная форма в синем рюкзаке.
Повседневная суета помогала не думать о предстоящем разговоре с Сергеем. Но как только за детьми закрылась дверь, тревога вернулась.
Что она скажет ему? «Не смей знакомить наших сыновей с этой женщиной»? Глупо. У него своя жизнь, и рано или поздно дети всё равно узнают о его новых отношениях. «Предупреждай меня о таких вещах заранее»? Разумно, но он может воспринять это как попытку контролировать его жизнь. И разве это не будет похоже на то, как её мать контролирует её саму?
Телефон снова завибрировал. Сообщение от неизвестного номера: «Мария Алексеевна, здравствуйте. Это Нина Степановна, соседка вашей мамы. Людмила Ивановна просит передать, что ей нездоровится. Может, вы навестите её? Она очень переживает».
Мария поморщилась. Очевидная манипуляция. Сколько раз в детстве и юности мать использовала мнимые болезни, чтобы вызвать в ней чувство вины? Бессчётное количество. «Спасибо за информацию. Передайте, что я позвоню ей» — написала она и отключила телефон.
В дверь позвонили. Сергей пришёл раньше.
— Привет, — он стоял в дверях, немного растерянный, как всегда в последнее время при их встречах. — Что случилось?
— Проходи, — Мария пропустила его в квартиру. — Дети сказали, что ты собираешься познакомить их с… Ольгой?
— А, вот в чём дело, — Сергей прошёл на кухню и сел на тот же стул, где недавно сидела Людмила Ивановна. — Я хотел сказать тебе об этом сегодня.
— То есть ты уже решил, а потом собирался поставить меня в известность? — Мария скрестила руки на груди.
— Слушай, мы взрослые люди, — Сергей потёр переносицу. — Я не думал, что тебя это так заденет. В конце концов, мы официально разведены.
— Меня не задевает, что у тебя новые отношения, — медленно сказала Мария. — Меня беспокоит, что дети будут знакомиться с незнакомой женщиной, о которой я ничего не знаю.
— Ольга не «какая-то женщина», — в голосе Сергея появились раздражённые нотки. — Мы встречаемся уже… какое-то время.
— Как давно? — вопрос сорвался с губ прежде, чем Мария успела подумать.
Сергей отвёл взгляд.
— Не важно.
— До нашего развода?
— Какая разница, Маша? — он вздохнул. — Мы ведь всё решили цивилизованно. Ты сама говорила, что устала от наших отношений.
Мария почувствовала, как к горлу подступает комок. Так значит, пока она пыталась спасти их брак, ходила к семейному психологу, устраивала романтические ужины, он уже встречался с этой девушкой?
— Ты прав, — сказала она наконец. — Какая разница. Только прошу, предупреждай меня о серьёзных изменениях в жизни детей заранее. И желательно до того, как они сами узнают.
— Хорошо, — Сергей кивнул, явно обрадованный, что разговор не перешёл в ссору. — Слушай, а что с замками? Мой ключ не подошёл.
— Я поменяла, — Мария протянула ему новый ключ. — Мама стала слишком часто заходить без предупреждения. Мне нужно… пространство.
— Опять вы поцапались, — Сергей хмыкнул. — Знаешь, я иногда думаю, что между вами много общего. Вы обе такие…
— Какие? — Мария приподняла бровь, чувствуя, как возвращается раздражение.
— Упрямые, — быстро закончил Сергей. — Слушай, я пойду. Заеду за пацанами к саду и школе, верну в воскресенье вечером, идёт?
Он поспешно попрощался и вышел. Мария осталась одна в пустой квартире. Внезапно навалилась усталость – физическая и эмоциональная. За что боролась все эти годы? Муж изменял, мать не уважала её границы, дети… дети были единственным, что держало её на плаву.
Телефон снова завибрировал. На этот раз звонила коллега с работы.
— Мария Алексеевна, тут к вам пришёл главврач из психиатрической больницы. По поводу совместного проекта. Вы будете сегодня?
— Буду через час, — ответила Мария, чувствуя странное облегчение от того, что можно сосредоточиться на работе и не думать о личных проблемах. — Предложите ему кофе и проводите в переговорную.
— Мне кажется, наш проект имеет большие перспективы, — Александр Николаевич, главврач психиатрической больницы, улыбнулся. — Психологическая поддержка сотрудников — это то, чего не хватает многим компаниям.
Они сидели в кафе недалеко от офиса Марии. Рабочая встреча незаметно перетекла в неформальную беседу – сначала о проекте, потом о медицине в целом, затем о жизни.
— Согласна, — Мария отпила кофе. — В нашей стране многие до сих пор считают психологические проблемы чем-то постыдным. «Возьми себя в руки», «не раскисай» — вот стандартные рекомендации.
— А вы, я смотрю, неплохо разбираетесь в теме, — Александр внимательно посмотрел на неё.
— Читала кое-что, — уклончиво ответила Мария. Не рассказывать же малознакомому человеку, что последний год их с Сергеем брака прошёл в кабинетах семейных психологов – безрезультатно, как оказалось.
— Знаете, я в своей практике часто сталкиваюсь с тем, что люди не понимают: психическое здоровье так же важно, как физическое, — Александр отломил кусочек пирожного. — И иногда даже близкие становятся источником проблем, сами того не осознавая.
— О да, — Мария невесело усмехнулась. — Особенно если эти близкие — твоя мать, которая считает, что знает, как тебе жить, лучше тебя самой.
— Сложные отношения с родителями? — в голосе Александра не было праздного любопытства, только искренний интерес.
И Мария неожиданно для себя рассказала ему — о матери, которая не признаёт границ, о недавней ссоре, о смене замков, о чувстве вины, которое преследует её, несмотря на уверенность в своей правоте.
— Простите, — она вдруг опомнилась. — Вы, наверное, не для того встречались со мной, чтобы выслушивать мои семейные проблемы.
— Для врача выслушивать людей — часть профессии, — улыбнулся Александр. — И, если позволите непрофессиональное мнение, вы всё делаете правильно. Границы необходимы для здоровых отношений, даже если речь идёт о родителях.
— Если бы ещё мать это понимала…
— Люди старшего поколения часто выросли в других условиях, с другими представлениями о семье, — Александр пожал плечами. — Для многих концепция личных границ — это что-то из области фантастики.
— А вы? — внезапно спросила Мария. — У вас есть дети?
— Детей нет, — покачал головой Александр. — Был женат, но развёлся пять лет назад. Работа занимает почти всё время. Что, впрочем, не повод отказываться от кофе с интересным собеседником.
Он улыбнулся, и Мария почувствовала, как внутри разливается тепло, которого она не испытывала очень давно.
Три месяца пролетели незаметно. Мария и Александр встречались сначала раз в неделю, обсуждая проект, потом чаще. Их отношения развивались стремительно, но естественно, словно они знали друг друга много лет. Мальчики тоже быстро привыкли к новому маминому другу – Александр умел находить подход к детям, не пытаясь заменить им отца.
С Людмилой Ивановной ситуация оставалась напряжённой. Мария звонила ей раз в неделю, коротко рассказывала о детях, выслушивала сдержанные упрёки. Несколько раз они встречались — на нейтральной территории или у матери, но каждый разговор заканчивался взаимными обвинениями. Мать не могла смириться с тем, что дочь «выставила её за дверь», а Мария не была готова снова дать ей ключи от квартиры и вернуться к прежним отношениям.
Среди новостей, которые Мария старательно скрывала от матери, были её отношения с Александром. Она знала, что Людмила Ивановна не одобрит её выбор так скоро после развода. «Торопишься, как всегда», — скажет она. «Мужику нужна женщина для постели, а дети ему зачем?» — добавит она. И наверняка намекнёт, что вот Сергей хотя бы был отцом её детей, «а этот кто тебе?»
В тот вечер Мария ждала Александра на ужин. Дети уже спали, на столе стояли свечи и бутылка вина. Она не планировала ничего особенного, просто хотела провести с ним вечер наедине — мальчики всю неделю болели, и они почти не виделись.
Звонок в дверь раздался неожиданно рано. Мария расправила платье и пошла открывать, улыбаясь своим мыслям.
На пороге стояла Людмила Ивановна.
— Мама? — Мария растерялась. — Как ты…
— Через Нину Степановну, — отрезала Людмила Ивановна. — Она же ходит за Ваней в сад, когда ты на работе задерживаешься. Ей ключи доверяешь, а родной матери…
Она решительно вошла в квартиру, не дожидаясь приглашения.
— Мам, сейчас не самое подходящее время, — Мария пыталась сохранять спокойствие. — Давай завтра встретимся и поговорим.
— Не самое подходящее? — Людмила Ивановна скинула пальто. — А когда будет подходящее? Когда ты совсем детей запустишь? Дмитрий мне сказал, что у него температура была 39, а ты на работе допоздна!
— Я была дома, — возразила Мария. — Единственный день, когда я задержалась, с ними сидела няня. Профессиональная медсестра, между прочим.
— Няня? — Людмила Ивановна всплеснула руками. — Ты чужого человека к детям пускаешь, а мать родную…
Она осеклась, заметив накрытый стол и свечи.
— Так вот оно что, — её голос стал ледяным. — У тебя свидание. Не успела с мужем развестись, уже хахаля нашла.
— Мама! — Мария почувствовала, как краска заливает лицо. — Немедленно прекрати. И вообще, это не твоё дело.
— Не моё дело? — Людмила Ивановна повысила голос. — А как же дети? Они моё дело? Что они подумают, когда увидят, что мать водит в дом посторонних мужиков?
— Александр не посторонний, — Мария сжала кулаки. — Мы встречаемся уже три месяца. Он познакомился с детьми. Они его любят.
— Три месяца! — Людмила Ивановна расхохоталась. — И ты уже привела его к детям? Ты хоть знаешь, кто он такой? Не маньяк ли какой-нибудь?
В этот момент в дверь снова позвонили. Мария закрыла глаза на секунду, собираясь с мыслями, затем пошла открывать.
Александр стоял на пороге с букетом цветов. Его улыбка погасла, когда он увидел напряжённое лицо Марии.
— Что-то случилось? — тихо спросил он.
— У нас гости, — она попыталась улыбнуться. — Моя мама.
Александр кивнул и вошёл в квартиру.
— Добрый вечер, — он протянул руку Людмиле Ивановне. — Я Александр. Рад познакомиться.
Людмила Ивановна проигнорировала его руку.
— А вы, значит, новый ухажёр моей дочери? — она окинула его презрительным взглядом. — И чем занимаетесь? Как познакомились?
— Мама! — Мария почувствовала, что теряет терпение. — Прекрати допрос!
— Всё в порядке, — спокойно сказал Александр. — Я главный врач психиатрической больницы. Мы познакомились, когда обсуждали совместный проект с компанией Марии.
— Психиатр? — Людмила Ивановна повернулась к дочери. — Тебе не хватало обычного разведённого мужика, нашла психа?
— Людмила Ивановна, — голос Александра был ровным, но твёрдым. — Я понимаю, вы беспокоитесь о дочери и внуках. Но ваше поведение сейчас переходит границы.
— Какие ещё границы? — Людмила Ивановна повысила голос. — Это моя дочь! Я имею право…
— Вы имеете право на уважение и любовь своей дочери, — согласился Александр. — Но и она имеет право на уважение с вашей стороны. На личную жизнь, на собственные решения.
— Не указывайте мне, что я могу делать в семье собственной дочери! — Людмила Ивановна схватила вазу со стола. — Убирайтесь отсюда немедленно!
— Мама! — Мария бросилась к ней, пытаясь забрать вазу. — Что ты делаешь?
В этот момент из детской комнаты выглянул заспанный Дмитрий.
— Мам? Бабушка? Что происходит?
Мария обернулась к сыну, и в этот момент Людмила Ивановна швырнула вазу в сторону Александра. Он успел уклониться, но ваза разбилась о стену.
— Дима, всё хорошо, иди спать, — Мария подошла к сыну и мягко подтолкнула его обратно в комнату. — Мы с бабушкой просто громко разговариваем.
— Она совсем с ума сошла! — закричала Людмила Ивановна. — Привела в дом чужого мужика! Ничему жизнь не учит!
— Мама, пожалуйста, — Мария говорила тихо, но твёрдо. — Дети спят. Давай поговорим спокойно.
— Какое спокойно? — Людмила Ивановна схватила со стола тарелку. — Я не позволю тебе разрушить свою жизнь! И жизнь моих внуков!
Александр тихо подошёл к Марии и положил руку ей на плечо.
— Людмила Ивановна, вам нужно успокоиться, — сказал он. — В таком состоянии конструктивный разговор невозможен.
— Не указывай мне, психиатр несчастный! — Людмила Ивановна швырнула тарелку в их сторону. — Убирайся из дома моей дочери!
Тарелка разбилась о стену, осколки разлетелись по полу. Из детской снова показалась голова Дмитрия, а за ним испуганно выглядывал Иван.
— Мама, — Александр взял телефон, — я вызываю бригаду.
— Какую ещё бригаду? — Людмила Ивановна побледнела.
— Психиатрическую, — спокойно ответил Александр. — У вас сейчас аффективное состояние. Вы представляете опасность для себя и окружающих.
— Ты… — Людмила Ивановна задохнулась от возмущения. — Ты хочешь упечь меня в психушку?
— Я хочу, чтобы вы получили профессиональную помощь, — Александр говорил так же спокойно. — То, что сейчас происходит — не норма. Вы это понимаете?
— Маша! — Людмила Ивановна повернулась к дочери. — Скажи ему! Я твоя мать!
Мария стояла, закрыв лицо руками. Когда она подняла взгляд, её глаза были полны слёз.
— Мама, я прошу тебя, — тихо сказала она. — Уходи. Просто уходи сейчас. Пока всё не стало ещё хуже.
— Ты выбираешь его? — голос Людмилы Ивановны дрогнул. — Вместо родной матери?
В этот момент раздался звонок в дверь. Александр пошёл открывать.
— Вы вызывали бригаду? — донёсся из прихожей мужской голос.
— Да, проходите, — ответил Александр. — Пациентка в аффективном состоянии, проявляет агрессию.
— Пациентка? — Людмила Ивановна схватилась за сердце. — Я не пациентка! Я пришла к дочери!
В комнату вошли двое мужчин в белых халатах. Один из них держал в руке чемоданчик.
— Успокойтесь, пожалуйста, — сказал он, подходя к Людмиле Ивановне. — Мы просто поговорим.
— Не трогайте меня! — закричала она, отступая. — Маша! Не позволяй им! Я же твоя мать!
Мария молча смотрела, как Людмилу Ивановну усаживают в кресло, как врач что-то говорит ей, как она постепенно успокаивается.
— Мы направим вас на обследование, — говорил врач. — Вам нужна помощь.
— Я не сумасшедшая, — тихо сказала Людмила Ивановна, глядя на дочь. — Я просто хотела как лучше…
Мария подошла к ней и взяла за руку.
— Я знаю, мама. Но иногда даже с лучшими намерениями мы причиняем боль тем, кого любим.
Она повернулась к детям, которые всё ещё стояли в дверях детской.
— Бабушка немного заболела, — сказала Мария. — Врачи помогут ей поправиться. Всё будет хорошо.
Когда Людмилу Ивановну увели, в квартире воцарилась тишина. Мария уложила детей, вернулась в гостиную и начала собирать осколки.
— Оставь, — тихо сказал Александр. — Я помогу.
Он обнял её, и Мария наконец позволила себе расплакаться.
Прошло полгода. Мария и Александр поженились тихо, без пышных торжеств. Людмила Ивановна провела месяц в больнице, где ей диагностировали тревожное расстройство и назначили терапию. Постепенно их отношения начали налаживаться — медленно, с осторожностью с обеих сторон.
— Я не думала, что когда-нибудь скажу это, — призналась Людмила Ивановна во время одного из визитов к дочери, — но тот вечер… возможно, это было к лучшему.
Они сидели на кухне нового дома Марии и Александра — просторного, светлого, с большим садом, где мальчики могли играть. Переезд состоялся два месяца назад, и Людмила Ивановна впервые пришла в гости.
— Я хотела бы попросить прощения, — продолжила она, не глядя на дочь. — Я не уважала твои границы. Не доверяла твоим решениям. Считала, что знаю лучше.
Мария молча слушала, не перебивая. Это было так не похоже на мать — признавать свои ошибки.
— Доктор Соколова говорит, что это называется «токсичная забота», — Людмила Ивановна невесело усмехнулась. — Когда ты вроде хочешь как лучше, а на самом деле просто контролируешь и не даёшь человеку жить своей жизнью.
— Мам, — Мария взяла её за руку. — Я знаю, что ты всегда хотела для меня только хорошего.
— Да, но делала это… неправильно, — Людмила Ивановна вздохнула. — Знаешь, когда твой отец ушёл, я поклялась, что ты никогда не будешь чувствовать себя так, как я тогда. Брошенной, одинокой, неспособной справиться. Я хотела защитить тебя от всего мира.
— И от меня самой.
— Да, — Людмила Ивановна кивнула. — Я так боялась, что ты совершишь ошибку. Что будешь страдать. Что не справишься.
— А я справилась, — тихо сказала Мария.
— Ещё как справилась, — в глазах Людмилы Ивановны блеснули слёзы. — Лучше, чем я когда-либо. У тебя прекрасные дети, хорошая работа, новый дом. И… Александр. Он хороший человек.
— Да, — Мария улыбнулась. — Он хороший.
В дверь позвонили. Мария пошла открывать. На пороге стоял Сергей.
— Привет, — он выглядел смущённым. — Извини за внезапный визит. Я просто… мальчики забыли у меня учебники, хотел завезти.
— Конечно, проходи, — Мария пропустила его в дом. — Они в саду с Александром, запускают воздушного змея.
Сергей прошёл в прихожую и протянул рюкзак.
— Красивый дом, — сказал он, оглядываясь. — Уютный.
— Спасибо, — Мария взяла рюкзак. — Как у тебя дела? Как Ольга?
— Мы расстались, — Сергей потёр затылок. — Оказалось, у нас слишком разные взгляды на жизнь.
— Жаль, — сказала Мария, не чувствуя ни злорадства, ни сожаления — только лёгкую грусть за человека, который когда-то был ей близок.
— Слушай, — Сергей переминался с ноги на ногу, — я тут подумал… может, нам стоит попробовать ещё раз? Ради детей. Они скучают по полноценной семье.
Мария удивлённо посмотрела на него.
— Сергей, я замужем. У меня новая жизнь.
— Я знаю, но… — он запнулся. — Мы столько лет были вместе. У нас дети. Общая история.
— И именно поэтому мы всегда будем связаны, — мягко сказала Мария. — Как родители Димы и Вани. Но не как муж и жена.
Сергей опустил голову.
— Я понимаю. Просто… в последнее время я много думал о нас. О том, что, возможно, не ценил то, что имел.
— Иногда мы понимаем ценность чего-то, только когда теряем, — Мария слегка коснулась его плеча. — Но это не значит, что нужно пытаться вернуть прошлое. Иногда нужно просто двигаться дальше.
Из сада донёсся радостный крик Ивана — воздушный змей, видимо, взлетел. Сергей посмотрел в окно, где были видны его сыновья, бегающие по траве, и Александр, державший в руках катушку с нитью.
— Ты права, — сказал он наконец. — Извини. Я пойду.
Когда Сергей ушёл, Мария вернулась на кухню. Людмила Ивановна сидела у окна, глядя в сад.
— Это был Сергей? — спросила она. — Чего он хотел?
Раньше Мария соврала бы — чтобы избежать нотаций, советов, упрёков. Но сейчас она просто сказала правду:
— Он хотел вернуться. Попробовать ещё раз.
Людмила Ивановна повернулась к ней.
— И что ты ответила?
— Что уже слишком поздно, — Мария пожала плечами. — У меня другая жизнь сейчас. Лучшая.
Людмила Ивановна кивнула и снова посмотрела в окно, где Александр поднимал Ивана на плечи, чтобы тот мог дотянуться до запутавшегося в ветвях дерева змея.
— Знаешь, — сказала она тихо, — я всегда боялась, что ты повторишь мою судьбу. Останешься одна, будешь тянуть всё на себе. Как я.
— Мам, но ведь ты не одна, — Мария села рядом с ней. — У тебя есть я. Внуки. Теперь ещё и Александр.
— Да, — Людмила Ивановна улыбнулась сквозь слёзы. — Теперь — да.
Она достала из кармана связку ключей.
— Вот, — сказала она. — От вашего дома. Александр дал мне, когда приглашал в гости. Но я хочу, чтобы ты знала: я никогда не войду без звонка. Обещаю.
Мария обняла мать, чувствуя, как внутри разливается тепло. Ключи от дома — такая простая вещь. Но иногда именно в таких простых вещах и заключается самое важное.
Любовь. Доверие. Уважение.
