У меня была хорошая неделя. Новая работа в агентстве недвижимости, тихий вечер с чаем и сериалом. И вдруг — «Привет. У тебя есть минутка?». Я смотрела на экран и понимала: человек, который исчез без объяснений, возвращается не с извинениями. А с очередной просьбой.
Илья.
Три года назад он просто перестал отвечать на звонки. Не объяснил, не попрощался — растворился, словно его никогда не было. А я глупая ещё месяц писала ему сообщения, думала, что случилось что-то серьёзное.
Теперь он пишет мне в пятничный вечер, когда я наконец-то устроилась на нормальную работу и сняла однушку в приличном районе. После трёх лет съёмных комнат в коммуналках и подработок.
— Ева, можно встретиться? Мне нужно кое-что обсудить.
Конечно нужно. Всегда нужно, когда у него неприятности.
Я налила себе ещё чая и включила сериал погромче. Но сосредоточиться не получалось. Телефон лежал рядом, и я знала — он не отстанет.
Через полчаса пришло ещё одно сообщение:
— Я знаю, у тебя есть все основания меня не слушать. Но это важно.
Важно. Для него всегда было важно только то, что касалось его самого. Я взяла трубку и набрала его номер.
— Алло?
— Говори быстро, — сказала я. — У меня планы на вечер.
— Ева… — голос прозвучал неуверенно. — Спасибо, что перезвонила.
— Илья, у тебя была минута моего времени. Она закончилась тридцать секунд назад.
Он засмеялся — так же нервно, как раньше, когда хотел что-то выпросить.
— Мне нужно место, где остановиться. Ненадолго. Неделю, максимум две.
Вот оно.
— У тебя что, вся страна закончилась? — я встала и прошлась по комнате. — Отели, хостелы, друзья?
— Ситуация сложная. С деньгами пока туго, а друзья… — он замолчал. — Ты же знаешь, как бывает.
Знаю. Он всегда умел наживать врагов.
— И ты решил вспомнить про меня? После трёх лет молчания?
— Ева, я понимаю, как это звучит…
— Нет, не понимаешь. — Я села на диван и крепче сжала трубку. — Ты понимаешь только одно. Когда тебе плохо, можно позвонить Еве. Она добрая, она поможет.
— Это не так.
— Это именно так! — я почти кричала. — Ты исчез в самый дрянной момент моей жизни. Помнишь? Когда меня выгоняли из старой квартиры, а работу сократили? Тогда тебя не было рядом.
Тишина. Только его дыхание в трубке.
— Я тогда тоже проходил через сложный период…
— Замолчи. — Слова вылетели сами собой. — Просто замолчи и не лги хотя бы сейчас!
***
Я помнила тот период. Мне нужно было за две недели найти новое жильё, потому что хозяйка квартиры продавала её своим родственникам. Я работала в страховой компании, но нас массово сокращали из-за реорганизации. Илья тогда встречался со мной уже полгода, и я думала — вот он, взрослые отношения, поддержка.
А он просто пропал.
— Ева, — голос стал тише. — Я тогда струсил. Понял, что не готов к серьёзным отношениям.
— И поэтому решил не объясняться? Просто исчезнуть?
— Я не знал, как сказать…
— Как сказать «До свидания»? — я засмеялась. — Илья, это два слова. Даже ребёнок справится.
Он молчал. Я представляла, как он сидит где-то с этим своим виноватым лицом, которое включал, когда попадался на лжи.
— Где ты сейчас живёшь? — спросила я.
— Снимаю комнату в коммуналке. Но завтра хозяин выселяет, нашёл жильцов подороже.
— И что ты делаешь сейчас? Работаешь где-то?
— В службе доставки. Курьером. — Голос стал совсем тихим. — Ева, я знаю, что не имею права просить…
— Точно не имеешь.
— Но мне правда некуда идти. Дай мне неделю, я найду что-то другое.
Я закрыла глаза. Илья всегда умел находить людей в подходящий момент. Когда у них всё хорошо, когда они могут помочь. А потом исчезал, пока снова не понадобится.
— А что потом? — спросила я. — Найдёшь квартиру и снова растворишься на три года? Илья, — я встала и подошла к окну. — Ты же понимаешь, что я тебе ничего не должна?
— Понимаю.
— И что у меня нет причин тебе помогать?
— Понимаю.
— Где твои родители? — спросила я. — Братья, сёстры?
— С родителями не общаюсь уже два года. Сестра живёт в другом городе, у неё своих проблем хватает.
— Что случилось с родителями?
— Долгая история. — Он вздохнул. — Папа снова завёл любовницу, мама винит меня, что я его не останавливаю. Как будто это моя обязанность — следить за чужим браком.
Я помнила его родителей. Мать — вечно недовольная, отец — человек, который всю жизнь искал что-то получше. Неудивительно, что Илья вырос таким же.
— И что, вообще некого попросить?
— Ева… — в голосе появились нотки отчаяния. — Ты же знаешь, какой я. Я не умею дружить. Не умею поддерживать отношения. У меня есть знакомые. Но не друзья. Да, знаю. И это было одной из наших проблем.
— Неделя? — переспросила я.
— Максимум две.
— И что потом? Опять исчезнешь без слова благодарности?
— Нет. Обещаю.
— Твои обещания, Илья, стоят ровно столько, сколько ты за них готов заплатить. А платить ты не готов никогда.
Тишина.
— Ладно, — сказала я наконец. — Приезжай завтра утром. Но на диване. И с пониманием, что это временно.
— Ева, спасибо…
— И ещё одно условие.
— Какое?
— Объяснишь мне честно, что случилось три года назад. Без лжи, без оправданий. Как есть.
— Хорошо.
— Тогда до завтра.
Я бросила трубку и допила чай.
Глупо. Конечно, глупо. Но любопытство оказалось сильнее обиды. Мне правда хотелось знать, что творилось в его голове тогда.
И ещё… Иногда люди меняются, правда?
***
Утром он приехал с одним рюкзаком и пакетом продуктов.
— Это тебе, — сказал он, протягивая пакет. — Извинения в формате завтрака.
Внутри были круассаны, хороший кофе и мармелад, который я любила.
— Помнишь, — сказала я удивлённо.
— Многое помню.
Он выглядел хуже, чем три года назад. Похудел. Появились морщины вокруг глаз. Одет был просто. Джинсы, свитер, старые кроссовки.
— Садись, — кивнула я на кухню. — Рассказывай.
Илья сел, покрутил в руках чашку с кофе.
— Тогда, три года назад, я встретил другую женщину.
Вот оно.
— И?
— Подумал, что это любовь. Решил, что с тобой мы просто привыкли друг к другу. А тут — настоящие чувства.
— И ты решил не объясняться. А просто исчезнуть?
— Мне было стыдно. — Он поднял глаза. — Я знал, что поступаю как последний трус. Но не мог заставить себя сказать правду.
— А что случилось с той женщиной?
Илья усмехнулся — горько, без радости.
— Она оказалась замужем. Я для неё был развлечением на пару месяцев. Когда поняла, что я всерьёз, исчезла. Тоже без объяснений.
— И как, понравилось?
— Понял, как я был не прав с тобой.
Мы молчали. Я пила кофе. И думала о том, что всё в жизни рано или поздно возвращается бумерангом.
— А потом что? — спросила я. — Два с половиной года чем занимался?
— Работал. Пытался устроить личную жизнь. Безуспешно. — Он пожал плечами. — Оказалось, что я не очень хорошо умею строить отношения.
— Неожиданно.
— Ева, я понимаю, что ты злишься…
— Я не злюсь. — Это была правда. — Я разочарована. В тебе, в себе. В том, что нельзя просто стереть человека из жизни, когда он причинил боль.
— Я не прошу стирать. Просто… дай мне шанс исправиться.
Исправиться. Как будто можно взять резинку и стереть три года обиды.
— Илья, — сказала я медленно. — Ты понимаешь, что я тебе больше не верю?
— Понимаю.
— И что у нас никогда не будет тех отношений, что были?
— Понимаю.
— Тогда чего ты ждёшь? — я встала и начала собирать посуду. — Что я прощу, забуду, и мы заживём, как раньше?
Он молчал.
— Илья?
— Не знаю, — сказал он честно. — Может быть, я просто надеюсь, что ты дашь мне шанс доказать, что я изменился.
— А ты изменился?
— Хочу думать, что да.
— Хочешь думать — это не ответ.
Я поставила чашки в раковину и обернулась.
— Знаешь, что меня больше всего расстроило тогда?
Он покачал головой.
— То, что ты не посчитал меня достойной честности. Решил, что проще исчезнуть, чем объяснить причину.
— Мне было стыдно…
— Тебе было лень! — я повысила голос. — Стыдно было бы, если бы ты остался и попытался объяснить. А ты выбрал лёгкий путь.
Илья сжал кулаки.
— Да, выбрал. И сожалею об этом каждый день.
— Три года сожалеешь, а написал только сейчас, когда тебе нужна помощь.
— Написал, потому что…
— Потому что что?
— Потому что ты единственная, кто может меня понять.
Я засмеялась.
— Понять? Илья, я тебя не понимаю вообще. Не понимала тогда, не понимаю сейчас.
— Тогда почему согласилась помочь?
Хороший вопрос. Я сама не знала ответа.
— Может, потому что я тоже изменилась, — сказала я наконец. — Научилась отделять жалость от любви.
Он вскинул голову.
— Жалость?
— А ты как думал? — я опёрлась о раковину. — Любовь к тебе кончилась в тот день, когда я поняла, что ты не ответишь на звонок. Сейчас я просто жалею тебя. Жалею мужчину, который так и не научился быть взрослым.
— Ева…
— Что «Ева»? — я почувствовала, как внутри поднимается старая злость. — Ты думал, что придёшь, скажешь пару красивых слов, и я растаю? Что у нас будет красивое примирение, как в кино?
— Нет, я…
— Ты именно это и думал! — я шагнула к нему. — Потому что ты всегда так думаешь. Что твоё обаяние решит любые проблемы.
Илья встал.
— Хорошо, я понял. Соберу вещи и уйду.
— Да сиди уже! — я махнула рукой. — Договорились на неделю — значит, неделя. Но без иллюзий. Ты временный жилец, который платит добротой за крышу над головой.
— Платит добротой?
— А чем ещё ты можешь заплатить? — я села обратно за стол. — Денег у тебя нет, обещания ничего не стоят. Остаётся только быть хорошим.
— Я постараюсь.
— Увидим.
***
Следующие три дня мы жили как соседи. Он рано уходил на работу, я — в агентство. Вечером здоровались, ужинали каждый сам по себе, смотрели телевизор в разных комнатах.
Он действительно старался быть незаметным. Убирал за собой, покупал продукты, не шумел. Идеальный жилец.
В четверг вечером я пришла домой уставшая. День не задался — клиенты капризничали, начальник придирался, машина сломалась по дороге на просмотр квартиры.
Илья сидел на кухне с ноутбуком.
— Ищешь квартиру? — спросила я, снимая туфли.
— Работу. — Он не поднял головы. — Курьерская служба сокращает людей.
— И много вариантов?
— Почти нет. — Он закрыл ноутбук. — Без опыта и связей найти что-то приличное нереально.
Я достала из холодильника йогурт и села напротив.
— А чем ты вообще хочешь заниматься?
— Не знаю. — Он пожал плечами. — Раньше мечтал открыть своё дело, но сейчас это кажется фантастикой.
— Какое дело?
— Мастерскую по ремонту велосипедов. Всегда любил возиться с техникой.
Я посмотрела на него внимательнее. За три года он почти не изменился внешне, но что-то было другим. Менее самоуверенным, что ли.
— А что мешает?
— Деньги, опыт, связи. Всё, что нужно для бизнеса.
— Опыт можно получить.
— В тридцать восемь лет? — он усмехнулся. — Ева, я не мальчик. У меня нет времени на эксперименты.
— Тридцать восемь — это не старость.
— Для новых начинаний — старость.
Мы замолчали. Я доела йогурт и подумала о том, что Илья всегда сдавался слишком легко. Это тоже было одной из наших проблем — он мечтал, но не действовал.
— Знаешь, что меня в тебе всегда раздражало? — сказала я.
— Что?
— Ты сдаёшься, не начав. Придумываешь себе препятствия и решаешь, что они непреодолимые.
— А ты всегда была слишком оптимистична.
— И поэтому у меня есть нормальная работа и своя квартира, а у тебя — рюкзак и коммуналка.
Илья вздохнул.
— Может, ты права.
— Конечно права. — Я встала и начала мыть чашку. — Но дело не в том, что я права. Дело в том, что ты ничего не изменишь, пока не перестанешь жалеть себя.
— Я не жалею себя.
— Ещё как жалеешь. — Я обернулась. — Ты приехал ко мне не за помощью. Ты приехал за жалостью. Чтобы кто-то сказал: «Бедный Илья, жизнь так несправедлива к тебе».
— Это неправда.
— Правда. — Я вытерла руки и села обратно. — И знаешь что? Мне тебя действительно жаль. Но не потому, что жизнь к тебе плохо относится. А потому, что ты сам себе злейший враг.
Он молчал, глядя в стол.
— Илья, — сказала я мягче. — Ты умный, симпатичный, у тебя золотые руки. Ты мог бы добиться чего угодно, если бы не боялся попробовать.
— Легко говорить.
— Трудно делать. Но без этого ничего не изменится.
***
На следующий день он ушёл рано утром и вернулся только к вечеру.
— Где был? — спросила я.
— Искал работу. — Он выглядел усталым. — Обошёл десяток мест. Везде мимо.
— И что теперь?
— Не знаю.
Я посмотрела на него и приняла решение.
— Хочешь, помогу найти работу?
— Как?
— У меня есть знакомые в разных сферах. Кое-кого можно попросить.
Илья поднял голову.
— Серьёзно?
— Серьёзно. Но с условием.
— Каким?
— Перестанешь ныть и начнёшь действовать. Найдём тебе работу — будешь работать честно. Накопишь денег — попробуешь открыть свою мастерскую.
— А если не получится?
— Тогда попробуешь ещё раз. И ещё. Пока не получится.
— Зачем тебе это?
Хороший вопрос. Я сама не очень понимала зачем.
— Может, хочу доказать себе, что не все мужчины безнадёжны, — сказала я. — Или просто верю, что люди могут меняться.
— А если я снова исчезну?
— Тогда я буду знать, что попытка не засчитана.
Илья кивнул.
— Хорошо. Попробуем.
***
Через неделю я познакомила его с Мишей — своим бывшим коллегой, который открыл автосервис. Мише нужен был помощник — не механик, но человек, который разбирается в технике и может учиться.
— Зарплата небольшая, — предупредил Миша. — Но если подойдёшь, через полгода поднимем.
Илья согласился сразу.
Ещё через неделю он съехал от меня. Нашёл комнату в квартире у пожилой женщины — дёшево, но прилично.
— Спасибо, — сказал он, собирая вещи. — За всё.
— Не за что.
— За что. — Он остановился у двери. — Ты дала мне шанс, которого я не заслуживал.
— Каждый заслуживает второй шанс.
— Не каждый.
Мы постояли в молчании.
— Ева, — сказал он тихо. — Я знаю, что между нами ничего не будет. Но можно… можно иногда созваниваться? Просто узнавать, как дела?
Я подумала.
— Можно. Но как друзья.
— Конечно.
— И Илья?
— Да?
— Если опять захочется исчезнуть — скажи честно. Не нужно разыгрывать спектакли.
— Скажу.
Он ушёл, а я осталась одна в квартире, которая вдруг показалась слишком тихой.
***
Через месяц он позвонил.
— Как дела? — спросила я.
— Хорошо. Миша доволен, говорит, что быстро учусь. А у тебя как?
— Тоже хорошо. Продала две квартиры на этой неделе.
— Молодец.
Мы поговорили ещё немного — о работе, о погоде, о планах на выходные. Обычный разговор между знакомыми.
Через три месяца он пригласил меня на кофе.
— Хочу показать кое-что, — сказал он.
Мы встретились в кафе рядом с его работой. Илья выглядел лучше — поправился, купил новую одежду, в глазах появился блеск.
— Смотри, — он достал планшет и показал мне фотографии. — Это мастерская, которую сдают в аренду. Небольшая, но для начала подойдёт.
— Серьёзно думаешь об этом?
— Серьёзно. Уже накопил треть от нужной суммы. Миша говорит, может помочь с оборудованием.
— И когда планируешь открыться?
— Через полгода, если всё пойдёт по плану.
Я посмотрела на фотографии. Небольшое помещение в подвале, но светлое и просторное.
— Знаешь, что хорошо? — сказала я.
— Что?
— Ты говоришь не «если получится», а «когда получится».
Илья улыбнулся.
— Учусь у лучших.
***
Ещё через полгода он действительно открыл мастерскую. Маленькую, на два рабочих места, но свою. Я пришла на открытие — вместе с Мишей и ещё несколькими людьми.
— Спасибо, — сказал Илья, когда остальные разошлись. — Без тебя ничего бы не вышло.
— Вышло бы. Просто позже.
— Не знаю. — Он оглянулся на мастерскую. — Наверное, мне нужен был кто-то, кто поверит в меня больше, чем я сам.
— Теперь веришь?
— Начинаю.
Мы постояли в тишине.
— Ева, — сказал он вдруг.
— Да?
— Я думал… может, попробуем ещё раз? Я имею в виду отношения.
Я посмотрела на него. Он стоял рядом, но казался далёким — словно между нами была невидимая стена.
— Нет, — сказала я мягко.
— Почему?
— Потому что мы разные люди. Были разными тогда, остались разными сейчас.
— Но ты же помогла мне измениться…
— Я помогла тебе поверить в себя. Это разные вещи.
Илья кивнул — с пониманием, без обиды.
— А друзьями можем остаться?
— Конечно.
Мы остались друзьями. Созваниваемся раз в месяц, иногда встречаемся на кофе. Он рассказывает о делах, я — о своих. У него всё идёт хорошо — мастерская развивается, появились постоянные клиенты, он даже подумывает о расширении.
А я поняла одну важную вещь: иногда помочь человеку — значит не дать ему то, что он просит, а дать то, что ему действительно нужно.
Илья просил крышу над головой и жалость. А получил веру в себя.
И это было именно то, что ему было нужно. Люди могут меняться. Не всегда, не все, но могут. Главное — захотеть и найти в себе силы начать.
А ещё я поняла, что прощение — это не про другого человека.
Это про себя.
Когда я простила Илью, я освободилась от груза, который три года носила в себе. И стала легче, чище, лучше.
Он исчез на три года, а потом написал: «У тебя есть минутка?» И у меня действительно была эта минутка. Одна-единственная минутка, которая изменила жизнь нас обоих.
