— Хватит уже копаться в этих бумагах, Андрей. Пойдем ужинать, все остывает, — Елена стояла в дверях кабинета, поправляя волосы привычным жестом.
— Иду, иду, — Андрей Петрович рассеянно кивнул, не отрывая взгляда от документов. — Мне нужно еще минут пять, чтобы закончить с этим завещанием.
— Завещанием? — в голосе жены промелькнула тревога. — С чего вдруг? Тебе же только пятьдесят два, рано об этом думать.
Андрей наконец поднял голову и посмотрел на жену. Елена выглядела моложе своих сорока восьми — подтянутая фигура, ухоженные волосы, минимум морщин. Годы пощадили ее.
— Дело не в возрасте, а в ответственности, — он потер переносицу. — Максим уже вовсю работает в нашем СТО, близнецы заканчивают институт. Нужно все правильно оформить, чтобы потом проблем не было. Юрист советует сделать тест ДНК — говорит, что-то там связано с наследственным правом.
Елена замерла. В глазах мелькнул испуг, который она тут же попыталась скрыть.
— Зачем такие сложности? Ты же их отец, это и так всем очевидно.
— Это просто формальность, Лена, — он пожал плечами. — Юридическая защита бизнеса. В нашей стране без бумажек ты никто, сама знаешь.
Она молча кивнула и вышла. Андрей не заметил, как побелели ее пальцы, сжимавшие дверной косяк.
Прошло три недели. Андрей сидел в своем кабинете на втором этаже СТО и смотрел на конверт с результатами. Его руки слегка дрожали.
Результаты теста на отцовство: отрицательный.
Он перечитал заключение пять раз, пытаясь найти ошибку. Максим, Анна и Иван — не его дети биологически. Все трое. Вероятность — 99,99%.
Внутри что-то оборвалось. Двадцать семь лет брака. Он любил Елену с университета, ждал ее из института, когда сам уже работал. Женился на ней в 1997-м, когда ему было двадцать пять, а ей двадцать один. Три года пытались завести детей, ходили по врачам. А потом, в 1999-м, родился Максим. Сколько радости было! А в 2003-м — близнецы Анна и Иван. И вот теперь…
Андрей закрыл глаза, пытаясь справиться с дрожью в руках. За что? Почему? Кто этот человек, отец его детей? Мысли путались, сердце колотилось как бешеное.
В дверь постучали.
— Пап, ты там? — голос Максима вернул его к реальности. — У нас проблема с поставкой запчастей, нужно твое решение.
— Сейчас выйду, — хрипло ответил Андрей, быстро пряча конверт в ящик стола.
Он глубоко вдохнул, заставляя себя собраться. Потом вышел в рабочее помещение, где Максим в синем комбинезоне с логотипом их СТО разговаривал с поставщиком. Сын… не сын? Высокий, крепкий парень с русыми волосами и карими глазами. На кого он похож? Не на него, это точно. И не на Елену.
— Что там у вас? — голос звучал почти нормально, и Андрей порадовался своей выдержке.
Вечером он вошел в дом, как в чужой. Привычная обстановка казалась декорацией. Елена хлопотала на кухне, что-то напевая. Увидев его, она улыбнулась:
— Как дела на работе? Максим звонил, говорил, что вы решили проблему с поставками.
— Да, решили, — Андрей прошел на кухню и сел за стол. — Нам нужно поговорить, Лена.
Она замерла, держа в руках салатницу. Что-то в его тоне заставило ее насторожиться.
— Что-то случилось?
— Пришли результаты теста, — он достал из кармана сложенный лист бумаги. — Хочешь сама прочитать или мне рассказать?
Салатница выскользнула из рук Елены и разбилась о пол. Она не обратила на это внимания, глядя на мужа расширенными от ужаса глазами.
— Андрюша… — голос дрожал. — Я… я могу объяснить.
— Объяснить? — он усмехнулся, и эта усмешка напугала Елену еще больше. — Что именно? Что все наши дети от другого мужчины? Что двадцать семь лет ты лгала мне в глаза? Что я растил чужих детей, не подозревая об этом?
Елена медленно опустилась на стул напротив, бледная как полотно.
— Они не чужие, — прошептала она. — Они твои, Андрей. Во всем, кроме биологии.
— Кто их отец? — его голос звучал пугающе спокойно.
Она закрыла лицо руками:
— Ты помнишь Сергея? Твоего троюродного брата?
Андрей почувствовал, как земля уходит из-под ног. Сергей? Тот самый неудачник, который вечно сидел без работы? Который разбился на машине в 2005-м?
— Когда? — только и смог выдавить он.
— После того, как врачи сказали, что у тебя проблемы с… что детей у нас не будет, — Елена говорила тихо, не поднимая глаз. — Ты был в отчаянии, помнишь? Говорил, что без наследников твое дело не имеет смысла. Что семья должна продолжаться. А потом ты уехал на две недели по делам в Москву…
Андрей помнил ту поездку. 1998 год, он пытался наладить поставки запчастей для своей маленькой мастерской, которая со временем превратилась в крупное СТО.
— И ты решила переспать с моим братом? — горечь переполняла его.
— Это случилось только раз! — Елена подняла на него полные слез глаза. — Он пришел помочь с протекающей крышей, мы выпили… Я была в отчаянии не меньше твоего! А потом… я забеременела. Ты был так счастлив, Андрей. Ты светился от радости, говорил, что это чудо.
— А близнецы? — его голос упал до шепота.
— Когда Максиму было три, ты снова заговорил о втором ребенке. Мы пытались, но ничего не получалось. И я… я снова встретилась с Сергеем. Один раз, клянусь! Я думала, что если получилось в первый раз…
Андрей резко встал, опрокинув стул:
— Двадцать пять лет растить чужих детей! — он сжал кулаки. — Почему ты не сказала мне правду сразу?
— А что бы ты сделал? — в ее голосе послышался вызов. — Бросил бы меня? Отказался бы от Максима? Ты же любил его с первого дня!
— Я имел право знать! — рявкнул он.
— А они имели право на нормальную семью! — выкрикнула Елена. — Сергей был никем, пьяницей без работы! А ты — их настоящий отец, который вырастил их, любил, дал образование!
Андрей покачал головой:
— Я не могу сейчас это слушать. Мне нужно подумать.
Он развернулся и вышел из дома. Елена бросилась за ним:
— Андрей! Куда ты? Что будет с нами? С детьми?
Он остановился у машины:
— Не знаю. Мне нужно время.
Номер в гостинице был безликим и пустым, как и его мысли. Андрей лежал на кровати, глядя в потолок. Телефон показывал двадцать пропущенных от Елены и три от Максима. Он не отвечал никому.
Двадцать семь лет жизни. Ложь. Предательство. А дети? Они не виноваты. Они по-прежнему его дети, разве нет?
Он закрыл глаза, вспоминая, как учил Максима кататься на велосипеде, как читал сказки маленькой Анне, как гордился победой Ивана на олимпиаде по физике. Если рассказать им правду — что это изменит? Принесет боль, разрушит их мир, их веру в семью.
Второй день в гостинице тянулся бесконечно. Андрей почти не спал, мало ел. Смотрел старые фотографии в телефоне — улыбающиеся дети, счастливые моменты. Неужели все это было построено на лжи?
К вечеру второго дня он принял решение. Елена ответила на звонок мгновенно:
— Андрей! Слава богу! Где ты? Я с ума схожу!
— Я возвращаюсь домой, — сказал он устало. — Нам нужно поговорить. Дети дома?
— Нет, Максим на работе, близнецы в институте, — ее голос дрожал. — Андрей, я…
— Не по телефону, — прервал он. — Жди меня.
Елена бросилась к нему, как только он переступил порог дома. Она выглядела измученной, с красными от слез глазами.
— Прости меня, — шептала она, цепляясь за его куртку. — Я знаю, что непростительно обманула тебя, но я любила тебя все эти годы, клянусь!
Андрей осторожно отстранил ее и прошел в гостиную. Сел в кресло, чувствуя смертельную усталость.
— Я думал два дня, — начал он. — Перебрал все варианты. И решил, что никто никогда не узнает правды.
Елена удивленно посмотрела на него:
— Ты не скажешь детям?
— Нет, — он покачал головой. — Это разрушит их жизнь. Я не дам им пережить ту боль, которую испытал сам. Они — мои дети, Лена. Я вырастил их, я люблю их. Биология не имеет значения.
Слезы потекли по ее щекам:
— Андрюша… я не заслуживаю тебя.
— Дело не в тебе, — его голос был тверд. — Дело в них. В нашей семье. Я не позволю ей развалиться.
Он встал и подошел к окну:
— Но между нами все изменилось, Лена. Я не знаю, смогу ли когда-нибудь простить тебя полностью. Не знаю, смогу ли снова доверять.
— Я сделаю все, чтобы заслужить твое прощение, — она подошла и осторожно коснулась его плеча. — Все, что угодно.
Андрей повернулся к ней:
— Никаких больше тайн. Никакой лжи. Обещаешь?
— Обещаю, — она кивнула, глядя ему в глаза.
Он медленно обнял ее, чувствуя, как она дрожит в его руках:
— Мы начнем сначала. Ради детей. Ради всего, что мы построили вместе.
Прошло две недели. Жизнь постепенно возвращалась в нормальное русло. Андрей много работал, стараясь не думать о гложущей боли. Елена окружила его заботой и вниманием. Дети ничего не заметили — им сказали, что отец ездил на деловые переговоры.
В тот день Андрей работал в своем кабинете, когда секретарь сообщила о посетителе.
— Он говорит, что по личному вопросу, — добавила она. — Представился Михаилом Ивановичем Овсянниковым.
Андрей нахмурился. Фамилия была знакомой — Овсянников, как у Сергея. Но кто такой Михаил?
— Пусть войдет, — сказал он после паузы.
В кабинет вошел мужчина лет пятидесяти, крепкого телосложения, с волевым лицом. Что-то неуловимо знакомое было в его чертах.
— Здравствуйте, Андрей Петрович, — он протянул руку. — Я Михаил, брат Сергея Овсянникова. Не знаю, помните ли вы меня, мы виделись на похоронах в 2005-м.
Андрей медленно пожал руку, чувствуя, как холодеет внутри:
— Смутно припоминаю. Чем обязан вашему визиту?
Михаил сел в кресло напротив, внимательно изучая Андрея:
— Я недавно вернулся в город после пятнадцати лет работы вахтами на Севере. И заглянул к своей старой знакомой Елене Викторовне.
— К моей жене? — Андрей напрягся.
— Именно, — Михаил улыбнулся, но глаза остались холодными. — Мы мило побеседовали. О прошлом. О вашей семье. О ваших детях.
Андрей почувствовал, как сжимается сердце:
— К чему вы клоните?
— Знаете, я всегда был наблюдательным, — Михаил откинулся в кресле. — И еще в 2005-м, на похоронах брата, заметил кое-что интересное. Ваш сын Максим, которому тогда было лет шесть, как две капли воды похож на маленького Сергея. У меня даже фотографии сохранились, могу показать.
Пол поплыл под ногами Андрея. Он знает. Откуда? Елена проговорилась? Или правда сходство настолько очевидно?
— Я не понимаю, о чем вы, — попытался он сохранить лицо.
— Бросьте, Андрей Петрович, — усмехнулся Михаил. — После нашей беседы ваша жена была так расстроена, что я позвонил вечером узнать, все ли в порядке. И случайно услышал ваш разговор на громкой связи. Про тесты ДНК, про то, что никто не должен узнать правду…
Громкая связь. Елена включила громкую связь, когда он звонил ей из гостиницы. И этот человек все слышал.
— Чего вы хотите? — глухо спросил Андрей.
Михаил наклонился вперед:
— Справедливости, Андрей Петрович. Видите ли, у Сергея не было детей. Официальных. А значит, его наследниками являются племянники — ваши дети. И я, как его брат и законный представитель их интересов, имею право…
— Право на что? — перебил Андрей. — Сергей ничего не оставил после себя, кроме долгов!
— Но дети — его наследники, биологически, — Михаил улыбнулся еще шире. — А значит, имеют право на часть семейного бизнеса. Вашего бизнеса, который вы так стараетесь оформить на них через завещание. Мне бы хотелось… принять участие в управлении. Как представителю интересов племянников.
Андрей смотрел на него с нарастающей яростью:
— Вы шантажируете меня?
— Ну что вы, — Михаил развел руками. — Я просто говорю о законных правах. Конечно, можно оспорить все через суд. Тесты ДНК, экспертизы… Представляете, какой это будет скандал? Как отреагируют ваши дети, узнав правду? Как это отразится на бизнесе?
Он встал, оправляя пиджак:
— Подумайте над моим предложением, Андрей Петрович. Я оставлю свою визитку. Жду вашего решения в течение недели. Иначе мне придется действовать официально.
Когда за Михаилом закрылась дверь, Андрей обхватил голову руками. Только он решил, что сможет сохранить семью, как прошлое нанесло новый удар. Что теперь? Поддаться шантажу? Бороться? Рассказать детям правду, пока они не узнали ее от постороннего?
Телефон зазвонил — Елена. Он ответил после пятого гудка:
— У нас проблемы, — сказал он без предисловий. — Брат Сергея знает все. И угрожает рассказать детям, если я не отдам ему часть бизнеса.
В трубке повисла тишина. Потом раздался дрожащий голос Елены:
— Боже мой… Андрей, я не знала, клянусь! Он приходил, расспрашивал о Сергее, о прошлом. Я ничего ему не сказала!
— Он слышал наш разговор по громкой связи, когда я звонил тебе из гостиницы, — устало объяснил Андрей.
— Что нам делать? — в ее голосе звучал неприкрытый страх.
Андрей глубоко вздохнул, собирая волю в кулак:
— Я не знаю, Лена. Но мы что-нибудь придумаем. Вместе.
— Ты… ты расскажешь детям? — ее голос упал до шепота.
Андрей закрыл глаза, представляя лица Максима, Анны, Ивана. Их улыбки, их доверие к нему.
— Не знаю, — честно ответил он. — Но если придется выбирать между правдой от меня и грязными намеками от Михаила — лучше пусть узнают от нас.
— Я боюсь, — призналась Елена. — Боюсь их потерять. Боюсь потерять тебя.
— Мы уже прошли самое страшное, — сказал Андрей. — И я не отступлю. Это моя семья, и я буду за нее бороться. Любой ценой.
После разговора он долго смотрел в окно на парковку СТО, где Максим обсуждал что-то с клиентом. Его сын. Неважно, что говорят тесты. Он вырастил этого парня, научил его всему, что знал сам. И никто — ни мертвый Сергей, ни его брат-шантажист — не отнимет у него семью.
Андрей решительно взял телефон и набрал номер своего адвоката:
— Валерий Сергеевич? Мне нужна ваша помощь. Есть деликатный вопрос…
Вечером Андрей вернулся домой, чувствуя себя выжатым как лимон. Елена встретила его в прихожей, бледная и напряженная:
— Что сказал адвокат?
— Что у Михаила нет никаких прав, — Андрей снял куртку. — Даже если бы он доказал, что дети биологически от Сергея, это не дает ему никаких юридических оснований претендовать на мой бизнес. Но скандал будет страшный. И дети…
Он не закончил фразу, но Елена поняла. Обняла его, прижавшись всем телом:
— Прости меня. Это все из-за меня.
Андрей обнял ее в ответ, уткнувшись лицом в ее волосы:
— Нет, Лена. Это из-за Михаила. Ты ошиблась, да. Но ты подарила мне семью, троих прекрасных детей. И я не позволю какому-то шантажисту все разрушить.
Он отстранился и посмотрел ей в глаза:
— Завтра я встречусь с ним и дам понять, что шантаж не пройдет. А если он попытается рассказать детям — мы опередим его. Скажем им правду сами.
— Ты уверен? — в ее глазах стоял страх.
— Нет, — честно ответил Андрей. — Но если придется выбирать, я хочу, чтобы правда пришла от нас, а не от того, кто хочет нас уничтожить.
Елена кивнула, не скрывая слез:
— Я с тобой, Андрей. Что бы ты ни решил.
Они стояли в обнимку в темной прихожей, когда хлопнула входная дверь, и раздался голос Максима:
— Мам, пап, я дома! Что у нас на ужин?
Андрей и Елена переглянулись, глубоко вздохнули и вместе вышли встречать сына. Как долго еще продлится эта иллюзия нормальности? Что принесет завтрашний день? И хватит ли им сил пройти через все это, сохранив самое главное — свою семью?
Андрей обнял Максима за плечи, чувствуя, как сжимается сердце от любви и страха:
— Идем ужинать, сын. Нам с мамой есть что тебе рассказать.
Неделя пролетела в тумане. После разговора с адвокатом Андрей встретился с Михаилом и четко обозначил свою позицию: никаких уступок шантажисту. Рассказал о готовящемся заявлении в полицию о вымогательстве, о свидетелях, о записи их первого разговора в кабинете. Михаил сначала угрожал, потом пытался торговаться, но в итоге отступил — пообещал подумать и больше не появлялся.
А потом наступила суббота — день, когда все дети собрались дома. Андрей и Елена решили больше не откладывать трудный разговор.
— Мне страшно, — прошептала Елена, стоя с мужем на кухне, пока дети смотрели фильм в гостиной.
— Мне тоже, — признался Андрей. — Но другого выхода нет. Или мы скажем им правду, или это сделает Михаил, извратив все до неузнаваемости.
Он взял ее за руку:
— Мы справимся. Вместе.
Когда фильм закончился, Андрей позвал всех троих на кухню. Максим, Анна и Иван расселись за столом, с любопытством глядя на непривычно серьезных родителей.
— Что-то случилось? — спросил Максим. — Ты какой-то напряженный, пап.
Андрей глубоко вздохнул:
— Да, сынок. Нам с мамой нужно рассказать вам кое-что важное. Что-то, о чем мы не говорили раньше.
И они рассказали. Все, как было. Про тесты ДНК, про Сергея, про шантаж Михаила. Андрей говорил спокойно, стараясь не показывать боли. Елена плакала, не скрывая слез. А дети слушали, застыв от шока.
Когда рассказ закончился, наступила тишина. Максим смотрел в стол, Анна беззвучно плакала, Иван сжимал кулаки.
— Вы все еще наш отец и мать, — наконец произнес Максим, подняв глаза на Андрея. — Что бы ни говорили тесты.
— Конечно, милый, — Елена протянула руку через стол.
— Нет, мам, — Максим отстранился. — Я понимаю, почему вы все эти годы молчали. Понимаю, почему рассказали сейчас. Но мне нужно время, чтобы… осмыслить.
Он встал из-за стола:
— Я пойду прогуляюсь. Не волнуйтесь, я не сделаю глупостей. Просто мне нужно подумать.
Анна тоже поднялась, вытирая слезы:
— Я тоже… мне нужно побыть одной.
Иван последовал за сестрой и братом. Андрей и Елена остались одни на кухне.
— Они ненавидят нас, — прошептала Елена.
— Нет, — Андрей покачал головой. — Они в шоке. Им нужно время. Но они вернутся, Лена. Они вернутся, потому что мы их семья.
Прошел месяц. Жизнь постепенно входила в новое русло. Михаил больше не появлялся — видимо, понял, что шантаж не сработает. Дети тяжело приняли правду, но не отвернулись от родителей. Максим продолжал работать в СТО, хотя стал немного отстраненным. Анна часто плакала, но разговаривала с отцом и матерью. Иван замкнулся, но постепенно оттаивал.
В тот вечер Андрей сидел на веранде их дома, глядя на заходящее солнце. Рядом послышались шаги — Максим вышел с двумя чашками чая и сел в соседнее кресло.
— Как дела на работе? — спросил Андрей, принимая горячую чашку.
— Нормально, — Максим сделал глоток. — Новое оборудование пришло, устанавливаем.
Они помолчали, глядя на закат. Потом Максим повернулся к Андрею:
— Знаешь, пап, я много думал за этот месяц. О том, что значит быть отцом. О том, что важнее — гены или то, кто вырастил.
Андрей напрягся, ожидая продолжения.
— И я понял одну вещь, — Максим смотрел ему прямо в глаза. — Ты научил меня всему, что я знаю. Ты поддерживал меня, когда я ошибался. Ты показал мне, как быть мужчиной, как вести бизнес, как заботиться о семье. Какая разница, чья ДНК у меня в клетках? Ты — мой отец. И всегда им будешь.
Горло Андрея сжалось от волнения:
— Спасибо, сынок.
— Не за что, — Максим отвернулся, смущенный. — Кстати, я хотел тебе сказать… Мы с Катей решили пожениться.
— Это же замечательно! — Андрей просиял. — Когда свадьба?
— Через два месяца, в августе, — Максим улыбнулся. — И еще… Катя беременна. Ты скоро станешь дедом.
Андрей замер, пораженный. Потом медленно поставил чашку и крепко обнял сына.
— Это лучшая новость за долгое время, — прошептал он.
Когда они разомкнули объятия, Максим улыбнулся:
— Завтра приведу Катю на ужин, познакомлю с будущими бабушкой и дедушкой. Только вот… как рассказать ей о нашей ситуации?
Андрей покачал головой:
— Не думаю, что стоит. Во всяком случае, сейчас. Некоторые тайны лучше оставить в прошлом.
— А если появится еще один Михаил?
— Не появится, — твердо сказал Андрей. — Я позаботился об этом. Поговорил с адвокатом, все документы в порядке. Никто больше не сможет угрожать нашей семье.
Они еще долго сидели на веранде, разговаривая о будущем, о планах, о расширении бизнеса. А когда стемнело, в дом вернулись Елена с Анной и Иваном — они ходили в кино. Елена, увидев оживленные лица мужа и старшего сына, вопросительно подняла брови.
— У нас хорошие новости, — сказал Андрей, обнимая жену. — Максим женится, и у нас будет внук или внучка.
Елена радостно ахнула, бросилась обнимать сына. Анна запрыгала от восторга, Иван солидно пожал брату руку.
Они снова были семьей. Раненой, изменившейся, но выстоявшей.
Позже, когда дети разошлись по своим комнатам, Андрей и Елена сидели в гостиной, держась за руки.
— Мы справились, — тихо сказала Елена.
— Да, — кивнул Андрей. — Хотя путь был нелегким.
Она повернулась к нему:
— Ты простил меня?
Андрей задумался. Боль не исчезла полностью, но утихла, отступила на задний план.
— Я учусь прощать, — честно ответил он. — День за днем. Ради нас. Ради детей. Ради внука, который скоро появится.
Елена кивнула, принимая его ответ:
— Я понимаю. И благодарна, что ты дал нам второй шанс.
Он коснулся ее щеки:
— Знаешь, я понял одну вещь. Все эти годы я считал, что главное для меня — работа, бизнес, наследники, которые продолжат дело. Но когда я думал, что могу потерять вас всех… я понял, что бизнес, деньги, статус — ничто без семьи. Без тебя, без детей.
— Я люблю тебя, Андрей, — прошептала Елена. — Всегда любила, даже когда совершала ошибки.
— И я тебя люблю, — ответил он, обнимая жену. — Несмотря ни на что.
За окном светили звезды, а в доме было тепло и спокойно. Шторм прошел, оставив шрамы, но не разрушив то главное, что держало их вместе все эти годы — любовь, верность и готовность бороться за свою семью любой ценой.
Андрей смотрел на спящую Елену и думал о предстоящем дне — о работе, о встрече с адвокатом, о планах на расширение бизнеса. Жизнь продолжалась. Не идеальная, со своими взлетами и падениями, но настоящая. И в этой настоящей жизни он был не просто бизнесменом, владельцем СТО — он был мужем, отцом, а скоро станет и дедом. И это, пожалуй, было важнее всего остального.
