— В твоём возрасте уже не пляшут, — сказала соседка, указывая на мои туфли на каблуках. Я улыбнулась. И не стала спорить. Просто у тебя, Маша, устоявшиеся представления.
Меня зовут Зинаида. Зина. И я, в свои пятьдесят два, только сейчас начала жить. Не так, как меня учили, не так, как от меня ждали, не так, как считается «правильно» для женщины моего возраста. А так, как мне хочется.
Сегодня июльское утро выдалось особенно жарким. Я накинула лёгкое платье с ярким принтом, которое купила в маленьком магазинчике на окраине города. Назар никогда бы не позволил мне носить такие вещи. «Несолидно, Зина. О чём люди подумают?» А теперь — мне всё равно.
Третий месяц живу одна. Из коридора донёсся звонок. Я выглянула в глазок — соседка Маша.
— Зиночка, одолжи пару яиц, а? К внукам еду, хочу пирог испечь, а в магазин спускаться лень…
Я впустила её, прошла на кухню. Маша, с её неизменной причёской «химия» и полосатым халатом, оглядывала квартиру так, будто впервые здесь оказалась.
— А что это у тебя музыка играла? Вроде джаз какой-то?
— Да. Хочешь послушать?
— В твоём-то возрасте? — она поджала губы.
Я поставила перед ней корзинку с яйцами, не обращая внимания на неловкую паузу.
— Бери сколько нужно.
Маша взяла пару яиц, но уходить не спешила.
— Я тут слышала, Назар-то твой женился уже? На молоденькой?
Я пожала плечами.
— Понятия не имею. Мы не общаемся.
— И не интересно тебе? Всё-таки тридцать лет вместе прожили…
Она говорила это с каким-то плохо скрываемым удовольствием, будто ожидала увидеть на моём лице боль или обиду. Но во мне не осталось ничего, кроме спокойствия.
— Знаешь, Маша, я в своей жизни столько всего упустила, что теперь на бывшего мужа времени просто нет.
— А как же внуки? — не унималась она. — Ой, опять забыла. У тебя же и детей нет…
Я посмотрела на часы.
— Маша, извини, мне пора. У меня занятие через час.
— Какое ещё занятие?
— По латиноамериканским танцам, — ответила я, наслаждаясь выражением её лица.
— В твоём возрасте уже не пляшут…
***
Мы с Назаром познакомились на танцах. Два часа разговоров, проводил до дома, через полгода — свадьба.
Поначалу всё было хорошо. Он казался таким надёжным, основательным. А потом… потом я стала замечать, как постепенно растворяюсь в его жизни, его привычках, его представлениях о том, какой должна быть жена.
— Что за вещь на тебе надета? — он поморщился, глядя на моё новое платье с цветочным принтом. — Ты как попугай.
Я спрятала платье в дальний угол шкафа.
— Опять свою музыку включила? От неё голова болит.
Я купила наушники.
— Какие ещё курсы? Тебе что, делать нечего?
Я отменила запись на мастер-класс по керамике.
— У тебя на меня никогда времени нет.
Я бросила занятия йогой.
***
На танцы я пришла, когда в разводе поставили последнюю точку. Наш преподаватель Максим поначалу смотрел на меня с недоумением.
— Вы уверены, что хотите в эту группу? Есть ещё «Танцы для здоровья» по вторникам. Там публика постарше.
— А здесь какие ограничения? — спросила я.
— Ну… никаких. Просто…
— Вот и отлично.
Через месяц я уже не чувствовала себя белой вороной среди тридцатилетних. Моё тело, сначала неповоротливое и скованное, постепенно вспоминало, как двигаться в такт музыке. Как получать удовольствие от каждого движения.
— Зина, привет! Ты сегодня потрясающе выглядишь!
Голос Тани, моей партнёрши по танцам, заставил меня улыбнуться. Мы познакомились на первом занятии и как-то сразу подружились, несмотря на разницу в возрасте.
— Что за повод? — Таня кивнула на моё яркое платье.
— Просто хорошее настроение.
— Нет, серьёзно. Ты прямо светишься!
Я пожала плечами.
— Сегодня ровно три месяца с момента развода.
Таня рассмеялась.
— Ну ты даёшь! Обычно такие даты отмечают горючими слезами.
— Наплакалась уже, — отмахнулась я. — Хватит!
После занятия мы с Таней зашли в кафе напротив. Я заказала себе коктейль — яркий, с зонтиком.
— Расскажи про него, — попросила Таня, помешивая свой лимонад. — Про бывшего.
Я задумалась. Что можно рассказать о человеке, с которым прожила много лет?
— Знаешь, Назар не был плохим человеком. Он просто… очень чётко представлял, какой должна быть его жизнь. И я в ней была дополнением, а не человеком. Готовила, стирала, убиралась, слушала рассказы о работе… А когда пыталась рассказать о своём дне, он зевал и включал телевизор. «Не грузи меня, Зина. Я устал».
— И ты терпела?
— А что делать? Все вокруг твердили: «Цени, что у тебя есть. Сейчас такие времена — каждая вторая одна растит детей». Только вот детей у нас не было… — я сделала глоток коктейля. — Сначала карьера, потом здоровье… А потом стало поздно.
Таня молча слушала.
— Знаешь, что самое обидное? Я так старалась быть «хорошей женой». Готовила его любимые блюда, следила за собой, чтобы не растолстеть, не состариться раньше времени… А он всё равно ушёл. К своей секретарше. Сказал, что она «понимает его как никто».
— И давно они?..
— Пять лет, как выяснилось. А я-то думала, почему он задерживается на работе… Наивно, да?
— Не наивно. Просто верила человеку.
Я покачала головой.
— Нет, именно что наивно. Я же чувствовала, что что-то не так. Но боялась признаться самой себе. Боялась остаться одна.
— А сейчас не боишься?
Я посмотрела в окно. На улице шли люди — женщины с колясками, парочки, одинокие прохожие. Каждый со своей историей.
— Сейчас я поняла, что одиночество — это не когда ты одна. Это когда рядом с тобой человек, которому ты не нужна.
***
Однажды я встретила Назара на улице. Он выходил из магазина с пакетами. Постаревший, с животиком, но всё ещё статный. Увидев меня, он на мгновение растерялся, потом кивнул, как едва знакомому человеку.
— Здравствуй, Зина.
— Привет, — я не знала, что ещё сказать. Да и нужно ли?
— Ты… хорошо выглядишь, — он оглядел меня с головы до ног. В его глазах читалось удивление.
— Спасибо. Ты тоже ничего.
Неловкая пауза затягивалась.
— Как твоя… — я замялась. Кто она ему теперь? Любовница? Жена?
— Лиля? Нормально. Работает, как обычно.
— Ясно.
— А ты… чем занимаешься?
Что ему ответить? Что учусь жить заново? Что наконец-то чувствую себя свободной? Что каждое утро просыпаюсь с предвкушением нового дня, а не с мыслью «чем бы ему сегодня угодить»?
— Да так, всего понемногу. Работаю. Танцую.
— Танцуешь? — он вскинул брови. — Ты серьёзно?
— Абсолютно.
— В нашем возрасте уже не танцуют, Зина.
И тут я рассмеялась. Искренне, от души.
— Вот видишь, Назар. Именно поэтому мы и разошлись. Ты всегда знал, что и когда мне делать. А я просто хотела быть собой.
Он покачал головой.
— Ты всегда была странной.
— Нет. Я всегда была собой. Просто на тридцать лет забыла об этом.
Наши занятия продолжались. Я приходила на них, как на праздник — уставшая после работы, но готовая окунуться в музыку и движение. С каждым разом получалось всё лучше. Тело, поначалу неповоротливое, постепенно вспоминало, как двигаться.
Иногда после занятий у меня болело всё — спина, ноги, руки. Возраст всё-таки давал о себе знать. Я терпела и шла на кухню готовить ужин. Пусть теперь только для себя.
В одну из суббот Максим объявил, что в студии будет небольшой концерт — для друзей, близких, «чтобы показать, чему мы научились».
— У всех желающих будет возможность выступить, — сказал он. — Никакого принуждения, всё добровольно.
Я колебалась. С одной стороны, хотелось попробовать. С другой — было страшно. А что, если не получится? Если я буду выглядеть нелепо?
— Ты же не откажешься? — спросила Таня.
— Не знаю… Мне кажется, я ещё не готова.
— Брось! Ты лучше многих танцуешь. И уж точно с большим чувством.
В итоге я согласилась. Мы с Таней выбрали несложную композицию и начали репетировать.
А через неделю случилось то, чего я не ожидала. Утром позвонила Маша.
— Зин, ты на концерт-то в своей студии идёшь?
— Иду, — призналась я. — Даже выступать буду.
— А можно с тобой? — неожиданно спросила она. — Хочу посмотреть, как это… в твоём возрасте.
Я рассмеялась.
— Конечно, приходи. Только не критикуй слишком строго.
День концерта выдался пасмурным. Я нервничала так, что руки дрожали.
Студия была полна — пришли друзья и родственники учеников. Я заметила Машу в третьем ряду. Она выглядела напряжённой, будто это ей предстояло выступать.
Первыми танцевали дети — непосредственные, искренние. Потом вышли продвинутые ученики. И вот настала наша очередь. Мы с Таней переглянулись.
— Готова? — прошептала она.
— Не очень, — честно ответила я.
Музыка зазвучала, и мы вышли в центр зала. Первые движения давались с трудом — ноги будто приросли к полу. Но потом, постепенно, пришёл ритм. Тело вспомнило заученные движения. И хотя я наверняка выглядела не так грациозно, как молодые ученицы, но танцевала от души.
Когда всё закончилось, раздались аплодисменты. Не такие бурные, как у детей или продвинутых учеников, но искренние. Я поклонилась и ушла в сторону, чувствуя странную смесь облегчения и гордости.
После концерта ко мне подошла Маша.
— Ну ты даёшь, — покачала она головой. — Никогда бы не подумала, что ты… такое можешь.
— Я и сама не думала, — улыбнулась я.
— И не стыдно тебе? В нашем-то возрасте?
— А чего стыдиться? Что я делаю то, что мне нравится?
Маша помолчала, глядя, как расходятся люди.
— Слушай, а когда у вас следующее занятие?
Я удивлённо посмотрела на неё.
— В среду, а что?
— Да так, — она отвела глаза. — Думаю, может, тоже записаться. Для здоровья. Врач говорит, больше двигаться надо.
Я улыбнулась, но комментировать не стала.
Когда мы уже выходили из студии, я заметила знакомую фигуру. Назар стоял у входа, переминаясь с ноги на ногу.
— Иди, я догоню, — сказала я Маше.
Подойдя к бывшему мужу, я кивнула:
— Привет. Что ты здесь делаешь?
— Хотел поговорить, — он выглядел смущённым. — Маша сказала, что ты танцуешь. Не поверил.
— И зачем пришёл? Посмеяться?
— Нет, я… — он провёл рукой по лицу. — Лиля от меня ушла.
Я молчала, не зная, что сказать. Внутри не было ни злорадства, ни сочувствия. Просто усталость.
— Я думал, может… — он замялся. — Может, попробуем ещё раз?
Вот оно что. Новая игрушка сломалась, и он решил вернуться к старой, проверенной.
— Нет, Назар, — я покачала головой. — Я не хочу пробовать ещё раз.
— Почему? — он выглядел искренне удивлённым. — Мы же неплохо жили.
— Ты — возможно. А я — нет. И только сейчас начала жить по-настоящему.
— В пятьдесят два? — он усмехнулся. — Танцы эти… Не смешно, Зина?
— Нисколько, — я смотрела ему прямо в глаза. — Знаешь, что смешно? Что я столько лет боялась тебя потерять. А когда потеряла — поняла, что наконец-то нашла себя.
Он покачал головой.
***
Через неделю после концерта Таня позвонила мне с новостью:
— Зин, представляешь, Коля из нашей группы пригласил меня в кино!
— Поздравляю, — искренне сказала я. — Он давно на тебя поглядывал.
— Правда? — в её голосе слышалось волнение. — А я и не замечала… — она помолчала. — Слушай, а тебе Максим ничего такого не предлагал?
— Таня! — я рассмеялась. — Ему тридцать пять, а мне пятьдесят два.
— И что? Сейчас это никого не смущает.
— Меня смущает, — отрезала я. — Не говори глупостей.
На самом деле я замечала, как Максим иногда смотрит на меня. Но списывала это на своё воображение. После развода любой знак внимания от мужчины казался мне чем-то большим, чем был на самом деле.
А через день мне действительно позвонил Макс. Я чуть не выронила телефон.
— Зинаида? Это Макс. Я хотел спросить… — он замялся. — Мы набираем группу для мастер-класса по бачате. Думал, может, ты присоединишься?
— Бачата? — переспросила я. — Это… парный танец, да?
— Да, — подтвердил он. — Очень красивый. И не такой сложный, как кажется.
— А партнёр? — растерялась я. — У меня нет…
— Партнёров мы подберём на месте, — успокоил он. — Просто подумал, что тебе может быть интересно.
Я колебалась. С одной стороны — почему нет? С другой — мне казалось, что в моём возрасте парные танцы выглядят… нелепо.
— Можно подумать? — спросила я.
— Конечно, — ответил Макс. — Запись открыта ещё неделю.
После разговора я долго сидела на кухне, глядя в окно. В парке напротив гуляли люди — молодые пары, мамы с колясками, пожилые с собаками. Каждый со своей историей, со своими радостями и горестями.
В браке я жила чужой жизнью. Делала то, что от меня ожидали, а не то, чего хотела сама. И теперь, когда передо мной открылись новые возможности, я снова сомневаюсь. Снова боюсь осуждения, боюсь выглядеть нелепо, боюсь чужих оценок.
А может, хватит?
Я потянулась за телефоном и набрала номер Макса.
— Я записываюсь на бачату, — сказала твёрдо.
В кармане завибрировал телефон. Сообщение от Тани:
«Не забудь про завтрашнюю бачату! Я тоже записалась!»
Я улыбнулась и пошла выбирать, что надеть.
