«Для самой нежной, изящной, самой моей».
И подпись — его. Только имя на открытке не моё. А адрес — наш.
Я несколько раз перечитала записку. Даже потрясла карточку. Глупо, конечно. Но мне хотелось, чтобы случилось чудо — чтобы имя изменилось. «Сюзанне от любящего Андрюши» — чёрным по белому, на конверте рядом с букетом.
Белые лилии смотрели на меня, как свидетели. Не моё имя и мои любимые цветы. Ну и шутку выкинула судьба.
Руки дрожали. Я застыла в коридоре, сжимая букет, который муж отправил другой. Пятнадцать лет вместе? Пятнадцать.
И всё это время человек, с которым я делила постель, завтраки и мечты, однажды решил, что может просто взять и… Нет, не могу об этом думать. Голова кружится.
***
Весна в этом году выдалась на редкость теплой. Солнце щедро заливало нашу небольшую квартиру светом, и я, как обычно, занималась домашними делами. Мысли текли спокойно и размеренно — забрать Сашу из школы, приготовить ужин, проверить домашнее задание… Привычная рутина женщины, которая давно отказалась от собственных амбиций ради семьи.
Неожиданный звонок в дверь прервал мои мысли. Выключила плиту — суп пусть постоит. Открыла дверь и увидела парня лет двадцати с букетом, от которого захватывало дух. Огромная охапка белых лилий, перевязанных нежно-голубой лентой.
— Доставка цветов для… — он опустил глаза на карточку, — для Сюзанны? Это тут?
Я застыла. Сюзанна? У нас в доме точно нет никакой Сюзанны.
— Нет-нет, вы ошиблись адресом. Здесь живет семья Кузнецовых — я Лилия, муж Андрей и сын.
Курьер нахмурился, снова сверился с заказом.
— Странно… Адрес правильный. И отправитель… — он запнулся, — заказчик букета — Андрей Кузнецов.
В ушах зазвенело. Андрей Кузнецов. Мой муж. Отправляет цветы какой-то Сюзанне. По нашему домашнему адресу.
— Давайте я передам, — мой голос звучал так спокойно, что я сама себе удивилась.
Когда дверь за курьером закрылась, я медленно опустилась на банкетку в прихожей. Мир вокруг становился нечетким, размытым, как будто я смотрела через мутное стекло. Открытка жгла пальцы: «Для самой нежной, изящной, самой моей».
Для самой нежной. Для самой моей. Когда он последний раз говорил такие слова мне?
Саша вернулся из школы, бросил рюкзак в коридоре и, как обычно, помчался к компьютеру.
— Мам, я поел в школе, можно я поиграю?
Я механически кивнула. Сыну четырнадцать, и он уже привык к тому, что я не мешаю его личному пространству.
Иногда мне казалось, что он растет слишком быстро, что я упускаю что-то важное, но Андрей всегда говорил, что подростку нужна свобода.
Андрей. Сюзанна.
Букет я поставила в вазу на кухонном столе. Белые лилии выглядели так невинно, так чисто, будто не они сейчас рушили мой мир на части.
***
Андрей вернулся домой поздно. Как обычно, сказал бы он. Как всегда в последнее время, подумала бы я раньше. Но теперь я знала: не как обычно. Он был с ней — с этой загадочной Сюзанной, для которой мой муж заказывал цветы, подписывая открытки словами, которые давно не говорил мне.
— Привет, я дома, — крикнул он с порога, снимая ботинки.
— Я на кухне, — ответила я, не двигаясь с места.
Он вошел, улыбаясь, но увидев букет на столе, замер. Его лицо изменилось так стремительно, что в другой ситуации это могло бы показаться даже забавным. Шок, страх, вина — всё это промелькнуло за считанные секунды, пока он собирался с мыслями.
— Это что? — спросил он, пытаясь звучать непринужденно.
— Цветы, — я говорила тихо и спокойно. — Для Сюзанны. От тебя. Ты перепутал адрес. И курьер привез их сюда.
Андрей молчал. Он смотрел на букет в шоке.
— Лиля, я могу объяснить…
— Конечно можешь, — я почувствовала, как внутри поднимается волна гнева. — Ты всегда всё можешь объяснить, Андрей. Всегда находишь правильные слова. Только объясни мне одно: как долго это продолжается?
Он сел напротив меня, опустив голову.
— Это… это ничего не значит.
Ничего не значит? Надо же. Как легко. Три слова, которыми прикрывается каждый, кто когда-либо изменял. Интересно, он репетировал эту фразу? Или она сама выскочила? А ведь он даже не понимает, что своими словами только что подтвердил, насколько пустым стал наш брак.
— Не значит? — переспросила я, чувствуя подступающую горечь. — Слушай, давай проясним. Для кого именно это «ничего не значит»? Для тебя? Для меня? А может, для неё? Для этой… Сюзанны, которой ты пишешь такие слова?
Он поднял на меня глаза, полные мольбы и страха.
— Лиля, послушай. Это просто увлечение. Глупость.
— Как давно?
— Что?
— КАК ДАВНО ЭТО ПРОДОЛЖАЕТСЯ? — мой голос сорвался на крик, и я сама не узнала себя в этот момент. Тихая, спокойная Лилия Соколова никогда не повышала голос. До сегодняшнего дня.
— Шесть… — он запнулся, потом тихо договорил, — почти семь месяцев.
Семь месяцев? Я пыталась осознать эти цифры. Получается, когда мы отмечали годовщину свадьбы… когда ездили вместе к морю… когда он делал вид, что счастлив в браке…
— Кто она? — спросила я, удивляясь, как ровно звучит мой голос.
Андрей дернул плечом.
— А какая разница? Это что-то изменит?
— Для меня — да, — процедила я сквозь зубы. — Я имею право знать, с кем ты мне изменяешь.
Он провел рукой по волосам, взъерошивая их ещё больше.
— Сюзанна работает в компании напротив. Арендуют офис в нашем бизнес-центре. Она… — он на мгновение замялся, — она веселая. И она моложе, Лиля.
— А как же я, Андрей? Как же Саша? Пятнадцать лет вместе ничего не значат для тебя?
— Лиля, не надо. Конечно, вы для меня всё. Я просто… это просто слабость. Это ничего не меняет.
Ничего не меняет. Он продолжал повторять эту фразу, не понимая, что всё уже изменилось — в тот момент, когда курьер позвонил в нашу дверь.
— Уходи, — тихо сказала я.
— Что?
— Уходи сейчас же. Мне нужно подумать. Иди к своей Сюзанне, к своей «самой нежной и изящной».
— Лиля, послушай, ну не выгоняй ты меня, давай сядем и…
— НЕ СМЕЙ! — я стукнула по столу с такой силой, что чуть не опрокинула вазу. Лилии качнулись, как будто тоже от меня отшатнулись. — Не смей сейчас говорить, что нам надо сесть и всё обсудить. Я не выдержу. Я просто… не могу на тебя смотреть. Уходи.
Он поднялся, переступая с ноги на ногу, как нашкодивший подросток.
— А куда мне…
— Не знаю, — я скрестила руки на груди, чтобы унять дрожь. — К ней иди. В гостиницу. К друзьям. Мне без разницы. Просто уйди.
На его лице мелькнуло что-то новое. Растерянность? Страх? Я не могла отделаться от мысли — что его больше пугает? То, что наш брак расползается по швам, или то, что Сюзанна не обрадуется, когда он явится к ней с вещами и признанием, что жена его выгнала?
— А как же Саша?
— Я скажу ему, что ты уехал по работе. На пару дней. За это время решишь, что для тебя важнее: твоя семья или твоя… развлечение.
Он молча собрал необходимые вещи и ушел, тихо закрыв за собой дверь. Я осталась одна на кухне с букетом белых лилий, которые предназначались другой женщине.
***
Следующий день прошел как в тумане. Я отправила Сашу в школу, сказав, что папа уехал в командировку на несколько дней.
— Опять? — спросил сын с легким раздражением. — Он обещал помочь мне с проектом по физике.
— Я помогу тебе, — автоматически ответила я.
— Мам, ну не обижайся, — Саша поморщился, — но ты же в этих формулах путаешься.
Он прав. В физике я полный ноль. Да и не только в физике. За годы семейной жизни я незаметно превратилась в какое-то приложение к дому — готовка, уборка, проверка уроков. А ведь когда-то у меня были свои мечты, планы, амбиции.
Когда это случилось? Вот загадка. Как я позволила себе раствориться в семье настолько, что утратила собственное «я»? Неудивительно, что Андрей потерял интерес. Я сама к себе интерес потеряла.
Когда Саша убежал на тренировку, я вытащила из дальнего шкафа коробку со старыми фотографиями. Перебирала их, рассматривая, как археолог — артефакты исчезнувшей цивилизации. Вот мы молодые, я с дерзкой стрижкой, глаза горят. Вот поездка в горы.
***
Телефон молчал весь день. Ни звонка, ни сообщения. Я проверяла каждые пятнадцать минут, сама себя за это ненавидя. Где он сейчас? Логично предположить — у неё. У этой Сюзанны. Сидят в обнимку. Обсуждают глупую жену, которая пятнадцать лет ничего не замечала.
Нет, не могу так думать. От таких мыслей хочется выть.
К семи вечера нервы сдали. Набрала сообщение: «Саша спрашивал, где ты. Сказала ему, что ты в командировке. Не хочу, чтобы он знал».
Минут через пять пришёл ответ: «Спасибо тебе. Я у Димки переночую. Нам нужно обязательно поговорить».
У Димки? Андрей редко общался с университетским другом в последние годы. И вдруг у Димки? А не у прекрасной Сюзанны с её букетами? То ли врёт, то ли действительно не хватило смелости явиться к любовнице с вещами.
Писать что-то в ответ не стала. Выключила телефон и проревела половину ночи в подушку.
Андрей вернулся через три дня. Без предупреждения, просто открыл дверь своим ключом и вошел, как будто ничего не произошло. Я сидела в гостиной, просматривая какой-то бессмысленный сериал, когда он появился на пороге комнаты.
— Привет, — сказал он тихо.
Я выключила телевизор.
— Саша у бабушки. Я сказала, что у тебя задержалась командировка.
Он кивнул, благодарный за то, что я не втянула сына в наши проблемы.
— Лиля, нам нужно поговорить.
— Говори.
Он сел напротив меня, нервно сжимая и разжимая пальцы.
— Я всё закончил. С Сюзанной. Это было ошибкой, и я… я не хочу потерять тебя, нашу семью.
Я смотрела на него и не узнавала. Это был тот же Андрей — мой муж, отец моего сына, человек, с которым я прожила пятнадцать лет. И в то же время это был совершенно чужой мне человек.
— Почему, Андрей? — тихо спросила я. — Почему ты это сделал?
Он опустил голову.
— Я не знаю, Лиля. Правда, не знаю. Она просто… появилась. Молодая, энергичная, восхищалась мной. А мы с тобой… Рутина, быт, вечная усталость.
— И в этом виновата я?
— Нет! — он резко поднял голову. — Нет, конечно нет. Это я виноват. Я должен был говорить с тобой, а не… не искать утешения на стороне.
Утешения. Значит, ему нужно было утешение? От чего? От нашей жизни? От меня?
— Знаешь, что самое обидное, Андрей? — я посмотрела ему прямо в глаза. — Не то, что ты изменил. А то, что я даже не заметила, как мы стали чужими друг другу. Как ты отдалился. Как я превратилась в приложение к дому и быту. Пятнадцать лет, Андрей. Пятнадцать лет я жила ради тебя и Саши, а ты… ты искал «утешения» в объятиях другой женщины.
— Лиля, я обещаю, что всё исправлю. Я больше никогда… это была ошибка, понимаешь?
— Ошибка? — я невесело усмехнулась. — Ошибка — это когда не туда повернул. А почти год встречаться с другой женщиной… Андрей, как я теперь могу тебе верить?
Он поднял глаза. В них читалось отчаяние. Или хорошо сыгранное отчаяние — я уже ни в чем не была уверена.
— Дай мне возможность доказать, — его голос дрогнул. — Только один шанс. Ради Саши. Ради тех лет, что у нас были.
Были. Простое слово, но оно все расставило по местам. В прошедшем времени — то, что когда-то скрепляло нас. Как говорить о будущем, когда даже прошлое теперь под вопросом?
— Я не знаю, Андрей, — честно ответила я. — Я не знаю, смогу ли я когда-нибудь снова тебе доверять.
— Что мне сделать, чтобы ты простила меня?
— Дело не в прощении. Дело в том, что я не знаю, есть ли у нас будущее. Стоит ли пытаться склеить то, что разбилось.
Мы сидели молча, глядя друг на друга через пропасть, которая внезапно разверзлась между нами. Эта пропасть имела имя — Сюзанна. И дело было даже не в ней самой, а в том, что она символизировала: крах всего, во что я верила последние пятнадцать лет.
— Я предлагаю вот что, — наконец сказала я. — Ты возвращаешься домой. Ради Саши. Но мы не притворяемся, что всё в порядке. Мне нужно время, Андрей. Много времени.
Он кивнул, готовый согласиться на любые условия.
— И еще, — добавила я. — Я хочу вернуться к работе.
— К работе? — он выглядел удивленным. — Но ты же…
— Пятнадцать лет назад я отказалась от карьеры ради семьи. Думаю, сейчас самое время вспомнить, кто я такая без ярлыка «жена Андрея».
В его глазах мелькнуло что-то, похожее на уважение.
— Конечно, Лиля. Всё, что ты захочешь.
***
Прошло три месяца. Андрей вернулся домой, но наша жизнь изменилась безвозвратно. Мы спали в разных комнатах — он на диване в гостиной, я в спальне. Мы вежливо общались при Саше, но наедине между нами висела тяжелая, гнетущая тишина.
Я устроилась на работу в маркетинговое агентство — неполный день, чтобы успевать заботиться о Саше. К моему удивлению, работа принесла не только дополнительный доход, но и ощущение собственной значимости, которое я давно потеряла.
Андрей старался исправить ситуацию. Он возвращался домой вовремя, помогал с домашними делами, проводил время с Сашей. Ни разу за эти три месяца он не дал мне повода сомневаться в его верности. Но доверие — хрупкая вещь, и, однажды разбившись, оно не склеивается так просто.
В один из вечеров, когда Саша ночевал у друга, Андрей предложил поговорить.
— Лиля, — начал он нерешительно, — прошло уже три месяца. Я понимаю, что ты всё еще злишься, и имеешь на это полное право. Но… как долго это будет продолжаться? Мы живем как соседи, и я… я скучаю по тебе. По нам.
Я отложила книгу, которую читала.
— Андрей, я не знаю. Честно, не знаю. Иногда мне кажется, что всё наладится. А иногда… иногда я просыпаюсь среди ночи и думаю: а что, если ты снова встречаешься с ней? Или с кем-то другим?
— Я никогда…
— Да, я знаю, что ты обещаешь, — перебила я его. — Но ты уже нарушил одно обещание — быть верным. Как я могу быть уверена, что это не повторится?
Он молчал, не находя слов. И в этой тишине я вдруг поняла, что, несмотря на боль и обиду, я все еще люблю его. Глупо, нелогично, вопреки всему — но люблю.
— Лиля, я клянусь…
— Не клянись, — я покачала головой. — Просто докажи. Со временем. День за днем.
К следующему лету мы словно жили в другом измерении. Жизнь изменилась, но не в одночасье — постепенно, шаг за шагом.
Через год после той истории с букетом Андрей однажды вернулся домой позже обычного. У меня ёкнуло сердце — неужели опять? Но он протянул мне небольшой сверток.
— Я долго думал, что подарить, — сказал он. — И понял, что цветы… ну, это банально.
Внутри был кулон в форме руки, держащей крошечное сердце. Простой, но необычный.
— Это твой выбор, Лиля, — произнес он. — Каждый день ты выбираешь, отпустить или держать. И я благодарен, что ты всё еще держишь наше сердце.
Я молча надела кулон. Мы всё еще не были прежними, но стали кем-то новыми. И этих новых людей мне ещё предстояло узнать.
Был ли этот год простым? Нет. Были ссоры, срывы, моменты отчаяния. Был вечер, когда я собрала вещи и чуть не ушла. Был день, когда увидела в списке контактов Андрея имя «Сюзи» и закатила скандал, хотя это оказалась новая коллега, которую я сама же встречала на корпоративе.
Но были и другие моменты — когда мы впервые после случившегося вместе смеялись над комедией, когда поехали втроем с Сашей на озеро, и Андрей научил его нырять с переворотом.
Не знаю, справились ли мы. Наверное, нельзя «справиться» с таким раз и навсегда. Это дорога без финиша — каждый день приходится снова выбирать прощение, снова выбирать доверие, снова выбирать любовь.
Но знаете что? Иногда ошибка доставки может стать началом пути к самой себе. К той женщине, которая не растворяется в семье, а создает семью, где есть место для неё самой.
