— Что значит не подпишешь? — Сергей застыл у двери кабинета нотариуса, сжимая в руке папку с документами. — Ты же обещала!
Марина вздернула подбородок. Перед глазами все плыло, но она заставила себя говорить ровно:
— Ничего я тебе не обещала. Я сказала, что подумаю. И я подумала. Это моя квартира, я купила её до нашей свадьбы, выплачиваю ипотеку сама. Я не буду её продавать.
Нотариус — полная женщина в строгом синем костюме — деликатно покашляла, делая вид, что проверяет какие-то бумаги. Семейные скандалы были для неё не в новинку.
— Мариш, ну мы же всё обсудили, — Сергей перешел на вкрадчивый тон. — Это выгодная сделка. Продаем твою однушку, добавляем мои накопления, берем новую ипотеку — и у нас трехкомнатная квартира в центре. Дети пойдут, нам всё равно будет тесно…
— Каких детей ты имеешь в виду? — голос Марины дрогнул. — Мы женаты уже год, а этот разговор ты заводишь впервые. А теперь вдруг продавай квартиру ради мифических детей? Нет, Сергей. Я не подпишу.
Он шагнул к ней, взгляд стал жестким:
— Значит, не доверяешь мне? После всего, что было между нами?
— Дело не в доверии, — Марина отступила к окну. — Ты прекрасно знаешь, чего мне стоила эта квартира. Три года экономила на всем, питалась лапшой быстрого приготовления, чтобы накопить на первый взнос. И сейчас я должна всё бросить из-за твоих фантазий о «выгодных инвестициях»?
Сергей побагровел.
— Фантазий? То есть мои планы для тебя — это фантазии? — он резко повернулся к нотариусу. — Извините за беспокойство. Сделки не будет.
Когда дверь за ним захлопнулась, Марина наконец позволила себе сесть. Ноги не держали.
— Вы в порядке? — участливо спросила нотариус.
— Да, — автоматически ответила Марина. — Всё хорошо.
На самом деле ничего хорошего не было. Она просто не могла поверить, что Сергей, ее Сергей, так поступил с ней.
Ремонт в своей маленькой квартире Марина делала сама. Весна 1996 года выдалась теплой, и она с наслаждением содрала старые обои, заштукатурила стены и начала готовить их под покраску. Поклеить обои было бы проще, но Марина хотела, чтобы всё было по-новому. Её дом, её правила.
В свои тридцать она многое успела пережить: несколько бесперспективных отношений, работу на износ, потерю родителей. Однокомнатная хрущевка, приобретенная с огромным трудом, стала для неё первым собственным островком стабильности.
— Я рада за тебя, — говорила Ольга, помогая ей выбирать краску в магазине. — Но не замыкайся в четырех стенах. Будешь всё время ремонтировать, так и замуж не выйдешь.
— А зачем мне замуж? — пожимала плечами Марина. — Чтобы полы мыть еще и за мужем? Нет уж, хватит.
— Все мужики сволочи, но не все одинаково, — философски заметила Ольга, с которой они дружили еще со школьных времен. — Ладно, бери вот эту краску, нежно-персиковую. И не забудь меня позвать, когда будешь карнизы вешать, одной не справиться.
Сергея она встретила в том же строительном магазине спустя месяц. Он помог ей выбрать лампы для нового светильника и вызвался подвезти до дома — у Марины было слишком много пакетов для автобуса. На прощание попросил номер телефона — мало ли, вдруг понадобится консультация по освещению.
Сергей оказался старше её на пять лет, работал менеджером по продажам в крупной компании и, как выяснилось за ужином неделю спустя, тоже был разочарован в прошлых отношениях.
— Я думала, что все приличные мужчины твоего возраста давно женаты, — призналась Марина, когда между ними уже установилось что-то вроде доверия.
— Был женат, — отозвался Сергей, и его лицо на мгновение стало жестким. — Не срослось. Она оказалась… транжирой. Вытягивала из меня деньги, а сама даже работать не хотела. Что ж, жизнь научила меня быть осторожнее. Поэтому я и обратил на тебя внимание — женщина, которая сама покупает квартиру и делает ремонт своими руками… Это впечатляет.
Марина улыбнулась. Ей нравилось это чувство — когда тебя ценят за самостоятельность. За силу, а не за слабость. Сергей был не похож на её прежних ухажеров, которые либо искали домработницу, либо нуждались в няньке.
Роман развивался стремительно. Осенью они уже говорили о будущем, а к Новому году Сергей переехал к ней — сначала на выходные, а потом и насовсем. Его снимаемая квартира была больше, но Марина не хотела покидать свою, и Сергей не настаивал.
Свадьбу сыграли в феврале 1997-го — скромную, только с самыми близкими друзьями. Ольга была свидетельницей и, подвыпив на банкете, шепнула Марине:
— Хороший мужик. Но держи ухо востро. Он слишком идеальный, таких не бывает.
Марина только отмахнулась. Ольга всегда была немного параноиком в отношении мужчин. К тому же Сергей и не скрывал своих недостатков — иногда бывал нетерпелив, иногда слишком зацикливался на работе, но кто без греха?
Первые месяцы брака были наполнены счастьем и взаимным узнаванием. Муж оказался не таким чистюлей, как казалось вначале, зато хорошо готовил и брал на себя большую часть походов за продуктами. Марина быстро привыкла к совместной жизни — словно всегда была к ней готова.
Весной Сергей получил повышение, чему они шумно радовались, пригласив друзей на праздничный ужин. Марине казалось, что жизнь наконец-то наладилась, встала на правильные рельсы.
А потом что-то начало меняться. Не сразу, постепенно. Сергей стал задерживаться на работе, часто отвечал на звонки коллег даже по выходным. В августе 1997-го его командировали на две недели в Петербург, и когда он вернулся, у него словно появился второй, тщательно скрываемый слой мыслей и чувств.
— Что с тобой происходит? — спросила его однажды Марина, когда он в очередной раз отстраненно кивал в ответ на её рассказ о рабочем дне.
— Ничего, — отрезал он. — Просто устал. Сложный период. Ты не представляешь, какой прессинг на работе.
Марина не стала настаивать. Его работа действительно была более напряженной, чем её бухгалтерия. К тому же повышение означало больше ответственности.
Но потом началось самое странное. Сергей вдруг стал одержим идеей поменять квартиру.
— Подумай сама, — говорил он, расхаживая по кухне, — сейчас хороший момент. Цены растут. Если продадим твою однушку, добавим немного, то можем взять двушку или даже трешку в нормальном районе. Я получил премию, родители обещали немного денег… Возьмем ипотеку, но уже вдвоем, мне с моей зарплатой дадут хорошие условия.
Марине не нравилась эта идея. С квартирой было связано слишком много эмоций — первое собственное жилье, начало их отношений с Сергеем, светлые надежды на будущее. Да и выплаты по ипотеке она уже почти осилила.
— Давай повременим, — отвечала она. — Я только всё обустроила, как хотела.
Сергей хмурился, но тему не развивал. До поры до времени.
В апреле 1998-го он вернулся домой с горящими глазами.
— Мариш, такой вариант подвернулся! Трешка недалеко от центра, в сталинке. Там, конечно, ремонт нужен капитальный, но зато площадь! И цена очень хорошая, знакомый риелтор подсказал. Хозяйка срочно продает, уезжает за границу. Если мы быстро оформим сделку по твоей квартире, то за две-три недели можем закрыть всё.
— Сергей, почему ты вообще не обсуждаешь это со мной? — Марина отложила книгу. — Почему я узнаю постфактум о каких-то твоих договоренностях? Это моя квартира, между прочим. Я даже не знаю, хочу ли я её продавать.
— Да брось, — он сел рядом с ней на диван. — Ты думаешь, я о нас не забочусь? Мне тридцать семь, тебе тридцать два — пора думать о будущем. О семье, о детях. В этой клетушке где их растить? К тому же, если сейчас не возьмем ту квартиру, её купит кто-то другой. Такие варианты не ждут.
Он умел быть убедительным. К тому же, рассуждала Марина, может, он и прав насчет детей? Если они планируют семью, то однокомнатная действительно не вариант.
— Ладно, — сказала она после долгого молчания. — Я подумаю. Но обещай, что мы никуда не будем спешить. Я хочу сама посмотреть эту квартиру. И проконсультироваться с юристом о том, как нам лучше оформить новую ипотеку.
Сергей просиял и порывисто обнял её:
— Я знал, что ты всё поймешь! У меня самая мудрая жена!
— Поставь этот стакан, ты его сейчас раздавишь, — Ольга осторожно забрала у Марины чашку с чаем, за которую та держалась побелевшими пальцами. — И выпей лучше вот это.
Она достала из шкафчика бутылку коньяка и плеснула немного в пустой стакан.
Прошло три часа с той злополучной встречи у нотариуса. Сергей не вернулся домой — ни через час, ни через два. Не отвечал на звонки. В итоге Марина позвонила Ольге, и та немедленно примчалась.
— Я не понимаю, что произошло, — Марина сделала глоток и поморщилась. — Это же не из-за квартиры. Мы могли бы обсудить всё, найти компромисс. Но он словно с цепи сорвался. Как будто я… предала его.
— А может, это он тебя предает? — тихо спросила Ольга.
— В каком смысле?
— В прямом. Зачем ему так срочно понадобилась новая квартира? Почему он не объяснил толком — с цифрами, с расчетами? Почему такая спешка? — Ольга сделала паузу. — Что ты вообще знаешь о его финансах?
Марина нахмурилась. Они с Сергеем не вели общий бюджет. Его зарплата была заметно выше её, но он никогда не говорил конкретных цифр. Он оплачивал большую часть расходов на еду и развлечения, она — коммунальные платежи и ипотеку.
— Ты думаешь, у него проблемы с деньгами? — медленно произнесла она.
— Я не знаю, — Ольга пожала плечами. — Но мужчины редко меняют резко поведение без веской причины. Он мог влезть в долги. Или наоборот — завести любовницу и готовить запасной аэродром.
— Нет, это не похоже на Сергея, — покачала головой Марина. — Он… не такой.
— Ты уверена? — Ольга внимательно посмотрела на подругу. — Сколько вы знакомы — всего два года? И сколько женаты — год с небольшим? Ты правда думаешь, что успела узнать его настоящего?
Марина ничего не ответила. В голове крутились обрывки фраз, случайные воспоминания, мелкие странности в поведении мужа за последние месяцы.
— Я не хочу делать поспешных выводов, — наконец сказала она. — Может, у него правда неприятности. Но он должен был сказать мне. Доверие работает в обе стороны.
Этой ночью Марина не сомкнула глаз. Сергей так и не вернулся. Не объявился он и на следующий день, и на третий.
На работе она едва справлялась с обязанностями — голова была занята совсем другим. Она то злилась на мужа, то беспокоилась, не случилось ли с ним чего, то погружалась в пучину самобичевания — может, она действительно слишком холодно отнеслась к его планам?
Через неделю Сергей всё-таки позвонил. Сказал сухо, что поживет пока у друга, и ему нужно время подумать. Марина хотела было разразиться гневной тирадой, но в трубке уже звучали короткие гудки.
Она заплакала, не сдержавшись. Как мог человек, которому она доверяла, так поступить с ней? Исчезнуть, а потом через неделю позвонить с таким холодным сообщением. Гордость не позволяла ей самой набрать его номер.
Время тянулось мучительно медленно. Дома было пусто и непривычно тихо. Марина ловила себя на том, что прислушивается к шагам на лестничной клетке, отскакивает от глазка, когда слышит звук лифта. Что за унизительное положение?
Ольга звонила каждый день, приглашала в гости, но Марина отказывалась. Она не хотела никого видеть — ни друзей, ни коллег. Только Сергея. И в то же время боялась его возвращения — ведь придется объясняться, выяснять отношения, а она чувствовала себя совершенно разбитой.
Он вернулся ровно через месяц после их ссоры. Позвонил в дверь поздно вечером. Марина, завернутая в махровый халат после душа, с мокрыми волосами, глянула в глазок и замерла. За дверью стоял Сергей. Не в костюме, как обычно, а в джинсах и растянутом свитере. С трехдневной щетиной и виноватым выражением лица.
Она открыла дверь, не говоря ни слова.
— Привет, — тихо сказал он. — Можно войти?
Марина молча отступила, пропуская его в прихожую. В голове была пустота. Всё, что она хотела сказать, выкричать ему в лицо за этот месяц — всё исчезло, смытое волной оцепенения.
Сергей прошел на кухню, сел за стол, сгорбившись. Пригладил волосы нервным жестом.
— Я должен объяснить, — начал он. — Всё не так, как ты думаешь.
— А как я думаю? — это прозвучало резче, чем она хотела.
— Не знаю, — он впервые поднял на неё глаза. — Наверное, что я какой-то авантюрист, который хотел нажиться на твоей квартире. Или… еще что похуже. Но это не так.
Марина скрестила руки на груди.
— Тогда объясни. Я слушаю.
Сергей глубоко вздохнул.
— Помнишь, я ездил в командировку в Питер в прошлом году? Там я… совершил ошибку. Решил поиграть по-крупному. Познакомился с людьми, которые предложили вложиться в одно дело. Курьерская служба, новый формат, очень перспективно. Я отдал им деньги — свои сбережения, даже занял немного.
— И? — Марина почувствовала, как внутри нарастает напряжение.
— И прогорел, — просто сказал Сергей. — Они кинули не только меня. Многих. Я узнал об этом в начале года. Долг немаленький… И там такие люди, с которыми шутки плохи.
— Так вот зачем тебе нужно было продать квартиру, — медленно произнесла Марина. — А мне ты врал про детей и «выгодные инвестиции».
Сергей опустил голову.
— Да. Но не совсем так… Я действительно нашел хорошую квартиру, больше этой. Часть денег от продажи пошла бы на закрытие долга, часть — на первый взнос за новую. Я бы взял ипотеку на себя, тебе не пришлось бы платить. Я всё продумал.
— Кроме того, что это моя квартира. И что мне нужна была правда.
Он кивнул.
— Я боялся. Думал, если расскажу, ты… бросишь меня. Сочтешь неудачником, проигравшимся идиотом. Я и сам себя так считаю.
Повисла тяжелая пауза. Чайник на плите начал тихо свистеть, но ни один из них не двинулся, чтобы выключить газ.
— А потом я сорвался, — продолжил Сергей. — Я и правда думал, что ты согласишься. Что поверишь мне. А когда ты отказалась… Это было как удар под дых. Я решил, что ты просто не хочешь строить со мной будущее.
— Я не о будущем думала, а о настоящем! — воскликнула Марина. — О том, что мой муж что-то скрывает. О том, что всё происходит за моей спиной. О том, что ты меня не уважаешь достаточно, чтобы сказать правду!
Сергей поднял взгляд — в его глазах стояли слезы.
— Ты права. Я поступил как последний трус. Эти недели… Я многое передумал. Позвонил родителям, всё рассказал. Они помогли с частью долга. С работой уладил — взял кредит под зарплату. И понял, что больше всего на свете хочу вернуться домой. К тебе. Даже если ты меня прогонишь.
Марина почувствовала, как что-то внутри неё начинает оттаивать. Этот сломленный, виноватый мужчина перед ней — это всё еще её Сергей. Не идеальный супергерой, а обычный человек. Запутавшийся. Допустивший ошибку. Как и она сама.
— Почему ты сразу не сказал про долг? — тихо спросила она. — Мы могли бы вместе решить эту проблему.
— Гордость, — Сергей печально улыбнулся. — Гордость и страх. Дурацкое сочетание.
Марина подошла ближе, присела напротив него за стол.
— И что теперь? — спросила она.
— Теперь? — он пожал плечами. — Теперь я буду выплачивать долг. Постепенно. Это займет время, но я справлюсь. Только… Можно я вернусь домой?
Она долго смотрела ему в глаза. Потом медленно кивнула:
— Можно. Но при двух условиях. Первое: больше никакой лжи. Никогда. Даже если тебе кажется, что правда меня расстроит. И второе…
— Всё что угодно, — поспешно сказал Сергей.
— Второе: квартира останется моей. Не потому что я не хочу семью или детей. А потому что без доверия нет смысла менять что-то в жизни.
Он кивнул.
— Мне нужно время, — продолжила Марина. — Я не могу сразу сделать вид, что ничего не было. Что ты не исчез на месяц из моей жизни. Я не знаю, как быстро смогу снова тебе доверять.
— Я понимаю, — его голос звучал хрипло. — Я заслужу твое доверие. Даже если на это уйдут годы.
Она встала, подошла к плите, выключила, наконец, газ. Достала две чашки, заварила чай.
— Ты похудел, — заметила она, ставя перед ним дымящуюся кружку.
— Ты тоже, — отозвался он с печальной улыбкой.
Они сидели на кухне до глубокой ночи, говоря обо всем, что накопилось за этот месяц. Сергей рассказывал о своих страхах, о том, как скрывал проблемы, о своем отце, который научил его «быть мужиком» и никогда не показывать слабость.
Марина делилась своими сомнениями, болью от его исчезновения, страхом потерять то немногое, что она успела создать своими руками.
Это был странный, трудный, но исцеляющий разговор. В какой-то момент Сергей осторожно взял её за руку, и она не отняла.
К весне 1999 года их отношения медленно восстанавливались. Сергей больше не заговаривал о продаже квартиры и переезде. Зато впервые начал обсуждать с Мариной свои рабочие дела, советоваться по важным вопросам. А она в свою очередь научилась говорить о своих страхах, не скрывая их за маской сильной и независимой женщины.
Ольга, поначалу настроенная скептически к возвращению Сергея, постепенно смягчилась.
— Ты выглядишь счастливой, — заметила она как-то, когда они с Мариной встретились пообедать. — Значит, всё правильно. Но если что — я всегда на твоей стороне.
— Знаю, — улыбнулась Марина. — И за это я тебя люблю.
Через год после их примирения Сергей уже выплатил больше половины своего долга. Марина погасила ипотеку, и они устроили небольшую вечеринку по этому поводу.
— За наш дом, — поднял бокал Сергей, обводя взглядом небольшую, но такую уютную гостиную.
— За наш дом, — эхом отозвалась Марина, внутренне отмечая, что теперь это действительно их дом. Не по документам — у нотариуса они так и не появились. Но по сути, по тому, как они оба вложили в него душу.
В этих стенах произошло так много. Здесь начались их отношения, здесь они пережили кризис, здесь научились заново доверять друг другу. И кто знает, может быть, совсем скоро здесь зазвучит детский смех — Марина всё чаще ловила себя на том, что задумывается о ребенке.
Но это уже совсем другая история.
