— Как тебе подарок? — Максим стоял у порога кухни, опираясь о косяк с таким видом, будто сам был приложением к букету тюльпанов и золотому кулону, которые преподнес Екатерине этим утром.
Она еще раз провела пальцами по гладкой поверхности кулона и улыбнулась. Настроение было приподнятое — дочка уже второй час спала днем, что само по себе было редкостью, а праздничный ужин почти готов. Кажется, сегодня все складывалось идеально.
— Очень красивый! — Екатерина поднялась с кухонного стула и потянулась к мужу, чтобы поцеловать. — И тюльпаны мои любимые.
— У меня срочный звонок, — Максим отстранился и выудил завибрировавший телефон из кармана. — С работы, прости.
Она привыкла к этому за пять лет брака. Екатерина мягко улыбнулась, возвращаясь к нарезке овощей. В конце концов, хорошая зарплата Максима обеспечивала их семье относительную стабильность, пока она сидела в декрете.
Он вышел в коридор, прикрыв за собой дверь. Через стену слышалось его приглушенное бормотание — то серьезное, то вдруг странно игривое. Звонок затягивался, а у Екатерины заканчивался майонез для салата. Она вспомнила, что видела запасную банку в куртке мужа — он купил вчера по ее просьбе.
— Макс, — окликнула она, выглянув в коридор, — у тебя в куртке…
Его там не оказалось. Дверь в спальню была приоткрыта, оттуда доносился его шепот.
Екатерина прошла на цыпочках, стараясь не разбудить дочку, и замерла у двери. Что-то в интонациях мужа заставило ее напрячься.
— Да, я тоже скучаю… Нет, не могу сегодня, семейный праздник… — он усмехнулся. — Конечно, ты знаешь, как меня завести…
Телефон выскользнул из его пальцев и с глухим стуком упал на кровать экраном вверх. Максим, чертыхнувшись, подхватил его, но было поздно.
Екатерина успела увидеть имя «Ольга» и начало сообщения: «Вчера было потрясающе. Когда снова увидимся?»
— Кто такая Ольга? — её голос прозвучал неестественно спокойно.
Максим вздрогнул и резко обернулся. На его лице промелькнула целая гамма эмоций — от испуга до досады.
— Господи, ты меня напугала. Это… коллега, — он попытался спрятать телефон в карман.
— Дай сюда, — Екатерина протянула руку.
— Что?
— Дай. Сюда. Телефон.
Максим отступил на шаг, покачав головой.
— Катя, не начинай, пожалуйста.
— Что не начинать? — голос предательски дрогнул. — Не начинать замечать, как ты шепчешься по телефону? Не замечать, что ты задерживаешься после работы? Или что от тебя пахнет не твоим парфюмом?
Он бросил взгляд на телефон, экран которого продолжал светиться новыми сообщениями, и сдался.
— Ладно, открою тебе правду, — Максим вздохнул, опустившись на край кровати. — Да, у меня кое-что есть с Ольгой. Но это ничего не значит.
— Ничего не значит? — Екатерина почувствовала, как внутри все леденеет. — Ты изменяешь мне с какой-то Ольгой, и это ничего не значит?
— Пожалуйста, тише, — он кивнул в сторону детской. — Разбудишь Настю.
Эта фраза ударила больнее, чем признание в измене. Словно его больше беспокоил сон дочери, чем чувства жены.
— Как давно? — спросила она, скрестив руки на груди.
Максим отвел взгляд.
— Три месяца.
— Три месяца! — Екатерина в шоке прикрыла рот рукой. — Всю зиму? Пока я сидела дома с твоим ребенком? Пока я ждала тебя с работы с ужином?
— Катя, ты не понимаешь…
— О, я прекрасно понимаю! — она начала мерить комнату шагами, стараясь сдержать подступающие слезы. — Семья стала слишком пресной, захотелось остроты? Я теперь не такая привлекательная после родов?
Максим встал и попытался взять ее за руки.
— Дело не в этом. Просто мы… отдалились. Ты все время с Настей, вечно уставшая, раздраженная. А Ольга… она веселая, легкая, с ней я чувствую себя живым.
Каждое слово бритвой резало по сердцу. Екатерина вырвала руки из его ладоней.
— То есть теперь я виновата? Потому что забочусь о нашей дочери? Потому что устаю, пока ты развлекаешься с этой… — она осеклась, услышав, как в детской заплакала Анастасия. — Знаешь что? Убирайся. Просто убирайся из дома.
— Катя, это мой дом тоже…
Она развернулась и быстро пошла к дочери. Над праздничным ужином поднимался пар, но аппетит пропал напрочь.
— Он сказал, что я сама виновата? Потому что устаю с ребенком? — Людмила Петровна возмущенно всплеснула руками. — Я всегда говорила, что он тряпка! Но чтобы до такой подлости дойти…
Екатерина сидела за маленьким столом на кухне материнского дома, куда приехала через три дня после рокового 8 марта. Анастасия возилась в углу с игрушками, не обращая внимания на взрослые разговоры.
— Мама, я не знаю, что делать, — Екатерина потерла лицо ладонями. — Он клянется, что порвет с ней, что любит только меня и Настю…
— И ты веришь? — Людмила Петровна с недоверием посмотрела на дочь. — Катя, ты же бухгалтер, умеешь считать. Сколько шансов, что мужчина, однажды предавший, не предаст снова?
— У нас семья, ребенок…
— Вот именно! Как он мог так поступить, когда у вас маленькая дочь? О чем он думал?
Екатерина вздохнула. Мать всегда умела заострить вопрос так, что ответа не находилось.
— Недавно я разговаривала с его матерью, — проговорила она, крутя в руках кружку с остывшим чаем.
Людмила Петровна поджала губы.
— И что сказала эта… уважаемая Татьяна Ивановна?
— Что мне надо больше стараться, — горько усмехнулась Екатерина. — Что мужчины слабы, а я, видите ли, перестала следить за собой. А еще что дома «должно пахнуть пирожками, а не детскими присыпками».
— Старая карга! — всплеснула руками Людмила Петровна. — Оправдывает этого кобеля! Да будь мой старший жив, он бы ему голову открутил за такое!
Екатерина вздрогнула. Мать редко вспоминала ее отца, который погиб в автокатастрофе, когда ей было всего пять.
— Что мне делать, мам? — повторила она вопрос.
Людмила Петровна вздохнула и накрыла ладонь дочери своей.
— Взрослый вопрос требует взрослого ответа. Катя, милая, я не могу решить за тебя. Но я знаю, что развод — не конец жизни. В твоем возрасте я осталась одна с тобой на руках. Выжила. Вырастила тебя в одиночку. И ты справишься, если решишь уйти.
— Я думаю дать ему шанс, — тихо проговорила Екатерина, глядя на дочь. — Ради Насти.
— Не делай такой ошибки, — мать покачала головой. — Живя с предателем, ты научишь дочь, что предательство — это норма. Подумай об этом.
Дверь в квартиру отворилась с тихим скрипом. Екатерина шагнула в прихожую, держа на руках сонную Анастасию. Максим встретил их в домашних брюках и футболке, из кухни доносился запах чего-то горелого.
— Вернулись! — радостно выдохнул он, пытаясь обнять жену. Она отстранилась.
— Настя устала с дороги. Положу ее.
Когда она вернулась из детской, Максим сидел на кухне перед двумя тарелками с подгоревшими макаронами.
— Прости, я не очень умею готовить, — он виновато улыбнулся. — Хотел порадовать тебя ужином.
— Не стоило, — холодно ответила Екатерина, проходя мимо.
— Катя, подожди, — Максим поймал ее за руку. — Я так скучал. Мы можем поговорить?
Она остановилась, выдержав паузу, и села напротив него.
— Говори.
— Я все осознал, — начал он, глядя ей в глаза. — Это была ошибка, минутная слабость. Я порвал с Ольгой, клянусь тебе. Никаких звонков, никаких встреч. Ты и Настя — самое дорогое, что у меня есть.
Екатерина молча смотрела на него. Она хотела верить каждому слову, но что-то в ней надломилось. Как доверять тому, кто уже предал однажды?
— Почему, Макс? — тихо спросила она. — Что я сделала не так?
— Ты ни в чем не виновата, — он покачал головой. — Просто… я испугался ответственности. После рождения Насти все изменилось. Ты всегда занята, у нас не стало времени друг для друга. А Ольга… она просто оказалась рядом в момент слабости.
— Кто она?
Максим явно не ожидал этого вопроса.
— Менеджер из соседнего отдела, — нехотя ответил он. — Разведена, сыну шесть.
— Ты встречался с женщиной, у которой есть ребенок, пока я сидела с твоим? — Екатерина почувствовала, как внутри закипает ярость. — Как долго ты собирался водить меня за нос?
— Катя, все кончено с ней, клянусь! — Максим в отчаянии схватил ее за руку. — Давай начнем с чистого листа. Я больше никогда…
— Ты звонил ей, пока я была у мамы? — перебила Екатерина.
Пауза. Этого было достаточно.
— Понятно, — она высвободила руку. — Знаешь, мне нужно время. Я останусь здесь ради Насти, но спать ты будешь на диване. И никаких обещаний я не даю.
Дни тянулись в странном напряжении. Максим приходил с работы с цветами и сладостями, стараясь угодить во всем. Екатерина сохраняла холодную вежливость, занимаясь домом и дочерью, как и прежде. Но что-то неуловимо изменилось.
Каждый раз, когда Максим задерживался после работы, она невольно думала — не с Ольгой ли он? Каждый звонок на его телефон заставлял ее внутренне сжиматься. Доверие было разрушено.
В один из вечеров, укладывая вещи в шкаф, Екатерина наткнулась на старую коробку с бумагами. Среди них оказался блокнот Максима времен их знакомства. Листая его, она замерла, увидев запись, датированную за месяц до их свадьбы:
«Не знаю, правильно ли я поступаю. Катя хорошая, надежная. Мама говорит, пора остепениться. Но я до сих пор думаю о С. Может, я делаю ошибку?»
С. Сердце Екатерины пропустило удар. Кто эта С.? И был ли их брак ошибкой с самого начала?
На следующее утро телефон Максима зазвонил, когда он был в душе. Екатерина взглянула на экран: «Ольга».
Ее руки дрожали, когда она провела пальцем по экрану.
— Алло, — голос на том конце был молодой, звонкий.
— Ольга? — спросила Екатерина, удивляясь собственному спокойствию.
Пауза.
— Да… А кто это?
— Это жена Максима.
Снова пауза, затем нервный смех.
— Надо же. Я думала, вы давно разводитесь.
Екатерина почувствовала, как земля уходит из-под ног.
— Что?
— Максим говорил, что вы подали на развод еще месяц назад, — в голосе Ольги зазвучала неуверенность. — Что вы не живете вместе, а он остается в квартире иногда только ради дочери…
— Какая же я дура, — прошептала Екатерина, нажимая отбой.
Максим вышел из ванной, вытирая голову полотенцем. Увидев выражение ее лица, он замер.
— Что случилось?
— Почему ты соврал Ольге, что мы разводимся? — спросила Екатерина, глядя ему прямо в глаза.
— Что? Я не…
— Она только что звонила, — перебила Екатерина. — Не утруждайся очередной ложью.
Лицо Максима исказилось.
— Черт, Катя, ты копалась в моем телефоне?
— Нет, не копалась! Она сама позвонила! — Екатерина всплеснула руками. — И это все, что тебя волнует? Не то, что ты продолжаешь мне изменять и врать, а то, что я ответила на звонок?
Он опустил голову.
— Я запутался.
— Нет, Макс, все очень просто, — Екатерина почувствовала странное облегчение. — Я уезжаю к маме. С Настей. Насовсем.
— Катя…
— Пока ты меня обманывал, я нашла твой старый блокнот, — она вынула из кармана сложенный листок. — Там запись перед нашей свадьбой. О какой-то С. Кто она? Ты уже тогда мне изменял?
Максим побледнел.
— Это был просто страх перед свадьбой, глупости…
— Хватит. Лжи. — Екатерина отчеканила каждое слово. — Мне нужна правда. Хоть раз.
— Светлана, моя бывшая, — нехотя признался он. — Но она уехала в Питер перед нашей свадьбой, и все кончилось.
— Все кончилось? — Екатерина горько усмехнулась. — А ты просто женился на мне, потому что «пора остепениться»?
— Катюша, ты поступила правильно, — Людмила Петровна поглаживала дочь по спине, пока та тихо всхлипывала, уткнувшись в мамино плечо.
Прошло три месяца с того дня, как Екатерина забрала дочь и уехала в родной городок. Она подала на развод и алименты, нашла удаленную работу по специальности. Жизнь постепенно входила в новое русло.
— Я только сейчас понимаю, как сильно устала от постоянной лжи, — прошептала Екатерина. — Будто все эти годы жила с фантомом, а не с реальным человеком.
— Ты еще молода, — мудро заметила Людмила Петровна. — Впереди целая жизнь.
Звонок в дверь прервал их разговор. На пороге стоял Максим, осунувшийся, с кругами под глазами.
— Катя… можно поговорить?
Она молча кивнула, выходя на крыльцо и прикрывая за собой дверь.
— Я приехал просить прощения, — начал он, нервно переминаясь с ноги на ногу. — Я все осознал. Ольга бросила меня, нашла кого-то с деньгами. Я понял, какую ошибку совершил…
— То есть ты бы не приехал, если бы она тебя не бросила? — спокойно уточнила Екатерина.
Максим осекся.
— Нет, я не это имел в виду… Я скучаю по тебе, по Насте. Я хочу вернуть семью.
Екатерина смотрела на человека, которого когда-то любила, и не чувствовала ничего, кроме усталости.
— Слишком поздно, Макс, — тихо ответила она. — Ты разрушил все сам. Дважды. Сначала женившись на мне без любви, а потом предав нашу семью.
— Я могу измениться!
— Но я уже изменилась, — Екатерина покачала головой. — И мне нравится то, какой я стала. Сильной. Независимой. Достаточно уважающей себя, чтобы не принять тебя обратно.
Мгновение они смотрели друг на друга молча. Затем Екатерина развернулась и открыла дверь в дом.
— Подожди! А как же Настя? — отчаянно воскликнул Максим. — Она нуждается в отце!
— Ты прав, — согласилась Екатерина, обернувшись. — Она нуждается в отце. Но в таком, который научит ее уважать себя и не позволять другим лгать. Который будет примером, а не предупреждением.
Она шагнула внутрь и закрыла дверь, оставив прошлое за порогом.
Анастасия встретила ее в коридоре, протягивая ручки. Екатерина подхватила дочь на руки и крепко прижала к себе.
— Все хорошо, малышка, — прошептала она, целуя дочь в макушку. — Теперь все будет хорошо.
Через окно она видела, как Максим медленно идет к своей машине. Возможно, когда-нибудь они найдут способ быть хорошими родителями для Насти, несмотря на разрыв. Но сейчас самым важным было найти силы жить дальше и показать дочери пример настоящей силы и достоинства.
Это была последняя капля, переполнившая чашу ее терпения. И одновременно — первая капля ее новой, независимой жизни.
