Сумку с вещами я едва донесла до двери. Всё внутри горело от желания вернуться «домой». Но дома уже не было.
Моя кровать стояла разобранной в коридоре. А новый шкаф для детских вещей, который мы с Максимом так долго выбирали перед родами, просто исчез.
Комната, которую мы готовили для меня и малыша, чтобы ночные кормления и плач сына не беспокоили мужа, теперь была занята. В ней спала Таня — племянница мужа, которая, как мне объяснили позже, приехала «временно пожить» на время подготовки к экзаменам.
Ребёнок заворочался в переноске, и я замерла, боясь разбудить. Дениска проспал всю дорогу из роддома, и я надеялась, что он продержится ещё хотя бы полчаса. Мне нужно было время, чтобы осознать происходящее.
— Юленька, ты вернулась! — Свекровь появилась из кухни с чашкой чего-то горячего. Её голос звучал неестественно радостно. — А мы тебя только через три дня ждали!
На секунду я потеряла дар речи. Во рту пересохло, словно я только что проглотила ложку муки.
— Врач сказала, что мы с Денисом абсолютно здоровы. Нас отпустили, — я запнулась. — Я пыталась дозвониться Максиму, но у него телефон был вне зоны. А потом решила сделать сюрприз. Вызвала такси и приехала.
Вот только сюрприз получила я сама.
Свекровь посмотрела на переноску так, словно только что заметила своего внука.
— Ой, какой маленький! — Свекровь приблизилась, но не сделала попытки взять ребёнка. — Максим на работе, будет вечером. А мы тут немного… перестановку сделали.
Слово «перестановка» повисло в воздухе, как пощёчина.
— Я вижу, — мой голос дрожал. — А где я буду спать с ребёнком?
— В гостиной. Мы с Максимом всё обсудили. Диван раскладывается, места вполне достаточно для тебя и малыша.
Достаточно? Для новорождённого и женщины после родов — достаточно спать на продавленном диване в крошечной проходной комнате?
— А Таня… — я даже не знала, как сформулировать вопрос.
— Ей нужна отдельная комната для занятий, — отрезала свекровь. — Она готовится к поступлению, ей нужна тишина и спокойная обстановка.
— А нам с Денисом не нужна?
Свекровь поджала губы.
— Юля, не начинай. Вы с Максимом живёте в нашей квартире уже третий год. Когда вы поженились, мы радушно приняли тебя, выделили комнату. Теперь у нас временно живёт Таня. Ты же понимаешь, у племянницы Максима сложная ситуация, девочке нужно готовиться к экзаменам.
— А шкаф? Куда делся новый шкаф для детских вещей?
Свекровь отвела взгляд.
— Мы… вернули его в магазин. Таня привезла много вещей, ей нужно было место для одежды. А шкаф… деньги пригодятся, малышу пока много не нужно.
Я понимала только одно: меня с новорождённым сыном выселили из комнаты, пока я была в роддоме. И муж это одобрил.
***
Максим вернулся поздно. Я уложила Дениса на продавленный диван. Других вариантов не было — детскую кроватку поставить в гостиной было некуда.
— Привет, — муж наклонился поцеловать меня, но я отвернулась. — Юля, я так удивился, когда мама сказала, что вы уже дома! Извини, что был недоступен — у нас на объекте связь пропадает. Почему не дождалась меня? Я бы приехал за вами в роддом.
— А я звонила, — холодно ответила я. — Несколько раз.
— Прости, правда, — он присел рядом. — Ну что, ты обиделась из-за перестановки?
— А как ты думаешь? — я старалась говорить тихо, чтобы не разбудить сына. — Мы с Денисом вернулись домой, а нашей комнаты больше нет.
Максим присел на край дивана.
— Юль, это временно. Тане нужно готовиться к поступлению, ей нужны условия.
— А нам не нужны условия?
— Не преувеличивай. Это всего на месяц, не больше.
— На месяц? — я чуть не задохнулась от возмущения. — Ты в своём уме?
— Не повышай голос, — шикнул Максим. — Разбудишь ребёнка.
— Нашего ребёнка, Максим! Твоего сына! Которого ты поселил в проходной комнате!
— Юля, прекрати истерику. Я устал. Таня — моя племянница, у неё сейчас решается судьба. Это шанс, который даётся раз в жизни.
— А то, что у меня родился ребёнок — это не событие? Ты хоть понимаешь, что мне нужен покой? Что я ночью встаю кормить? Что через эту комнату все ходят, хлопают дверями, включают свет?
— Потерпишь. Не драматизируй.
Я смотрела на мужа, не узнавая его. Где тот Максим, который обещал заботиться обо мне? Который говорил, что мы всегда вместе будем принимать решения? Который клялся, что наша семья — самое важное в его жизни?
— Знаешь что, — сказала я, чувствуя, как внутри всё холодеет, — я завтра же еду к маме. С ребёнком.
Максим резко встал.
— Никуда ты не поедешь! Это мой сын!
— Который тебя не волнует настолько, что ты отдал его комнату ради племянницы!
— Тише ты! — понизил голос он. — Разбудишь всех!
— Меня совсем не беспокоит, кто проснётся, — я уже не сдерживалась. — Меня не волнует, выспится ли твоя Танька перед занятиями! Меня волнует только мой ребёнок!
В дверях появилась свекровь в халате.
— Что за шум? — недовольно спросила она. — Вы понимаете, что уже почти полночь?
— Да, Нина Петровна, представьте себе, я понимаю, — я уже не могла остановиться. — Понимаю, что сейчас ночь, что мой ребёнок проснётся от шума и будет плакать. И что его плач будет мешать вашей драгоценной Танечке! Поэтому я завтра же уезжаю к маме.
— Никуда ты не поедешь, — повторил Максим. — Ты моя жена, и будешь жить там, где я скажу.
Я расхохоталась так, что Дениска вздрогнул во сне.
— Ты серьёзно? Ты правда думаешь, что после этого я останусь здесь? В гостиной? На продавленном диване? Пока твоя племянница занимает мою комнату?
— Нашу комнату, — поправил Максим. — Это квартира моих родителей, если ты забыла.
Вот оно что. Вот она, правда. Я никогда не забывала, что живу в квартире свекрови. Но наивно полагала, что у нас с сыном есть своя комната в этой квартире. Оказалось, нет. У меня нет даже права на собственную кровать.
— Хорошо, — я вдруг успокоилась. — Завтра я позвоню маме. Она приедет за мной и Денисом.
— Я не позволю тебе забрать ребёнка! — взревел Максим.
Его громкий голос разбудил Дениску. Малыш заплакал — сначала тихо, потом всё громче.
— Посмотри, что получилось! — сказала свекровь. — Ребёнок проснулся!
Я молча взяла сына на руки, прижала к себе. Он был таким маленьким, таким беззащитным. И я поклялась себе, что никому не позволю обижать его. Даже его отцу.
— Я — мать, — сказала я твёрдо. — И я решаю, где будет жить мой ребёнок. И он не будет жить в проходной комнате, где нет элементарных условий.
— Таня уедет, — вмешалась свекровь. — Потерпи немного. Все матери через это проходят.
— Через что, Нина Петровна? Через выселение из собственной комнаты?
— Через трудности! — повысила голос свекровь. — Через жертвы ради семьи!
— А разве Таня не может потерпеть? Разве она не может позаниматься в библиотеке? Или в кухне, в конце концов?
— У неё экзамены! — в один голос воскликнули Максим и его мать.
Я поняла. Я для них — никто. Вторичный человек. Моё мнение не имеет значения. Мои потребности — тем более.
— Знаете что, — сказала я, укачивая всё ещё плачущего Дениса, — я не буду спорить. Я просто завтра соберу вещи и уеду.
— Никуда ты не поедешь, — повторил Максим.
— Остановишь силой? — я посмотрела ему прямо в глаза. — Отберёшь ребёнка? Запрёшь меня в квартире?
Он замолчал, не зная, что ответить.
— Юля, не принимай поспешных решений, — свекровь внезапно сменила тон на миролюбивый. — Давай всё обсудим завтра, на свежую голову.
— Нечего обсуждать, — я продолжала укачивать сына. — Вы всё решили, не спросив меня. Теперь очередь моих решений.
***
Ночь была кошмарной. Денис просыпался каждые два часа, требуя еды. Я не спала совсем. Пока я кормила сына, в голове крутились мысли о том, что делать дальше.
Утром я позвонила маме.
— Юленька, что случилось? — в её голосе звучала тревога.
— Мам, можно мы с Денисом поживём у тебя какое-то время?
— Конечно, доченька! Что-то произошло?
Я коротко объяснила ситуацию. Мама ахнула.
— Они с ума сошли? Тебя с новорождённым — и в гостиную? Я сейчас же еду к тебе!
— Спасибо, мам, — я почувствовала, как к горлу подступают слёзы.
К приезду мамы я собрала самое необходимое. Детские вещи, свою одежду, документы. Танька не выходила из комнаты — моей бывшей комнаты. Свекровь хмуро наблюдала за сборами, но не вмешивалась.
Когда приехала мама, Максим был на работе. Я даже обрадовалась этому — не хотелось новых скандалов.
— Юля, ты всё обдумала? — спросила свекровь, когда мы уже стояли в дверях. — Может, останешься? Максим очень расстроится.
— Пусть думает о последствиях своих решений, — отрезала мама. — Идём, Юля.
Мы вышли из квартиры. Я несла Дениса в переноске, мама — сумки с вещами. На душе было горько и пусто.
Мамина квартира была маленькой — всего одна комната, но мама тут же заявила, что переезжает на кухню, а нам с Денисом отдаёт комнату. Я пыталась возражать, но она была непреклонна.
— Тебе нужен покой, а малышу — тишина. Я прекрасно устроюсь на раскладушке.
Вот это настоящая забота. Вот что значит любить своих детей.
В первую ночь у мамы я проспала четыре часа подряд — впервые с рождения Дениса. Как ни странно, в маленькой маминой квартире было куда спокойнее, чем в просторном жилище свекрови.
Максим позвонил на следующий день.
— Ты что, серьёзно уехала? — в его голосе звучало неподдельное удивление.
— А ты как думал? Что я буду спать в проходной комнате с новорождённым ребёнком, пока твоя племянница готовится к экзаменам?
— Юля, не преувеличивай. Это временная ситуация.
— Для меня она закончилась. Я у мамы.
— Когда вернёшься? — в его голосе не было ни раскаяния, ни понимания.
— Не знаю. Может быть, никогда.
— Что значит «никогда»? — возмутился он. — Ты моя жена! А Денис — мой сын!
— О которых ты не подумал, когда отдавал нашу комнату племяннице. Знаешь, Максим, я многое передумала за эти дни. И поняла, что у тебя странные приоритеты. Для тебя мы с Денисом оказались менее важными, чем твоя племянница.
— Это неправда!
— Тогда почему ты не освободил для нас комнату? Почему не поставил племянницу в известность, что ей придётся жить в гостиной?
Он замолчал.
— Вот видишь, — сказала я. — Тебе нечего сказать.
— Юля, я приеду к вам. Мы поговорим.
— Не надо, — я чувствовала, как внутри что-то обрывается. — Не сейчас. Мне нужно время.
Я сбросила звонок и разрыдалась. Мама молча обняла меня.
— Всё наладится, доченька. Ты поступила правильно.
***
Прошла неделя. Максим звонил каждый день, но я не брала трубку. Он присылал сообщения, но я не отвечала. Мне нужно было понять, что делать дальше.
На восьмой день он приехал без предупреждения. Позвонил в дверь, и мама открыла.
— Здравствуйте, Елена Андреевна, — сказал он. — Я могу увидеть жену и сына?
Мама посмотрела на меня. Я кивнула — рано или поздно этот разговор должен был состояться.
Максим вошёл в комнату неуверенно, словно в чужой дом. Денис спал в кроватке, которую мама купила специально для нас.
— Как он? — спросил Максим, наклоняясь над сыном.
— Хорошо. Набрал уже полкило.
Максим кивнул и сел на край кровати.
— Юля, я пришёл извиниться.
Я молчала.
— Ты была права. Я поступил неправильно. Я говорил с Таней, она переезжает в гостиную. Ваша комната снова ваша.
— Моя комната теперь здесь, — сказала я тихо. — У мамы.
— Юля, будь разумнее. Ты же не собираешься жить с мамой вечно.
— Почему нет? Здесь к нам относятся с уважением. Здесь я чувствую заботу. Здесь мой ребёнок спокойно спит по ночам.
— Я твой муж! Я должен о вас заботиться!
— Должен, но не заботишься, — я смотрела ему прямо в глаза. — Ты предпочёл интересы своей племянницы интересам своей жены и ребёнка. И даже сейчас ты не понимаешь, что сделал неправильно.
— Я только что сказал, что был неправ!
— Но ты не понимаешь, почему. Ты просто хочешь, чтобы я вернулась домой, и всё было как прежде.
— А разве это плохо? — он развёл руками. — У нас была хорошая семья.
— Была. Пока я не увидела, как ты расставляешь приоритеты.
Максим вздохнул.
— Юля, я правда виноват. Я не подумал. Я поддался давлению родителей.
— Вот именно. Ты взрослый человек, у тебя есть жена и ребёнок. А ты всё ещё живёшь по указке мамы.
Он опустил голову.
— Тебе легко говорить. Твоя мама всё для тебя делает.
— Потому что она меня любит. И моего ребёнка любит. А твоя мать… — я не договорила. Не хотелось говорить лишнего.
— Моя мать тоже любит внука, — возразил Максим.
— Странная любовь — выселить его в гостиную.
Мы замолчали. Денис завозился в кроватке, но не проснулся.
— Что ты предлагаешь? — спросил наконец Максим. — Жить у твоей мамы? Втроём в одной комнате?
— Нет. Я предлагаю тебе снять квартиру. Для нас троих. Без твоих родителей и племянниц.
Он присвистнул.
— Ты представляешь, сколько сейчас стоит аренда?
— Представляю. Но это единственный выход, если ты хочешь сохранить семью.
— А жить с моими родителями — это не вариант?
— Нет, — я покачала головой. — Я не вернусь туда. Я не хочу, чтобы мой сын рос в атмосфере, где его мать не уважают.
— Юля, ты драматизируешь! Никто тебя не унижает!
— Правда? А если бы тебя выселили из комнаты, пока ты был в больнице, это не было бы унижением?
Он снова замолчал.
— Я поговорю с родителями, — сказал он наконец. — Мы что-нибудь придумаем.
— Нет, Максим. Решать должны мы с тобой, а не твои родители. Если ты хочешь сохранить семью — снимай квартиру. Если нет — нам придётся расстаться.
— Расстаться?! — он выпрямился. — Из-за жилищного вопроса?
— Не из-за жилья. Из-за твоего отношения. Из-за того, что ты не поддержал меня и своего ребёнка. Из-за того, что для тебя мнение родителей важнее, чем благополучие твоей семьи.
Максим встал и прошёлся по комнате.
— Хорошо, — сказал он наконец. — Я поищу варианты съёмных квартир. Но учти, на что-то хорошее денег не хватит.
— Мне не нужно «что-то хорошее». Мне нужно место, где я буду чувствовать себя дома. Где никто не выселит меня из комнаты. Где моё мнение будет учитываться.
Он кивнул.
— Хорошо. Я позвоню завтра, расскажу, что нашёл.
Когда он ушёл, мама вошла в комнату.
— Ну, что?
— Он будет искать квартиру.
— А если не найдёт? — мама присела рядом со мной.
— Тогда я подам на развод, — я сама удивилась спокойствию в своём голосе.
— Ты уверена? — мама взяла меня за руку. — Может быть, стоит дать ему ещё время подумать?
— Я и даю ему время. Если он действительно хочет сохранить семью — он найдёт способ обеспечить нас отдельным жильём. Без родителей и племянниц.
Мама обняла меня.
— Ты выросла, доченька. Стала сильной.
В эту ночь я спала спокойно. Что бы ни случилось дальше, я знала, что поступаю правильно. Ради себя. Ради своего сына. Ради нашего будущего.
***
Максим позвонил через три дня.
— Юля, я нашёл квартиру. Однокомнатную, недалеко от метро. Не люкс, но чистая, с нормальным ремонтом.
— Сколько?
Он назвал сумму. Довольно внушительную.
— Я справлюсь, — добавил он. — У меня есть сбережения. И я возьму подработку.
— Хорошо, — сказала я после паузы. — Когда въезжать?
— Хоть завтра.
Я почувствовала, как подступают слёзы. Он действительно сделал это. Выбрал нас.
— Спасибо, — сказала я тихо. — Я завтра приеду посмотреть.
***
Квартира оказалась маленькой, но уютной. Чистая, светлая, с новой мебелью. И самое главное — наша. Без свекрови, без её правил, без её контроля. Без племянниц, которые важнее собственной семьи.
— Нравится? — спросил Максим, наблюдая за моей реакцией.
— Очень, — я улыбнулась. — Здесь хорошо.
— Значит, переезжаем?
Я кивнула.
— Да. Переезжаем.
Он обнял меня, а потом наклонился к Денису, который спал в переноске.
— Слышишь, сынок? У нас теперь есть свой дом.
Вечером мы рассказали маме о квартире. Она была рада, хотя я видела, что ей грустно — она привыкла к нам с Денисом.
— Приезжайте почаще, — сказала она. — И внука привозите.
— Обязательно, мам, — я поцеловала её. — Спасибо тебе за всё.
Перед сном я долго смотрела на спящего сына. Он так вырос за эти недели. Стал крепче, увереннее. И я тоже стала другой. Сильнее. Решительнее.
Я больше не позволю никому решать за меня. Не позволю никому распоряжаться моей жизнью.
Завтра начинался новый этап. Наша маленькая семья наконец-то обретала своё настоящее жильё. Не комнату в чужой квартире, а свою квартиру. Где мы сами решаем, как жить. Где к нам относятся с уважением. Где нам хорошо.
Денис во сне улыбнулся, словно понимал мои мысли. И я улыбнулась в ответ.
Всё будет хорошо, сынок. Теперь всё будет хорошо.
