— Продавай свою однушку и отдай деньги моей матери. Ей нужно бизнес спасать! — потребовал муж после пяти лет брака.
Лена замерла над кастрюлей с борщом. Половник дрожал в её руке, а красные капли медленно стекали обратно в кипящую жидкость. Она повернулась к Максиму, который стоял в дверях кухни с видом человека, только что объявившего о погоде.
— Что ты сказал? — её голос прозвучал тише, чем она рассчитывала.
— Ты слышала. Мама звонила час назад, плакала. Салон красоты трещит по швам, нужно срочно вливать деньги, иначе всё пропадёт. А у нас есть твоя квартира, которая просто так стоит.
Максим прошёл к холодильнику, достал пиво, открыл с характерным шипением. Лена смотрела на него, как на незнакомца.
— Моя квартира не просто так стоит. Я её сдаю, мы живём на эти деньги наполовину. И это моя квартира, Максим. Моя.
— Наша, — он сделал глоток пива. — Мы женаты пять лет, всё общее. И потом, что тебе стоит? Продашь, поможешь семье, а мы снимем что-нибудь побольше этой коробки.
Лена выключила плиту. Борщ больше не казался важным. Она села за стол, чувствуя, как земля уходит из-под ног.
— Семье? Твоей семье, ты хочешь сказать. А я кто в этой семье?
— Не начинай, Лена. Мама всю жизнь работала, вложила в этот бизнес все сбережения. Неужели ты не поможешь?
— А почему именно моя квартира? У тебя есть доля в родительском доме, есть машина…
— Дом нельзя продавать, там живут родители. Машина мне нужна для работы. А твоя однушка — это просто инвестиция, которую можно обналичить.
Просто инвестиция. Лена вспомнила, как копила на эту квартиру с восемнадцати лет. Работала в выходные, отказывала себе в походах в кино, в новой одежде. Как радовалась, когда наконец подписала документы. Как гордилась, что у неё есть своё жильё.
— Максим, я покупала эту квартиру до нашего знакомства. Это моя собственность, и я её не продам.
Он поставил бутылку на стол с такой силой, что пиво брызнуло на клеёнку.
— Вот оно что! Значит, для тебя какая-то недвижимость важнее семьи! Моя мать рыдает, а ты думаешь только о своих квадратных метрах!
— Твоя мать всегда рыдает, когда ей что-то нужно. А потом miraculous образом успокаивается, когда получает желаемое.
— Как ты можешь так говорить! Она тебя как родную дочь принимала!
Лена горько усмехнулась. Галина Петровна принимала её как бесплатную домработницу. Каждые выходные — уборка в родительском доме, готовка для всей семьи, стирка. А если Лена осмеливалась возразить, тут же включались слёзы и причитания о том, как тяжело быть матерью-одиночкой.
— Максим, я не обязана спасать бизнес твоей матери. Если салон терпит убытки, значит, что-то не так с управлением.
— Не учи, как бизнес вести! Пандемия всех подкосила, а теперь ещё и конкуренция. Нужно срочно делать ремонт, покупать новое оборудование, иначе клиенты уйдут к конкурентам.
— А что помешало копить на развитие бизнеса заранее? Галина Петровна же не первый год работает.
— Она копила! Но всё ушло на мой институт, на свадьбу нашу. Мать себе во всём отказывала ради нас!
Лена помнила их свадьбу. Скромное торжество в кафе на тридцать человек. Её родители оплатили половину расходов, несмотря на то, что жили гораздо скромнее Галины Петровны. А та пожаловалась всем родственникам, что невестка из бедной семьи, и теперь ей приходится тратиться на свадьбу.
— Хорошо, — Лена встала. — Предположим, я продам квартиру. Что дальше? Твоя мать вложит деньги в бизнес, а мы останемся ни с чем. Снимать жильё, отдавать чужому человеку деньги каждый месяц.
— Зато поможем родной матери! А квартиру можно будет потом купить другую, когда дела наладятся.
— Когда дела наладятся, — повторила Лена. — А если не наладятся? Если бизнес всё равно прогорит?
— Не прогорит! Мама знает своё дело.
— Знает, но бизнес терпит убытки. Это не противоречие?
Максим раздражённо махнул рукой.
— Ты вообще готова помогать семье или нет? Простой вопрос.
— А ты готов продать свою машину? Тоже простой вопрос.
— Машина мне нужна для работы!
— А квартира мне нужна для жизни. Для уверенности в завтрашнем дне. Для того, чтобы знать: что бы ни случилось, у меня есть крыша над головой.
— Крыша над головой у тебя есть. Здесь, со мной.
— Здесь, с тобой, — Лена посмотрела на него внимательно. — А если мы разведёмся?
— О чём ты говоришь? При чём здесь развод?
— При том, что ты требуешь от меня продать единственную недвижимость. Мою подушку безопасности. И отдать деньги твоей матери, которая, честно говоря, относится ко мне как к прислуге.
— Это неправда! Мама тебя любит!
— Мама меня использует. Как и ты сейчас.
Максим покраснел.
— Использую? Я прошу помочь семье! Неужели это так страшно?
— Ты не просишь. Ты требуешь. И это разные вещи.
Лена подошла к окну, посмотрела на двор, где играли дети. Завтра воскресенье, и Галина Петровна наверняка ждёт её с вёдрами и тряпками. Как всегда.
— Максим, я устала.
— От чего?
— От того, что всё всегда только про вашу семью. Про твою маму, про её проблемы, про её потребности. А я где в этой истории?
— Ты моя жена, ты часть семьи.
— Часть семьи, которая должна всё отдавать, но ничего не получать взамен. Даже элементарного уважения к своему мнению.
— Не драматизируй.
— Я не драматизирую. Я просто вижу ситуацию ясно. В первый раз за пять лет брака.
Максим допил пиво, поставил бутылку в раковину.
— Значит, твоё решение окончательное? Не поможешь?
— Не продам квартиру, если ты об этом.
— Тогда я не знаю, что маме сказать.
— Скажи правду. Что я отказалась.
— Она будет в шоке.
— Переживёт. Взрослая женщина, бизнес-леди, как ты говоришь.
Максим прошёл к двери, остановился.
— Лена, подумай ещё раз. Это очень важно для нас.
— Для вас, — поправила она. — Для меня важно не остаться на улице в сорок лет, если что-то пойдёт не так.
— Ничего не пойдёт не так!
— Как бизнес твоей матери? Тоже ведь ничего не должно было пойти не так.
Он ушёл, хлопнув дверью. Лена осталась одна в кухне, где пахло борщом и несбывшимися надеждами.
На следующий день Галина Петровна приехала сама. Без звонка, как обычно. Ворвалась в квартиру с красными глазами и дрожащими руками.
— Лена, дорогая, Максим сказал, что ты отказываешься помочь. Это неправда, да?
— Правда, Галина Петровна. Я не буду продавать свою квартиру.
— Но как же… — женщина опустилась на стул. — Я думала, мы одна семья. Я столько для тебя сделала, приняла как дочь…
— Вы приняли меня как дочь, которая должна убираться в вашем доме каждые выходные?
— Это помощь семье! Разве плохо, что мы близки?
— Близки — это когда отношения взаимные. Когда интересуются не только тем, что я могу дать, но и тем, что мне нужно.
— Мне нужно спасти дело всей моей жизни! Двадцать лет я строила этот бизнес!
— И за двадцать лет не создали финансовую подушку безопасности?
Галина Петровна всхлипнула.
— Все деньги уходили на семью. На Максима, на его образование, на вашу свадьбу…
— На нашу свадьбу потратили мои родители не меньше вашего. При гораздо более скромных доходах.
— Но они не остались без средств к существованию!
— А я останусь, если продам квартиру и отдам деньги вам.
— Мы бы вернули!
— Когда?
— Когда бизнес наладится.
— А если не наладится?
— Наладится! Обязательно наладится!
Лена смотрела на эту женщину, которая пять лет назад казалась ей второй мамой. Теперь она видела только отчаяние и эгоизм.
— Галина Петровна, я понимаю, что вам тяжело. Но я не могу пожертвовать своим будущим ради вашего настоящего.
— Какое будущее? Ты замужем, у тебя есть муж, который обеспечит!
— А если не будет мужа?
— Что ты такое говоришь! Максим тебя любит!
— Максим меня использует. Как и вы.
— Мы тебя любим!
— Любовь не измеряется тем, сколько денег готов отдать человек. Любовь — это уважение, принятие, забота о благополучии другого.
Галина Петровна встала.
— Значит, ты окончательно решила? Не поможешь матери своего мужа?
— Не продам квартиру.
— Тогда я не знаю, что делать.
— Обратитесь в банк за кредитом. Найдите инвестора. Продайте долю в бизнесе. Есть много способов привлечь финансирование.
— Банк откажет, дела плохи. Инвестор тоже.
— Значит, бизнес действительно безнадёжен. И мои деньги просто пропадут.
Женщина ушла, пообещав, что Максим узнает, какая у него жена. Лена не сомневалась, что узнает.
Вечером муж вернулся мрачнее тучи.
— Поздравляю, — бросил он, не снимая куртку. — Мать весь день рыдает. Говорит, что ты её оскорбила.
— Я отказалась продать квартиру. Это оскорбление?
— Ты назвала её эгоисткой!
— Я сказала правду.
— Какую правду? Что мать, которая всю жизнь работала, чтобы нас обеспечить, эгоистка?
— Максим, сядь. Давай поговорим спокойно.
— О чём говорить? Ты свои деньги важнее семьи ставишь.
— Я ставлю своё будущее выше бизнеса, в котором никогда не участвовала и от которого никогда не имела выгоды.
— А выгода тебе нужна от всего?
— Не выгода, а справедливость. Если я отдаю последнее, что у меня есть, я хочу понимать, что это действительно необходимо и что риск оправдан.
— Необходимо! Бизнес рушится!
— Тогда может, стоит дать ему рухнуть? Создать что-то новое, более жизнеспособное?
— Как ты можешь такое предлагать! Это дело всей жизни!
— Дело всей жизни, которое не приносит прибыли, — это хобби, а не бизнес.
Максим сел напротив неё.
— Лена, я не узнаю тебя. Раньше ты была добрая, отзывчивая…
— Я была удобной. Соглашалась на всё, что мне предлагали. Убиралась у твоей матери, готовила для всей семьи на праздники, молчала, когда меня критиковали. Это не доброта, это отсутствие границ.
— Границы? Какие границы в семье?
— Здоровые границы. Умение сказать «нет», когда просьба неразумна или несправедлива.
— Значит, помочь семье — неразумная просьба?
— Требовать продать единственную недвижимость — неразумная просьба.
— А что предлагаешь?
— Ничего. Это не мой бизнес и не мои проблемы.
— Не твои проблемы, — повторил он. — Понятно.
— Максим, у меня есть предложение. Давай разделим наши финансы. Ты — свои, я — свои. Каждый отвечает за себя.
— Это как?
— Коммунальные платежи пополам. Продукты пополам. Каждый сам покупает свою одежду, свои лекарства, оплачивает свои развлечения.
— Но мы же семья!
— Семья, в которой один член требует от другого отдать всё, что у него есть. Это не семья, это вампиризм.
— Вампиризм, — он усмехнулся. — Красиво говоришь.
— Я много думала последние дни. О нас, о наших отношениях, о том, чего я хочу от жизни.
— И что решила?
— Что больше не буду жить чужими интересами. У меня есть своя жизнь, свои цели, свои планы.
— А я в этих планах есть?
— Зависит от тебя. Если ты готов принять меня как равного партнёра, а не как источник ресурсов — да.
— Я всегда тебя считал равным партнёром!
— Равный партнёр не требует продать квартиру ради бизнеса свекрови.
— А равный партнёр не отказывается помочь семье в трудный момент.
— Помочь — да. Пожертвовать всем — нет.
Они сидели в тишине, пока за окном не стемнело. Максим первым встал.
— Мне нужно время подумать.
— Мне тоже.
На следующий день Лена взяла отпуск. Впервые за пять лет брака она провела выходные дома, не поехав к свекрови. Читала, смотрела фильмы, готовила то, что хотела сама, а не то, что любил Максим.
Телефон разрывался от звонков. Галина Петровна, Максим, его тётя, двоюродная сестра. Все требовали объяснений, уговаривали, обвиняли.
— Ты разрушаешь семью! — кричала в трубку свекровь.
— Я её не разрушаю. Я отказываюсь жертвовать собой ради ваших интересов.
— Наших интересов! Ты тоже часть семьи!
— Часть семьи, которая должна только отдавать?
— Мы и тебе помогали! Когда ты болела, кто за тобой ухаживал?
— Максим. Мой муж. Это его обязанность.
— А когда твоя мать попала в больницу, кто деньги на операцию дал?
— Мы взяли кредит. Который я до сих пор выплачиваю.
— А кто подписал поручительство?
— Максим. И что?
— А если бы он отказался?
— Тогда я бы поняла, что живу не с тем человеком.
— Вот именно! А теперь Максим понимает, что живёт не с той!
Лена положила трубку. Больше она не поднимала телефон.
Через неделю Максим вернулся с работы с новой идеей.
— Мать нашла покупателя на оборудование. Если продаст всё, хватит на два месяца аренды. Этого времени должно быть достаточно, чтобы найти инвестора.
— Хорошо, — сказала Лена.
— Но она просит занять денег на зарплату работникам. Хотя бы на месяц.
— Сколько?
— Сто тысяч.
— Нет.
— Лена, всего на месяц! Она обещает вернуть.
— Максим, я сказала «нет». Это значит «нет».
— Но почему?
— Потому что я не верю, что она вернёт. Потому что не хочу рисковать. Потому что это не моя ответственность.
— А если салон закроется?
— Пусть закрывается. Откроется что-то другое.
— Как ты можешь быть такой равнодушной?
— Я не равнодушная. Я разумная. Ваша семья пять лет приучала меня к тому, что я должна всем жертвовать ради ваших интересов. Больше я этого делать не буду.
— Значит, всё? Семья для тебя больше ничего не значит?
— Семья значит много. Но не эта семья. Эта семья — это секта, где все служат одному идолу по имени Галина Петровна.
— Не смей так говорить о моей матери!
— Я говорю правду. Твоя мать — тиран, который манипулирует всеми вокруг с помощью слёз и обвинений.
— Она одна нас вырастила!
— И теперь вы должны всю жизнь расплачиваться за это?
— Мы должны быть благодарными!
— Благодарность и самопожертвование — разные вещи.
Максим ушёл к матери. Вернулся через три дня с требованием развода.
— Если ты не готова быть частью семьи, то нам не о чем говорить.
— Согласна, — сказала Лена. — Подавай на развод.
— Ты серьёзно?
— Вполне.
— А как же наши планы? Дети, дом…
— Какие дети? Мы пять лет женаты, и ты ни разу не поднимал эту тему.
— Хотел сначала встать на ноги…
— Встать на ноги, помогая матери спускать деньги на убыточный бизнес?
— Лена, может, ещё подумаем?
— Я уже всё решила. Мне нужен муж, а не филиал Галины Петровны.
— Я не филиал!
— Тогда докажи. Откажись помогать матери деньгами.
— Я не могу бросить её в трудную минуту.
— А меня можешь?
— Ты справишься. Ты сильная.
— А она слабая?
— Она пожилая, одинокая…
— Одинокая? У неё есть сын, который готов отдать ей квартиру жены.
— Лена, прошу тебя, давай попробуем ещё раз.
— Нет, Максим. Я устала. Устала быть второй после твоей матери. Устала оправдываться за каждое желание иметь своё мнение.
— Но я люблю тебя.
— Ты любишь удобную жену, которая не возражает против твоих решений.
— А что плохого в том, что мужчина принимает решения в семье?
— Ничего. Если эти решения принимаются с учётом интересов всех членов семьи.
— Я всегда учитывал твои интересы!
— Когда?
— Когда…
Он задумался. Лена ждала.
— Максим, назови одно решение, которое ты принял в мою пользу. Одно.
— Я… мы же сюда переехали. В твою квартиру.
— Потому что здесь не нужно было платить аренду.
— А телевизор большой купили, который ты хотела.
— На мои деньги.
— А отпуск в прошлом году…
— Тоже на мои деньги. И ездили к твоим родителям на дачу.
— Но тебе там понравилось!
— Мне понравилось бы в Турции. Но мы поехали туда, где дешевле.
— Значит, дело только в деньгах?
— Дело в том, что ты никогда не ставишь мои интересы выше своих или маминых.
— А теперь ты ставишь свои интересы выше семейных?
— Я ставлю свои интересы на один уровень с вашими. Впервые за пять лет.
— И это окончательно?
— Окончательно.
Развод прошёл быстро. Максим не претендовал на квартиру, понимая, что она была куплена до брака. Лена оставила ему всю мебель и переехала в свою однушку.
Галина Петровна звонила ещё месяц, требуя встречи. Лена не отвечала. Потом звонки прекратились.
Салон красоты закрылся через два месяца. Максим устроился к матери грузчиком в новое место работы — на склад. Лена узнала об этом случайно, от общих знакомых.
Она не испытывала злорадства. Только грусть по потерянному времени и несбывшимся надеждам.
Но впервые за много лет она чувствовала себя свободной. Её квартира, её деньги, её решения. Её жизнь.
В выходные она не убиралась ни у кого, кроме себя. Готовила то, что хотела. Смотрела фильмы, которые нравились ей. Читала книги, которые давно откладывала.
Через полгода она встретила Андрея. Врача, который работал в той же поликлинике. Спокойного, умного, самостоятельного.
— У тебя есть мать? — спросила она на втором свидании.
— Есть, — удивился он. — А что?
— Она требует, чтобы я продала квартиру?
— Зачем?
— Тогда всё хорошо.
Андрей рассмеялся.
— У тебя какой-то травматичный опыт с матерями?
— Можно сказать и так.
— Моя мать живёт в другом городе, работает учителем и воспитывает внуков от моей сестры. Она вполне самостоятельна.
— А если у неё будут проблемы?
— Мы поможем. Вместе. Если захочешь.
— Если захочу?
— Я не буду принуждать тебя помогать моей семье. Это должно быть твоё решение.
Лена поняла, что влюбляется.
Они поженились через год. Андрей переехал в её квартиру, но настоял на том, чтобы оформить на себя половину.
— Я хочу, чтобы это было наше общее жильё, — сказал он.
— А если мы разведёмся?
— Тогда разделим поровну. Справедливо.
— А если твоя мать попросит продать квартиру?
— Скажу, что это наш совместный дом, и решение можем принимать только мы оба.
— А если она будет настаивать?
— Лена, ты можешь расслабиться. Моя мать — адекватный человек. Она не будет требовать от нас невозможного.
— Откуда ты знаешь, что такое адекватность?
— Из жизни. Из наблюдений. Из того, что видел в семьях друзей.
— А если она изменится?
— Тогда мы примем решение вместе. Но не в пользу того, кто манипулирует и шантажирует.
Лена обняла его.
— Я так долго ждала этих слов.
— Каких именно?
— «Вместе». «Наше». «Мы примем решение».
— Разве это не естественно для семьи?
— Для нормальной семьи — да. Для той, в которой я жила, — нет.
Сейчас Лена замужем второй год. Квартира оформлена на двоих. Решения принимаются вместе. Проблемы решаются вместе.
Максим женился на девушке из бедной семьи, которая продала свою комнату в коммуналке ради бизнеса Галины Петровны. Салон проработал полгода и снова закрылся. Денег не вернули.
Лена не злорадствует. Она просто благодарна судьбе за то, что вовремя поняла: настоящая любовь не требует жертвовать собой полностью.
Она сидит в своей квартире, которую чуть не потеряла, и думает о том, как важно уметь сказать «нет». Даже самым близким людям.
