Ночной поезд медленно набирал ход, уносясь от огней вокзала. Лена сидела на нижней боковой полке в плацкартном вагоне, пытаясь устроиться поудобнее. Рядом, через проход, расположилась шумная компания: трое молодых мужчин и одна девушка. Они только что закинули свои рюкзаки на верхние полки, и по их возбужденным голосам было понятно, что поездка для них – это начало большого приключения. Лена вздохнула. Ей предстояла долгая командировка, и она мечтала просто выспаться.
Через полчаса после отправления поезда, когда за окном уже сгустилась непроглядная тьма, компания заняла столик. Сначала они достали пакеты с едой. Запах сразу ударил в нос: копченая колбаса, вареные яйца, жареная курица, какая-то рыба. Резкий, тяжелый, он моментально заполнил все пространство вагона.
-Ну что, ребята, за дорогу! – громко сказал один из мужчин, высокий, с наглой ухмылкой.
-За отпуск! – подхватила девушка, ее смех был пронзительным, визгливым.
Они достали пластиковые стаканчики и бутылки. Не с минералкой, как можно было бы подумать, а с чем-то явно покрепче, судя по запаху, который начал примешиваться к ароматам еды. Музыка из телефона заиграла громче, потом еще громче.
Пассажиры вокруг ворчали. Кто-то отворачивался к стене, кто-то прятался за газетой. Пожилая женщина в соседнем купе тяжело вздохнула. Все молчали. Терпели.
Лена подождала. Минут пятнадцать. Терпение лопнуло. Она приподнялась на локте.
-Молодые люди, – сказала она, стараясь говорить спокойно, но ее голос прозвучал чуть резче, чем она хотела. – Вы не могли бы потише? И музыку убавить? Люди спят. И запах… очень сильный.
Компания повернулась к ней. Сначала удивленно, потом с насмешкой.
-Ой, кто это у нас тут? – протянула девушка, закатывая глаза. – Тëтенька, вы что, спать собрались?
-Ночной поезд, – ответил один из мужчин, тот самый, с наглой ухмылкой. – Ночь для тусовок, дамочка. Выспитесь потом. Дома.
Они снова засмеялись. Громче, чем раньше. Музыка стала еще громче.
Лена ничего не ответила. Она просто внимательно посмотрела на них. На их лица, на их бутылки, на их еду. На то, как они себя ведут. Как они игнорируют ее слова, как насмехаются. В этот момент она уже решила. Она будет действовать. И действовать жестко.
-Ну что, продолжаем? – спросил один из них, когда Лена снова легла.
-Конечно! – ответила девушка. – Только веселье начинается!
Лена закрыла глаза. Но не для того, чтобы спать. А для того, чтобы обдумать план.
***
Ей не впервой ездить по ночам. За свои сорок пять лет Лена объездила полстраны. Ее работа, связанная с командировками, требовала постоянных перемещений. Она знала, как ценен ночной покой в поезде. Эти несколько часов сна, когда ты можешь вытянуться на полке, забыть о делах, о проблемах, о суете.
Раньше бы она просто пересидела. Завернулась бы в одеяло, надела наушники, постаралась бы уснуть, игнорируя шум. Она была из тех людей, кто предпочитает избегать конфликтов. «Себе дороже», – думала она. – «Все равно ничего не докажешь».
Но в последнее время все чаще замечала – люди перестали сдерживаться, стали считать себя хозяевами любого пространства. В магазинах, в транспорте, на улицах. Громкая музыка из колонок, разговоры по громкой связи, мусор, брошенный прямо на тротуар. Хамство стало нормой. И у нее накопилось.
-Да что ты будешь делать! – возмущалась она как-то, видя, как молодая пара в автобусе включает музыку на полную громкость. – Совсем совести нет!
-Лен, ну что ты? – говорил ее муж. – Не обращай внимания. Все равно бесполезно.
Она не была скандалисткой. Никогда не любила выяснять отношения. Но это был вопрос принципа – не позволить хамству стать нормой. Не позволить им думать, что все дозволено.
Особенно когда остальные пассажиры молчат и смотрят в пол. Как сейчас. Они ворчат, но никто не решается поднять голову, сделать замечание. Боятся. Или просто не хотят связываться. И это молчание, это бездействие, только поощряло таких вот «хозяев жизни».
-Почему они готовы страдать? – думала Лена, глядя на спящих людей. – Почему они согласны терпеть это?
Она вспомнила, как однажды в самолете пьяный пассажир начал дебоширить. Все молчали. Успокоить его смогла только стюардесса, пригрозив полицией. И тогда все вздохнули с облегчением. Но почему никто не реагирует раньше? Почему все ждут, пока кто-то другой решит проблему.
Нет. Сегодня она не будет ждать. Сегодня она сама будет этим «кем-то другим».
***
Компания из трёх молодых мужчин и девушки чувствовала себя на коне. Вагон плацкарта был для них идеальным местом для начала отпуска. Никаких тебе строгих правил, как в купе. Можно шуметь, можно есть, можно пить.
-Главное – не орать на проводника, – сказал один из них, самый высокий и наглый. – Тогда не тронет. Он же понимает, что мы просто отдыхаем.
-Да, – подхватил второй. – Ну, может, бабка какая обидится. Подышит – отойдёт. Чего ей, жалко, что ли?
-Пусть радуются, что хоть мы тут веселимся, – добавила девушка, Катя, с ярким макияжем и громким смехом. – А то скучно, как в гробу.
Для них вагон был как временная тусовка. Место, где можно оторваться, пока не доедешь до моря. Они пили пиво, ели копченую рыбу, громко обсуждали предстоящий отпуск, выкладывали сторис в соцсети, снимая друг друга на телефон.
Они были уверены: если не буянить, не драться, не ломать ничего – можно делать что хочешь. Вежливое замечание Лены они восприняли как слабость. Как попытку «бабушки» показать свой характер.
Они не ожидали, что кто-то в одиночку возьмёт и всерьёз вмешается. Обычно все молчат. Терпят. А если кто-то и вякнет – его тут же ставят на место.
— Мы же никого не трогаем, – сказал Олег, делая глоток пива. – Ну, подумаешь, чуть-чуть пошумели. Это же поезд. Тут всегда шумно.
Они были в своей зоне комфорта, в своем мире, где им все дозволено. И никто не мог им помешать. Ни проводник, ни тем более какая-то там «бабушка» с нижней полки.
-Завтра уже море! – крикнул Антон, поднимая стакан. – За свободу!
Они чокнулись стаканчиками, и их смех снова разнесся по вагону.
***
На следующей станции поезд остановился. Ненадолго, как обычно, а дольше. Минут на двадцать. Лена почувствовала, как в ней закипает решимость. Она встала. Аккуратно поправила одежду. И пошла к выходу из вагона.
-Куда это вы, бабушка? – крикнул Антон, когда она проходила мимо. – Нам за добавкой?
Лена не ответила. Просто вышла из вагона. На перроне было пусто. Она быстро нашла проводника, который стоял у своего вагона, разговаривая с кем-то по телефону.
-Извините, – сказала Лена, дождавшись, пока он закончит разговор. – Мне нужно к начальнику поезда. Срочно.
Проводник, молодой парень, посмотрел на нее с недоумением.
-Что-то случилось?
-Случилось, – Лена кивнула. – В моем вагоне дебош. Шум, пьянка, мат. И все это при детях.
Проводник нахмурился.
-Ну, я сейчас схожу, посмотрю…
-Не надо смотреть, – Лена достала из сумки свой рабочий блокнот. – Я уже все посмотрела. И записала.
Она включила телефон, показала фото и видео. Кто, где, с чем, как вёл себя, кто нарушал.
-Вот, – Лена указала на записи. – Употребляют алкоголь, громко включают музыку, используют нецензурную лексику. Мешают отдыху других пассажиров. Вот время.
Проводник побледнел.
-Я… я сейчас…
-Если нужно, – добавила Лена, ее голос был спокойным, но в нем звучала сталь, – я напишу заявление. У меня все записано. И я готова дать показания. И я уверена, что найдутся и другие свидетели.
Проводник не хотел связываться. Он понимал, что это серьезно. Что это не просто «пассажирка жалуется». Это серьезное нарушение.
-Хорошо, – сказал он, доставая рацию. – Я сейчас вызову.
Он подал сигнал. Через пять минут на перрон вышел дежурный наряд с вокзала. Двое крепких мужчин в форме. Они подошли к вагону Лены.
Компания в вагоне сначала смеялась.
-Серьезно? – крикнул Антон, когда увидел полицию. – Из-за курочки и громкой музыки? Да вы что, шутите?!
Но через три минуты смех стих. Полицейские зашли в вагон. Короткий разговор. И вот уже компания, бледная и растерянная, собирает свои вещи.
-Пошли, пошли! – говорил один из полицейских. – Быстро!
Они вышли из вагона. Без скандала, без криков. Просто с лицами, полными удивления. И недоумения. Они не ожидали такого.
Лена молча наблюдала за ними из окна. Они стояли на перроне, окруженные своими рюкзаками и пакетами с едой. Состав медленно тронулся.
***
Поезд снова набрал ход. В вагоне воцарилась тишина. Наконец-то. Лена почувствовала, как напряжение, которое держало ее весь вечер, медленно отпускает. Она откинулась на спинку сиденья.
Проводник прошел мимо ее полки. Он остановился, чуть наклонился.
-Вы, конечно, переборщили, – прошептал он, его голос был низким, почти неслышным. – Но по делу. Спасибо.
Лена ничего не ответила. Просто кивнула. Проводник пошел дальше.
Она спокойно задвинула свою сумку под полку, укрылась одеялом. В вагоне было тихо. Только мерный стук колес. И легкое покачивание.
Через несколько минут, когда Лена уже почти задремала, она услышала тихий шепот.
-Спасибо… – прошептал один мужчина с верхней полки.
-Да, спасибо вам, – добавила пожилая женщина, которая сидела напротив. – Мы уж думали, так и будем всю ночь терпеть.
Лена ничего не ответила. Просто закрыла глаза. Она не ждала благодарности. Она сделала это не ради них. А ради себя. И ради принципа. Чтобы хамство не стало нормой.
В вагоне было темно. За окном мелькали огни. Лена чувствовала себя свободной. И спокойной. Наконец-то.
