— А куда я пойду? – крикнула Оля. – У меня двое детей! Это вы с мужем бездетные, вот и топайте на все четыре стороны!
— Ага, уже рванули! – ответила Надя. – Мы в этот дом обе зарплаты вкладывали, чтобы тебе все оставить?
Собирай своих чадушек и в добрый путь! Ты в этот дом отродясь ни копейки не вложила! А деньги, что у меня с мужем, что у матери просить не забывала!
— Силой у вас никто не заставлял! Сами давали! – сказала Оля. – Не хотели, так могли не давать!
— Тебе не дай! Ты ж сразу своими детками прикрываешься! – скривилась Надя. – Не для себя, для деточек! Вот с той же песней и топай к папашкам твоих ангелочков!
— Сама же знаешь, что их не достать! – с укором ответила Оля.
— А нечего было на иностранных специалистов засматриваться! Своих мужиков девать некуда, а тебе экзотики захотелось! Вот и топай в сторону той границы, где твои сказочные принцы проживают!
— Никуда я не пойду! – крикнула Оля. – Это мой дом! Я тут живу! И тут живут мои дети! И деваться нам больше некуда!
А уйти должны вы оба! Детей у вас нет, а возможностей полно! Вы и построиться можете, и ипотеку взять! А у меня даже вариантов нет!
— И кто тебе виноват? – возразила Надя. – Мы-то с мужем вкалываем, а ты, то на больничном, то у тебя дети, то у тебя погода не та, то потенциальный папа для деток внимания требует!
Тебя ж с работы не уволили, потому что крика не хотят, что уволили мать одиночку с двумя детьми! А мы с Мишей в этот дом вложили больше, чем ты за всю жизнь заработала!
Наш это дом! По всем статьям – наш!
— Надя, этот дом нашей матери! – напомнила Оля. – А по закону, он нам обеим принадлежит!
— Дом принадлежит тому, кто в этот дом вкладывался! – ответила Надя. – А ты сюда только едоков принесла!
У нас с Мишей все чеки остались! И на крышу, и на канализацию, и на все ремонты, что мы тут делали!
Не освободишь по-хорошему, я у тебя через суд все доли поотнимаю!
— Вот ты как? – воскликнула Оля. – А еще сестра называется!
— А на кой мне такая сестра сдалась, что хочет и дальше на моей шее сидеть? Пока мать жива была, я тебя еще как-то терпела! И тебя и детей твоих!
А теперь – все! Кормушка захлопнулась, собирай вещи и топай!
— А нет такого закона, чтобы мать с двумя детьми из дома выселили! У нас другого нет! – заявила Оля. – И мне такой соседки не надо! Врагу такого не пожелаешь!
Вы ж с Мишей как гостей наведете, так потом бутылки мешками выносите! А детям в такой среде находиться нельзя!
— И не твое дело, как мы отдыхаем! – зверела Надя. – Имеем право! Только у нас на работе прогулов и нареканий нет! Мы не во вред здоровью! А для удовольствия и радости!
А то, что твои детки постоянно у нас под ногами крутятся, так это потому, что мать-кукушка своими кавалерами занята! Вот и выбери себе какого, посговорчивее, да и оттащи ему свой прицеп!
— А ты мне компенсацию за половину дома выплатишь? – поинтересовалась Оля.
— Какая половина? – выкрикнула Надя. – У тебя прав на половину крыльца! Ну, наверх еще сто рублей дам, чтобы ты кофе на заправке себе купила!
Скандал продолжался третий день, и каждая из сестер отстаивала свою правду. Вместе жить в доме покойной матери они не хотели, слишком многое накопилось за последние десять лет, а делить дом обе считали нецелесообразным. Вот и гнали друг дружку вон.
Прочие домочадцы: муж Нади и дети Оли, во время активной фазы скандала, старались на глаза не попадаться. А скандал то утихал, то вновь набирал обороты.
Но хуже всего было то, что еще девяти дней не было, как их мать похоронили. Будто только этого и ждали, чтобы вцепиться друг другу в глотки.
— Оля, Надя, вы собачиться не устали? – донесся голос соседа дяди Вити из прихожей. – Третий день слушаю, третий день уши вянут! Вы ж сестры!
— Дядя Витя, — обратилась к пожилому мужчине Оля. – А ты рассуди нас! Мы ж всю жизнь рядом прожили! Вот кто в доме остаться должен, а кто уйти?
— Ну, рассуди, дядя Витя! – поддержала сестру Надя. – Мы с мужем в этот дом вкладываемся, ремонтируем! А эта ни копейки! Только детей рожает непонятно от кого! Вот, по справедливости, чей дом должен стать?
— А вместе вы, стало быть, жить не можете? – дядя Витя посмотрел на женщин.
— Ни за что! – одновременно ответили сестры.
— И в память о матери, которую только-только схоронили? – дядя Витя склонил голову.
— Так ее уже нет! Ей все равно! – сказала Надя. – А нам жить!
Оля кивнула, мол, кто за порог, то в мире живых уже пыль.
— Ну, раз так, — дядя Витя примостился на ближайший табурет, — то дом этот никому из вас не принадлежит. А дом это мой! И я дал его вашей матушке в безвозмездное пожизненное пользование. И без права наследования!
— Как это? – опешила Надя.
— А вот так, — кивнул дядя Витя.
***
Тридцать лет назад появилась в деревне молодая женщина Анна с двумя дочками на руках. Одной три года было, а второй два. И появилась она не просто так, а с документами на подаренный дом. Да только дом тот найти не могла.
Обратилась к первому попавшемуся прохожему, которым оказался дядя Витя.
Так и ему пришлось память напрячь, чтобы про тот дом вспомнить.
А дом стоял немного на отшибе. Старожилы поговаривали, что там, то ли ведьма местная жила, то ли травница. Короче, элемент непонятный, а потому избегаемый.
Лет за пятнадцать до приезда Анны, река вильнуть решила, да русло немного поменяла. С чего? Почему? Дожди знатные тогда прошли, потому, наверное. Так река аккурат участок с домом и захватила.
Дом рухнул и сгнил давно, а на месте участка болото образовалось.
Местные отстаивать тогда чужое имущество не стали, а потом и подавно не интересовались.
А Анна с двумя детьми оказалась бездомной. Так и ехала в эту деревню за последние деньги.
Дядя Витя пожалел обездоленную женщину с детьми и предложил ей выход:
— Я для сына дом построил рядом со своим. Думал, будет жить там с женой. А он в городе осел, ему возвращаться не хочется. И даже под дачу брать не хочет.
Продать его некому, у всех такие же домики, а для городских, так им городские условия и подавай! Могу тебе этот дом в пользование дать!
— Я купить его не смогу, — покраснела Анна.
— Пошли на ферму к юристу, — сказал дядя Витя. – Пусть он нам расскажет, как я тебе его дать смогу, чтобы ты там жить смогла, но чтобы не дарить! А то, за такие подарки мне моя жена последние космы выдернет!
Юрист долго копался в законах, а потом нашел договор безвозмездного пользования без права наследования.
Составили, подписали, заверили.
А жена дяди Вити сначала хай подняла, а потом объяснений потребовала, чего это он целый дом какой-то пришлой с двумя детьми отдал? Дядя Витя уже послушал историю, а его жене Анна повторила.
Жила Анна с мужем, сыном и двумя дочками с родителями мужа в большой городской квартире. Сыну десять было, а сестренкам – два и три. Не так, чтобы хорошо жили, там свекровь себя главной считала, потому и строила всех, как хотела.
А тут Коле, мужу, значит, захотелось на рыбалку поехать с сыном. Для комплекта еще друзей с мальчишками собрал. И большой компанией поехали.
Взрослые по случаю хорошего улова приняли, чтобы простуду не подхватить, а мальчишки отрывались в силу собственного разумения. А Степа, сыночек Анны, искупаться решил. Его стремнина как подхватила, да как понесла!
Крик, шум! Поддатый Коля рванул сына спасать, так их потом обоих километров через семь выловили.
Горе страшное, а жить-то как-то надо. Но свекровь все смириться не могла. Глянет на невестку да на внучек, и в слезы, да в истерики. А потом стала Анну из дома гнать.
— Не смогу я с тобой жить без моего Коленьки! Сама следом уйду, если ты мне о нем напоминать каждый день будешь!
— А куда ж мне? – опешила Анна. – Да с детьми…
— Дом у меня есть в деревне, — сказала Зинаида Владимировна. – Я тебе его подарю, если ты отсюда съедешь! И не просто съедешь, а дорогу обратно забудешь!
— А внучки вам не нужны? – спросила Анна.
— Мне без Коленьки вообще никто не нужен!
Анна на свою голову согласилась.
— Вот, оно как, — покачала головой жена дяди Вити. – Тогда живи! Но помни, что дочки твои, когда подрастут, пусть на дом не рассчитывают! Это имущество все потом нашим внукам пойдет!
Тетя Катя сказала свое веское слово, на том проблема была решена.
Анна, когда смогла детей пристроить в сад в соседней деревне, устроилась на свиноферму, где и работала всю жизнь. Все надеялась, что сможет заработать на свое жилье. Или, что дочки начнут сами о своем уже жилье думать.
Так тетя Катя, что напоминала иногда Анне, что дом надо будет вернуть, померла лет десять назад.
А их с дядей Витей сын в городе так развернулся, что своим детям уже квартиры купил. А деревенское имущество ему ни в одно место не впилось.
Тогда дядя Витя решил, когда Анну хоронили, что на дочек перепишет договор безвозмездного пользования. А как сам помирать будет, так и подарит.
А как сразу после поминок дочки каждый день ругаться стали, да дом делить, благородное желание отпало. Но в память об их матери решил попробовать дочек примирить.
***
— Раз Анны не стало, — заканчивал дядя Витя, — дом обратно мне переходит. А вам обеим, так сказать, все дороги открыты!
— Она никогда ничего не говорила, — произнесла Оля упавшим голосом.
— Я не знаю, на что она рассчитывала, — пожал плечами дядя Витя. – То ли на ваше самосознание, то ли на родственные узы, что вы друг дружку поддерживать будете. А вы, вон как, хуже кошки с собакой!
— И куда нам теперь идти? – растерянно произнесла Надя.
— Ну, если с сестрой общий язык найдете, и жить дружно сможете, я могу дом назад не требовать, а договор пользования на вас переписать. Но на обеих! Без права продажи и наследования!
Я с сыном поговорил, тому без разницы, но он согласился, когда меня не станет, ничего у вас не отбирать. За вами теперь решение! Будете жить мирно в память о вашей матушке, будет вам дом, не сможете – мир большой, дорог много!
Сестры сконфуженно молчали.
— Послезавтра девять дней, после зайду за решением, — сказал дядя Витя и вышел.
На сорок дней на могилу Анны дядя Витя пришел один. Положил цветы, постоял, горько вздыхая. А закрывая калитку, произнес:
— Я пытался, Аннушка! Но не в моих силах! Они сами так решили! А если виноватым меня считаешь, так я скоро прибуду, тогда и посчитаемся…
