Сидела Вера в своей бухгалтерии, считала остатки по материалам — рутина, одним словом. И вдруг заглядывает к ней Светлана. Коллега по соседнему отделу. Личико расстроенное, глаза блестят — то ли от слёз, то ли от волнения.
— Вер, — говорит, — выручи меня, а?
Верочка очки поправила, от калькулятора оторвалась:
— Что случилось-то?
— Да вот в Турцию лечу послезавтра. А с Сонькой что делать — не знаю. Мать не возьмёт, говорит — аллергия у неё. Соседи в отъезде. А в гостиницу для животных — дорого очень!
Сонька — это той-терьер у Светланы. Крошечная такая, килограмма три от силы. Вера её пару раз видела — когда Светка на работу приносила. Хорошенькая собачонка. Умные глазки, ушки торчком.
— И что ты хочешь? — спрашивает Вера, хотя уже догадывается.
— Возьми её на недельку! Ну, максимум на полторы! — Светлана аж руки сложила, как в молитве. — Она хорошая совсем! Не лает, не грызёт! Ест мало! И с котами ладит — проверено!
Вера задумалась. У неё дома Тимон живёт — кот серый, здоровенный. Восемь лет уже. Характер, как бы это сказать, непростой. Чужих не любит. Да и вообще — собака в доме? Это же ответственность! Выгуливать надо, кормить по расписанию.
— Светочка, — начала было Вера, — а может, лучше…
— Вер! — перебила та. — Тур уже купила! Деньги заплачены! Я умоляю! Две недели максимум — и сразу заберу! Обещаю! Корм весь принесу, поводок, лежанку.
И тут что-то дрогнуло в Вериной душе. Может, потому что сама одна жила — муж лет пять как ушёл к молодой. Детей не было. Только Тимон да она. А может, потому что Светлана и правда, как молила — искренне так, отчаянно.
— Хорошо, — вздохнула Вера. — Привози свою Соньку.
Через день — чемодан с собачьими принадлежностями, мешок корма и сама хозяйка с трясущимся комочком на руках.
— Вот моя красавица! — воркует Светлана, целуя собачку в макушку. — Ты будешь хорошей девочкой, да? Тётя Вера тебя покормит, погуляет с тобой.
Сонька смотрела на Веру большими карими глазами — доверчиво и немножко испуганно. Будто спрашивала: «А ты меня не обидишь?»
— Две недели — и всё? — ещё раз уточнила Вера.
— Да что ты! — замахала руками Светлана. — Даже меньше! Десять дней! Я как только вернусь — сразу заберу!
А Тимон в это время сидел на подоконнике и наблюдал. Хвост подёргивался — верный признак недовольства. Уши прижаты. Взгляд, ну, как у прокурора в суде.
«Ну всё, — подумала Вера, — будут разборки».
Первую ночь Вера не спала вообще. Совсем.
Поставила Соньке лежанку в коридоре — нейтральная территория, как ей казалось. А Тимон. Господи, что творилось! Как только Светлана ушла, он превратился в настоящего тирана. Подкрадывается к собачке, шипит зловеще, лапой замахивается. Сонька в ответ — писк жалобный, прижмётся к стенке и дрожит.
— Тимоша, ну что ты делаешь? — уговаривала Вера. — Она же маленькая! Не обижай!
А он только хвостом бьёт и смотрит так, будто говорит: «Ты мне ещё кого-то привела? В мой дом?»
К полуночи Вера не выдержала. Перенесла собачью лежанку к себе в спальню. Тимон за ней следом — демонстративно устроился на своём любимом кресле и всю ночь не сводил с Соньки глаз. Караулил.
Утром — новая беда. Сонька, видимо, от стресса, сделала лужицу прямо у двери.
На улице Сонька вела себя странно. То жмётся к Вериным ногам, то вдруг останавливается и смотрит по сторонам — ищет хозяйку, наверное. А когда другие собачники проходили мимо со своими питомцами, у неё хвостик так жалобно подрагивал.
«Скучает, — подумала Вера. — Бедняжка, не понимает, почему её бросили».
Вторая ночь была не лучше. Тимон придумал новую тактику — стал красться к лежанке и нюхать. Обнюхивал Соньку со всех сторон, фыркал недовольно и уходил.
— Ты что, военные действия объявил? — спросила Вера у кота. — Она же гостья!
На работе коллеги спрашивали, как дела с передержкой. Вера только вздыхала:
— Выживём как-нибудь. Тимон бузит, конечно, но ничего, привыкнет.
А дома тем временем происходило что-то удивительное. К концу первой недели Вера заметила — Тимон перестал шипеть. Просто игнорировал собачку. Делал вид, что её нет вообще. Проходил мимо с царским видом, хвост трубой.
Сонька тоже поняла правила игры. Перестала заискивать, пытаться подружиться. Просто жила своей жизнью. Ела, спала, гуляла. И только иногда — Вера это подметила — украдкой поглядывала на кота. Изучала его привычки.
«Умная девочка, — думала Вера. — Тактичная».
А ещё Сонька оказалась, как бы это сказать, интеллигентной. Да, именно так. Не лаяла без причины, не носилась по квартире как угорелая. Если Вера работала за компьютером — лежала рядом тихонько, не мешала. А когда Вера включала телевизор вечером — пристраивалась у её ног и смотрела вместе с ней.
«Хорошая компания, — ловила себя на мысли Вера. — Не то что некоторые».
На десятый день случилось невозможное. Вера возвращается с работы — и что видит? Тимон лежит на своём любимом коврике возле батареи. А в полуметре от него — Сонька на своей лежанке. Просто лежат. Мирно так, каждый занят своими делами.
— Ну надо же! — изумилась Вера. — Перемирие объявили?
Тимон только ухом дёрнул — мол, не мешай отдыхать.
А на двенадцатый день Вера проснулась от странного звука. Вышла на кухню — а там Тимон ест из своей миски, а Сонька сидит рядышком и терпеливо ждёт очереди. Не лезет, не выпрашивает. Ждёт.
Кот доел, отошёл. Сонька подошла к своей миске — поела аккуратно, не рассыпая. И только тогда Вера поняла: они договорились. Сами. Без её участия.
К концу второй недели картина и вовсе изменилась до неузнаваемости. Вера как-то зашла в гостиную тихонько — и ахнула: Тимон и Сонька спят рядом. Не вплотную, нет — но на одном диване. Кот растянулся на подлокотнике, собачка свернулась калачиком в углу. И так естественно это выглядело, будто всю жизнь вместе живут.
«Господи, — подумала Вера, — а ведь я к ней привыкаю».
И правда — привыкала. К утренним прогулкам, когда Сонька семенила рядом на коротких лапках. К тому, как она встречала Веру с работы — не прыгала, не визжала, просто подходила и тихонько скулила от радости. К этим умным карим глазкам, которые, казалось, всё понимали.
Даже распорядок дня изменился. Раньше Вера приходила домой — и сразу к телевизору, к газетам, к своему привычному одиночеству. А теперь сначала выгуливала Соньку, потом кормила обеих — и кота, и собачку. И только потом садилась отдыхать.
И знаете, что странно? Ей это нравилось. Нравилось чувствовать себя нужной. Нравилось это тихое присутствие рядом — не навязчивое, но тёплое.
«Две недели уже прошли, — считала Вера. — Светлана должна вернуться».
И тут впервые за всё это время её что-то кольнуло. Что-то неприятное, тревожное. Будто предчувствие.
А Тимон в это время лежал на своём коврике и одним глазом поглядывал на Соньку. Не враждебно. Скорее покровительственно. Как старший брат на младшую сестру смотрит.
Кто бы мог подумать — этот гордый, независимый кот принял крошечную собачонку в свою семью. И, похоже, теперь считал своей обязанностью её защищать.
А Вера всё чаще ловила себя на мысли: «А что, если Светлана не вернётся? Что, если что-то случилось?»
И вроде бы переживала за коллегу. А на самом деле, на самом деле боялась другого. Боялась снова остаться одна. Только с Тимоном.
Звонок раздался в среду утром. Вера как раз собиралась на работу — Сонька уже погуляна, покормлена, Тимон важно умывается на подоконнике. Всё как обычно. Всё спокойно.
— Алло? — Вера сняла трубку, застёгивая куртку.
— Вер! Привет! — голос Светланы, весёлый, загорелый. — Как дела? Как моя девочка?
— Светочка! — обрадовалась Вера. — Ты где? Как отдохнула?
— Да супер всё! Анталия просто сказка! Погода класс, отель. Вер, ты не поверишь — мы тут такого йорка купили! Мальчика! Малюсенький такой, пушистый. Рич назвали!
Вера остановилась посреди прихожей.
— А когда домой-то летишь? — спросила осторожно.
— Да вот в том-то и дело! — засмеялась Светлана. — Мы тут ещё на недельку решили задержаться. Тут же тепло, море. А дома что? Слякоть, дождь.
— Понятно, — сказала Вера. — Ну а Соньку когда заберёшь? Как домой вернёшься?
Пауза. Долгая такая. Неприятная.
— Слушай, Вер, — голос Светланы вдруг стал другим. Натянутым. — А ты не могла бы её, ну, оставить у себя?
— Как это? — не поняла Вера.
— Ну вообще оставить. Навсегда.
Вера почувствовала, как что-то холодное прошлось по спине. Неужели она правильно поняла?
— Света, я не понимаю. Ты же говорила — две недели.
— Да я знаю, что говорила! — в голосе появились нотки раздражения. — Но ситуация изменилась! У нас теперь йорк есть. Породистый! С документами! А зачем нам две собаки? Да ещё разных пород?
— Но она же твоя собака! — Вера не могла поверить в то, что слышит. — Ты её три года растила!
— Была моя. А теперь, — Светлана вздохнула, как будто речь шла о старом пальто, которое надоело носить. — Слушай, Вер, ну что ты паришься? Тебе же с ней хорошо? Ты сама говорила — умная, ласковая.
— Светлана! — Вера повысила голос. — Ты понимаешь, что говоришь? Ты просишь меня взять чужую собаку! Навсегда!
— Почему чужую? — обиделась та. — Она же уже к тебе привыкла! И кот твой, как его, Тимон! Ты сама рассказывала — они подружились!
Вера опустилась на стул в прихожей. Ноги подгибались.
— А если я откажусь?
— Ну, — голос стал холодным. — Тогда сдавай в приют. Или ещё куда. Я не знаю. Это уже не мои проблемы.
В трубке что-то зашумело, послышались голоса.
— Вер, я побежала! Мы на экскурсию едем! Всё, решено — Сонька теперь твоя! Спасибо тебе огромное! Ты настоящая подруга!
— Светлана, подожди.
— Пока! — И гудки.
Вера сидела и смотрела на телефон. В голове было пусто. Совершенно пусто.
Сонька подошла и легонько ткнулась носом в её руку. Смотрела этими умными карими глазами — беспокоилась.
— Господи, — прошептала Вера. — Что же это такое?
Она вызвонила Светлану ещё раз. Но та не отвечала.
Написала в мессенджер: «Света, мы должны поговорить серьёзно. Так нельзя».
Ответ пришёл через час: «Вер, ну не драматизируй! Собака нашла хороший дом, хозяйка — хорошую собаку. Всё отлично!».
«А твои обещания? А то, что говорила — две недели и всё?»
«Планы меняются. Жизнь такая».
Вера перечитала переписку несколько раз. Не верилось. Человек, с которым она работала пять лет. Которого считала, ну, если не подругой, то хорошей знакомой точно.
— Вер, что случилось? — спросила Анна Петровна из соседнего отдела. — Ты вся бледная.
— Да так, проблемы, — буркнула Вера.
А дома её ждал Тимон — сидел у двери, встречал. И Сонька рядом с ним. Оба смотрели выжидательно: ну что, хозяйка, как дела?
Вера присела на корточки, погладила собачку. Та благодарно лизнула её в нос.
— Что же с тобой делать, девочка моя? — прошептала она. — Что же делать?
А к вечеру пришло осознание. Полное, беспощадное.
Светлана её использовала. Просто использовала. Нарассуждала про дружбу, про «выручи меня», а сама заранее всё планировала. Купить новую собаку и избавиться от старой.
«Как от старой мебели, — думала Вера, разогревая ужин. — Надоело — выкинула».
И Сонька, наверное, чувствовала что-то. Целый вечер не отходила от Веры. Лежала рядом, изредка поскуливала тихонько. Будто спрашивала: «А меня не выбросишь?»
А Тимон вёл себя странно. Подошёл к собачке, обнюхал её внимательно и легонько лизнул в макушку. Первый раз за все эти дни.
Будто говорил: «Не переживай, малая. Мы тебя в обиду не дадим».
Вера смотрела на это — и что-то перевернулось у неё в душе. Окончательно, бесповоротно.
Если даже кот принял Соньку в семью, если даже гордый, независимый Тимон считает её своей, то кто такая Светлана, чтобы решать иначе?
Вера достала телефон и написала:
«Светлана, больше мы с тобой не общаемся. Ты показала своё истинное лицо».
Ответ пришёл быстро: «Ну и дура! Собаку тебе подарила, а ты ещё и недовольна!»
Вера заблокировала номер Светланы в телефоне.
А потом долго сидела на кухне, пила чай и думала. О людях, которые выбрасывают «старых» друзей, как надоевшие вещи. О верности, которая, оказывается, бывает не только у животных.
Сонька спала у её ног. Тимон дремал на подоконнике, одним глазом наблюдая за своими подопечными.
И впервые за много лет Вера не чувствовала себя одинокой.
Утром Вера проснулась с удивительным чувством лёгкости. Будто гора с плеч свалилась.
Никаких терзаний, никаких сомнений. Решение принято.
— Ну что, девочка, — сказала она Соньке, почесав за ушком. — Остаёшься с нами. Навсегда.
Собачка завиляла хвостиком — неужели поняла?
И они отправились в ветклинику.
Врач оказался понимающим мужичком лет пятидесяти:
— Значит, новый член семьи появился? — улыбнулся он, осматривая Соньку. — Прививки нужно обновить. Документы оформим на ваше имя.
— А можно имя в паспорте поменять? — неожиданно спросила Вера.
— Конечно. Как назовём красавицу?
Вера задумалась. Сонька — это же Светланино имя. А теперь собачка — её.
— Соня, — сказала твёрдо. — Просто Соня.
Одна буква — а какая разница!
Домой возвращались с остановками. Зашли в зоомагазин — купили новый ошейник. Красивый, красный, с блестящей биркой «Соня» и Вериным телефоном. Потом — в хозяйственный за мисками. Соне нужны были свои собственные. Не доставшиеся от прежней жизни.
А ещё — игрушки. Мячик пищащий, канатик для перетягивания.
— Избалую совсем, — ворчала Вера, но в голосе была такая нежность.
Вечером они устроились в гостиной — всей семьёй. Вера с книжкой в кресле, Соня на новой лежанке с новой игрушкой, Тимон на диване. Тишина, покой.
На следующий день на работе коллеги спрашивали:
— Ну что, Светланка собачку забрала?
— Нет, — спокойно отвечала Вера. — Оставила мне. Совсем.
— Да ну? Почему?
— Купила себе новую.
И никаких объяснений больше. Зачем? Всё и так понятно.
А со Светланой они теперь здоровались сухо, по-деловому. Та пыталась пару раз заговорить — мол, как дела с собачкой, но Вера обрывала:
— У меня всё хорошо. По работе вопросы есть?
Нет — значит, до свидания.
Через месяц Светлана уволилась. Говорили — в другой город переехала. Вера даже не поинтересовалась, куда.
Зато теперь у неё были другие заботы. Утренние прогулки превратились в праздник — Соня освоилась, перестала жаться к ногам, стала обнюхивать кустики, знакомиться с соседскими собаками. А Тимон встречал их у двери — сидел на коврике, ждал.
И когда Вера вечерами гладила Соню, а та блаженно засыпала у неё на коленях, она думала: «А может, и не случайно все вовсе. Может, так и должно было быть».
