— Да поможешь ты ей или нет? Что тебе стоит?
Елена отодвинула телефон от уха. Голос матери, как всегда, звучал с той особой интонацией, которая превращала любую просьбу в приказ, не подлежащий обсуждению.
— Мам, у меня однокомнатная квартира. Где я их размещу? — она старалась говорить спокойно, хотя внутри всё сжималось от предчувствия неизбежного.
— Господи, какие проблемы? Ольга с Артёмом — не слоны, много места не займут! — в голосе Тамары Петровны зазвенело раздражение. — У мальчика проблемы с глазами, лечиться нужно в Москве. А у тебя что, королевские хоромы? Маленькая кроватка всё равно пустует, вот и пусть поспят. Неделю-другую, не больше.
Елена прикрыла глаза, борясь с подступающей головной болью. Тоненький голосок внутри настойчиво советовал отказать, но она, как всегда, не смогла.
— Ладно, пусть приезжают. Но предупреди Ольгу — я люблю тишину и порядок.
— Да-да, конечно, — торопливо согласилась мать. — Они завтра будут. Спасибо, дочка!
Только нажав на кнопку отбоя, Елена поняла, что снова попалась. У матери была удивительная способность: стоило ей сказать «спасибо», как Елена сразу чувствовала себя виноватой. Будто это она каким-то чудом умудрилась испортить жизнь своей матери, а не наоборот.
Она подошла к окну. Май выдался тёплым, и сирень под окнами её дома уже начала распускаться. Квартиру в этом доме Елена купила три года назад — с помощью отца, который дал ей деньги на первый взнос по ипотеке. С тех пор это место стало её крепостью, убежищем от всего мира. А теперь придётся впустить в него людей, от которых она годами старалась держаться подальше.
Вечером позвонил отец.
— Лена, это правда, что Ольга к тебе приезжает? — в голосе Виктора Ивановича звучало беспокойство.
— Да, пап. Мама позвонила, сказала, что Артёму нужно лечить глаза.
Отец помолчал, и Елена почти физически ощутила, как он подбирает слова.
— Дочка, ты же помнишь, что было в прошлый раз, когда ты пустила их к себе?
Конечно, она помнила. Два года назад Ольга уже гостила у неё — «буквально на пару дней». Тогда она уехала через неделю, прихватив с собой золотые серьги Елены и оставив квартиру в таком состоянии, что пришлось делать генеральную уборку.
— Помню, пап. Но у мальчика правда проблемы со здоровьем.
— У них всегда проблемы, Леночка. И всегда именно ты должна их решать, — отец вздохнул. — Ты взрослая, конечно, но я бы на твоём месте держал ухо востро.
После разговора с отцом Елена долго не могла уснуть. Она лежала, глядя в потолок, и думала о том, что случилось двадцать два года назад, когда ей было тринадцать.
Тогда мать уговорила её приехать на летние каникулы. Две недели в доме Тамары Петровны превратились для Елены в настоящий кошмар. Мать постоянно сравнивала её с младшими детьми от второго брака, демонстративно восхищаясь их успехами и подчёркивая недостатки Елены. Сёстры и брат относились к ней как к чужой. А семилетняя Ольга, избалованная и вредная, специально портила её вещи.
«Это были всего две недели, а теперь ты взрослая женщина, — убеждала себя Елена. — Ты справишься».
Они приехали в середине дня. Ольга вкатила в квартиру два огромных чемодана, словно собиралась остаться здесь навсегда. За ней, с самокатом в руках, вбежал Артём — худенький мальчик с большими глазами.
— Привет, сестрица! — Ольга бесцеремонно обняла Елену, обдав её запахом дешёвых духов. — Как поживаешь?
Не дожидаясь ответа, она начала командовать:
— Артём, поставь самокат к стене. А где мы будем спать? Ты нам диван разложишь?
Елена показала на небольшой диван в гостиной, который служил ей ещё и рабочим местом.
— Можете располагаться здесь. В шкафу есть чистое бельё, можете взять.
— Ой, спасибо! А можно я ещё и в шкаф загляну? — Ольга уже открывала дверцы шкафа. — У тебя столько места пустует!
Не дожидаясь разрешения, она начала распаковывать свои вещи, раскладывая их на полках шкафа Елены.
— Слушай, а какая классная у тебя блузка! — Ольга вытащила светло-голубую блузку, которую Елена купила совсем недавно и ещё ни разу не надевала. — Можно примерить?
— Подожди, Оля… — начала Елена, но сестра уже натягивала блузку.
— Отлично сидит! Прямо как на меня шитая, — она покрутилась перед зеркалом. — Можно, я её на завтра возьму? У Артёма приём у врача, хочу выглядеть прилично.
Елена почувствовала, как внутри всё закипает, но сдержалась.
— Ладно, только аккуратно с ней.
— Конечно-конечно! — Ольга сняла блузку и бросила её на диван. — Артём, не трогай там ничего! Лучше иди сюда, поможешь маме вещи разобрать.
Мальчик, который с интересом осматривал полку с книгами Елены, неохотно подошёл.
— Мам, а когда мы гулять пойдём? Ты обещала.
— Потом-потом, — отмахнулась Ольга. — Сначала надо устроиться.
Вечером, вернувшись с работы, Елена обнаружила, что Ольга разложила свои вещи по всей квартире. На кухонном столе стояли незнакомые баночки, в ванной появился целый арсенал косметики, а на диване валялись какие-то вещи Артёма.
— Надеюсь, вы устроились, — вежливо сказала Елена.
— Да-да, всё отлично! — откликнулась Ольга из кухни. — Слушай, а что у тебя поесть есть? Артём проголодался, а я не нашла ничего подходящего.
Елена открыла холодильник. Он был полон продуктов, которые она купила вчера.
— Вот, есть курица, овощи, можно сделать суп или…
— Да ладно, не надо ничего готовить! У тебя колбаски нет? Или пельменей? Артём только это ест, привередничает.
— Нет, пельменей нет, — Елена почувствовала, как раздражение нарастает. — Могу пойти купить, если так надо.
— Было бы здорово! — Ольга улыбнулась. — И возьми ещё чего-нибудь сладкого для ребёнка. А я пока полежу, устала с дороги.
Елена молча взяла кошелёк и отправилась в магазин. Она чувствовала себя служанкой в собственном доме, но выбора не было. «Ради больного ребёнка», — напоминала она себе.
Вернувшись с пакетами продуктов, она обнаружила Артёма, катающегося на самокате прямо по квартире. Он с грохотом носился из комнаты на кухню и обратно.
— Артём, пожалуйста, не катайся дома, — попросила Елена. — Соседи снизу будут жаловаться.
— Ему нужно двигаться, — Ольга, лежавшая на диване с журналом, даже не подняла головы. — Врач сказал, что физическая активность полезна для глаз.
— Но не в квартире же! Можно выйти во двор, там детская площадка есть.
— На улице холодно, и у Артёма аллергия на пыльцу. Он только дома может кататься, — отрезала Ольга тоном, не допускающим возражений.
Елена поджала губы и стала разбирать покупки. Это будет долгая неделя.
Ночью Елена почти не спала. Артём отказывался ложиться, громко требовал мультики, а когда Ольга наконец уложила его, начал кашлять и капризничать. Ольга включила ему планшет, и до двух часов ночи из комнаты доносились звуки игр.
Утром Елена выглядела измотанной. Тёмные круги под глазами выдавали бессонную ночь. Ольга, напротив, казалась отдохнувшей и бодрой. Она суетилась на кухне, готовя Артёму бутерброд.
— Доброе утро! — бодро поздоровалась она. — Слушай, ты не могла бы сегодня пораньше вернуться с работы? Мы с Артёмом будем в больнице, и я не знаю, во сколько освободимся. Не хочу, чтобы ребёнок ждал под дверью.
Елена почувствовала, как внутри всё сжимается от раздражения. Сначала шум, теперь это…
— Я не могу уйти раньше, у меня важная встреча, — ответила она, наливая себе кофе. — Могу дать запасной ключ.
— О, отлично! Тогда не будем тебя ждать, — Ольга протянула руку за ключом.
Отдавая ключ, Елена почувствовала смутную тревогу, но отогнала её. В конце концов, это её сестра.
— И ещё, Оля, пожалуйста, не нужно шуметь по ночам. Я плохо спала.
— Да брось, это же ребёнок! — Ольга махнула рукой. — Он не может тихо, ему пять лет.
— Дело не в ребёнке, а в планшете, который гремел до двух ночи, — терпеливо объяснила Елена. — Утром мне на работу.
— Ладно-ладно, — Ольга сделала вид, что слушает, но по её лицу было понятно, что она пропустила слова сестры мимо ушей.
Вернувшись с работы, Елена застала квартиру пустой, но следы пребывания гостей были повсюду. На полу валялись фантики и крошки, на диване — разбросанная одежда, в раковине — гора немытой посуды. В холодильнике исчезли йогурты, которые Елена купила для себя, а из морозилки пропали все замороженные ягоды — её любимое лакомство.
Елена вздохнула и начала уборку. Она не желала ссор, но чувствовала, как с каждой минутой нарастает раздражение. Когда она мыла посуду, зазвонил телефон.
— Лена, как вы там? — голос Тамары Петровны звучал слишком бодро.
— Нормально, — лаконично ответила дочь.
— Олька говорит, ты недовольна. Что не так?
Елена сжала губы. Конечно, Ольга уже нажаловалась матери.
— Всё в порядке, мама. Просто я просила не шуметь по ночам, мне нужно высыпаться перед работой.
— Боже мой, Лена! — в голосе матери появились возмущённые нотки. — Ты такая эгоистка! У ребёнка проблемы со здоровьем, а ты думаешь только о своём комфорте!
— Мама, я не против помочь. Но что мешает Артёму смотреть мультики днём? Зачем включать их в полночь?
— Детей нельзя ограничивать! — безапелляционно заявила Тамара Петровна. — Это вредно для психики. Вот ты росла с такими ограничениями у своего отца, и что? Выросла бесчувственной эгоисткой!
Елена закрыла глаза, считая до десяти. Эту песню она слышала всю жизнь.
— Мама, я просто прошу о элементарном уважении к хозяйке квартиры.
— Лена, ты просто невыносима! Я-то думала, ты рада помочь сестре с племянником, а ты… — Тамара Петровна не закончила фразу, видимо, подбирая достаточно обидное определение.
— Слушай, мама, — Елена почувствовала, что теряет терпение, — как долго они планируют оставаться?
— Неделю, максимум десять дней, — быстро ответила мать. — У Артёма несколько приёмов у врача.
Елена подумала о бессонных ночах, разгромленной квартире и исчезающих продуктах. И особенно о Ольге, которая, похоже, решила устроить себе отпуск за счёт сестры.
— Хорошо, но я прошу Ольгу соблюдать мои правила. Это моя квартира.
— Какая ты всё-таки мелочная, — вздохнула Тамара Петровна. — Ни капли родственных чувств. Неужели тебе жалко…
Елена не дослушала, что именно ей должно быть не жалко, потому что в этот момент открылась входная дверь, и в квартиру ввалились Ольга с Артёмом.
— Мама, они пришли, я перезвоню, — сказала она и отключилась.
— Привет! — Ольга была в отличном настроении. — Представляешь, нам так повезло! Там в поликлинике знакомая медсестра оказалась, мы быстро прошли.
Артём немедленно побежал в комнату и начал прыгать на диване, громко крича что-то про динозавров.
— Артём, пожалуйста, не прыгай на диване, — попросила Елена.
— Пусть прыгает, — отмахнулась Ольга. — После врача ему нужно расслабиться.
Елена почувствовала, как теряет последние остатки терпения.
— Оля, это мой диван, и я прошу на нём не прыгать, — она старалась говорить спокойно, но голос дрогнул. — Я понимаю, что Артём ребёнок, но есть элементарные правила поведения в чужом доме.
— Боже мой, какая ты зануда! — Ольга картинно закатила глаза. — Прямо как твой отец. Всё по правилам, всё по полочкам. Тоска зелёная!
Она плюхнулась в кресло, демонстративно закинув ноги на журнальный столик.
— А ты, я смотрю, совсем не изменилась, — тихо сказала Елена.
— Что ты имеешь в виду? — насторожилась Ольга.
— Ты всё так же считаешь, что мир создан для твоего удобства. Берёшь чужие вещи без спроса, не убираешь за собой, не уважаешь чужое пространство.
Ольга вскочила, лицо её исказилось.
— Вот, значит, как? Я приехала с больным ребёнком, а ты меня попрекаешь куском хлеба?
— Я не попрекаю. Я прошу о взаимном уважении, — Елена чувствовала, как внутри закипает гнев, но продолжала говорить спокойно. — Это мой дом, я имею право устанавливать правила.
— Твой дом, твой дом! — передразнила Ольга. — Да у тебя только и есть, что этот дом! Ни мужа, ни детей, только твоя драгоценная квартирка! Живёшь как в клетке — чистенькой, аккуратной, комфортной клетке! А нормальной жизни так и не видела!
Артём, почувствовав напряжение, перестал прыгать и с интересом наблюдал за ссорой.
— По крайней мере, я сама зарабатываю на свою жизнь, — тихо ответила Елена. — И не паразитирую на родственниках.
Ольга побледнела от ярости.
— Что ты сказала? Я — паразитирую? Да как ты смеешь! Я мать-одиночка, воспитываю больного ребёнка! А ты… ты просто бездушная эгоистка!
— Я думаю, вам лучше найти другое место для проживания, — твёрдо сказала Елена. — Завтра к вечеру я жду, что вы съедете.
— И куда мы пойдём? — Ольга перешла от ярости к деланному испугу. — У нас совсем нет денег на гостиницу!
— Это не моя проблема, — Елена чувствовала себя совершенно спокойно, словно произошло то, что должно было произойти давно. — Можете поехать к маме или снять квартиру посуточно. В любом случае, завтра к шести вечера я хочу, чтобы вас здесь не было. Иначе вызову полицию.
— Что? Полицию? — Ольга нервно рассмеялась. — Это же смешно! Мы твои родственники!
— Тем не менее, это моя собственность, и я имею право решать, кто здесь живёт, — Елена говорила как автомат, словно читала инструкцию. — Либо вы съезжаете завтра по-хорошему, либо я вызываю полицию. Выбирайте.
Ольга смотрела на сестру с ненавистью.
— Ну ладно, — наконец процедила она. — Мы уедем. Прямо сейчас уедем. Артём, собирай вещи!
Мальчик не двинулся с места, завороженно глядя на скандалящих взрослых.
— У вас до завтра есть время, — повторила Елена и ушла в свою спальню, плотно закрыв дверь.
Утром Елена обнаружила, что квартира пуста. Ольга и Артём исчезли вместе со всеми своими вещами. На столе лежала записка: «Спасибо за гостеприимство, сестричка. Прости, что не попрощались лично. Артёму стало хуже ночью, пришлось срочно уезжать».
Елена вздохнула с облегчением. На кухне царил разгром, но зато в квартире было тихо. Она начала уборку, чувствуя, как напряжение последних дней потихоньку отпускает её.
Только к вечеру, собираясь посмотреть фильм, она обнаружила пропажу. Её планшет, который она обычно держала на прикроватной тумбочке, исчез. Елена точно помнила, что не брала его с собой на работу.
И тут она всё поняла. Ольга не простила ей «выселения» и забрала планшет в качестве мести. Елена хотела позвонить матери, чтобы потребовать вернуть украденное, но потом передумала. Планшет был не новый, и стоил он гораздо меньше, чем её спокойствие и душевное равновесие.
Вместо этого она заблокировала номера матери и сестры, а затем позвонила отцу.
— Пап, они уехали.
Виктор Иванович помолчал, а потом тихо спросил:
— Что-нибудь пропало?
— Планшет, — коротко ответила Елена.
— Купим новый, — отец тяжело вздохнул. — Леночка, я давно хотел тебе сказать… Тебе не обязательно поддерживать отношения с ними. Это твоя жизнь, и ты имеешь право решать, кого в неё пускать.
— Я знаю, пап, — Елена улыбнулась, чувствуя, как с каждой секундой становится легче. — Я сегодня заблокировала их номера. Думаю, на этот раз — навсегда.
